Селение

Кейси Эшли Доуз, 2022

Население целой деревни, известное делами с черной магией, просто исчезает с лица земли, оставив все вещи. Единственный, кого удается найти – младенец.Семнадцать лет спустя.Группа подростков собирается в поездку в деревню, которая оказалась заброшенной и обросла кучей суеверий после того, как все ее жители просто испарились. Триллер в режиме реального времени. Содержит нецензурную брань.

Пролог

25 июня 2005 года

Сидни постукивает подушечками пальцев ног по приборной доске, куда она их уложила. Она бы не стала снимать и шлепанцы, но Эрик вовремя напомнил, что машина отцовская и если тот увидит отпечатки пыли или песка, то ему достанется по первое число. Сам Эрик тоже напряжен — она это видит по тому, как он едва заметно постукивает пальцами по рулю. К тому же он слишком медленно едет — как будто не хочет поскорее приехать или не хочет доехать совсем. А еще постоянно глупо шутит и смеется всю дорогу невпопад, что тоже ему несвойственно.

Он чертовски нервничает.

Как и они все.

Несмотря на то, что поездку они запланировали, обговорили и согласовали все вместе, теперь, кажется, каждый из них уже готов дать заднюю, едва об этом заговорит первым кто-то другой. Но каждый из четверых в салоне думает так же, потому гнетущая напряженная тишина лишь сильнее сгущается вязким душащим смрадом.

Сидни недовольно фыркает, когда Майк позади в очередной раз толкает коленом ее сиденье. Наверняка делает это так же неосознанно и нервно, как Эрик и она сама, но когда получает обвинение, то лишь переводит все в шутку и заявляет, что нарочно пытается выяснить «точку кипения» Сидни Робенсон. Кэрол рядом с ним единственная сидит спокойно. Совершенно молча.

— Черт, не могу поверить, что вы на полном серьезе собираетесь услышать там что-то трушное — вновь истерично усмехается Эрик, пару раз хохочет, точно психопат, и сконфуженно замолкает.

Обычно его нелепые смешки повторяются раз в десять минут, так что какой-никакой перерыв у Сидни есть. Но она ошибается, потому что в этот раз Кэрол все-таки отвечает ему, подав голос едва ли не впервые за все 4 часа поездки:

— Ты тоже в это веришь — без тени иронии замечает она — иначе бы не повез нас сюда. Просто боишься в этом признаться.

— Не неси чушь — огрызается он, но уже тоже не смеется — какой придурок станет верить этим шарлатанам?

— К этим «шарлатанам» съезжаются со всей Америки — не унимается Кэрол — некоторые едут сюда даже из-за границы. Это Салемские потомки, не будь говнюком.

— А ты не будь дурой — злится пуще прежнего Эрик, чье достоинство оказалось серьезно задето — это они тебе сказали, кто они такие? А почему сразу не наследники Дракулы или Ванги?

Майк насмешливо хмыкает, и Кэрол отмахивается от них обоих:

— Какие же вы придурки. Надеюсь, они увидят в вашем будущем, что вы наконец-то обзаведетесь яйцами. Потому что пока они есть только у нас с Сидни.

Теперь, наконец, и у Сид появляется возможность захихикать и вновь покачать ступней на приборной доске. Эрик вновь хмурится:

— Это все из-за вас. Бабская чушь.

— Если это бабская чушь, чего так трясешься? — претенциозно вскидывает бровь Сидни, одаривая бойфренда оценивающим взглядом — или мамочка слишком много баек в детстве рассказывала о «ведьмином селе»?

С заднего сидения фыркает Майк:

— Ведьмином селе? Какой придурок его так называет? Кучка цыган, стригущих с людей деньги.

— Они не цыгане — шикает Кэрол и Сидни видит в салонное зеркало заднего вида, как та закатывает глаза — тупой ты стереотипный имбицил.

Майк лишь строит идиотскую рожу в ответ.

И вновь наступает гнетущая тишина.

Длится она не дольше трех минут, когда Эрик с максимально глубокомысленным видом вдруг замечает, слегка нахмурившись для пущей важности:

— Знаете, я слышал, что они там трахаются друг с другом, чтобы кровь не мешать.

Но не успевает договорить, как заходится в истеричном хохоте. На этот раз хотя бы не в одиночном — вместе с ним глупо гыгыкает и Майк. Кэрол демонстративно громко цокает и Сид опять в зеркало видит, как та скрещивает руки на груди:

— Лучше бы я заплатила таксисту, и не ехала в компании конченных идиотов.

— Согласна с тобой — кивает Сидни без особого энтузиазма. Нервные выпады Эрика ее бесят, но как ни крути, хотя бы немного разряжают атмосферу.

— Нет, ну серьезно — не унимается Эрик, впервые получив ответную реакцию друзей — я реально такое слышал.

— Они спят не друг с другом, а с подобными им — высокомерно объясняет Кэрол.

— И в чем разница?

— В том, что брат и сестра, отец и дочь, мать и сын — это кровные родственники, а Салемские наследники могут иметь между собой пропасть по пятнадцать колен. Это не допускает наличие генетических аномалий и мутаций. Совершенно обычные семьи.

— Совершенно обычные семьи не имеют между собой кровных родственников до пятнадцатого колена — подключается Майк.

— Не все имеют. Может, и вообще не имеют — Кэрол начинает злиться — они просто строят семьи с себе подобными, чтобы их способности передавались из колена в колено, а не потерялись на каком-нибудь примитивном Майкле Питерсоне из Хэйдленда, штат Орегон, который и дроби-то сложить толком не может.

Майк показывает ей средний палец, но не теряет веселого расположения духа, так неожиданно на него снизошедшего:

— А тебе откуда все это знать? Свечку держала?

— Я гуглила.

— А, ну это многое объясняет. Знаешь, что я вчера в гугле нашел? Что согласно моей симптоматики — я уже мертвец. Слушайте, так это я получается типо призрак? У-у-у, вы все умрете!

Майк изображает ни то призрака, ни то волну. Эрик начинает громко (но не менее истерично) хохотать, все сильнее отбивая пальцами дробь по рулю. Кэрол хлопает Майка по плечу, гневно заявляет ему что-то про «главного придурка Америки» и отворачивается к стеклу.

Вскоре в салоне вновь наступает тишина.

На сей раз ее нарушает Кэрол — и то, имея на это достаточно весомые основания. Она прижимается щекой к стеклу, точно девочка, и теперь уже совершенно обычным голосом (едва ли не шепотом) бормочет:

— Эй, ребята, я вижу первые дома.

— Надо же, я думал они живут в палатках — пытается пошутить Эрик, но на сей раз даже сам не пытается засмеяться.

Потому что теперь они сворачивают направо и Ведьмино Селение обличает себя пред ними все явственнее. Сидни быстренько смахивает ноги с приборном панели и спешно вдевает их обратно в шлепанцы, точно должна в следующую секунду на время ринутся в кросс. Она не спешит прижиматься к стеклу, как Кэрол, и лишь зябко обхватывает свои плечи ладонями.

Немного хмурится и заявляет, когда через пару минут:

— Где люди? Я думала, здесь их много.

— Они все болтают с покойничками — вновь бросает Эрик, но на этом, наконец, его запас примитивных шуточек иссякает, исчерпав свою главную задачу: снимать напряжение в салоне автомобиля.

Машина сворачивает на более широкую тропу, но, естественно, ни о какой асфальтированной дороге тут речи быть и не может. Не удивительно — когда живешь отшельниками от всего внешнего мира, не стоит полагать, что сюда, за пять часов езды от ближайшего городишки (в котором самом население не больше десяти тысяч людей) вдруг приедет техника и станет возводить новый город или иные блага и современные удобства.

Сидни внимательно оглядывает небольшие домики по обе стороны дороги (широкой дорожной тропы). Какие-то дальше, какие-то ближе. Несмотря на шуточки Эрика — Сидни и сама представляла себе что-то вроде цыганского табора, который живет кучами в палатках и вместо одежды обтягивается всякими лохмотьями. Но пока что Ведьмино Село выглядело достаточно цивилизованно.

Не настолько цивилизованно, как город, конечно. Или даже поселок городского типа.. но для деревни на твердую четверочку сгодится. Да, самая настоящая деревушка. Нет дороги, куча одноэтажных домиков, у каждого по заборчику, и причем далеко не перекошенных во все известные миру стороны. Насколько Сидни могла видеть — дворики за заборчиками тоже почти у всех домов ухоженные.

Выглядит настолько обычно, что Сидни даже отчасти немного расслабляется. И, вероятно, расслабилась бы совсем, если бы не одно «но», которое заметила ни одна Кэрол.

— Может, они спят в это время? — неуверенно предполагает Сид.

Они проехали уже достаточное расстояние внутри села, свернули пару раз, обогнули несколько кварталов (если, как и в городке, кварталом считать каждый перекресток, пусть и образующийся земляными дорогами, а не асфальтированной проезжей частью), но так и не заметили ни одного человека. Ни мужчину, ни женщину, ни ребенка, ни старика.

Никого.

— В два часа дня? — фыркает Майк. Но не улыбается. Больше всего он сейчас напоминает Сидни гитарную струну.

— Ну-ка, мисс «я все знаю» — обращается Эрик к Кэрол — есть у этих шарлатанов тихий час?

Кэрол молча игнорирует попытку поскандалить, да и в целом выглядит весьма растерянной. Очевидно, она ждала какой-то встречи с караваном, а по итогу Ведьмино Село оказалось не таким уж гостеприимным.

— Может это местный обычай? — жмет плечами Майк — прятаться, как приезжают новенькие? А кто их первым найдет — тому прием бесплатно, а?

— Ну тогда идемте искать.

Сидни решает, что Эрик просто провоцирует Майка, но когда тот неожиданно сворачивает тачку к забору ближайшего из домиков и глушит мотор — понимает, что тот серьезно.

— Рехнулся? — она стукает его по плечу — я с места не сдвинусь. Почему никого нет? Вдруг они.. не знаю.. каннибалы? Или маньяки какие?

Теперь Кэрол цокает уже на саму Сидни, но та и не думает идти на попятную.

— Камон, в чем дело? — раздражается Майк — это вы, девчонки, были главными агитаторами этой хрени. Знаете, сколько ушло бензина, чтобы добраться сюда?

— И сколько уйдет еще на обратный путь — кивает Эрик, отнимая руки от руля заглушенной тачки — нам эту сумму делить на всех и выйдет немало. Плюс время, мы угрохаем целый летний прекрасный день. И черта с два, если мы сделали все это лишь для того, чтобы увидеть пустые деревенские улицы. Я либо найду этих цыган, либо уж точно заберу отсюда что-нибудь в качестве трофея. За моральный ущерб.

Сидни не верит, что у Эрика хватит яиц зайти хоть в один Их дом, и уж тем более, чтобы что-то спереть — но идея выбираться и шляться пешком по селу ей все равно не нравится.

Однако, ее мнение мало кого трогает. Майк уже хлопает дверцей, первым выбравшись наружу, Эрик следует за ним. Сидни еще надеется заполучить в свои союзницы Кэрол, но та лишь презрительно кривится и бросает перед тем, как вылезти:

— Каннибалы? Серьезно? Боже, Сид, какого черта.

Сидни кобенится еще пару секунд, после чего ей не остается ничего иного, как поспешно выбраться вслед за друзьями. Перспектива остаться одной в машине посреди пустынной дороги — представляется ей еще куда менее привлекательным вариантом, чем прогулка по селу.

Захлопнув дверцу, ей приходится лихорадочно пару раз дернуть свои коротенькие шорты, которые залезли едва ли не между ягодиц. После чего так же одергивает топ и в этот момент ловит на себе неприязненный взгляд Кэрол. Ну конечно, та оделась куда практичнее и скромнее для загородной поездки — какая-та футболка, бриджи по колено и кеды, которым не страшны напасти местного ландшафта, в отличии от сандалий Сид, что держатся на одном только креплении между вторым пальцем (и жутко натирают в этом месте). И конечно же, она нацепила кепку, а вот Сидни уже начинает нагревать голову вонючее палящее солнце.

Ей хочется капризно топнуть ногой и закатить истерику Эрику, но она понимает, что сейчас не тот случай, когда бойфренд, как почти всегда, пойдет у нее на поводу. Точно не тот. Майк прав — Кэрол первая загорелась идеей, заинтересовала этим Сидни, та подбила Эрика, у которого была тачка для поездки, а тот Майка, потому что чем больше людей, тем меньше конечная сумма затрат на каждого. И если теперь она заявит, что хочет домой и в гробу все это видела — скорее всего получит уничтожающий взгляд Эрика, а точно не его всепоглощающее желание сделать в точности, как она хочет.

— Ну, детка, ты там заснула что ли? — дружеский оскал Эрика, слегка нервное движение плечами.

Вздохнув, Сидни ежится и быстренько нагоняет остальных.

Вроде ничего такого.. но у нее мурашки по коже от этого места. Она не знает, как там Эрику — а вот в ее семье точно много чего рассказывали про Ведьмино Село. И далеко не лучезарного — собственно, именно эти байки поначалу и породили в ней интерес (когда между ней и селом было несколько сотен миль), но теперь идея Кэрол уже не кажется ей такой забавной.

Они стараются не уходить далеко от машины, чтобы не потеряться потом в собственной геолокации и не искать тачку оставшийся день, изнывая от жары. Каждый поворот запоминают, стараются отмечать особенно яркие дома, чтобы воспользоваться ими как ориентиром для обратного пути.

Однако, сколько не проходят — так никого и не встречают.

Пару раз Майк прижимает ладонь тыльной стороной себе к глазам и, щурясь, пытается через забор вглядеться в темные окна домов. Но это бесполезно — пока так слепит солнце, снаружи не будет ничего видно, даже если внутри будут гореть все лампы.

— Все, идем назад — наконец, сдается Сидни — я уже не могу.

— Подожди — отмахивается Эрик, пыжась казаться «храбрецом номер один» — давайте постучит хоть в один дом. Может, они просто сидят там, занимаются своими делами, а мы как идиоты по дорогам их пытаемся искать.

— Логично — соглашается Майк — я бы в такое палево тоже из дома раньше вечера не вышел.

— Но вышел ведь — с присущей ей надменностью фыркает Кэрол — и спешу напомнить, что вышел ради каких-то «цыган, стригущих с людей деньги».

— Да — невозмутимо кивает Майк, не спеша капитулировать — люди ведь выезжают в зоопарки и смотрят на диких зверьков. Чем я хуже? Мне тоже хочется развлечься.

Кэрол закатывает глаза и уже открывает рот, но Майк с самодовольной ухмылкой ее опережает на какие-то доли секунды:

— «Придурок», да?

Та фыркает и отмахивается.

Но все трое вздрагивают, когда совсем рядом раздается три громких, глухих стука. Пока они пререкались — то даже не заметили, как Эрик подошел к забору ближайшего дома и теперь стукнул по калитке.

Никто не комментирует его действие, но кажется, все одновременно затаивают дыхание, словно ожидая, что теперь впереди их друга разразится несколько сотен молний, предвещая пришествие Дьявола по их грешные души.

Но вот мгновение, второе.. ничего такого. Ни Дьявола, ни самих хозяев дома.

Однако, когда Эрик запускает руку сверху и пытается нащупать задвижку, Кэрол оживает:

— Эй, ты что творишь?! Это частная собственность!

— Брось, я же не в дом дверь ломаю — усмехается он — может, они просто смотрят телек и не слышат нас? Калитка далеко, да и звонка тут никакого. Вот если в дверь дома постучать..

Наконец, что-то скрипит и калитка открывается. Эрик довольно потирает руки, оглядывая друзей:

— Вуаля!

Майк одобрительно присвистывает, но вот Кэрол и Сидни теперь, наконец, оказываются на одной стороне баррикады.

— Это неприемлемо — цедит Кэрол — то, что они живут обособленно, не дает тебе право попирать законы. Они ра́вно действуют по всей территории Америки, а не только в городах.

— Да — соглашается Сид, хотя единственное, что ее тревожит в данной ситуации, что Эрик пытается без спроса вломиться в Их дом.

Однако, парни уже осторожно заходят во дворик, беспрестанно оглядываясь. Кэрол с Сидни остаются снаружи, пусть и внимательно следят за их действиями.

Наконец, те поднимаются на крыльцо и о чем-то пару секунд пререкаются. Судя по тому, что в итоге с недовольным лицом теперь заносит над дверью свой кулак Майк — они спорили, чья теперь очередь тревожить местное население Ведьминого Села.

Тук-тук-тук.

Вновь пререкание — видимо, Эрик пытается доказать другу, что тот постучал слишком тихо. Словно в подтверждение этому предположению — теперь уже трижды стучит он сам. Гораздо более гулко, словно хочет снести дверь с петель.

Но результат все тот же.

Никакой реакции.

Никто не отпирает дверь. Сидни не может слышать, происходят ли какие-то движения по ту сторону двери, но судя по реакции парней — там тоже никакой динамики не наблюдается.

Стукнув еще пару раз, Эрик с Майком вприпрыжку спускаются с крыльца и выбегают обратно к ним:

— Походу хозяева дома отправились погулять в параллельные миры — гогочет Майк — ну ладно, кто-то здесь должен быть дома. Погнали дальше.

— Стоп-стоп-стоп! — Кэрол округляет глаза — вы теперь собрались вламываться в каждый здешний дом?

— Нет, что ты — негодующе вскидывает бровь Эрик — только пока не найдем хоть кого-нибудь, кто погадает мне на кофейной гуще.

И вновь они с Майком гогочут, как тупые орангутанги.

— С меня хватит! — всплескивает та руками — не собираюсь участвовать в этом бесчинстве.

— Сами захотели! — хмурится Майк — ты первая всех на уши поставила, а теперь все?!

— Я предлагала попросить помощи и знаний у людей, чье взаимодействие с потусторонним миром куда более теснее и глубже, чем у всех остальных. Вламываться в их дома я не предлагала!

— Мы просто ищем их.

— Вы просто прикрываете этим свой идиотизм. Нашли развлечение по интеллекту? — Кэрол яростно метает взглядом молнии — я буду ждать в машине!

Найдя, наконец, опору — Сидни тоже грозно топает ножкой:

— И я! Надоело!

— И если что — я умею водить — угрожающе добавляет Кэрол.

— Если что, ключи у меня — цедит Эрик, потрясая для наглядности ими в воздухе.

— Нет, подумать только — возмущается Майк — сами нас сюда затащили, а теперь заднюю даете? И мы еще виноваты?

— Нет — отсекает Кэрол, сжав губы — никто не виноват в том, что родился дебилом. Это просто генетическая лотерея, которую вы оба проиграли.

— Тихо! — Эрик вдруг резко выставляет руку вперед.

От возмущения она едва не задыхается:

— Сам тихо! Будет мне еще рот затыкать! Да ты знаешь, что я..

— Заткнись! — рычит Эрик.

И в его голосе проступает столько неподдельной твердости, что даже Кэрол несколько опешивает. Обиженно поджимает губы, но все-таки замолкает.. и тогда они все слышат то, что за их пикировкой сумел расслышать Эрик.

— Это.. — Сидни негодующе хмурится — это что.. ребенок?

После чего бегло оглядывает всех остальных, желая убедиться, что они слышат то же самое, и что она не спятила на улице от жары. Но нет — она видит это по их глазах. Они все это слышат.

Плач.

Детский истошный ни то плач, ни то крик..

Слишком глухой, чтобы быть близко. Но слишком надрывный. Сидни, у которой есть младшая сестра, сразу понимает — так не плачут дети, которые ушибили коленку или не получили конфетку. Это настоящая захлебывающая истерика.. Сид уже буквально воочию видит раскрасневшееся от слез личико того ребенка, который может издавать подобные вопли.

Что ему делают?

Кажется, этот же вопрос посещает и всех остальных. Они растерянно переглядываются, как бы пытаясь согласовать, что делать дальше.

И несмотря на то, что Сидни единственная, кто наверняка без всяких сомнений знает, что так кричит ребенок в очень плохой ситуации — именно она имеет относительно этого самую прочную позицию:

— Сматываемся.

И ей не совестно. Именно от того, что она представляет себе характер этой истерики — она и хочет поскорее убраться отсюда. Если там происходит что-то такое с Их собственным ребенком, что он способен на такие крики — то что Они сделают с ними: теми, кто их за этим застал?

— Сматываемся на хрен — повторяет она дрогнувшим голосом.

Кажется, Майк и Эрик уже готовы поддаться ее импульсивному решению, но их вовремя приводит в чувства неподдельно негодующий восклик Кэрол:

— Ты серьезно? Ты слышишь, как он кричит?

Сидни мигом превращается из капризного кролика в хищную змею:

— И что? Хочешь узнать, что они там с ним делают? Надо сматываться, пока они нас не заметили.

— Мы не можем это так бросить! — теперь Кэрол оборачивается к парням — а что, если это.. если это..

— Давай, договаривай! — от животного страха Сидни совсем теряет лицо — может это жертвоприношение, об этом ты подумала? И что? Хочешь стать следующей? Это Их дети и Их дело, делаем ноги, пока можем!

— Согласен — наконец, выбирает сторону Эрик.

Майк же слегка кобенится:

— Не знаю, чувак.. это же, блин, ребенок.

— Ребенок, которому наверняка нужна помощь! — подхватывает единственного вычленившегося из компании единомышленника Кэрол.

— Значит, позвоним копам — парирует Сидни.

— Дура, здесь связи нет!

— Значит, позвоним, когда доедим до Хэйдленда!

— Пока мы доедем до туда, и пока копы оттуда доедут сюда — здесь уже некому будет помогать! И ты, эгоистичная сука, прекрасно это понимаешь!

Кэрол по-настоящему переклинило. Сид даже задалась бы вопросом, а не личное ли это какое дело — но слишком уж экстремальная ситуация, чтобы вдаваться в психологию и причины того, почему безумцы творят свои безумные вещи.

Например, почему вместо того, чтобы сделать ноги, едва услышав душераздирающий крик ребенка в опустевшем Ведьмином Селе в пятистах милях от ближайшего населенного пункта — предлагают пойти аккурат в направлении этих звуков.

Глупее поступают только персонажи ужастиков, что спускаются на шумы глубокой ночью в подвал с вопросом «милый, это ты?».

— Не, это как-то стремно — уже более твердо заявляет Майк, покуда крик ребенка никак не прекращается — бросать его тут, и давать деру..

— Ты героем решил побыть? — щерится на него Эрик, сделав шаг по направлению к другу — думаешь, ты долбанный Джон Уик в голливудском дерьме? Так вот засунь это дерьмо себе в задницу. Черта с два я буду разбираться в хрени, творящейся в сатанинском селе.

— Они не сатанисты! — цедит Кэрол — и я уверена, ребенок в беде не по их вине.

— Да? — скалится Сидни — а по чьей же, если они единственные, черт возьми, тут живут обособленно своей коммуной сами по себе? Пошли! — она дергает Эрика за руку — твоя тачка, ключи у тебя. Пусть что хотят, то и делают.

— Вот ты сука — ошарашенно протягивает Майк, будто впервые увидев Сидни — решила нас тут кинуть?

— Никто не мешает вам пойти с нами.

Между тем ребенок кричит все надрывнее. И судя по тому, насколько глухим доходит этот крик к ним — до него порядком трех кварталов, если не больше. Если бы не тотальная тишина — едва ли бы они его даже услышали.

Наконец, Кэрол перестает спорить и, грубо отмахнувшись, оборачивается и бежит по дороге, используя ориентиром крик. Едва она это делает, Майк тут же кидается следом, пред этим одарив Сидни уничижающим взглядом.

Да и плевать. Все равно они закончили школу и всем и так было понятно, что это их последнее лето полной группой. Далее они с Эриком поедут учиться в Портленд, Майк и Кэрол тоже скорее всего разъедутся кто куда. Ей насрать, что он теперь о ней подумает. Тем более, далеко не факт, что к концу дня он вообще будет способен думать. Потому что Сидни нутром чувствует — не стоит бежать на тот крик.

Это как сыр для мыши.

Приманка, чтобы захлопнуть капкан, едва добыча пожалует на порог.

Эрик какое-то время нерешительно смотрит в след удаляющимся силуэтам друзей. Сидни нетерпеливо дергает его за руку:

— Идем.

— А как они обратно-то доедут? — теперь в его голосе уже нет столько стали — тачка-то у нас.

— Что-нибудь придумают, не наша забота. Вызовут такси. Пока оно будет ехать — как раз подождут там, куда побежали.

Больше Эрик с ней не спорит. Кивнув, он перекатывает ключи в потной ладони, после чего они оба так же, как и их друзья, бросаются опрометью.

Только в другую сторону.

* * *

— Подожди! Эй, подожди меня!

Кэрол слышит крик Майка позади. Меньше всего ей хочется останавливаться — кажется, что замедлись она хоть на секунду и уже точно опоздает. То маленькое существо, что было способно издавать такие раздирающие душу звуки, точно было в ужасном положении. Однако, так же Кэрол понимает и то, что не стоит отказываться от партнера, если бежишь в глубь пустынного села, в котором оказалась впервые и о котором ходят не самые лучшие россказни.

Вдвоем точно сподручнее, пусть они теперь и оба остались без машины. Чертова Сид. Тупая трусливая сука. Всегда строила из себя капризную маленькую зайку, но на выходе оказалась зубастой коброй. Кэрол всегда знала, что та покажет в должной ситуации свое истинное лицо — знала это с самого девятого класса, когда их коллектив только-только начал складываться. И вот, видимо, необходимая ситуация настала.

Теперь, независимо оттого, как тут с Майком у них все выйдет — с Эриком и Сидни точно уже покончено. При всем желании с обоих сторон они уже никогда не смогут все вместе непринужденно прикалываться, подпевать и делать вид, будто этой унизительной ситуации никогда и не было.

— Эй!

Кэрол резко оборачивается и нетерпеливо машет рукой, призывая Майка поторопиться — хотя тот и так бежит на пределе. Пара секунд (которые тянутся для Кэрол мучительной вечностью) и Майк догоняет ее. Теперь они бегут вместе, стараясь правильно вычислить направление.

Чем ближе к звуку они подбегают — тем расстредоточеннее он становится. Теперь уже кажется, что крик доносится изо всех сторон одновременно, словно ребенок бегает вокруг них.

— Туда! — вдруг кивает Майк и не объясняя, с чего взялась такая уверенность, уже бежит в указанном направлении.

Кэрол и не пытается допытываться, тут же ринувшись следом за ним. Однако, не успевает его догнать, когда он перепрыгивает через забор одного из домов и вбегает внутрь. Кэрол даже не успевает удивиться тому, что дверь дома оказалась незапертой — Майк ее не выламывал, а просто дернул, и та податливо распахнулась.

И тогда-то Кэрол и понимает, что Майк каким-то образом услышал все верно. Потому что когда дверь распахивается — крик становится куда более громче. Значит, ребенок там.

Кэрол ростом значительно уступает другу, потому при всем желании не может одним махом сигануть через забор. Она старается, как может быстро, повторить трюк Эрика с щеколдой, открыв ее снаружи. Уходит слишком много времени, и в какой-то момент крик ребенка резко обрывается.

У Кэрол сердце падает в падки.

И в этой наступившей мертвой тишине, будто финальной точкой — наконец слышится скрип поддавшейся щеколды. Калитка медленно открывается.

— Майк? — Кэрол неуверенно делает шаг к крыльцу.

Тишина.

— Майк? Майк!

Не давая себе времени все обдумать и решиться даже поступить с Майком так, как ранее с ними поступили Сидни и Эрик — Кэрол забегает внутрь.

— Черт!

Она вздрагивает всем телом, увидев в первой же комнате силуэт друга. Именно силуэт — потому что глаза не сразу привыкают к полумраку. Шторы во всех комнатах почему-то плотно задернуты. Да еще какая-та завеса перед глазами..

— Кха-кха! — Кэрол заходится в приступе кашля и тогда понимает, что эта «завеса» на деле самый настоящий слой пыли.

Господи, сколько же тут не убирались, чтобы пыль стеной витала в воздухе, затрудняя дыхание?..

И тут она осознает, что Майк почему-то стал ниже, чем обычно..

— Смотри — произносит он и девушка, наконец, различает, что друг просто нагнулся к кому-то, потому так существенно «потерял» в росте.

Она обходит его и замечает того, ради кого и был затеян этот спринт. На полу, несмело и с некоторым любопытством держа своими маленькими ручками ладонь Майка, сидит ребенок. На вскидку Кэрол понимает, что это не младенец — ему точно не меньше двух лет. Длинные спутанные волосы спускаются до плеч, но разглядеть их цвет из-за мрака и пыли сложно.

— А где родители? — спрашивает полушепотом Кэрол, пока внимание дитя всецело сосредоточено на ладони незнакомца.

В ответ Майк лишь медленно мотает головой.