Наследники князя Гагарина

Лариса Королева

В 1917 году курсистка Алиса бежит из Санкт-Петербурга, прихватив из квартиры своего любовника князя Гагарина коллекцию русского авангарда. 60 лет спустя в Баку из-за этих картин убивают её детей-близнецов. Виновники наказаны, но коллекция исчезла.В 2003 году в Москве правнук князя предприниматель Таир выходит на след своего потерянного в детстве наследства и знакомится с филологом Ладой. Таир обретает в девушке помощника в поисках картин, но в это время кто-то начинает охоту на них самих.

4 ноября 2003 года, Москва

Из-за шума работающего пылесоса Миленина не сразу расслышала переливчатую трель дверного звонка. Она никого не ждала. Некому было к ней прийти, разве что кто-то ошибся адресом или очередной «представитель торговой фирмы» сгорает от желания вручить именно ей лично в руки приглашение на торжественную презентацию, а также беспроигрышный лотерейный билет и уникальный товар с умопомрачительной скидкой, то есть практически даром.

Не став выключать пылесос, Лада просто бросила на ковер металлическую трубу с насаженной на нее пластиковой щеткой и побежала в прохожую. Она не расслышала обращенной к ней фразы, на всякий случай сказала: «Вы ошиблись» — и собиралась было захлопнуть дверь перед носом стоящего на площадке мужчины высокого роста и плотного сложения, как он вдруг, сделав молниеносный выпад, обхватил ее одной рукой и, зажимая рот другой, поволок вглубь квартиры. Уже через несколько секунд она обнаружила себя сидящей на собственном диване в обнимку с громилой лет тридцати пяти, одетым в дорогой серый костюм. Мужчина зажимал ей рот огромной жесткой ладонью, пахнущей чем-то мятным и пряным.

Пленница и не пыталась вырваться, прекрасно осознавая, что это бесполезно. Она лишь сложила на коленях инстинктивно поднятые к горлу в момент «захвата» руки и просто смотрела, как в комнату легкой пружинистой походкой входит высокий стройный мужчина, одетый в точно такой же костюм, как и его телохранитель, или кем там приходится один бандит другому. В том, что к ней нагрянули грабители, она не сомневалась, удивительно было лишь то, что уж слишком они были импозантны и что пожаловали именно к ней.

Темноволосый кареглазый красавец с безупречно-правильными чертами лица опустился в кресло и, уставившись на Ладу долгим немигающим взглядом, некоторое время внимательно рассматривал ее, потом наклонился, выключил натужно гудящий пылесос, пытающийся втянуть в себя целлофановый пакет, и мягко произнес:

— Будешь кричать или попытаешься бежать — Коля тебя задушит раньше, чем кто-то успеет прийти на помощь. Ясно?

Миленина опустила глаза в знак признания весомости аргумента, и ее тут же опустили. Она поправила упавшую на лицо прядь волос и спокойно произнесла:

— Воровать у меня нечего. Ни одного ценного предмета. Разве что мебель решитесь вывозить. Но это хлопотно, тем более что она у меня по большей части встроенная.

Коля ухмыльнулся, встав с дивана, потянулся лениво, с особой грацией, присущей только очень крупным людям, и прошел в другую комнату, словно желал немедленно убедиться в том, что Лада сказала правду.

— Воровать, значит, нечего, — насмешливо повторил незнакомец. — В доме мебель — и только. Была парочка ценных вещиц, да и тех уже нету?

— Так и есть, — смиренно подтвердила хозяйка.

— А с чего ты взяла, что мы пришли тебя ограбить?

— Зачем же еще? — пожала она плечами.

— Может быть, просто поговорить. Ты Лада Миленина?

— Я-то — да. Может, вы тоже представитесь, раз уж знаете, как меня зовут, и пришли поговорить?.. Не знаю, правда, о чем.

— Ибрагимов Таир Алиевич, — нехотя ответил мужчина.

— Ну, конечно, — Лада мысленно посетовала на свою недогадливость и насмешливо произнесла: — Хош гяльмисиниз!¹

— Азербайджанджа билирсян?² — удивился Таир.

— Чох яхшы билирям³.

— Во как! Стало быть, землячка. Но ты ведь не азербайджанка, нет?

— Нет, но мой дед всегда говорил, что надо знать язык врага.

— Очень умно. Что еще говорил твой дед?

Лада почувствовала, что задела своего нежданного визитера за живое, и с вызовом продолжила:

— Еще он говорил, что чурка всегда остается чуркой, в какие одежды его не ряди!

— Ладно, о национальных проблемах мы после поговорим. Если захочешь. А сейчас ну-ка скажи мне: откуда у тебя это?

Кавказец вытащил из внутреннего нагрудного кармана пиджака небольшой бумажный пакетик и ловко, словно иллюзионист, извлек оттуда перстень и пару сережек, и драгоценные камни вспыхнули в пробивающихся сквозь тюлевую занавеску лучах северного солнца, необычно яркого для ноябрьского дня.

Лада, если и была поражена, то не выразила этого ни словом, ни взглядом. Как можно равнодушнее ответила:

— Эти серьги и кольцо принадлежали моей бабушке.

— В таком случае, здравствуй, сестренка! Похоже, у нас с тобой была общая бабушка.

— Ну, положим, этого не может быть, — решительно начала Лада и осеклась. А почему бы и нет? Она ведь не знала своего отца. Вполне возможно, он был азербайджанцем. Хотя бы наполовину. Может, дед не просто так кричал на нее в минуты запала: «Чурка ты бестолковая!» — А в чем, собственно, дело? И как это все попало к вам?

— Из ювелирного магазина. Я выкупил эти предметы, потому что они являются семейной реликвией и принадлежали моей бабушке. А до того — прабабушке и так далее. Вопрос, как это попало к тебе?

— Я же говорю, от бабушки.

— Где твоя бабушка?

— Она давно умерла.

— А твоя мать? Дед? Другие родственники?

— Тоже умерли. У меня никого нет.

— Сейчас заплачу! Фамилия у тебя от деда?

— Нет. По мужу. Мой дед был Костюков.

— Что-то знакомое, — Таир прищурился, пытаясь вспомнить. — Кем он был? Где работал?

— В Москву наша семья переехала, когда дедушка уже вышел в отставку. А до того он работал старшим следователем по особо важным делам.

— Вот оно что, — незваный гость взвился и подскочил. — Баку, тысяча девятьсот семьдесят шестой год! Костюков Владимир Владимирович!

— Вы знали моего деда?

— К сожалению, знал! А ты з-знаешь, — Таир наклонился над Ладой и затряс перед ее лицом золотыми изделиями, — что з-за эти вот цацки твой дед уб-бил моего б-б-рата?

— Этого не может быть, — холодно и спокойно ответила она, несколько, однако, озадаченная тем, что нормально говоривший человек вдруг сразу стал так сильно заикаться. — А что до этих цацек, то мне они все равно уже не нужны.

— Да, н-наверное, не н-нужны, раз ты сдала их в к-комиссионку. А где все остальное, что п-похитил твой д-дед вместе с этим к-комплектом? Где к-картины?

— Какие картины? В нашем доме сроду не было никаких картин. Разве что репродукция «Незнакомки» Карамзина. Но и ту выбросили, когда делали ремонт в квартире.

— С-стало быть, твой д-дед их сбыл? К-кому? Ты должна что-то знать! Я не отстану от тебя, пока не р-расск-кажешь!

— Слушай, не нависай надо мной как фигура возмездия, а! — досадливо попросила Лада, и в речи ее отчетливо зазвучал бакинский акцент, — лучше отведи меня куда-нибудь пообедать. Думаю, ты не бедный. А то могу заплатить и я.

— Ловкий фокус, но не с-сработает, — карие глаза Таира налились с трудом сдерживаемой яростью. — Ты не выйдешь отсюда, пока мне все не расскажешь. Все, что з-знаешь и чего не знаешь — тоже!

— Я ничего не буду говорить, пока не пообедаю, очень есть хочется! А если ты думаешь, что я попытаюсь убежать или поднять крик в общественном заведении, то глубоко заблуждаешься. Я тебя нисколько не боюсь! Мне вообще в этой жизни нечего бояться.

— Во как! Смелая к-какая выискалась! Внучка коммунара, — визитер уже овладел собой и заикаться почти перестал. — Всем есть чего бояться в этой жизни — а ей, видите ли, нечего!

— Мне и правда — нечего. Я скоро умру. У меня рак. Так что чуть раньше или чуть позже — особого значения не имеет.

— Во как? — Таир снова окинул девушку внимательным взглядом, будто только что увидел ее впервые и сказал: — Жаль. Если, конечно, ты не врешь.

— Мне тоже очень жаль, — скорбно произнесла Лада, словно говорила о ком-то другом, выражая соболезнования родственникам покойного.

В этот вечер ей предстояло услышать долгий рассказ о событиях почти тридцатилетней давности.

Примечания

1

Добро пожаловать! (Здесь и далее азербайджанские слова даются в русской транскрипции и в переводе автора.)

2

Ты знаешь азербайджанский?

3

Очень хорошо знаю.