Пощекочи нервишки. Святые бензопилы. Horror

Кирилл Шакиров

Перезапуск легендарной франшизы «Ржавые зубья» оказался не таким простым: поиск денег, киноаппаратуры и актеров. Но никто не думал, что ведьмы, монстры и чудовища будут иметь свой интерес к съемочному процессу. Доснимут ли ребут легендарной кинофраншизы. Но, главное, доживут ли до конца съемок актеры. Юмор и жуткие ужасы, приключения и фантастика в новом юмористическом романе-ужасов «Пощекочи нервишки. Святые бензопилы».

Глава вторая. Сценарий фильма ужасов

1

— Убийца Капкан, вы заставляете себя ждать? Не оборачивайтесь и слушайте. Думал, что вы не придете. Таис ждет вас в ресторане, все инструкции у нее. Да, и держите реквизит.

И прежде чем Никон успел что-то ответить, незнакомец, а может, незнакомка, уже исчез. Молодой человек стоял посреди улицы с чемоданом в одной руке и запиской, на которой был написан адрес ресторана, в другой.

Томный бархатный вечер опускался на улицы южного города. Он расслаблял и заставлял не думать ни о чем плохом, сама жизнь говорила не торопиться и идти прогулочной походкой. Зажглись уличные фонари, открылись вечерние кафе, неторопливая музыка доносилась из открытых дверей и окон ресторанов. Танцующие пары неторопливо двигались на танцплощадках. Любой человек подумал бы, что попал в рай.

Никон шел из общежития в сторону ближайшего бара. День выдался тяжелый. Сорок сверхактивных студентов, которых он сопровождал на практику, были явно не подарок. Когда он согласился вести практику, то даже не думал, на что подписывается. Поначалу он решил, что совершить поездку на юг, на котором он не был со школы, это отличная мысль, чтобы вырваться на лето из душного города. В ходе оформления документов на командировку выяснилось, что вуз оплатит ему только половину стоимости билета, и командировочные оказались невысокими, и оплатят их лишь только после возвращения. Но Никон не стал сдавать назад и все-таки поехал. На месте оказалось, что общежитие в аварийном состоянии, до места практики нужно добираться за свои кровные, а студенты постоянно норовили вляпаться в какую-нибудь историю. И вот, благодаря своим подопечным спустя две недели перезнакомившись абсолютно со всеми местными полицейскими, врачами и криминальными авторитетами, посетив большинство травмпунктов, ломбардов, а также некоторые злачные места, Никон почувствовал себя полностью опустошенным. Перед тем как завтра уехать в аэропорт, он решил хоть сколько-нибудь себя вознаградить. Он так и не видел ни города, ни пляжа, ни моря. Поэтому Никон решил хотя бы посетить местный бар. Он шел погруженный в свои невеселые мысли об испорченном летнем отпуске. Определенно зима ему нравилась больше. Зима всегда ассоциировалась с запахом мандаринов, огнями новогодней елки, подарками, зимними сугробами, теплым одеялом, под которое можно было забраться и просидеть все праздничные дни с уютным детективом. Зимой он отдыхал. А летом — он не помнил ни одного лета, когда он действительно мог сказать, что его отпуск прошел удачно. Ник вновь погрузился в мысли о зиме и приободрил себя, что ждать осталось всего каких-то шесть месяцев. Всего полгода, и можно сказать: «С Новым годом!» Он и не заметил, как произнес эти слова вслух, когда проходил мимо темного переулка. И как только Никон произнес эту фразу, из темного переулка скользнула бесформенная тень, сунула ему чемодан и записку и, обозвав «капканом», растворилась в летнем вечере.

Никон еще раз огляделся. Люди прогуливались по тротуару, в небе серебряной россыпью горели звезды.

Ник сразу понял, что произошла ошибка, его приняли за кого-то другого. Очевидно, фраза «С Новым годом» была нечто вроде пароля. Чемодан в его руке был очень легок, почти невесом. Это был кожаный чемодан, закрытый на замки. Его бока дополнительно перевязывали ремни. В другое время множество пугающих мыслей пронеслись бы в голове молодого человека о том, что в чемодане, возможно, бомба или это вражеская разведка вывозит секреты родины, и, наверное, отнес бы чемодан и лист бумаги куда надо. Но южный вечер был таким томным, а Никон был таким уставшим, что он решил поступить как интеллигентный человек — просто отнести чемодан по адресу, рассказать об ошибке и извиниться. Вот из-за таких интеллигентных поступков и возникают большие катастрофы.

Ресторан Никон нашел быстро, он находился на первом этаже отеля «Атлантида». Белоснежное здание отеля походило на круизный лайнер, который плыл в теплой южной ночи, озаряя темноту разноцветными огнями. Внутри играла приятная музыка. Мужчины и женщины сидели за столиками, болтали, смеялись и флиртовали. Пройдя через стеклянные автоматические двери, Ян подошел к стойке бара и сел на высокий стул. Чемодан он поставил рядом. Бармен пританцовывал возле двух смеющихся девиц, которые рукоплескали тому, как элегантно бармен разлил коктейли и тут же смешал для них еще по порции. Никон решил подождать.

— То, что ты не Капкан, это понятно, — раздался над ухом Никона мягкий женский голос, сдобренный нотками сигарной хрипотцы.

Он оглянулся и прирос к стулу. Рядом с ним сидела сногсшибательная женщина. У нее были правильные черты лица. Модельное платье не прикрывало ее точеную фигуру, а скорее частично открывало прелести, так приятные мужскому глазу. Ее светлые волосы были уложены в замысловатую прическу. На вид она была ровесницей Никону, возможно, ей было около двадцати семи лет. Ее большие зеленые глаза не мигая смотрели на онемевшего молодого человека. Видя, что Никон не приходит в себя, она элегантно пощелкала пальцами перед его лицом.

— Алло, есть кто дома? Санузел свободен, кто последний в очереди?

Никон наконец пришел в себя.

— Простите, — спросил он.

— Не прощу, — ответила молодая женщина. — Я Таис. Ты зачем Капкана грохнул?

— Чего?

— Шучу, Капкана тебе не осилить. Но все-таки где Капкан и кто ты такой?

— Ах, это, — вздохнул Никон. — Извините, видите ли, какая история получилась, возможно, я частично и виноват… Извиняюсь еще раз… Прошу меня извинить… Так все случайно получилось, поэтому прошу меня извинить…

Таис закатила глаза от нетерпения.

— Хорош извиняться. Рассказывай, как дело было?

И Никон путано, отвлекаясь на созерцание обнаженных плеч, шеи и видневшихся из декольте половинок грудей женщины, рассказал, как было дело.

По окончании рассказа Таис закурила и стала очень серьезной.

— Это плохо, — сказала она. — Все, что ты здесь рассказал, Ник, это очень плохо. Значит, Капкан не пришел на встречу. Значит, он либо соскочил, либо его убрали.

Внутри Никона похолодело. Он только сейчас начал осознавать, что слова «грохнуть», чемоданы, явки и пароли — атрибуты скорее шпионского или криминального романа, чем являются элементами жизни добропорядочного человека. Впервые у него мелькнула мысль: «А не пойти ли в полицию?»

— Даже не думай, — отвлекли Никона от раздумий слова девушки.

— Простите? — переспросил он.

— Я говорю, даже не думай идти в полицию.

— Как это?

Таис выпустила облачко сигаретного дыма.

— У тебя отсюда есть две дороги, — сказала она.

Тот пожал плечами.

— Я не знаю. Вообще я на маршрутке собрался ехать, поэтому количество маршрутов отсюда до общежития не знаю.

— Молчи. Дороги у тебя две. Одна из них на кладбище. Слишком много знаешь.

— Че? Как это? Ничего я не знаю!

— Не ори, люди оглядываются. А другой путь у тебя — это взять контракт Капкана.

Она помолчала и добавила:

— Контракт на убийство.

Никон онемел.

Забывчивый бармен подошел к Таис и Никону — девчонки убежали, и развлекать было некого.

— Что будете заказывать? — любезно спросил он.

— Мне «Секс на пляже», а ему водки с солью. Смешать и хорошенько взболтать.

Бармен покосился на молчаливого Яна и понимающе кивнул головой.

— У мужчины проблемы? — он тихонько сказал. — Могу предложить «Мезим», помогает.

Но Таис отмахнулась.

Лишь порция спиртного смогла вернуть голос Никону.

— Но если я не хочу… Я же могу просто встать и выйти из ресторана. Чемодан оставлю здесь.

— Выйти можешь, но до утра не протянешь. Те, кто отказываются от контракта — сами становятся жертвами.

Лицо было вытянуто. Тонкая садистская улыбка и водянистые глаза как у рыбы. Мужчина был в белом халате.

— За что?

— За то, что взяли половину суммы и не выполнили условий контракта.

— Какие еще деньги? — отмахнулся Ник. — Я все понял, это розыгрыш?! Где скрытая камера? В рюмке! Пользуясь случаем, хочу передать привет своему совхозу, а особенно огородному сторожу Самсонычу, который стрелял в меня в детстве солью.

Никона прервал звук полученного сообщения на смартфон. Он вытащил его и, посмотрев на экран, чуть не лишился чувств.

— Это чего еще такое?! — стал он тыкать в Таис смартфоном, на экране которого красовалось сообщение банка о переводе ему на счет суммы в шесть нулей. — Что это такое? Вы с ума сошли? Это что, все по-настоящему?

Таис стеганула его ладошкой по рукам.

— Прекрати истерить, спрячь смартфон, на тебя все смотрят. Не будь бабой.

Ник засунул смартфон во внутренний карман пиджака.

— Бабой? — изумленно переспросил он. — Хорошее дело, мне вручают чемодан, а с ним контракт на убийство…

— На ликвидацию, — поправила его Таис, — мы говорим: на ликвидацию.

— Да все равно, — возмутился Ник.

— Почему? — Таис придвинулась ближе, и аромат ее духов коснулся ноздрей Ника.

Ник заколебался.

— Что почему? — прошептал Ник, образ женщины поплыл в его глазах, и он придвинулся ближе. Он ощутил своей кожей тепло, исходящее от ее тела.

— Все очень просто, — продолжала говорить Таис.

— Да, — ответил разомлевший Ник.

— Нужно подняться на третий этаж отеля.

— Да.

— Отнести в №314 чемодан.

— Да.

— Открыть его.

— Да.

— И уйти.

— Да.

— Вот и все.

— Да.

Таис отпрянула назад и критически посмотрела на Ника.

— Ты дурак?

— Да, — на автомате ответил Ник.

— Серьезно?

— А что? — начал приходить в себя Ник.

Но Таис не дала ему опомниться. Она прижалась к нему и обвила его шею тонкими руками. Аромат ее духов затмил разум Нику.

Она жарко зашептала ему в лицо:

— Подумай сам, Ник, ты сидишь в баре с шикарной женщиной, у тебя на счете сумасшедшая сумма денег. И тебя приняли за киллера международного масштаба! У тебя контракт самого Капкана. Сколько людей вздрогнут сейчас в мире, заслышав это имя? Ведь ты взялся выполнить контракт самого Капкана? Сколько влиятельных мужчин будут смотреть на тебя опаской. Сколько прекрасных женщин будут готовы броситься к твоим ногам? Какой взлет от комнаты в общаге и карьеры преподавателя до шикарных апартаментов в дорогом отеле и карьеры киллера!

Таис шлепнула его, опьяненного ее словами, ладошкой по щеке и продолжила:

— Подумай, неужели тебе никогда в жизни не хотелось бы ощутить любовь, богатство и могущество. Неужели ты готов вернуться в маленькую комнатку в общежитии и к свое тяжелой работе? Не верю!

Она опять игриво шлепнула его по щеке.

— Я не верю. И тебе ничего делать и не нужно. Всего дел-то — оставить открытым чемодан в комнате №314. Согласен?

Последняя толика здравого смысла покинула разум Никона. Ему внезапно захотелось бросить все и пуститься в авантюру. Стать опасным киллером, селиться в дорогих отелях, ездить в шикарных автомобилях, просыпаться с красивыми женщинами возле бассейна.

— Да, конечно, — промямлил он, пожирая глазами глубокое декольте Таис.

Та победоносно улыбнулась.

— Вот и замечательно. Сейчас ты выполнишь контракт, а за ним будут и другие. Я как твой куратор найду тебе выгодные контракты. Поверь мне!

— Как скажешь.

Она ухватила его за галстук.

— Теперь за дело. Объект наверху. Тебе нужно лишь оставить в комнате №314 чемодан. Попади туда под различными предлогами, любыми путями. Оставляешь чемодан и ходу оттуда.

Она дала ему ключ с биркой «№313».

— Твой номер рядом. Когда сделаешь дело, я сама тебя найду. А теперь?

Она поцеловала его. Ник, забыв обо всем, сжал в объятиях гибкое тело девушки.

— Все, теперь иди, — сказала Таис, когда они оторвались друг от друга.

Ник решительно схватил чемодан и как на крыльях полетел к лифту. Пока кабина его поднимала на нужный этаж, он твердил себе: «Я все смогу, у меня все получится». Он чувствовал, что готов не то что горы своротить, а одним движением перевернуть весь мир. Впрочем, мир скоро перевернулся и без его участия.

2

Проходя мимо №314, Ник замедлил шаг. Обычная деревянная дверь с пластиковым номером. Ничего в ней выдающегося не было. Там находится его цель. Он направился к своему номеру, который был рядом. Неожиданно дверь с номером №314 распахнулась, и оттуда выскочил всклокоченный мужчина с безумными глазами, недельной щетиной и растрепанными волосами. Развевая полы своего банного халата, он добежал до Ника, схватил его за лацканы пиджака.

— Бумага! Мне нужна бумага! — с жаром зашептал он. — У вас есть бумага?

Ник с перепугу выронил чемодан, и тот шлепнулся на пол.

— Не знаю, — пролепетал он. — А у вас что, нету?

— Она закончилась! — прорычал патлатый человек.

— Неужели? Но в туалете же обычно целый рулон.

— Она тоже закончилась.

Ник замялся, не зная, чем помочь несчастному требователю бумаги. «Должно быть, только сильная нужда вынуждает его вот так выскакивать из номера и кидаться на соседей, — подумал Ник и тут же пожалел его. — Бедняга, наверное, что-то съел за ужином и теперь, вероятно, приклеен к унитазу. Как ему помочь».

Тут Ник вспомнил, что по своему обыкновению он положил пачку салфеток себе в карман. Он всегда так делал в закусочных и столовых, таким нехитрым способом ему удавалось экономить на туалетной бумаге. То же самое он сделал и когда уходил из бара, по привычке.

— Может, вас устроят вот эти салфетки.

Вытащил из кармана пачку салфеток Ник.

— Эти?! — человек вырвал из рук всю пачку и побежал в номер.

Ник участливо посмотрел ему вслед и крикнул:

— Советую позвонить на ресепшен, они должны принести еще туалетной бумаги.

— Сейчас приедет курьер! — услышал Ник, прежде чем дверь захлопнулась.

Номер был шикарен. Такой красоты вблизи Ник никогда не видел в своей жизни. Поражала двухспальная кровать размером с целый стадион. В такой кровати можно было заблудиться.

Однако Ник быстро пришел в себя от обстановки. Он же теперь киллер и должен вести себя как киллер. Он вспомнил все, что знал о работе киллеров, но на ум пришли лишь дешевые боевики и криминальные романы, которые он тоже очень плохо помнил. Ник напряг свою память и вспомнил, что прежде всего киллер должен изучить объект. Ну кроме того, что в номере №314 живет лохматый парень, страдающий диареей, он больше ничего не знал о своей цели. Поэтому Ник решил, что начальная фаза, связанная с изучением объекта, выполнена им на сто процентов. Тогда, судя по воспоминаниям, нужно сблизиться с объектом, а затем ликвидировать его. Тут Ник пожалел, что не смог это сделать сразу же. Можно было под каким-нибудь предлогом зайти в номер вместе с мужчиной. Хотя каким мог быть предлог? Ну не подавать же ему бумагу в туалете, в конце концов.

Он остановился в трех метрах от чемодана. Он ощутил страх, который волной захлестнул его.

Ник рассмеялся.

Привидится же такое. На мгновение ему показалось, что бока чемодана мерно раздуваются и сжимаются — чемодан дышал. Ник был готов поклясться, что видел это. Но сейчас чемодан был неподвижен. Молодой человек подошел к нему. Нет, чемодан выглядел как абсолютно обыкновенный чемодан. Нику просто привиделось. Он взял в руки чемодан.

Ник решил ковать железо пока горячо и встретиться со странным человеком еще раз. Он решил, что просто зайдет в номер, оставит там чемодан, откроет его и преспокойно уйдет. А там возле отеля его наверняка будет ждать Таис. Он обнимет ее, они сядут в кабриолет цвета морской волны, и он, придерживая девушку одной рукой, а другую руку положив на руль, поведет машину в закат прямо по глади моря, попирая колесами волны.

Тут Ник ударился головой о дверь. Он так размечтался, что не заметил, как вышел из своего номера и оказался возле №314, после чего решил открыть дверь головой. Он зашипел от боли, потирая ушибленное темя.

— Да-да, сейчас открою! — раздался из-за двери бодрый голос.

Ник заметался. Что он сейчас скажет владельцу номера? Как он оправдает то, что берет на калган его дверь. Все эти мысли каруселью закрутились в голове Ника, и он подумал о том, чтобы убежать. Но щелкнул замок, и дверь открылась. Уже знакомый патлатый человек спросил:

— Слушаю вас.

3

— Извините, что беспокою вас, но я давал вам бумагу.

— Да.

— Это было пятнадцать минут назад.

— Я помню.

— Та вот, я зашел спросить, там что-нибудь осталось?

— Где?

— В смысле осталось немного бумажки?

— Вам зачем?

— Как зачем, а вам зачем? Понимаете, я собрался посетить некоторое заведение под названием туалет и обнаружил, что у меня отсутствует туалетная бумага.

— Это прискорбно.

— И не говорите. Вот и хотел спросить, осталось ли что-нибудь от той пачки салфеток, что я вам дал?

— Сейчас посмотрю, — сказал патлатый и пригласил в номер.

Ник переступил порог и тут же споткнулся о коробку. Рядом стояло еще несколько.

— Осторожнее, у меня только что был курьер, и я не успел их втащить в спальню, — сказал хозяин номера.

Судя по этикетке, это были пачки с писчей бумагой. Оставив Ника возле двери, патлатый улетел в глубины номера и стал что-то искать. Через полминуты он явился с тремя салфетками.

— Знаете, это все что есть, — сказал патлатый. — Может, этого хватит. Хотя если у вас был сегодня банкет, тогда, думаю, у вас проблемы. Но вы можете позвонить на ресепшен, думаю, вам там помогут.

Ник фальшиво улыбнулся, у него была цель продолжить разговор.

— А вы вышли из положения, только зачем вместо туалетной бумаги вы заказали писчую? Все не складывается, так сказать… Ну вы понимаете.

Патлатый рассмеялся.

— Нет, что вы, мне бумага нужна вовсе не для справления биологических нужд. Я писатель. Понимаете? Не могу терпеть компьютеры. У писателя должна быть непосредственная связь с листом бумаги, на котором он излагает свои мысли. Только такой текст можно назвать естественным и живым.

Патлатый пригласил Ника внутрь номера.

— Прошу вас, вы все сами можете увидеть.

Ник вошел в комнату. Она была больших размеров и служила одновременно и гостиной, и спальней. Вся комната, включая круглый стол, стоявший посередине, двухспальную кровать и пол, была завалена исписанными чернилами листами бумаги. Ник шагнул вперед и как в сугроб воткнулся в кучу листов.

— Осторожнее! — прокричал патлатый. — Не перемешайте их! Здесь все лежит на своем месте.

Ник замер с чемоданом в руках. Патлатый отстранил его к двери.

— Вот еще, но это все, что осталось, — сказал он, отдавая Нику листик салфетки. — Мне очень жаль.

Ник повертел салфетку в руках.

— Признаться, я рассчитывал на большее.

Патлатый хлопнул себя по голове.

— Какой я непонятливый! — сказал он. Он подскочил к столу и вытащил из пачки пару чистых листов и подал их Нику. Тот принял их с благодарностью.

— Вы просто спасли меня, — тряс руку патлатому Ник.

— Ничего страшного, любой поступил на моем месте так же.

— Еще раз спасибо.

— Не за что.

— Я даже не знаю, как вас благодарить.

— И мне приятно оказать вам услугу.

— Все равно спасибо.

— Ты наконец уйдешь?! — вдруг закричал патлатый на Ника.

Ник замолк, пораженный внезапной переменой настроения патлатого. Он тихо вышел за порог гостиничного номера. Хотел извиниться, но дверь с шумом захлопнулась. Ник постоял некоторое время, потом пожал плечами и в приподнятом настроении зашагал к лифту. Он нажал кнопку вызова, когда услышал голос патлатого:

— Эй ты, любитель бумаги!

Голова патлатого высовывалась из полуоткрытой двери.

— Ну-ка подойди сюда!

— Я спешу, очень сильно тороплюсь, — начал уверять Ник хозяина №314. — Только что позвонили снизу. Сказали — ждут.

— Значит, надобности в бумаге уже нет?

— Бумаге?

Взгляд Ника остановился на белоснежных листах, зажатых в руке.

Он фальшиво улыбнулся.

— Ага, знаете, уже расхотелось. Отлегло, как рукой сняло, знаете ли.

— Не знаю, — мрачно сказал патлатый. — Но ты забыл у меня свой чемодан.

Ник скривился, словно лизнул лимон.

«Заметил, значит», — подумал молодой человек.

— Иди и забери его, — приказал патлатый.

Ник вздохнул, силясь придумать какую-нибудь отговорку.

— Я зайду позже, — сказал он, — сейчас встречусь внизу с человеком. Потом поднимусь и заберу свой чемодан.

— Забери сейчас.

— А, впрочем, вы можете даже оставить его себе. Это подарок. Считайте, что это гостинец от вашей далекой, никогда не существовавшей бабушки.

— Если ты его не заберешь сейчас, то я его выкидываю в окно.

Делать было нечего, Ник потащился в номер к патлатому. Чемодан стоял под столом, где он его и оставил в надежде, что патлатый не заметит. Замки на чемодане были открыты.

Ник нагнулся, чтобы поднять чемодан, как патлатый вдруг издал протяжный вой, будто его озарила некая идея.

— Какой поворот сюжета! — воскликнул он.

Он сел за стол и стал бешено писать. Буквы лились на бумагу, а сам патлатый не видел ничего вокруг себя. Пока патлатый писал, Ник смог его рассмотреть, и лицо показалось ему знакомым.

— Вы, наверное, какой-нибудь писатель? — спросил Ник.

От этих слов патлатый бросил ручку и уставился на Ника.

— Какой-то писатель? Да я же Алик Век! Известный писатель!

Ник смутно стал припоминать, что слышал где-то это имя.

— Прошу извинить, — сказал Ник, — я не силен в литературе, но, видимо, вы написали очень известную книгу.

— Моя книга «Роботы-вампиры с Венеры». Шестьдесят недель в рейтинге бестселлеров. Неужели вы не читали?

— Признаться…

— А «Оборотень-мотоцикл» и продолжение «Нападение Явы».

— Извините.

— Но может вы читали «Нападение туалетной лампочки», «Вентилятор-маньяк» или «Холодильник убийца».

— Видимо, это все прошло мимо меня.

— Это известные вещи, по ним даже сериалы поставили.

— Я не смотрю телевизор.

— Боитесь телевизора? У меня был эротический роман «Насильник-телевизор». А был еще успешный психологический триллер «Не поворачивайся к унитазу спиной».

— Жуть какая! Я заметил в вашей литературе некоторую предрасположенность к бытовым приборам?

Главный клоун, которого остальные называли братом Пого, был невысок ростом, но широк в плечах. Он был пожилого возраста.

Патлатый подошел ближе и зашептал:

— Ты заметил? Ведь так все на самом деле!

Он быстро огляделся по сторонам.

— Я это первый заметил, бытовые приборы окружают нас.

— Неужели? — попытался пошутить Ник, но Алик Век был настроен серьезно.

— Я даже скажу больше, они специально внедрились в нашу жизнь и изучают нас.

— С чего вы это взяли?

Алик Век тихо прошептал на ухо:

— Ты заметил, что куда мы ни пойдем, бытовые приборы окружают нас постоянно.

Он кивнул головой, когда Ник скептически посмотрел на него.

— Да, они нас изучают, чтобы потом поработить нас.

— Думаю, с вашими выводами вы уже опоздали, современный человек и так зависит от бытовых приборов на полных сто процентов.

— Кроме меня, — сказал Алик Век. — Я не завишу. Видите, даже лампочки выкрутил.

— Как же вы работаете ночью?

Алик Век схватился за голову.

— Да это ужасно, я не могу работать в темноте. Хотел работать при свечах, но понял, что свечи — это их шпионы.

— Кого их? — переспросил Ник.

— Современных бытовых приборов. Я тебе скажу, что знаю, кто у них главный.

— Компьютер? — спросил Ник.

Писатель покачал головой. Он дал Нику еще несколько попыток догадаться, но все были неверными. Поэтому сказал сам.

— Это утюг, — торжественно произнес.

— Че? Почему утюг?

Глаза Алика Века забегали.

— Ты видел, какой у него важный вид. Он точно у них главный пахан.

— Неужели?

— Но не так страшен утюг, как те, кто его послал. Его послали они, существа из параллельной вселенной.

Ник оторопел.

— Какие существа? — спросил он.

Алик Век приложил палец к губам. В номере царила полутьма. Свет поступал из окна, благодаря неоновым иллюминациям и уличным фонарям Ник отлично мог видеть своего собеседника. Но неоновые цвета, мигавшие в комнате, придавали ей фантастический вид киберпанковской локации.

Алик Век тихо-тихо сказал:

— Они прячутся по углам, запомни это, — его голос был тихим и вселял страх. — В стенах есть двери в параллельные вселенные, через которые они попадают к нам. Меня один раз едва не утащили с собой.

Он придвинулся ближе к Нику и сказал тихо-тихо:

— Они задумали меня убить, чтобы я молчал. И даже наняли наемного убийцу.

— Приятель, это уже слишком, — сказал Ник, а у самого задрожал голос.

Ему показалось, что тени в комнате живут своей жизнью и принимают странные формы. Краем глаза он уловил шевелящиеся щупальца, тянувшиеся к нему, в углу блеснули стальные клешни, насекомоподобный силуэт в скафандре скользнул по стене.

Ник задрожал.

Тут Алик Век громко ударил в ладоши. Он сделал это так резко и громко, что Ник подпрыгнул.

Писатель стоял и ржал, показывая пальцем на Ника.

— Ха, ты купился! — кричал он. — Видел бы ты свою рожу.

«Парень точно сумасшедший», — решил Ник. Ему не хотелось оставаться в одном номере с сумасшедшим, и поэтому он двинулся к двери не прощаясь.

Вдруг писатель упал на стул и разразился рыданиями.

— Что случилось? — спросил Ник, который уже потянулся к дверной ручке.

— Мое новое произведение, — всхлипывая произнес Алик Век.

— Не выходит роман? Понимаю, муки творчества! Со всеми гениальными людьми такое бывает.

Алик Век поднялся и стал бегать взад-вперед по номеру. Полы его халата развевались по воздуху.

— Ты не понимаешь, я написал шестьдесят семь версий нового произведения.

— Шестьдесят семь?

— Да, именно шестьдесят семь, и никак не могу выбрать самую оптимальную. Поэтому я решил написать шестьдесят восьмую версию и только сделал еще хуже. Теперь мне нужно выбрать между шестьюдесятью семью с половиной вариантами.

Он опять упал на стул и, положив голову на стол, зарыдал.

Ник остановился. Чемодан по-прежнему стоял под столом. То есть задание было выполнено. Так что настал тот самый момент, когда можно со спокойной совестью улизнуть из номера и убраться из отеля.

Но Ник не мог так просто оставить человека, которому нужна была помощь, пусть он и подлежал ликвидации, как говорила Таис.

Он подошел к рыдающему литературному творцу.

— Не нужно так отчаиваться. У вас ведь были замечательные романы.

— Нет, все это никому не нужно, фуфло, — сквозь слезы сказал мужчина.

— Вы же говорили, что ваши книги были на первых местах в рейтинге.

— Это все рекламщики. Сейчас нет литературы, просто умелая реклама.

Ник не знал, как утешить разочарованного в жизни писателя.

— Может, вы помните, но и Лев Толстой тоже испытывал муки творчества, — сказал Ник.

Писатель с дикими криками поднялся со стула. Он с шумом стал открывать балконную дверь.

— Только смерть может дать мне забвение! — кричал он, путаясь в занавесках. — Я прыгну вниз! Путь асфальт размозжит мое бренное тело!

Ник охнул и принялся оттаскивать несчастного от балкона. Тот вырывался.

— Пустите меня, мне незачем существовать!

— Не говорите ерунды, — пыхтел Ник. — Все поправимо, из любой ситуации есть выход. Жить — это тебе не котел каши съесть.

Писатель заинтересовался и перестал сопротивляться.

— Как интересно, жить — не котел каши съесть.

Он успокоился.

— А что, если жизнь представляется в виде котла с кашей и состоит из крупиц зерна.

Он рассмеялся и по-отечески чмокнул Ника в темя.

— Это нужно записать! Какой сюжет!

Алик Век сел за стол и вновь стал строчить ручкой по бумаге в свете неоновых вывесок.

Ник, убедившись, что тот успокоился, перевел дух. Он листом бумаги промокнул влажный лоб.

Алик Век по-прежнему сидел и писал. Будто вовсе он и не рвался к балкону с целью прекратить свою жизнь. Лицо его было озарено, он весь ушел в работу.

— Раз у вас все хорошо, то разрешите откланяться, — сказал Ник, но Алик Век даже бровью не повел. Писатель просто его не слушал.

Ник вышел из номера и пошел к лифту. Он шел налегке, как человек, еще недавно спасший жизнь человеку.

Он остановился. Как же он забыл про жизнь. Ведь чемодан он оставил в номере. Уже не колеблясь Ник побежал к номеру. Он толкнул дверь.

— Извините, пожалуйста, я оставил у вас чемодан…

Ник замер.

В номере явно все изменилось. И изменилась в первую очередь атмосфера. Ник почувствовал чье-то присутствие. Присутствие чего-то чужого, которое извне наблюдает за Ником. Глаза Ника вновь уловили странные тени. Опять почудились колыхающие щупальца, зубастые челюсти, притаившиеся под столом, странные фигуры в космических скафандрах, прятавшиеся за занавесками. Ник поежился. Наконец он разглядел писателя. Алик Век стоял на табурете, который он поставил на стол, и преспокойно надевал на шею веревочную петлю. Другой конец веревки был завязан на люстре, что висела в центре потолка.

— Вы чего учудили?! — вырвалось у Ника.

Алик Век заметил его.

— Я больше не могу. Они пришли за мной.

— Что случилось? Кто пришел?

Алик Век всхлипнул.

— Они — существа из другой вселенной. Они из параллельного мира. Они изучают нас. И теперь, когда я узнал их правду, меня уберут.

Ник полез на стол, несмотря на протесты писателя.

— Бросьте заниматься ерундой.

— Это не ерунда!

— Ерунда!

— Я их в своих романах описал.

— В психушку вы попадете благодаря своим романам, — грубо сказал Ник.

Он попытался вырвать петлю из рук Алика Века, но тот быстро напялил ее на свою шею и стал выталкивать Ника со стола. Завязалась борьба. В результате Алик Век поскользнулся и сам оттолкнул в сторону табурет. Веревка натянулась, и писатель повис, болтая ногами в воздухе. Хуже того, обняв за плечи, на теле писателя повис Ник. Алик Век успел прохрипеть:

— Помогите!

«Он же так умрет», — мелькнула мысль в голове у Ника.

Он отпустил руки и спрыгнул на стол, а писатель продолжал висеть на веревке, судорожно болтая ногами. Правда, недолго, потому что крюк, державший люстру, не выдержал и вылетел из потолка. Алик Век упал в руки Ника, и тот прижал его к себе, как Мадонна на картинах немецкого возрождения, где младенцы всегда изображались с мертвым выражением лица. Со свистом мимо стола полетела люстра. Она рухнула на пол с таким звоном, словно на кухне разом сорвало пять полок с тарелками. Просыпавшаяся сверху побелка загримировала Ника и писателя в белых клоунов, а также образовала облако тумана. Это придало некую загадочность выходившему из побелкового тумана Нику с хрипящим писателем на руках. Возможно, работник художественного пера, увидев их, тут же описал эту картину словами что-то вроде: «…и вот на третий день они вышли из тумана, неся тяготы перенесенных невзгод».

Отплевываясь от побелки, Ник помог Алику Веку снять удавку со своей шеи.

— Вы весьма легкомысленно относитесь к своей жизни, — заметил он, выдыхая из легких белые клубы мела. — Нельзя же так. Вам бы съездить на море, отдохнуть.

Писатель откашлялся и сиплым голосом ответил:

— Я и приехал на море отдохнуть.

— Занятный у вас отдых. Веревка и мыло — это часть культурной программы? Почему так мелко? Вы личность с размахом. Это не ваши масштабы. Вам лучше съехать на спине аллигатора с зажженной в руках бомбой в жерло вулкана. А то веревка с мылом — это банальщина!

Алик Век широко раскрыл глаза и затряс руку Нику.

— Это гениально, не знаете, где здесь ближайший вулкан?

Ник молча посмотрел на него.

— Ты пошутил, — догадался Алик Век, убирая патлы с глаз.

— Конечно! — взорвался Ник. — Как вы не понимаете, что жизнь — это самая прекрасная на свете вещь. Только слабаки не хотят жить. Если хотите знать, то жить нужно только затем, чтобы знать, чем все это дело закончится.

— Вы безусловно правы, — согласился Алик Век. — Я не знаю, что на меня нашло. Но знаете, мне кажется, что меня преследуют.

Ник прервал:

— Знаете, я сейчас вам расскажу умопомрачительную историю, в которую очень сложно поверить.

И Ник рассказала Алику Веку, своей цели, все, что с ним произошло, и как он получил контракт на его ликвидацию. В подтверждение рассказа он показал чемодан, который стоял под столом.

К удивлению, Алик Век совершенно спокойно отнесся к рассказу Ника и на предложение Яна вызвать полицию отреагировал словами:

— Это еще успеется. Самое главное, я теперь знаю, какой должна быть моя работа.

Он вновь сел за стол и достал пачки чистой бумаги.

— Может, не стоит? — выразил свои сомнения Ник. — Вы еще от шока не оправились.

— Нет, все хорошо, — сказал Алик Век. — Теперь дело пойдет как по маслу.

— Я все равно никуда не уйду, — сказал Ник. — Мало что, может, вам опять придет в голову мысль наложить на себя руки.

— Как вам будет удобно, — ответил Алик Век и с головой погрузился в работу.

Ник расположился на диване.

4

Возможно, что он задремал. Хотя Нику показалось, что он на секунду прикрыл глаза, а когда их открыл, то за окном светило уже яркое солнце.

Алик Век выглядел усталым, но довольным.

— Это моя лучшая работа, — сказал он, потрясая в руках толстенную пачку рукописи. — Теперь на самолет и в столицу. Меня уже ждут там.

Ник потянулся на диване. Все произошедшее показалось ему сном.

Алик Век пожал ему руку.

— Знаете, я как заново родился, — сказал он. — Спасибо, что помогли мне.

— Не стоит благодарности. Я ничего и не сделал.

— Надеюсь, вы не откажете мне в чашке кофе на дорогу.

— Почему бы и нет. Хороший крепкий кофе — это то, что мне нужно.

— Тогда пойдемте вначале на ресепшен, я расплачусь за бардак, который устроил в номере, и мы можем выпить по цистерне самого черного и крепкого кофе, который только сможем найти.

— С удовольствием.

…Перед тем как сесть в такси, Алик Век еще долго тряс руку Нику.

— Я не забуду все то, что вы для меня сделали, — приговаривал он. — Как только фильм выйдет, напишите мне на почту, и я позабочусь о контрамарке для вас.

— Фильм? — переспросил Ник.

— Ага, благодаря вам я написал замечательный сценарий, — ответил писатель и продемонстрировал титульный лист рукописи «Вокруг света со „Ржавыми зубьями“».

Фотовспышка ослепила их обоих.

— Теперь с другого ракурса, пожалуйста, — послышался задорный голосок. — Отлично.

Еще раз полыхнула по глазам фотовспышка.

— Дайте мне экспрессию.

Когда зрение восстановилось, Ник увидел перед собой фотокорреспондентку. Худая, в полицейском плаще, с наглым взглядом и зубами, выпирающими с верхней челюсти в разные стороны. На ее шее висела связка фотоаппаратов.

— Пресса! — вскричал писатель, прикрывая лицо рукой. Он юркнул в такси, которое тут же отъехало.

Фотокорреспондентка взяла в оборот Ника.

— Кем вы приходитесь Алику Веку? Вы его пропавший брат? Может, неизвестный отец, который решил прибрать к рукам его деньги? Или сумасшедший фанат? Ах, вы преследуете его?

— Я просто сантехник! — Ник вырвался и убежал.

Пробежав два квартала, Ник перешел на шаг. Его никто не преследовал. Спешить в общагу не хотелось, и Ник пошел прогулочным шагом. Только когда он достаточно далеко отошел от отеля «Атлантида», он вдруг вспомнил про чемодан, который остался стоять в номере №314.

Ник остановился. Стали просыпаться воспоминания о Таис, некоем контракте на убийство и сумме с большим количеством нулей, которая была переведена на его имя. Однако они выглядели блеклыми на фоне утреннего южного солнца. Ник решил, что ему все это привиделось, а с Аликом Веком он, наверное, познакомился в баре. На всякий случай он достал смартфон и листнул смс сообщения. Земля дрогнула под его ногами, а небо, казалось, рухнуло на него. Смс с переводом крупной суммы никуда не исчезло. Более того, еще один крупный платеж прошел полчаса назад. Ник присел на бордюр. Ему показалось, что он сходит с ума. Значит, ему не привиделось — все оказалось правдой. Смартфон зазвонил. Ник раздумывал некоторое время, брать ли трубку. Но все же нажал на кнопку.

— Молодец, Ник, — услышал он голос Таис, — простите, господин киллер. Ты справился с заданием.

— Я справился с заданием? — промямлил Ник. — Как я справился с заданием? Ведь Алик Век жив?!

— Алик Век?! А кто это? Не знаю такого.

— Но ведь…

— Не знаю, как ты там справился с заданием, но ликвидация прошла успешно. Я получила подтверждение проделанной работы! Теперь самое главное для тебя — лечь на дно. Тебя уже ищут. Поэтому слушай сюда, в общежитие не возвращайся. Тебе нужно уйти с улиц. Иди на пляж и смешайся с толпой. Я подъеду на черном катере в черном бикини и черных очках и заберу тебя, понял?

— В черном бикини? — не понял Ник.

В трубке усмехнулись.

— Хорошо, специально для тебя приеду только в черных очках, бывай!

Она отключилась. Ник поднялся на трясущихся ногах. Перед его глазами возник образ чемодана. Его бока мерно раздувались — он дышал.

Когда все оказались в вертолете, Зубодеров с шумом закрыл дверь. Вертолет взмыл над курортным городом.