Возможно, на этот раз

Кейси Уэст, 2019

Свадьбы. Похороны. Дни рождения. Назовите повод, и Софи Эванс будет там, ведь девушка – флорист, поэтому отвечает за оформление всех главных событий, которые происходят в ее маленьком городке. Когда на тех же самых мероприятиях начинает появляться Эндрю Харт, сын лучшего шеф-повара в городке, то сразу же очаровывает всех своими манерами. Всех, кроме Софи, которая считает парня высокомерным придурком. При этом у Софи есть мечта: собрать портфолио, которое поможет ей поступить в школу дизайна. Поэтому девушке некогда отвлекаться на различные глупости. Но каждая новая встреча с Эндрю лишь усложняет ей жизнь. По крайней мере, Софи считает именно так. Или считала до поры до времени?..

Глава 5

На мероприятиях часто приходилось тушить миниатюрные пожары. Сегодня это значило помогать миссис Уайт избавляться от соуса, которым она испачкала всю свою блузку, и не позволять мистеру Лэнгстону есть конфетти, которыми он посыпал еду, решив, что это просто какой-то симпатичный топпинг.

Но сейчас ужин в честь Дня святого Валентина подошел к моей любимой части.

Кэролайн вышла на середину зала с микрофоном.

— Дамы и господа! — начала она. — Прежде, чем вам подадут десерт, мы объявляем аукцион холостяков. Приготовьте ваши уиллоуфолские доллары. С парой, которую вы обретете сегодня, вы сможете разделить десерт или даже танец.

Я помогла нескольким пожилым мужчинам сформировать очередь рядом с Кэролайн, а потом отошла, чтобы понаблюдать за аукционом. Мне сразу стало ясно, что мужчин в очереди на право быть избранными будет гораздо больше, чем женщин. Какие-то женщины предлагали свою цену за нескольких мужчин, что мне казалось довольно забавным и интересным. Но когда вперед вышел последний холостяк, мистер Джон Фарнсворт, я поняла, что сбыть его будет нелегко. Он был весьма сварлив, а большинство женщин в аудитории уже болтали со своими кавалерами, которых знали, скорее всего, уже больше десяти лет. Но такова была традиция, а этот город просто с ума сходил по традициям.

Я подняла руку, чтобы сделать ставку, хотя у меня и не было фальшивых купюр, чтобы расплатиться. Никто, впрочем, не стал спорить со мной по этому поводу. Кэролайн проводила меня сиятельной улыбкой, когда я вышла вперед, чтобы забрать своего кавалера. «Счастливые покупатели — будущее бизнеса», — неустанно повторяла она. Заметив краем глаза, как мне из дальнего угла буфета усмехается Кайл, я поспешила отвести взгляд.

— Мистер Фарнсворт, — произнесла я, взяв его под руку и отведя к дальнему столику. — Как проходит ваш вечер?

— Если не считать какой-то рыбной пасты на крекерах и отсутствия картофельного пюре?

— Разумеется, не считая этого.

— Бывало и получше.

— Но не бывало такого, чтобы на мероприятие приезжал Джетт Харт, — сказала я. В этой комнате любой человек старше тридцати лет был в курсе, кто такой Джетт Харт. А мистеру Фарнсворту было далеко за тридцать.

— Джетт Харт? Тот старик, что болтал с нами о салате?

Кивая, я не сдержалась и рассмеялась.

— Что ж, тогда понятно. Он не очень хорошо сохранился.

Я не могла с этим согласиться. Вид у Джетта Харта был мрачноватый и неприветливый, но густая копна волос и классические черты лица все еще служили отличным объяснением тому, почему однажды ему удалось стать телезвездой.

— Впрочем, он мне нравится, — задумчиво добавил мистер Фарнсворт. — Неплохое шоу у него было. Он никому не давал спуска.

Вот как. Может быть, имя Джетта и впрямь могло помочь бизнесу мистера Уильямса.

— Ваша семья навестила вас сегодня? — спросила я мистера Фарнсворта, когда мы заняли свои места.

— Моя семья не навещает меня и в обычные дни, — пробурчал он. — Думаете, они полетят в Роксайд на День святого Валентина?

— Сочувствую.

— Я не просил вас о сочувствии.

— Вы правы, тут я сама справилась.

— Ну и где мой обещанный десерт? — спросил мистер Фарнсворт, оглядываясь по сторонам.

Как по волшебству, рядом с ним возник Эндрю, держа в руках креманки с самыми крошечными десертами из всех, что я когда-либо видела. Что-то вроде пудинга или мусса с щедрой порцией взбитых сливок. Сверху покоилась вишенка.

— Это еще что за ерунда? — осведомился мистер Фарнсворт, озвучив мои собственные мысли. Мистер Уильямс обычно подавал на десерт по огромному куску ягодного пирога.

— Ничего лучше вы в жизни не пробовали, — сказал Эндрю.

— Серьезное обещание, — заметила я.

— Просто так я ими не разбрасываюсь. — Он поставил перед нами креманки.

— Ничего меньше я в жизни не пробовала, — ляпнула я.

Мне нужно было остановиться. Это был сын Джетта Харта. И потом, я обещала Мике, что стану вести себя доброжелательнее. Нужно было последовать ее совету.

Мистеру Фарнсворту мои комментарии, впрочем, пришлись по душе: он издал тихий смешок. Подняв ложку, он попробовал мусс — и, подумав, пробурчал, что десерт не так уж плох, как кажется на первый взгляд. Из его уст такие слова звучали, как самый настоящий комплимент.

Мне расхотелось пробовать десерт самой: тогда мне бы тоже пришлось сделать комплимент Эндрю. Хотя нет, все было не так. Десерт приготовил не Эндрю, а его отец. Я отправила ложку в рот. Шоколад был воздушным, мягким и сладким ровно настолько, насколько нужно, — этот вкус идеально контрастировал с терпкостью малины.

Я кивнула.

— Не уверена, что никогда не пробовала ничего лучше, однако это был отличный выбор, под стать теме сегодняшнего вечера… как ты там ее назвал? — Я бросила быстрый взгляд на Эндрю. — Ах да, безвкусицей.

Он приподнял бровь.

— А я-то думал, что ты будешь вести себя приличнее и захочешь извиниться за то, что наговорила о моем отце.

— Прямо как ты извинился за то, что наговорил о моих декорациях?

— Я сказал правду.

— Аналогично. — Я прикусила язык. Это явно было лишнее. По поводу букетов Эндрю был абсолютно прав: они и правда получились безвкусные. Что со мной не так?

Я открыла рот, собираясь извиниться, но он перебил меня:

— Судя по твоему прикиду, прическе и акценту, ты пытаешься выдать себя за какую-то шикарную городскую девчонку. Поверь, получается плохо.

У меня чуть ноги не подкосились от гнева и стыда. Как ему удалось с первого взгляда определить мое больное место? Неужели, когда я приеду в Нью-Йорк, все сразу раскусят меня, увидят во мне неловкую провинциалку? Я почувствовала, как вспыхнули щеки.

— Ты просто бесишься, потому что со мной не сработал твой жалкий подкат, — сказала я, вставая из-за стола. — Не думала, что отказала тебе первой, но твое неумение принимать поражение с достоинством заставляет задуматься.

Эндрю отпрянул.

— С достоинством? И, видимо, твое поведение — его эталон?

— Молодой человек, — вдруг вмешался мистер Фарнсворт, чем немало меня удивил, — перед вами лицо женщины, которая хочет, чтобы вы оставили ее в покое. Изучите его повнимательнее, потому что, подозреваю, вы видите это выражение часто, но далеко не всегда понимаете, что оно означает.

Не знаю, как уж там выглядело мое лицо раньше, но сейчас я еле сдерживала хохот.

Эндрю собрал в кулак остатки здравого смысла и повернулся к мистеру Фарнсворту с очаровательной улыбкой.

— Вы правы, я часто видел его сегодня. — Он слегка поклонился. — Благодарю за житейскую мудрость. — С этими словами он поспешил удалиться.

— Спасибо, — сказала я своему кавалеру, медленно опускаясь обратно на стул.

Мистер Фарнсворт похлопал меня по руке.

— Я всегда готов вступиться за даму, но вы и сами неплохо справлялись. Не думаю, что вам была нужна моя помощь. Просто будьте осторожнее, мисс Эванс. Этот кадр, похоже, кусается.

Я проклинала себя за несдержанность. Разговор с этим Эндрю выявил мои худшие качества… в очередной раз. Мы были знакомы не больше трех часов, и я уже трижды потеряла самообладание. Мой путь к сердцу Джетта Харта теперь уж точно не лежал через дружбу с его сыном. Я встряхнулась и сделала глубокий вдох. Я была профессионалом своего дела. На работе. Несмотря на комментарии Эндрю, я хорошо выполняла ее — и собиралась это доказать.

— Софи! — раздался вдруг громкий вопль — все гости, наверное, его услышали.

Я оглянулась. В дверях комнаты стоял, сжимая руль своего велосипеда, мой младший брат. О нет. Подскочив с места, я рванула к нему через весь буфет, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Кайл наверняка все видел. И такое поведение отнюдь не помогало моему брату загладить свою вину.

— Ганнар, — прошипела я, хватая велосипед за руль и разворачивая его к выходу, — что ты тут делаешь? — Я протиснулась наружу, толкнув тяжелую стеклянную дверь, и прислонила велосипед к наружной стене.

— Мама сказала, что сегодня ей придется работать в двойную смену, а Тэрин тоже была занята, поэтому она сказала мне идти сюда.

— Тэрин сказала тебе идти сюда? — Тэрин была нашей соседкой и иногда присматривала за моим братом.

— Нет, мама мне сказала.

— Мама тебе сказала? — Еще хуже. Я была на работе, но мою работу мама всегда считала каким-то веселым и бесполезным хобби, а не серьезным занятием.

— Она сказала, что я могу посидеть с мистером Фенеллом или мисс Пинкстон.

Ну разумеется.

— Ладно, заходи, может, порисуешь в вестибюле, я не знаю. — Я открыла дверь.

— Можно поиграть на твоем телефоне?

— Когда вернемся домой. Он мне сейчас нужен.

Он обиженно выпятил нижнюю губу.

— Знаю, знаю, ужасная несправедливость, — сказала я.

Пытаясь напомнить себе, что его вины тут не было, я положила руку ему на плечо. Он рос так быстро. Ему было всего десять, но я была уверена, что годам к четырнадцати он уже вымахает так, что мне с моим ростом метр шестьдесят пять останется только задирать голову, чтобы поговорить с ним.

Женщина на рецепции улыбнулась нам, когда мы вошли.

— Джун, ничего, если мой брат посидит здесь, пока мероприятие не закончится? — спросила я с надеждой в голосе.

Она хотела ответить «нет», я видела по ее лицу, но гостеприимство типичной южанки не позволяло.

— Конечно, Софи.

Я повернулась к брату.

— Ганнар, веди себя прилично, — сказала я очень серьезно.

— Я поставлю ему мультик, — сказала Джун, включая древний телевизор в углу.

— Спасибо огромное! Я буду периодически заглядывать. Если что-то будет не так, пожалуйста, позовите меня.

— Позову.

Я чувствовала себя ужасно глупо. Джун не обязана была смотреть за моим братом: это была вовсе не ее ответственность.

По дороге обратно в буфет, я вытащила мобильник, чтобы написать маме, но прежде, чем я успела это сделать, телефон завибрировал, оповещая об смс. Это была Кэролайн.

Подарки готовы?

Почти, — ответила я, бегом отправляясь на кухню. Кэролайн, должно быть, думала, что сборка сотни подарочных пакетов — минутное дело, но это было далеко не так. Мне оставались бантики: ленты нужно было нарезать, завязать и закрутить. Ей следовало поручить мне это еще неделю назад.

Должно быть, моя паника была очень хорошо заметна со стороны, потому что, увидев меня, Мика перестала заниматься грязной посудой и заявила:

— Я тебе помогу.

— Ты уверена? — спросила я, зная, как для нее важен методический процесс уборки.

— Да. И скажи Кэролайн, что пора бы ей уже понять, как работает штука под названием «время». Она делает такие вещи постоянно.

Мы достали коробки из дальнего угла кухни.

— Не стоило мне тратить время на десерт со своим кавалером.

Глаза Мики расширились.

— С Кайлом?

Я покачала головой, смутившись.

— Нет! С мистером Фарнсвортом.

— Мистер Фарнсворт был твоим кавалером? — нахмурилась Мика.

— Долгая история.

Расхохотавшись, она дружески пихнула меня в плечо.

— Пошли, отнесем коробки в вестибюль.

— Отличная идея. Мой брат нам поможет.

— Твой брат здесь?

— Еще одна долгая история, — вздохнула я.

— Понимаю, — ответила Мика. — Твоя мама. Которая тоже не понимает, как работает время других людей.

Моя мама много чего не понимала в этой жизни. Ее в принципе интересовало только то, что напрямую касалось ее самой.