Зови меня Волком

Лина Андреевна Славянова, 2023

Вергой – далёкая страна в мире, где правят доблестные князья, а ведьмы и колдуны благословлены слышать волю Духов-Творцов.Здесь, в северном княжестве Грата, молодой бандит-наёмник по имени Волк охотно соглашается на рискованный заказ. Однако, платой за эту работу будет не только золото. Ему уже отведено место в развернувшейся сети интриг, а на шее всё туже затягивается петля. Вот только ошейник это или виселица?Ведь даже милосердные Духи не прощают преступлений против князей, детей и рода.

36

Отвар, что дал старый знахарь, хорошо снимал боль. Волк вышел на улицу, поправил ворот безрукавки и пошёл на главную улицу. Косой уже тоже, наверное, знает, что стало с Птахом, так что лучше не шататься по улицам. Нужно придумать, где укрыться от приятелей.

Волк брёл по главной улице, стараясь держаться подальше от края дороги, чтоб не так просто было напасть из кустов. Мысли путались дурманом. Ноги сами вели его к княжескому двору. Ввалившись в Чёрные ворота, он, не скрываясь, пошёл к терему.

— Куда собрался? — сурово преградил путь дружинник на входе.

Волк зло глянул на сторожа и, не задумываясь, солгал:

— Княгиня велела. Видеть меня желает, про ночного гостя расспросить.

— А что один идёшь? — усомнился дружинник, — где ключник или слуга, что за тобой послали?

— Она девку свою послала, да та убежала.

Дружинник точно остолбенел и с сомнением посмотрел на него.

— Пустишь? — прохрипел Волк.

— Не знаю, — пожал плечами дружинник. — Тут подумать надо, я ещё не решил.

Волк отпихнул бесполезного сторожа и вошёл в терем. В ярко-освещённом Красном тереме двое дружинников с подозрением осмотрели Влаксана. Оба высокие, как на подбор, один был особенно длинный, выше Волка почти на голову, а второй толстый и белый, точно седой.

— К княгине? — спросил длинный.

— Она велела мне прийти.

— Что-то не припомню такого, — нахмурился белый.

— А ты зайди, спроси, — предложил Волк. — Скажи, что Влаксан пришёл по её указанию.

Дружинники не стали припираться, только переглянулись, и белый скрылся за дверью.

Там он и пропал.

Стало тяжело стоять, и начала болеть грудь. Волк прислонился к стене, отхлебнул из меха горького настоя.

Дверь зала отворилась, и вышел растерянный дружинник:

— Велено немного обождать. Княгиня Брониимира примет тебя, Влаксан.

— Погоди, — пригляделся длинный, — ты из наших, что ли? Новый из черновой дружины?

— Угу.

— А не ты ночью вора снял?

— Нет, — процедил сквозь зубы Волк, усаживаясь на пол.

— Говорят, это из-за князя награйского. Сейчас много будет разведчиков-доносчиков по двору ошиваться, — деловито закатил глаза Белый.

Волк молчал. Уж точно не для того, что поболтать с дружинниками он в ночи в княжий терем припёрся.

Ждать пришлось долго. Уже за полночь из зала вышли уставшие бояре. Сначала шли те, что старше — тучные, в тяжёлых одеждах, придерживая подол рукой, чтоб не запутаться, едва переставляли ноги, шаркая парчовыми сапогами. Они украдкой зевали в бороду и растирали покрасневшие глаза. Дальше следовали помоложе. Они уже не так тяжело шагали и спину держали прямо. Последним вышел молодой, даже юный статный мужичок, он гордо задирал жидкую бородку, степенно шагал, подметая пол длинным платьем и рукавами.

Когда бесконечный подол платья молодого боярина скрылся за поворотом, белый дружинник кивнул в сторону зала:

— Эй, Влаксан, заходи.

Волк словно проснулся от дремоты: хлебнул ещё настоя, вытянулся во весь рост, расправил плечи и вошёл в палату. Свечи горели только в дальнем конце, освещая единственный трон и скамьи, выставленные у подножия. Брониимира сидела с идеально ровной спиной, богатое платье, расшитое золотыми и серебряными бусинами и драгоценными камнями давило ей на плечи. Голову украшал тяжёлый кокошник, с нитями самоцветов и мелкого речного жемчуга. Её прекрасные брови были сурово нахмурены, а губы капризно поджаты. Весь вид: от детской позы и выражения лица, до нелепых, громоздких для такой тонкой фигуры одежд, напоминал маленькую беззащитную девочку, которая пытается казаться взрослой, и от того ещё более уязвима.

— Выходит, правду сказывают, — произнёс Влаксан, медленно шагая по залу. — Князь Награйский не войной идёт.

— Ты только за этим пришёл? — грозно спросила княгиня, но стоило Волку войти в освещённый круг, как от её напускной суровости не осталось и следа.

Брониимира вскочила с места, забыв, было, о своём высоком положении, но осеклась и замерла на второй ступени:

— Что случилось?

— Всё в порядке, — улыбнулся Влаксан, в два шага оказавшись возле неё.

Он крепко прижал её к себе, такую крошечную и напуганную. Провёл рукой по тугой косе, смахнув с головы тяжёлый кокошник, повисший на лентах за спиной, склонился к её волосам и поцеловал в лоб. Горечь в душе сменилась терпким успокоением:

— Что бы ни случилось, если я здесь — оно того стоило, — произнёс он.

— Теперь я точно боюсь, — призналась Брониимира, и, отстраняясь, приказала, — Ты расскажешь мне, что с тобой произошло.

— Не здесь.

— Пошли, — княгиня направилась за трон, на ходу развязывая ленты и снимая кокошник.

Волк пошёл следом. Она завела его в дальний угол зала и толкнула небольшую, ведущую на чёрную лестницу дверь.

— Скройся, — зло прошипела она дружиннику, и, дождавшись, когда лестница опустеет, поманила Волка следом.

Дойдя до четвёртого этажа, княгиня отворила дверь:

— Заходи, — кивнула она и обратилась к дружиннику, охраняющему этаж:

— Позови знахарку.

— Не надо знахарку, — перебил Влаксан. — Я уже был у лекаря.

— Хорошо, — согласилась Брониимира, запирая дверь.

Комната оказалась небольшой клетью без окон: три двери вели на красную и чёрную лестницу и в княжьи покои.

— Я хотела взять двоих отличившихся дружинников себе в личную охрану, чтоб посменно подле меня были, — разглядывая Волка, улыбнулась княгиня, — а теперь сомневаюсь: хорошая ли это затея.

— Воля твоя, государыня.

Брониимира недовольно поджала губы, видно, она ждала другого ответа.

— Это мне теперь здесь с Трифоном жить?

— Скорее, по очереди: вы будете сменять друг друга или вместе заступать на стражу. Так, что с тобой случилось? — начала терять терпение княгиня.

— Лихой человек повстречался. Сам хорош, нужно внимательнее быть. Это пустое, — отмахнулся Волк. — Как ты? Тогда ночью, когда увидел возле терема ночного вора… я действительно испугался за тебя.

— Не переживай, — улыбнулась княгиня, заправляя ему прядь волос за ободранное ухо. — Терем неотступно охраняют сотни дружинников.

Да уж. Таких дружинников хоть сотня, хоть две, хоть и вовсе ни одного, толку от них, как от саней летом.

— Так, значит, правда, что Любослав награйский свататься идёт?

— Правда, — прошептала Брониимира. — Но лучше так, чем войной. Я не князь, и войско за мной не пойдёт. Если Награй на нас выступит, придётся мне среди бояр искать жениха, да замуж спешно выходить. Выбор не велик: замуж или замуж.

Когда отец сосватал меня за Брониимира, я рыдала полгода. Помню, матушка меня утешала. Она рассказывала про свою родину: маленькое, но гордое княжество. Оно настолько мало, что его, порой, и вовсе нет. А потом родится доблестный князь, и снова поднимет непокорную голову над горами княжество Вольных Сивых Земель. Но всё беднее становились земли Сивые, меньше витязей рождала заснеженная земля. Вздумалось тогда князю Гратскому себе прибрать Сивые земли, пошёл он войной в горы. И вот, на подступах к городу вышла встречать войско тонкая, хрупкая красавица — последняя сивая княжна. То была мать моя, ещё совсем юная, но по-княжески храбрая. Так она полюбилась княжичу Гратскому, что взял он её в жёны. Не стал Ярош Гратский воевать с сиваками. А ведь была она уже просватана за витязя сивого, храброго да красивого, но не выстоял бы гордый Сивый народ против Великого войска Граты. Пришлось забыть матери и любовь, и волю. Я всегда знала, что не принадлежу себе, и должна буду идти туда, куда княжеству будет надобно, но сердце своё не продам.

Волк смотрел в её грустные глаза и не мог налюбоваться печальной красотой.

— Что ты так смотришь? — по-детски смутилась Брониимира.

— Безумно хочу тебя поцеловать, — признался он.

— Что мешает? — княгиня шутливо склонила на бок голову.

— Я не могу дышать носом, — засмеялся Волк, обнимая свою маленькую, но смелую княгиню.