Песнь экстаза

Лора Таласса, 2016

Все знают, если нужна услуга, смело обращайся к Торговцу. Он может достать все что угодно, но рано или поздно потребует плату. На руке юной сирены Каллипсо – браслет из черных бусин, который невозможно снять. Бусины исчезнут, лишь когда она умрет или расплатится с долгами.

Глава 8

Декабрь, восемь лет назад

— Скажи, а чем ты занимаешься, когда не заключаешь сделок? — спрашиваю я Деса, который, растянувшись на полу в моей комнате, листает учебник.

В руке у него ручка, и я уже не раз видела, как он царапает что-то на полях. Я начинаю всерьез опасаться, что он рисует в моем учебнике что-нибудь неприличное, но когда мне удается подсмотреть, я вижу собственный портрет. Всего лишь набросок, но очень похоже — черт возьми, помимо всего прочего, он еще и талантливый художник.

— И когда не свожу с ума маленькую сирену? — добавляет он.

— Да, что ты делаешь кроме этого? — улыбаюсь я.

Из коридора доносится смех соседок по этажу — они спешат в столовую, на обед. Они стучат в соседнюю дверь, приглашая Шелли и Тришу пойти с ними. Я слышу их шаги у своей двери, и у меня возникает крохотная, робкая надежда на то, что они постучатся и ко мне — несмотря на то, что Десмонд здесь.

Но девушки проходят мимо, не задерживаясь.

— Ты же знаешь, они нас не слышат, — замечает Дес, не поднимая взгляда от учебника.

Я этого не знала, но не раз удивлялась про себя тому, что никто ни разу не спросил насчет мужского голоса, доносящегося из моей комнаты. Стены здесь тонкие, как бумага.

— Это очень любезно с твоей стороны, Дес, — говорю я.

— Мне не нравится, когда посторонние суют нос в мои дела. К тебе это не имеет отношения.

— Ну конечно. — Боже упаси, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы за Торговцем закрепилась репутация доброго человека.

— Кроме того, мое имя — Десмонд, а не… Дес, — раздраженно добавляет он.

Значит, уменьшительное имя его раздражает? Вот зануда.

— Я перестану называть тебя Десом как только ты прекратишь звать меня херувимчиком.

Он что-то неразборчиво ворчит.

Я устраиваюсь в компьютерном кресле и некоторое время смотрю, как он рисует. И пока я сижу так, пристально глядя на него, сердце то замирает, то снова начинает колотиться.

Закрыв глаза, я могу вообразить, что мы с ним вовсе не в убогом общежитии, что я не должна платить Торговцу за его визиты, что я нравлюсь Десу не меньше, чем он — мне.

Но в следующую секунду я вспоминаю, что он согласен оставаться со мной не дольше четырех часов в сутки. Я живу ради этих четырех часов, но как насчет него? Возможно, время, проведенное со мной, для него всего лишь что-то вроде оплачиваемого отпуска. Но чем же он на самом деле занимается, когда не выведывает чужих тайн и не взимает долгов? Как, например, он развлекается?

Может, он крадет сладости у детишек, или вытворяет нечто еще более ужасное и отвратительное.

— Так чем ты занимаешься в свободное время? — снова спрашиваю я.

Он переворачивает страницу учебника.

— Я тебе расскажу, но не бесплатно, — отвечает он.

Пожимаю плечами. На моем запястье уже двойная нить бусин. Одной больше, одной меньше, какая разница?

— Хорошо, добавь еще бусину.

Я смотрю на запястье, и на нити появляется еще один тусклый черный шарик.

— Я правлю. — При этом он даже не оборачивается.

Я жду продолжения, но Торговец молчит.

— О, ну же, давай дальше, — говорю я. — Ты сказал всего два слова.

Я считаю, что заслуживаю подробного ответа, поскольку однажды мне придется за него заплатить. Скорее всего, когда-нибудь, чтобы избавиться от этого браслета, мне придется сыграть в реалистичную версию игры «Переспи-женись-убей».

— Мое имя тоже состоит из двух слов. Но тогда ты не жаловалась. — Он начинает рисовать мои губы.

— За ответ на вопрос о своем имени ты не добавил бусины, — возражаю я.

— Это было проявление расточительности, которое я не намерен повторять. — Он говорит резко, отрывисто.

Я скрежещу зубами.

Сажусь на пол рядом с ним и выхватываю у него из пальцев ручку.

— А чем именно ты правишь? — настойчиво спрашиваю я.

Торговец перекатывается на бок, подпирает голову рукой. На губах играет самодовольная ухмылка, прядь белых волос падает на глаза. Он внимательно смотрит на меня несколько мгновений, потом сдается.

— Я Король Ночи.

— Король Ночи? — недоверчиво повторяю я. Это еще что такое?

— В Ином мире, — поясняет он и забирает у меня ручку.

Иной мир.

Я пялюсь на него, как дурочка.

Иной мир.

Черт возьми, этот парень — эльф! Нет, не просто эльф, а король эльфов и фей. Правитель государства, населенного самой жестокой и безжалостной из всех разумных рас.

А я вела себя с ним не очень-то вежливо.

— Выходит, ты… занимаешь высокое положение, — говорю я.

Он слегка наклоняет голову набок, и взгляд у него по-прежнему такой, словно этот разговор его забавляет.

— Вроде того.

Чтоб мне провалиться, а я и не знала!

Я разглядываю его растрепанные белые волосы, мускулистую фигуру, татуировки, черную одежду.

— Что-то ты не похож на короля, — замечаю я.

— А ты не похожа на девушку, которая заключает сделки с Торговцем, херувимчик. И что?

Действительно.

Король Ночи. Звучит грозно.

— А где твои крылья? — спрашиваю я.

Он окидывает меня раздраженным взглядом.

— Отстегнул.

Должно быть, Дес понимает, что я не отстану, потому что закрывает учебник и откладывает его в сторону.

Добиться внимания Торговца — все равно, что смотреть в глаза тигру. Вы хотели всего лишь погладить красивое животное, но как только оно встречается с вами взглядом, вы понимаете, что хищник сейчас разорвет вас на кусочки.

— Скажи мне, херувимчик, ты хотела бы побывать в моем королевстве? — спрашивает он бархатным голосом.

Это что, уловка? Я чувствую, что сейчас, так или иначе, попадусь в ловушку.

— А ты возьмешь меня с собой? — спрашиваю я, стараясь не выдать волнения — да и страха, если честно. Все, что я знаю об Ином мире, вызывает лишь страх. Но мысль об экскурсии по волшебному миру с самим Королем Ночи в качестве гида почему-то кажется мне невероятно привлекательной.

— Конечно, возьму, — обещает он, но в его глазах вспыхивает зловещий огонек. — Однажды я не оставлю тебе иного выбора.

Наши дни

Вскоре после того, как я соглашаюсь помочь Десу, он приносит меня домой. Заручившись моим согласием, он отправляется в свой мир, чтобы сделать необходимые приготовления. Завтра мы начнем расследовать странные исчезновения. Послезавтра я буду допрашивать подменышей. А это значит, что мне придется посетить Иной мир и впервые в жизни увидеть королевство Деса.

Я стою во дворе своего дома и смотрю, как Торговец улетает в ночь. И должна сказать, что мне очень хочется последовать за ним.

Он вовсе не обязан был показывать мне свой дом, но он пригласил меня в гости. Точно так же он вовсе не обязан был показывать мне крылья — но показал. Если ему хотелось меня смутить, то своей цели он, безусловно, добился.

Когда Десмонд исчезает во тьме, я возвращаюсь в дом и иду в кухню. Застав меня за бутылкой вина, он забрал одну бусину. Он так и не объяснил, за что именно, хотя у меня имеются кое-какие подозрения на этот счет.

Я больше не в силах сопротивляться одолевающему меня любопытству. Настало время проверить свою теорию и молиться Богу, чтобы я ошибалась.

Я достаю из буфета бутылку виски «Джеймисон», отвинчиваю крышку, и до меня доносятся первые ноты аромата спиртного. На секунду замираю. Если недавнее списание долга — именно то, о чем я думаю, это может оказаться не слишком приятно. Эта тревожная мысль останавливает меня на некоторое время, но я все равно подношу горлышко бутылки к губам и делаю долгий глоток.

Я чувствую на языке вкус янтарной жидкости, ощущаю жжение в желудке и приятное головокружение. Закрываю глаза, наслаждаюсь вкусом виски, теплом, разливающимся по телу.

Еще мгновение, и я расслабляюсь.

Я думала, он сделал так, чтобы я больше не могла пить алкоголь, но, очевидно, моя теория оказалась неверной.

Я с облегчением закрываю бутылку.

И только переступив порог спальни, я чувствую это. Желудок сводит. Я судорожно глотаю и останавливаюсь. Отвратительное ощущение исчезает, и я делаю еще три шага, но внезапно спазмы возвращаются. Тошнота подступает к горлу, ноги подкашиваются, и я чувствую во рту мерзкий вкус желчи.

Вот гад!

Я бросаюсь в ванную и лишь в последний момент успеваю склониться над унитазом. Содрогаясь всем телом, извергаю из себя этот несчастный глоток виски. Чувствую, как чужая магия заставляет мои внутренности избавиться от спиртного, и магия действует так же безотказно, как и в тот, первый раз, в мебельном магазине. Ей невозможно сопротивляться. Я чувствую ее железную хватку. Вижу, как побелели костяшки пальцев, вцепившихся в край унитаза. Теперь я знаю, в обмен на что Десмонд забрал ту бусину.

Трезвый образ жизни.

Ну что ж, теперь Торговец может не опасаться ни оборотней, ни полиции, ни охотников за головами. Этот ублюдок мой.

Вечером следующего дня, когда Десмонд Флинн открывает раздвижную стеклянную дверь и входит в мою гостиную с таким видом, словно дом принадлежит ему, я готова к встрече.

— Я. — Швыряю в голову Торговцу бутылку виски. — Ненавижу. — Теперь очередь бокала. — Тебя. — В голову ему летит бутылка пива.

Торговец исчезает каждый раз, когда снаряд должен соприкоснуться с его телом. И снова появляется мгновение спустя — так он и мерцает, приближаясь ко мне. Стекло разлетается вдребезги, разбиваясь о стену у него за спиной; на стене образуется большое желтое пятно, на деревянном полу — пахучая лужа.

— Не слишком любезно ты меня встречаешь, — рычит он.

Я отступаю, чтобы набрать еще «боеприпасов». Весь мой запас спиртного выставлен на столе. Я решила использовать в своей «учебной стрельбе» бутылки, поскольку ясно, что другого применения им больше не найду.

Торговец снова исчезает, потом появляется прямо передо мной.

— Нас ждет работа.

— Можешь взять свою работу, — шипящим голосом отвечаю я, — и засунуть ее…

— Стоп, стоп, стоп, — перебивает он, берет меня двумя пальцами за подбородок и прижимает спиной к столешнице. — Находясь в моем обществе, ты должна быть осторожнее в своих желаниях, дорогая. Возможно, мне больше всего на свете хочется взять свою работу и засунуть ее куда-нибудь в такое место, куда никогда не попадает солнечный свет.

Из прошлого опыта я знаю, что когда Торговец в плохом настроении, он обожает развлекаться, извращая слова своих клиентов. Услышав это высказывание, живущая во мне сирена начинает петь — вот сучка! Остальная часть меня зла, как черт.

Торговец, судя по всему, догадывается о моем внутреннем конфликте, потому что его зрачки расширяются, и глаза становятся совершенно черными.

— Пора идти.

— Не пойду, — упрямо говорю я.

— Это не просьба. — Он тащит меня за собой, прочь из гостиной, к стеклянной двери, ведущей во дворик.

Я замечаю, как осколки стекла и капли виски и пива поднимаются с пола, отрываются от стены и летят по направлению к мусорному ведру и раковине. Торговец снова наводит порядок в моем доме после своего возмутительного поступка.

По пути я пытаюсь вырваться.

— Дес-монд. Отпусти меня. Сейчас же. — Сирена всплыла на поверхность, я говорю ее голосом, и от этого мой сердитый приказ звучит соблазнительно.

Но он, вместо того, чтобы отпустить меня, хватает и перекидывает через плечо.

— Продолжай в том же духе, херувимчик, — говорит Торговец. — Ты не представляешь, как это меня возбуждает. — С этими словами он похлопывает меня по заднице, и я прихожу в бешенство.

— Опусти меня на землю, извращенец!

Но вместо того, чтобы поставить меня на землю, он перехватывает меня так, чтобы мои ноги обхватывали его талию, а руки — обнимали за шею. Я извиваюсь и пытаюсь вырваться, но руки у него железные, и я чувствую себя связанной.

Конец ознакомительного фрагмента.