Зови меня Волком

Лина Андреевна Славянова, 2023

Вергой – далёкая страна в мире, где правят доблестные князья, а ведьмы и колдуны благословлены слышать волю Духов-Творцов.Здесь, в северном княжестве Грата, молодой бандит-наёмник по имени Волк охотно соглашается на рискованный заказ. Однако, платой за эту работу будет не только золото. Ему уже отведено место в развернувшейся сети интриг, а на шее всё туже затягивается петля. Вот только ошейник это или виселица?Ведь даже милосердные Духи не прощают преступлений против князей, детей и рода.

4

Днём корчма пустовала: на огромную обеденную было всего три посетителя. Корчмарь с тоской прибирал мелкий сор, да протирал грязные столы. Влаксан потягивал пиво и нарочито вздыхал от похмелья: жизнь наёмника научила всегда прикидываться глупее и пьянее, чем есть.

— А что? Охота здесь как? — спросил он у корчмаря, когда тот подошёл к соседнему столу.

— Охота-то хороша, да не твоего ума это дело, — не оборачиваясь, проворчал корчмарь.

— Отчего же?

— Князь единолично распоряжается охотой. Не даст он тебе позволения в его лесах хозяйничать.

— Так и не даст?

Корчмарь замер и поглядел на Волка:

— Ты не гратич? — и, точно вспомнив что-то, махнул на него тряпкой и пошёл к другому столу.

— Ты, видно, с нашим князем не шибко знаком, — произнёс грузный мужик, что сидел у окна.

— И что с того?

— Ну, коли б угостил меня, я может, и научил бы тебя, о чём лучше не спрашивать в княжестве Брониимира.

Волк кивком указал мужику место за своим столом и крикнул:

— Хозяин, а принеси ещё пива нам с другом.

Корчмарь зло глянул на толстяка, торопливо устраивающегося возле Волка, и пошёл за пивом.

— Ты что, и правда, о нашем Брониимире не слыхал? Уж я думал, что все давно прознали, какого зятя замест себя оставил Ярош! Говорят, князь награйский осерчал на старшего сына, и женил его на дочке Яроша, чтоб подальше был. А Награй оставил меньшему. Слыханное ли дело! Вот Брониимир и обозлился на весь свет. Уж до того его норов суров! Коль поймает тебя, что помимо его ведома промышляешь — за руки к хвосту коня привяжет, да возьмёт с собой на охоту.

Пьянчуга мог и приукрасить, но Волк родился в Награе и знал, как опостылел там всем старший княжич. Пристрастный к охоте, девкам и вину, он выпил у людей больше крови, чем все войны, затеянные его отцом.

— Что молчишь? Думаешь, брешу? — хлопнул его по плечу мужик, — видят Духи, не брешу! За воровство он тут же руку рубит или на кол садит! Ух, что было в первый год, как Яроша не стало! В княжестве половины людей поубавилось: кто под казнь попал, а кто сбежал, пока здоров. Это он сейчас поутих. Год уже, поди, как Ярошна понесла. Он свой гонор усмирил, коли не доложат ему — не будет разбираться. А раньше: мать честная! Что творилось! Всё разузнавал, в объезд по городу верхом ходил, да дружину свою Чёрную отправлял.

— Ну-ну. Хорош! — замахнулся тряпкой на мужика корчмарь, — цыц тут! А то ведь и мне за твой трёп влетит!

Волк молча кивнул. Объезжать княжество Брониимир с юности любил. Едва отец его покидал Награй. Он брал отряд своих соколов, и они объезжали будущие владения, нагло врывались в дома, забирая на нужды князя запасы, скотину, не брезгали даже девками.

— Ну, что молчишь? — не унимался мужик, — меня Любомиром звать. А тебя?

— Волком зови.

— Ого! Прям так батя и назвал?

— Да, — коротко ответил Влаксан.

Скрипнула дверь и за спиной раздался противный голос Косого:

— Хозяин, дай напиться сирому.

Волк оглянулся: настолько ущербным он видел приятеля впервые. Косой глупо скалился во весь щербатый рот, и медленно шагал, припадая сразу на обе ноги, плечи его укрывали грязные лохмотья, а руки опирались на суковатую кривую клюку.

— Иди отседова! Нечего тут попрошайничать! — гаркнул корчмарь.

— Э-эх! Чтоб духи на твои молитвы так же отвечали, — пожелал Косой и вышел.

— Иди-иди! — крикнул ему в спину корчмарь, — Тоже принесла недобрая.

— Эк его жизнь-то не пощадила! — засмеялся Любомир.

— Не позавидуешь! — согласился Волк.

— Сейчас, ближе к празднику, таких немало прибьётся к Грате, — хохотнул Любомир.

— Пора мне. Увидимся ещё, — Волк похлопал по плечу нового приятеля и поспешил на выход.

Косой медленно брёл по улице, распевая молитвы духам и прославляя людскую щедрость.

Влаксан прошёл мимо, бросив ему медяк.

У ворот всё так же скучала стража. Вдоль берега Гратки, стоя по колено в воде и распевая девичьи песни, стирали бабы. Ближе к Стрелецкой слободе Волк дал большой крюк, через мельницу и пошёл огородами, в обход улицы. Ровные гряды зеленились ухоженными всходами, изредка встречались бабы и ребятня, дёргающая сор. Миновав слободу, он свернул в знакомый огород. Леруська увлечённо полола репу, и даже не подняла на него глаз.

— Дома есть кто? — спросил Волк, проходя.

— Только Кущик, Инг ушёл в Лужки дрова колоть.

Волк усмехнулся и пошёл в дом. Дрова колоть в Лужках. Стоило переться в Грату, чтоб по деревням бегать.

Бык сидел за столом и натирал ножи. Он напевал себе под нос «Лихую», глуповато улыбаясь. Бык смотрелся наивным простаком. Его добродушное лицо и открытая улыбка обманули немало людей и часто спасали его шкуру.

— Ты? — спросил он, — что-то узнал?

— Нет. Косой позвал.

— Значит, и он придёт, — перебирая ножи, произнёс Бык. — А Птах что?

— Не знаю, — протянул Влаксан, разваливаясь на скамье.

— Ты, как дед, видят Духи! Лишь бы полежать! Спина не держит, ноги не стоят? — проворчал Бык.

Волк даже не обратил на это внимание. Бык всегда ворчлив со своими, такой уж у него нрав. Кущик… пожалуй, только эта бабёнка и звала Быка по имени, если бы не она, никто поди даже не узнал, какое имя у главаря.

— Хозяин, прими сирого, дай напиться, да поесть, — донеслось от двери слабое блеяние Косого. Скрипнула задвижка, и уверенным шагом Косой прошёл через сени:

— А баба где? — спросил он, показываясь в комнате.

— В огороде копошится, — махнул рукой во двор Волк.

— Что узнал? — глянул на Косого Бык.

— Ух, князь суров! То, что он тебе зимой плетей всыпал — Косой ткнул пальцем в Волка, — это ещё повезло. Говорят, он на расправу скор, и щадить не любит.

— Ты скажи, чего полезного узнал, — перебил его Влаксан. — Часто ли князь из дому уходит, с кем княжича оставляет, как княгиня об нём печётся? Что ты мне тут страху нагоняешь?

— Боюсь, как бы ты не передумал… — протянул Косой.

— Не передумал, и не передумаю. Задаток мы уже получили, и я рассчитываю на полную оплату. Как бишь там князь дни проводит?

— Князь любит всё сам решать, за всем следить. Выбирает, что ему на стол подать, двор обходит, смотрит, кто как работает. Нет-нет, да город объезжает. Вот, завтра собирается, как раз. С княгиней он суров. Видал я их, да слыхал, пока возле дворца ходил.

— А с кем Брониимир не суров? — усмехнулся Волк, — неудивительно, что кому-то вздумалось ему досадить.

— И прям тебе не боязно, Щенок? — пристально посмотрел на него Косой.

— А теперь послушайте, что я скажу, — медленно заговорил Бык, — ты Косой — молоток, продолжай по улицам тереться. А ты, Щенок — Бык указал на Волка, — как только заберёшь мальца, отдашь его мне. Тут мешкать некогда. Вам сразу надо будет залечь на месте. Если мы с Ингом резко пропадём, соседи нас сдадут. Скоро праздник, сейчас в город толпами приходят, никого не удивишь тем, что появился, а вот коли резко испаришься, тебя сразу станут искать. Так что, сиди в своей корчме.

— Да пошли вы! — вскочил Косой.

— Хорош! — зло зыркнул на него Бык, — подумаешь, на улице поночуешь. Всяко лучше, чем на колу сидеть. Зато при деньгах.

Косой возмущённо махал руками:

— Я вот думаю — бежать надо! Хватать золотишко и бежать, пока не очухается князь.

— И далеко ты убежишь? Думаешь, Брониимир спокойно примет то, что сын пропал? Князь сразу кинется искать. На все дороги отправит конных. Тормозить-шерстить станут всех. Город, скорее всего, тоже закроют. Думаю, будут обходить каждый дом. Если сразу снимемся, нас тут же за задницы и схватят, не уйдёшь и на десяток вёрст. Сам говоришь, что Брониимир на расправу скор, думаешь, много кто захочет его гневить и нас покрывать? То-то и оно.

Косой насупился и забрался на лавку:

— Тогда я лучше здесь покеда отосплюсь, чай на улицах так сладко-то не будет. А коли дожди? — он задумчиво поковырял в ухе, — Коли дожди, к тебе приду, Щенок, — обиженно пригрозил Косой, вытягиваясь на лавке у двери.