Обрушение

Катрина Фрай, 2022

В Нью-Йорке совершено чудовищное преступление. В парке Ван-Кортленд на береговом пирсе найден труп девятилетней девочки. Кроме шнурка, завязанного бантиком на лодыжке, на жертве ничего нет. Опытному детективу Глории Берч и её новому напарнику поручают это громкое дело. Приходится констатировать поразительный факт: преступник не оставил ни единой улики!В деле бесконечно появляются новые подозреваемые, и детектив осознает, что изловить убийцу будет невероятно сложно. Ведь убийца, судя по всему, он в совершенстве изучил методику проведения полицейского расследования.Снова и снова ему удаётся ускользнуть от следствия, идущего за ним по следу. Похоже, он насмехается над следствием, уверенный в своей способности совершать идеальные преступления.Неужели он уйдет от возмездия? Сможете ли вы догадаться, кто виноват?Глория Берч не намерена сдаваться!

Глава 3

Криминалисты привезли на место происшествия переносные прожекторы, настолько мощные, что их света было бы вполне достаточно, чтобы посадить самолет. Вокруг высились деревья и различные кустарники. Парк был богат на разную растительность. Возле ограды, отделявшей парк от улицы, теснилась растущая толпа зевак: пожилой мужчина, теребящий в руках утреннюю газету, молодая парочка с миниатюрной трясущейся собачкой, атлетичные бегуны, которые утирали полотенцем стекавший пот со лба.

Внутри огороженного лентой участка работали шесть экспертов: один из них работал рядом жертвой, другие что-то рассматривали на траве. Рей направился к толпе находившихся неподалеку от места преступления в поисках свидетеля.

Склонившись над телом девочки, я почувствовала себя весьма мерзко. «Какая все же нелегкая у нас работа», — подумала я. Тельце девочки было крошечным, несмотря на девятилетний возраст. Поначалу показалось, что ей не больше четырех. Тело был очень истощено, а светлая кожа казалось совсем прозрачной и очень тонкой. Девочка лежала на деревянном пирсе, выходящем к озеру. Убийца уложил её на правый бок. Жертва была полностью обнажена.

Внимательно вглядываясь в каждый участок, я пыталась уловить телесные повреждения, нанесенные убийцей. На запястьях рук виднелись следы наручников. Похоже, девочку держали прикованной достаточно длительное время. На обеих руках в районе сгиба локтей виднелись следы от инъекций. На шее красовались отметины пальцев от удушения. Вокруг лодыжки правой ноги был аккуратно обмотан шнурок, завязанный бантиком. Шнурок самый обычный, обувной, черного цвета. Такой можно встретить чаще на мужской обуви.

Подняв голову, я посмотрела за ленту оцепления. Народу собралось довольно много. Полицейские, криминалисты, журналисты. Трясясь от шока, между ними стоял свидетель. Его не сложно было заметить. Мужчина держал трясущимися руками пластиковый стаканчик с кофе, уставившись в одну точку.

Репортёры съезжались, как на маскарад, доставая оперативно из машин камеры и различное оборудование.

Попыталась выискать глазами «Потрошителя тел», как многие его называли между собой. Судебно-медицинского эксперта Эдриана Курта. Наконец взгляд выхватил его случайно среди толпы. Эдриан стоял поодаль от бурлящей суеты и, не торопясь курил, неторопливо затягиваясь сигаретой.

Ещё не время его звать.

Эдриан Курт давно работал в департаменте полиции. И сколько бы он за свою практику не вскрыл тел, детские трупы всегда были для него особенными. Он с трепетом и деликатностью работал с детьми. Всегда максимально сосредоточенно и угрюмо. И, несмотря на это, он обладал невероятной обаятельностью и позитивным настроением. Почти всегда. Хотя по натуре был интровертом. Предпочитал уединение, (можно подумать, ему на работе этого не хватает), коллекционировал виниловые пластинки. Приходя домой, любил слушать хорошую музыку, заказав ужин из ресторана. Курт — закоренелый холостяк. Последнее время я не больно-то его расспрашивала на личные темы. После случайного с ним секса несколько лет назад этой темы я старалась избегать.

Сегодня на нём было серое пальто, едва доходившее до колен, джинсы и чёрная водолазка, которая хорошо подчеркивала фигуру. Что-то в его внешности изменилось, и я только сейчас это уловила. Он сменил прическу. Теперь она стала более стильной и идеально подходила для черт лица. Мда… Такой стильный парень сведет с ума немало девушек. Курт заведует целой лабораторией, а его многочисленные молоденькие подчиненные так и вьются вокруг, пытаясь подцепить его на крючок. Пока он держит оборону и непреклонен.

— Глория! — окрикнул меня идущий навстречу Рей. — Сказать, чтобы позвали доктора Курта?

— Нет, пока не нужно. Когда будет готов, сам придёт. Пока он даёт нам время самим поработать с телом. Приступим. Что видишь?

Рей нерешительно подошёл к трупу девочки и, присев на корточки, внимательно осмотрел.

— Тоже, что и ты. Труп несовершеннолетней, которую кололи наркотой. Судя по всему, убийца оставил свой фирменный знак. — Рей указал пальцем на шнурок, завязанный на лодыжке. Он развернулся вполоборота и вопросительно посмотрел на меня, ища подтверждение сказанных им слов.

Засунув руки в карманы пальто, я поёжилась от холода.

— Не думаю, что её стабильно кололи наркотой, Рей. Посмотри на истощение и почти прозрачную кожу. Больше похоже на то, что убийца выкачивал кровь. Посмотрите, как лежит тело. Его специально выложили для нас. Голая и, скорее всего, подвергшаяся пыткам девочка, оставленная лежать на пирсе. Да, это производит впечатление. Нет никаких признаков сожаления или раскаяния, никаких попыток закрыть жертве глаза или перевернуть лицом вниз. В этой мизансцене все буквально кричит о расчете и наслаждении действом. Ему нравилось то, что он делал с жертвой. Вот почему он хотел, чтобы мы это увидели.

— Серьезно? — изумленно переспросил Рей, теперь более детально присматриваясь к трупу девочки.

— Ещё вариант. Он мог морить жертву голодом, от этого она стала истощенной.

— Такая вероятность не исключена, Глория. Но чтобы добиться такого эффекта, ребёнка должны морить голодом месяц. В отчёте сказано, что девочка числилась без вести пропавшей две недели.

— Верно. Может, накроем её? Как-то не гуманно, что ребёнок лежит перед нами обнаженный, — предложила я.

Рей встал и, обойдя вокруг, подошёл ко мне и встал рядом. Я заметила его бледность, но вида Рей не подавал.

— Слушай, это прозвучит грубо, но ей уже все равно.

— Жестоко так говорить, Глория. Жестоко по отношению к жертве! Она всего лишь невинное дитя.

Он едва сдерживал эмоции, хотя и пытался спрятать накатившие чувства. Я заметила, что его глаза заблестели от слез, и это точно не из-за сильного ветра.

— Послушай, несколько минут назад по дороге сюда я предупреждала, чтобы ты учился отключать эмоции. Мы приехали не для того, чтобы сострадать и оплакивать жертву. Для этого есть родители и куча родственников. Труп — наша работа. Не важно, какого он возраста, роста, расы. Будешь каждый раз принимать всё близко к сердцу и сострадать каждой жертве, а их будет немало в твоей карьере, можешь начинать паковать манатки.

Рей ничего не ответил, лишь помотал головой, как провинившийся школьник. Да, мне необходимо было оставаться жёсткой и бессердечной. Рей должен брать с меня пример: учиться быть стойким и непоколебимым. В расследовании любого убийства, когда берешься за расследование, всегда сложно абстрагироваться и трезво мыслить. Опыт приходит с годами практики. Когда, направляясь на очередное расследование, относишься к этому, как к рутинной работе.

Толпа за лентой заметно оживилась. Повернув голову на шум, я увидела приближающегося Эдриана Курта.

— Только его и не хватало. Сейчас начнется! — недовольно фыркнул Рей.

— Держи себя в руках. Просто слушай. Это всё, что от тебя требуется.

— Как скажешь, босс.

Курта шёл не спеша. Дойдя до места, сперва он поставил свой чемоданчик на деревянный пол. Открыл, достал печатки, бахилы и спрей. Курт проделывал процедуру молча, игнорируя наше присутствие.

Пауза затягивалась, и напряжение заметно нарастало.

— Глория, — начал он с легкой иронией в голосе — рад снова видеть тебя на месте преступления. Не знаю, как кому, а мне тебя очень не хватало! — Курт одарил меня натянутой улыбкой.

— Спасибо. И мне недоставало твоего чёрного юмора.

Он демонстративно прошёл мимо нас по направлению к жертве. Опустился на колени и приступил к осмотру.

— Вижу, ты быстро определилась с новым напарником? — спросил он, между делом осматривая шею жертвы.

Какие-то силы удерживали меня, чтобы не врезать ему.

— Да. Ты знаком с лейтенантом Реем Маклареном. Так что не начинай разыгрывать комедию.

— И не думал! Рей, верно? — Курт поднял голову, пристально посмотрел на Макларена и быстро отвернулся.

— Все верно, доктор Курт, — среагировал Рей, как малолетний мальчишка, которого привели на осмотр к доктору и сняли штаны. — Лейтенант Рей Макларен.

Рей протянул руку для рукопожатия, но Курт проигнорировал жест, продолжая осмотр.

— Какого хрена ты себя так ведешь?

Я подошла к нему и низко склонилась, нависая сверху.

— Глория, ты словно мать тигрица, сразу нападаешь. Не видишь? Я в перчатках! И, между прочим, пытаюсь тут работать. Поэтому не могу пока ответно пожать руку лейтенанту Макларену. Ещё остались вопросы? — метнув недовольный взгляд на меня через плечо, спросил Курт.

— Да пошёл ты! Да, есть вопросы. Время смерти жертвы?

— Около шести часов назад.

— Причина смерти? Удушение?

— Предварительно — да, исходя из видимых отпечатков пальцев, оставленных на шее жертвы. Точнее сложно сказать без вскрытия. Сама знаешь, иногда визуальный осмотр дает ложные выводы. Когда тело будет на столе, более тщательно осмотрю.

— Что ещё можешь сказать?

— Предположительно было половое проникновение. Вряд ли добровольное. Считайте фактом изнасилования.

— Все остальные сведенья нужны будут сегодня, Курт! — отойдя обратно на место, заключила я деловым тоном.

— Ты всегда очень требовательна, Глория. Когда-то это мне безумно нравилось, но теперь всё в прошлом. Сейчас тебе придется встать в общую очередь, как все линейные детективы. Таковы новые правила вашего капитана. Извини, дорогуша.

Курт встал с колен и дал знак рукой криминалистам, чтобы те принимались за работу.

— Курт, ты же знаешь, мне плевать на бюрократию и правила, важен результат вскрытия. Дело у капитана Прина стоит в приоритете. Не думаю, что возникнет проблема с очередью.

— Да, да… Эти слова я слышал уже сотни раз. Понимаешь, в чем фокус. Именно начальство в лице капитана Прина и запретило расставлять приоритеты. Трупы теперь обслуживаются в порядке поступления. Приступлю к этой малышке не раньше завтрашнего утра. Не знаю, в какое время суток, сразу предотвращая твой вопрос. Постараюсь побыстрее. Обещать ничего не буду.

Курт подошел и, крепко меня обняв, чмокнул в щеку. Затем снял одноразовые перчатки, протянул руку Рею и крепко пожал.

— А теперь, дамы и господа, с вашего позволения, извольте откланяться. Меня ждёт море работы, впрочем, как и вас.

Как только мы вышли за ленту ограждения, на нас сразу набросились репортеры. Они облепили со всех сторон и не давали прохода.

— Так, уважаемые журналисты, — произнесла я громким голосом. — Давайте-ка успокоимся, и вы не будете устраивать балаган на месте преступления! Скажу только раз. Пока никаких комментариев полиция дать не может. Мы, как и вы, недавно приехали. Завтра в пять часов вечера состоится пресс-конференция. Там сможете задать вопросы. Постараемся на них ответить. Поэтому сейчас мирно расходитесь и не мешаете работать. Полиция будет делать свою работу, чтобы завтра дать вам пищу для обсуждения.

Кажется, это подействовало на некоторых, и они потихоньку стали расступаться. Нам с трудом удалось пробраться сквозь толпу и добраться до свидетеля.

— Рей, через несколько минут вернись на пирс. Криминалисты должны выяснить к этому времени имя жертвы.

— Ладно.

Видимо, Рей не до конца пришёл в себя от проделанных Куртом фортелей. Выглядел он подавленным.

— Ты готов? Твой выход. Приступаем к опросу свидетеля.

Перед нами предстал невысокого роста, плотного телосложения, с большими залысинами на голове, мужчина старше средних лет. Его била мелкая дрожь, а взгляд серых глаз был стеклянным и безликим, словно он смотрел сквозь пространство.

Увидев нас, мужчина засмущался и поспешил выбросить свой стаканчик, но, оглядевшись по сторонам, не обнаружил поблизости урны. Тогда он сжал его крепче в руках, глядя широко открытыми глазами, словно готовясь к приговору.

В отчете сказано, мужчину зовут Кларк Смит. Шестьдесят три года. Восемь лет подряд трудится в парке Ван-Кортленд смотрителем. Никаких приводов в базе не нашлось. Смит был кристально чист. Мужчина выглядел настолько несчастным и жалким, что захотелось его обнять, утешить и напоить горячим чаем. Это был один из тех типов мужчин, привыкший к тому, что о нём постоянно заботятся женщины.

Я вынула из кармана блокнот и авторучку. Глаза Смита расширились ещё больше, а руки затряслись сильнее.

— Здравствуйте, мистер Смит! Я детектив Глория Берч. Это мой напарник, лейтенант Рей Макларен. Мы хотим задать вам несколько вопросов. Арестовывать вас никто не будет. Нам известно, что вас уже опрашивали местные полицейские, прибывшие первыми на место преступления, но придётся повторить ещё разок. Понимаем, что сейчас вы в шоке. Давайте отойдем в сторону и там немного побеседуем, хорошо?

Смит кивнул головой. Кажется, сказанные слова произвели успокаивающий эффект.

— Начнем с того, что вы делали сегодня утром, перед тем как зайти в эту часть парка?

Смит перевел дыхание и облизал губы.

— Ну… Это…Мы, как обычно, работали в парке всей бригадой. Наша смена начинается в шесть утра. У каждого работника свои обязанности. Одни подметают, другие собирают обертки, вывозят мусор, чистят пруд. Моя задача — проследить за оперативностью бригады и сделать контрольный обход парка, чтобы посетителям было комфортно проводить здесь время. Конечно, вы видите, парк огромен, и он не закрывается на ночь. За всю мою службу ничего подобного в парке никогда не происходило…

Смит, приоткрыв губы, уставился в пространство. Затем отхлебнул из стаканчика холодный кофе и продолжил:

— Простите. Наверное, это не совсем то, что вы хотели услышать…

— Продолжайте, пожалуйста, — попросил вежливо Рей, взяв инициативу допроса в свои руки. — Даже самые незначительные детали могут быть важны для следствия.

— Как скажете. Так вот. Вчера вечером я сделал обход, как всегда перед концом смены. Людей было немного. Стоял вечер, было часов десять. И тут я обратил внимание на одного парня, который стоял у этого самого озера, где сейчас лежит несчастная девочка. Даже не знаю, почему я обратил на него внимание. Мне показалось, что он странно оглядывался по сторонам и был чем-то обеспокоен. Когда этот тип заметил меня, то испугался и поспешил быстро скрыться в глубине парка. Больше я его не видел. Обычно смена заканчивается в восемь вечера. Почему я сам в этот день задержался нет объяснений, — Смит виновато пожал плечами.

— Как он выглядел?

— Ну… Дайте-ка вспомнить… Футов пять. Лет, тридцать — сорок. Худощавый. Светлые волосы. Одет в классический костюм чёрного цвета. Помню, про себя подумал, что такой костюмчик стоит немалых денег. Я бы сказал, что выглядел мужчина представительно и дорого. От состоятельных людей веет за версту богатством. Знаете, такие персоны, как правило, работают на Уолл-Стрит.

— Вы сможете поработать с художником и составить портрет этого человека? — оживившись, спросила я.

Конечно, я не питала иллюзий по поводу того, что Смит и впрямь видел преступника. Со счетов такую информацию тоже было бы глупо скидывать. Порой преступники допускают ничтожные ошибки и легко попадают в ловушку. Скорее всего, это был обычный посетитель, который зашел проветрить мозги после тяжелого трудового дня. Постоять в тишине, посмотреть на спокойную гладь воды. С тем же успехом можно подозревать каждого входящего в парк.

— Хм… Простите, детектив, я его не очень хорошо разглядел. В тот момент я находился довольно далеко, поэтому черты лица не видел отчетливо.

— Вы же как-то поняли, что он хорошо выглядел?

— Внешний вид говорил об этом. На чертах лица я не заострился.

— Ладно, — разочарованно кивнула я головой. — Теперь переедем к более неприятной части разговора. Расскажите подробно, мистер Смит, как вы обнаружили жертву?

Он тяжело сглотнул и приложился к чашке.

— Хм.. Ну… Я… Так. На деревянном помосте что-то лежало. Сначала я подумал, что это собака — знаете, иногда сюда забредают бездомные бродячие собаки, — и… я подумал: «Что там?». А затем подошёл ближе и… — Смит уставился в свой пластиковый стакан, рассматривая оставшеюся жидкость. Его руки задрожали. — Это оказалась маленькая девочка, совсем юная. Первое, что я предположил, она без сознания. Опустившись на колени, я слегка потряс её, но она не реагировала. Затем взял руку, а она… она была такая странная. Холодная и… неподвижная. Тогда я приложил ухо к груди, посмотреть, дышит ли она, но ничего не услышал, даже биение сердца. И тут стало понятно: девочка мертва. Простите, детективы, знаю, что труп трогать нельзя до приезда полиции, но я действовал по наитию. Хотелось помочь. Только потом вспомнил, что я прикасался к трупу.

— Вы всё правильно сделали, мистер Смит, — мягко произнесла я. — А что было потом?

— Я воскликнул: «О Боже!», и скорее побежал в офис рассказать начальству о находке. Оттуда мы сразу позвонили в полицию. Божечки, как же такое могло произойти? В наше время дети не в безопасности!

— Все в порядке! — прервал Рей. — Не волнуйтесь, мистер Смит. Если вспомните ещё что-то, дайте знать, ладно? А пока поберегите себя. Вы понадобитесь. Возьмите парочку выходных и на досуге хорошенько подумайте о случившимся. Возможно, вспомните какие-то детали…

Рей взял у Кларка Смита адрес и номер телефона, взамен оставив визитку, после чего мы отправились к криминалистам.

***

По дороге мы столкнулись с Куртом. Он спешил к своей тачке, чтобы как можно быстрее свалить отсюда.

Криминалисты делали снимки и сыпали на деревянные доски пирса порошок для снятия отпечатков пальцев; местные полицейские переговаривались с парнями из морга, которые притащили носилки. По траве теперь были рассыпаны треугольные маркеры с цифрами.

Возле деревянной перекладины, присев на корточки и что-то внимательно разглядывая, пристроилась Миа Фокс. Я сразу узнала Миа: её прямую осанку ни с чем не перепутаешь, даже под рабочим комбинезоном.

Фокс была уважаемым криминалистом среди коллег. Стройная, смуглая, сдержанная, очень своенравная и нетерпящая бестолковых полицейских.

— Привет, Миа! — поприветствовала я, остановившись перед лентой.

— А… Смотрите, кто вернулся! Глория, малышка! Ну как ты поживаешь, дорогая? — откликнулась она, выпрямляясь и снимая маску.

— Привет, Макларен! — помахала она ему рукой.

— Приветствую! — довольный, как чеширский кот, крикнул он в ответ.

Мне показались эти жесты подозрительно странными. Откуда они так хорошо знают друг друга, что за простак общаются на «ты»? Я знала Миа не первый год, и за ней не водилась легкомысленность к новичкам.

— Ребята, помните, что вы задолжали мне бутылку виски?

Месяц назад мы пообещали, что с нас причитается выпивка, если Миа поможет быстро сделать анализ крови по одному делу. С тех пор мы повторяли: «Надо как-нибудь встретиться», — но дальше слов дело не шло.

— Конечно, помним! Зайди как-нибудь отдам должок. Твоя бутылка спокойно покоится в шкафчике в моём столе — улыбнулась я. — Что тут?

— Всё это вы видели. Белая девочка от семи до девяти лет, — ответила Миа. Установили личность. Зои Фостер. Я перекинулась парой слов с Куртом, он констатировал кровоподтеки на шее. Рабочая версия смерти — удушение. Он предполагает, что её убили около шести часов назад. Тут что-то не сходиться. Тело почти не тронуто насекомыми.

— Рискну предположить… Получается, это не место преступления? — спросил подошедший к нам Рей, не сводя глаз с Миа.

— Абсолютно верно, — подтвердила она. — На деревянных досках никаких следов, даже капли крови нет. Девочку убили в ином месте, потом перенесли сюда.

— Нашли что-нибудь?

— Да, — кивнула Миа. — Похоже, тут тусовалась местная молодежь — сигаретные окурки, банки из-под пива, жевательная резинка. После ареста можно проверить находки на связь с подозреваемым. Это будет сущий кошмар! Честно говоря, думаю, что подростки ни при чём. На перилах полно отпечатков пальцев. Да, и ещё одно. Хотя лучше взгляни сама, Глория.

Я нырнула под заградительную ленту. Криминалисты отошли в сторону, Рей увязался за ними. Это были молодые парни. Похоже, стажеры. Тут я вдруг подумала, какими глазами они смотрят на меня? Невозмутимый детектив хладнокровно, с ничего не выражающим лицом идёт к убитой девочке.

— Похоже, она сопротивлялась, — заметила Миа, усевшись возле трупа, поднимая руку девочки. — Посмотри, сломаны несколько ногтей на руках. Сомневаюсь, что удастся найти ДНК. На вид они чистые, но в любом случае проверим.

В этот момент мне захотелось сбежать с места преступления или заорать во весь голос: «Стойте! Уберите руки! Оставьте тело малышки в покое. Убийца и так отобрал у неё всё, что мог. Он лишил ребёнка жизни. Теперь у неё появится новая загробная жизнь. Для тех, кто верит в эту несусветную чушь…

— Вот это я и хотела показать. — Сухо бросила Миа, видя моё замешательство.

— Спасибо, Миа, это очень важно.

— Как ты?

Она с любопытством взглянула, приподняв одну бровь.

— Если скажу тебе, что все отлично, то совру. Признаться честно, не очень. Работа даёт шанс двигаться дальше. Этим и спасаюсь.

— Держись, дорогая. Ты взяла в напарники Макларена? Почему?

— Он способный, — ответила я, пожав плечами. — Мозги на месте, работает смекалка и интуиция. При правильном подходе из него выйдет отличный детектив. В ближайшем будущем.

Мы оглянулись. Рей стоял за лентой ограждения, засунув руки в карманы, и медленно раскачивался на пятках, то и дело посматривая в нашу сторону. Завидев, что Миа смотрит на него, он подарил ей очаровательную улыбку.

— К тому же такой симпатяга! — наклонившись поближе, прошептала Миа.

— Возможно и так! Тебе видней. Никогда не рассматривала Макларена как объект вожделения.

Распрощавшись с Миа, я вернулась к Рею.

— Личность убитой установлена. Зои Фостер. Пробей по базе.

— Что сказала Фокс?

— Нашли следы сопротивления. Сломано несколько ногтей на пальцах рук.

Мы двинулись к машине. По дороге я ещё раз, внимательно оглядела местность. У убийцы было множество вариантов незаметно пронести жертву к пирсу. Камеры наблюдения стояли не везде и не факт, что будут рабочими. Нужно как можно быстрее запросить видео.

Достав ноутбук из машины, Рей поставил его на багажник и начал быстро перебирать пальцами по клавиатуре.

— Есть! Зои Фостер, девять лет, четыре фута девять дюймов, худощавого телосложения, светлые длинные волосы, глаза голубые. Проживала по адресу: Восточная сторона 48-й улицы, дом 127. Пропала две недели назад в 08:15 утра. Ушла утром в школу, но так и не дошла.

— В таком возрасте девочка могла сбежать, — по крайней мере, как версия имеет место быть. При поступившем заявлении полицейские решили выждать трое суток, прежде чем приступить к поискам. Теперь нет необходимости её искать.

Установив личность жертвы, можно было начинать поиск с самых истоков.

— Теперь тёмная сторона в нашей работе, Рей. Поехали, сообщим родителям, что нашли их дочь. А для начала найдём здесь главного и подадим запрос на изъятие камер видеонаблюдения.

— Есть хоть малый процент того, что убийца не просчитал момент с камерами, а уверенно пронес жертву через парк? — спросил Рей, убирая ноутбук обратно в машину.

— Вот это и предстоит узнать.

Я окинула быстрым взглядом парк. Криминалисты сновали туда-сюда разбредясь по всей территории, словно муравьи. Небо заволокло тяжелыми серыми тучами, и ветер усилился. Репортеры потихоньку стали расходиться.

Издалека уверенным шагом приближался широкоплечий, высокий, в коричневато — вельветовом костюме седовласый мужчина. Он появился из ниоткуда. Внешний вид говорил о том, что он явился прямо из девятнадцатого века. Для полного завершения образа не хватало монокля и цилиндра на голове. Поравнявшись с нами, он заговорил довольно неуверенно:

— Доброго дня. Вы…Вы, детективы? Мне подсказали обратиться сюда. Вы же тут главные? — Он оценивающе осмотрел нас.

— Здравствуйте. — Поприветствовала я, протягивая ему руку. — А вы, собственно…?

— Ох, да! Извините. Совсем с этим событием потерял голову. Впервые такое безобразие. Я управляющий парком Ван-Кортленд. Найджел Бенквист.

— Очень приятно, мистер Бенквист. Детектив Глория Берч и лейтенант Рей Макларен.

— Что удалось узнать, детективы? Ясно кто совершил убийство? Бедная девочка! Какая трагедия для семьи…

— Пока никакой конкретной информации. Наш отдел только приступил к работе и на данном этапе лишь гипотезы и версии, — сообщила я. — Мы общались с вашим служащим Кларком Смитом. Характеристику дадите?

— Кларк служит не первый год. Никаких нареканий в работе не было за ним замечено. Ни пьет, ни курит. За все время, что Кларк работает смотрителем, на больничном то был пару раз. Кларк очень ответственный работник. В коллективе пользуется уважением. Многие любят его как отца родного. Как только он обнаружил труп девочки, то сразу же доложил мне. После чего я позвонил в полицию.

Бенквист сделал минутную паузу, подбирая слова, и запнулся:

— Погодите…погодите, минутку… Кларк что подозреваемый!? — расширив глаза, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, выкрикнул Бенквист.

— Нет. Пока рано делать однозначные выводы. Всего лишь стандартная процедура опроса. Мы могли бы оформить запрос и пригласить вас на официальный разговор, но это отнимет кучу времени. Когда потребуется, пригласим.

Найджел Бенквист замолчал, изучая наши лица, будто решая, верить наслово или нет.

— Ладно, если так, спрашивайте.

— Скажите, у мистера Смита есть семья? — спросил Рей.

Бенквист невольно усмехнулся.

— Насколько я знаю, нет. Он живёт с пожилой мамой. Она больна раком. Кларк сильно привязан к матери, ухаживая за ней.

— Сколько ему лет?

— Шестьдесят три. Послушайте, детективы. Могу вас лично заверить, что Кларк Смит последний человек, которого нужно подозревать в убийстве ребёнка!

— Мистер Бенквист, — спокойно начала я, — иногда, живя рядом с человеком в одной семье много лет, не подозреваешь, на что он может быть способен. Уж поверьте. Среди остальных сотрудников, есть те, на кого стоит обратить внимание?

Бенквист задумался, закатив глаза к небу.

— Нет, ничего в голову не приходит. Все сотрудники тщательно подбирались лично мной. В штате нет рабочих с тёмным прошлым или дурной репутацией, детектив Берч. Если этому необходимо письменное подтверждение, могу предоставить.

На его лбу выступил пот. Почувствовав это, Бенквист вытащил из нагрудного кармана пиджака носовой платок и несколько раз промокнул лоб.

— Это было бы нелишним, — заключила я.

У меня были кое-какие наметки, пока не хотела их озвучивать.

— Сейчас мы пройдем в офис и перекинемся парой слов с вашими работниками. Теперь они должны быть бдительнее и внимательнее при работе. Не исключено, что убийца может вернуться. Будьте начеку.

— О, боже! — вскидывая руки, начал причитать Бенквист. — Значит, мы все в опасности? Скажите, город выделит нам дополнительные силы? Усилят охраной хотя бы на время следствия?

— Вряд ли, мистер Бенквист, но попробую подать запрос. Ненужно сеять панику среди коллектива. Полиция попросит вас быть осмотрительнее, только и всего.

Но, кажется, Бенквист меня уже не слышал. Он продолжал взмахивать руками и тараторил как заведенный:

— Нет, я не могу просто так рисковать людьми, полиция должна что-то предпринять! Ведь… Ведь… Мы теперь, образно говоря, живая мишень для убийцы! Верно? — он развернулся к Рею и пристально посмотрел на него, как бродячая собака, выпрашивая кость.

Рей набрал в легкие воздуха и медленно выдохнул.

— Мистер Бенквист, как и сказала детектив Берч, следствие постарается помочь. Поймите, сейчас у полиции в приоритете найти убийцу девочки.

— А как же остальные? — открыв от удивления рот, поинтересовался Бенквист.

— Вы, взрослые люди и сумеете постоять за себя в случае опасности, не нужно сравниваться с ребенком. К тому же, следуя вашей логике, то и идя пешком до дома можно стать жертвой маньяка, и сидя дома перед телевизором, попивая пиво. Ведь не исключено, что в дом могут пробраться отморозки обдолбаные героином и снести вам башку, пока будут грабить. Я, понятно объясняю? — Рей слегка вышел из себя и повысил тон.

Кажется, после такой речи у Бенквиста пропал дар речи. Он ничего не ответил, только кивнул. Пора было его отпускать, он и так отнял массу времени.

— Полиции потребуются камеры наблюдения. Они в рабочем состоянии? — спросила я, разрушая образовавшуюся тишину.

— Не все. Некоторые висят просто для устрашения. Подростки нынче неспокойный народ.

— Предоставьте доступ к тем, где есть хороший обзор. И последний вопрос, мистер Бенквист, перед тем, как опустить вас, — сказала я. — Где вы были вчера с полуночи до утра сегодняшнего дня?

— Нет, вы послушайте только её! Это просто невероятно! — вдруг повысив голос, закричал он. — Я простоял рядом с вами десять минут и стал подозреваемым? Так теперь работает полиция!? — демонстративно хватаясь за голову, кричал он.

— Просто ответьте на вопрос, мистер Бенквист, пока я не арестовала вас за препятствие следствию!

— Дома я был! Дома! Спал. Подтвердит моя супруга, — уже более снисходительным тоном пробормотал он.

Я достала из кармана брюк блокнот.

— Оставьте контакт для связи вашей супруги.

— Сейчас? — удивился он.

— Да, есть с этим проблемы?

— Нет. Нет. Никаких проблем. Хорошо.

Бенквист продиктовал номер телефона. Рей сразу же позвонил миссис Бенквист и уточнил информацию. Алиби подтвердилось. С чем его и отпустили. Мы подождали, пока он отойдет на приличное расстояние, и медленно поплелись в сторону офиса.

— Глория, ты всерьез думаешь, что дедуля из прошлого причастен к убийству? Один только вид его говорит о том, что это не наш парень.

— Рей, никогда не знаешь, кто убийца. Наша работа подозревать всех и каждого. Ты удивишься, но это может быть и жена Бенквиста. Спросить и проверить обязанность детектива. Запомни, никогда не ориентируйся на внешность.

— Да, прости. Просто сбил с толку его внешний вид. Он смахивает на рассказчика детских сказок. Сидит такой дедуля в кресле качалке укатанный пледиком, попивая горячий шоколад.

— Рей, выключай эмоции и включай мозги.

Переговоры с местными служащими отняли ещё три часа. Мы опросили каждого и занесли показания в базу. После чего отправились к семье Зои Фостер.

***

Дом, возле которого мы стояли, был весьма внушительных размеров. Не элитного формата, но габариты огромны. Два этажа, огромная веранда, многочисленные комнаты с окнами. Фасад выложен декоративным камнем, который уже кое-где потрескался и откололся.

Я позвонила. Дверь открыл мужчина лет пятидесяти, среднего роста, с квадратной фигурой, небрежной стрижкой и тёмными кругами под глазами. Он был в мешковатом свитере и спортивных брюках. Мужчина держал в руках газету, и сразу захотелось сказать, что все в порядке. Потому что именно этот момент он запомнит на оставшуюся жизнь. Самое отвратительное в работе — сообщать родителям о смерти ребёнка.

— Мистер Фостер? — произнесла я. — Я детектив Берч, это мой напарник, лейтенант Рей Макларен.

Мужчина впал в ступор и совершенно отупевшим взглядом спросил:

— Вы из розыска пропавших? Мы думали, что полиция перестала искать нашу дочь.

Теперь мужчина приободрился, и взгляд наполнился надеждой. В такие моменты чувствуешь себя последним ничтожеством. Тень вины за убийство всегда падет на детектива, ведущего расследование. Ты понимаешь, что слова соболезнования ничего не исправят и не вернут родителям драгоценное дитя. И всё же детектив должен взять себя в руки и чеканить по уставу: как жаль, что так произошло.

— Нет, мистер Фостер, не совсем, — мягко добавил Рей.

С удовольствием я предоставила Рею провести подобный разговор: не из трусости. Просто знала, что он должен справиться с этим.

— Можно нам войти?

Мужчина уставился непонимающим взглядом, потом всё же посторонился и впустил в дом.

— Ничего не понимаю… Помедленнее…Вы сказали, один из вас детектив? Что это значит? — напряженно переспросил он. — Вы нашли Зои?

— Мистер Фостер, если жена дома, пригласите. Нам надо поговорить с вами, как с родителями Зои. — Абсолютно хладнокровно попросила я.

Фостер всё понял: если дочь нашли живой, мы бы уже сообщили, — он отступил от двери и сделал приглашающий жест рукой. Мы прошли в гостиную.

Она была довольно уютной. Светлые тона обоев, деревянный стол, круглый и большой. Он стоял прямо посередине комнаты, накрытый белой скатертью, на которой стояла ваза с живыми цветами.

Всё было аккуратно и начищено до блеска. Комната казалась банальной для трагедии. Так часто бывает с домами жертв и даже с местами преступлений.

Сидевшая на стуле женщина подходила к обстановке: в меру стройная, с длинными волосами, собранными в пучок и поникшим взглядом зелёных глаз. На вид около пятидесяти лет. Скорее её можно было отнести к пожилой женщине, но я понимала, что она намного моложе. Потеря ребёнка убила женственность и забрала энергию жизни. Кожа абсолютно бесцветная и безжизненная. Сразу вспомнилась мертвая Зои. На лице женщины не было ни капли макияжа, лишь чёрные круги вокруг глаз, как и у мужа, которые наводили жалостный вид. От носа к уголкам рта тянулись глубокие складки.

— Шейла, — обратился к ней Фостер. — Детективы пришли.

Голос его был весьма напряжён. Он не приблизился к жене, а остался стоять рядом с нами, стиснув кулаки.

— Может, наконец-то скажете, в чём дело? — спросил раздраженно он, едва сдерживаясь.

— Мистер и миссис Фостер, — начал Рей, — нам очень трудно об этом говорить. Сегодня утром в парке Ван-Кортленд было найдено тело девочки. У следствия есть все основания полагать, что это ваша дочь. Нам очень жаль. Примите наши соболезнования.

Шейла вскрикнула, будто её ударили по лицу. По щекам потекли слезы. Она закрыла лицо руками и разрыдалась в голос.

Я не могла быть точно уверенна, но на какие-то доли секунд мне показалось, что Шейла весьма театрально отреагировала.

— Вы абсолютно уверены? — выдавил Нэд. Очевидно, у него перехватило дыхание, и он стал тяжело дышать. — Откуда вы точно знаете, что это Зои?

— Мистер Фостер, — мягко продолжала я, — криминалисты по отпечаткам пальцев опознали вашу девочку. Ошибки быть не может. Завтра мы пригласим вас на опознание, но лично у меня нет никаких сомнений. Очень сожалею.

Фостера качнуло и, держась за спинку дивана, он медленно осел. Потом впился зубами в кулак, глядя безумным взором куда-то вдаль.

— Почему именно наша девочка? — прошептала Шейла, которая уже вовсе не плакала. — Я не перенесу этого, Нэд…

Шейла посмотрела на мужа, ища поддержку, но он оставался сидеть неподвижно, не обращая на жену никакого внимания.

— Как это случилось!?

Он медленно сполз с дивана и уселся на пол.

— Как наша девочка… Как…

— Мы устанавливаем детали преступления, мистер Фостер. Пока улики указывают на то, что её убили, — ответил Рей.

У Нэда вытянулось лицо. Шейла поднялась со стула тяжело и медленно, точно вставала из глубокой трясины.

— Где сейчас она? Где моя девочка? — едва шевеля губами, повторяла она. Слезы не лились по её щекам, а голос звучал довольно тихо.

Меня немного удивила разительная перемена в ней. Сейчас передо мной стояла совершенно спокойная и сдержанная женщина, хотя минуту назад она пыталась разыграть истерику.

— Сейчас с вашей дочерью должны поработать врачи и криминалисты, — негромко объяснил Рей, обращаясь к Шейле как можно деликатней.

— Хочу посмотреть на свою дочь, — заявила она, неподвижно стоя перед нами. Не дождавшись ответа, она растерянно огляделась по сторонам и заметалась из стороны в сторону. — Нэд, где ключи от машины? Не могу найти ключи! Нэд, где твою мать, эти чёртовы ключи от машины! — заорала Шейла во весь голос.

— Миссис Фостер, — вмешался Рей, подбежав к Шейле и положив руку ей плечо. — В данный момент мы не можем сейчас отвезти вас к дочери. Простите, мне очень жаль. Специалисты должны осмотреть её. Вас всё равно не пустят. Позвольте нам делать свою работу.

Шейла отшатнулась от него, как от прокаженного, и стремительно двинулась к входной двери. Рей покосился сначала на меня, затем на Фостера: тот закрыл голову руками и смотрел в пол, ничего не видя и тяжело дыша. На выходки жены он не обращал внимания.

— Очень прошу вас, миссис Фостер, — подключилась я, торопливо подбегая и стараясь незаметно встать между ней и дверью. — Обещаю, что отвезем вас к Зои, как только сможем. Но не сейчас. Сейчас нельзя. Проявите понимание и терпение. Вы же хотите найти убийцу дочери не меньшего нашего.

Услышав эти слова, она уставилась на меня красными от слез глазами и открыла рот:

— Это мой ребёнок! — вырвалось у неё.

Плечи обвисли, и Шейла зашлась в громких рыданиях. Осторожно взяв её за плечи, я отвела несчастную к креслу.

— Можете сказать, что произошло? Как она умерла? — спросил Фостер, глядя перед собой в окно. Слова прозвучали тихо и несвязно, будто у него онемели губы. — Что с ней случилось?

— Пока точных данных нет. Коронер забрал тело для выяснения обстоятельств смерти, — ответила я. — Как только появятся новости, сообщим. Хочу предупредить вас: на месте преступления работали репортеры. Воздержитесь от просмотра телевизора, газет и старайтесь меньше выходить из дома, пока первая шумиха не уляжется. Журналюги пойдут на всё, чтобы достать вас и сделать из трагедии настоящую сенсацию.

— А что, есть из чего делать сенсацию, детектив Берч? — теперь Нэд перевел обезумевший взгляд на меня.

На секунду я задумалась сказать правду или пока пожалеть его чувства. Не хотела самовольничать и тем более брать ответственность за вынесение диагноза смерти. Все же решила соврать.

— Вы не так поняли, мистер Фостер. Несовершеннолетние дети, когда их находят мертвыми, всегда привлекают прессу. Это некая сенсация для общественности. Каждый делает свою работу, включая журналистов. Лишь только поэтому и предупреждаю. Ради репортажа они готовы платить огромные деньги. Решать вам.

Повисла многозначительная пауза. Я не ошиблась в подозрениях. Нэд Фостер всерьез задумался над моими последними словами. На сенсации можно неплохо заработать.

На мгновение я уловила, как загорелись его глаза, но он быстро взял себя в руки и снова сник. За этим было мерзко наблюдать, хотя с таким я сталкивалась далеко не впервые.

За спиной послышалось громкие шаги. Спускались по лестнице. Обернувшись на звук, я увидела молодую девушку.

— Мам, пап, что случилось? — спросила она звонким голосом. — Полицейские… Зои?

Все замолчали. Шейла прижала ладонь ко рту, и вновь хлынувшие рыдания превратились в судорожные всхлипы. Девушка переводила взгляд с нас на родителей.

Весьма привлекательная и высокая особа с рыжими кудрями, ниспадавшими на спину. У неё были красивые глаза, доставшиеся от матери. Девушка выглядела лет на двадцать: я бы не решилась точно определить возраст, но видела, что косметикой она пользовалась лучше, чем любой подросток. Она была в узких серых брюках, туфлях на высоких каблуках и дорогой кремовой блузке. Её присутствие мгновенно наэлектризовало комнату. Сложно было представить человека, менее подходившего для этой обстановки.

— Вы что, из полиции? — обратилась она, спускаясь по ступеням к нам. — Господи, в этой проклятой семье кто-нибудь скажет, что случилось?

У неё был высокий голос. С четким, почти дикторским акцентом. Сказать по правде, девушка производила впечатление весьма сильное. От неё веяло дороговизной и стилем, что никак нельзя было сказать о родителях, если эта девушка была в родстве с Фостерами.

— Лола, — произнес наконец-то Фостер. Он закашлялся и прочистил горло. — Это детективы. Из полиции. Они пришли сообщить, что твоя сестра мертва. Кто-то убил её.

— Детективы, — обратился он к нам, — познакомьтесь, это моя старшая дочь Лола.

Мы мотнули головами в знак приветствия. Я обратила внимание, что Фостер употребил слово «моя» дочь.

Лола замолчала. Несколько минут она смотрела на отца, потом перевела взгляд на мать. Сначала веки задрожали, Лола слегка покачнулась и ухватилась за дверной косяк. Рей мгновенно среагировал и поймал её. Затем, придерживая за талию, подвел к дивану и бережно усадил.

Лола откинула голову на подушки и тихо поблагодарила его. Рей мило улыбнулся в ответ.

— Если не затруднит, подайте воды, — прошептала Лола.

— Сейчас! Давайте принесу, — откликнулась я.

Быстро пройдя в кухню с кафельным полом, стеклянным столом и кучей навесных шкафчиков белого цвета, декорированных под старину, я отвернула кран и огляделась по сторонам. Ничего необычного. В шкафчиках, которые были с фасадом из стекла, стояли разные бутылочки с жидкостью, бесконечные пузырьки и пластиковые банки с крупами.

Лола залпом выпила стакан воды и тяжело перевела дыхание. Пока она не проронила ни слезинки.

— Не могу поверить, что Зои больше нет, — были первые слова Лолы. Мы были очень близки с сестрой, — добавила она, глядя на меня. Глаза большие и зелёные, а правильно нанесенный макияж лишь подчеркивал их красоту. Её взгляд устремился куда-то за моё плечо.

— Сожалею, что приходиться расстраивать тебя, сообщая трагичную весть о сестре, — произнесла я. В интересах следствия необходимо задать вашей семье несколько вопросов, — обратилась я ко всем присутствующим, обводя присутствующих взглядом — сможете ответить на них сейчас? Или лучше зайти через несколько часов?

Нэд неуклюже встал с пола и, немного пошатываясь, уселся снова на диван, тяжело сглотнув слюну.

— Давайте покончим с этим сейчас, — вздохнул он. — Задавайте вопросы. Нам нечего скрывать. Я хочу, чтобы вы быстрее ушли из дома.

Конечно, я сильно сомневалась, что одним разговором наше знакомство окончится. И всё же мы начали долгую беседу. Выяснилось, что в последний раз семья видела Зои в среду утром, когда она выходила из дома в школу. Через несколько часов учительница позвонила Шейле уточнить, почему Зои нет на уроках. Так родители узнали, что дочь пропала. Три раза в неделю Зои занималась в художественной школе, делая на этом поприще большие успехи. Девочка была вполне самостоятельной, несмотря на столь юный возраст. В школу уходила сама, никто её не провожал до автобусной остановки. В художественную школу, тоже добиралась сама. Родители заверили, что у Зои был всегда с собой мобильный телефон, через который они поддерживали связь.

— Мы не хотели подавлять её личность. Поэтому дали ей ту свободу, которую она требовала. Зои необычный ребёнок. Она была гением, а это люди немного другого формата. Она чудесно рисовала. Её готовили к индивидуальной выставке картин, — Шейла зарыдала.

Старшая дочь и муж не отреагировали. Через пару минут рыдания прекратились. Шейла теперь походила на восковую застывшую фигуру. Ладони Фостера судорожно впились в подлокотники дивана. Жена явно раздражала его.

Рей продолжил разговор. Отвечал только Нэд. Убеждал, что Зои была милым, добрым ребёнком, живым и умным. Очень любила школу и обожала рисовать. Характер простой, никогда не ссорилась ни с родителями, ни с друзьями. В школе училась отлично, все её любили.

Лоле позволили вставить пару слов. Она перечислила фамилии подруг, чтобы мы могли поговорить с ними.

— Из дому она раньше не сбегала, — твердил Нэд. — В последние дни до исчезновения выглядела счастливой. Радовалась, что будет собственная выставка. Зои усердно работала и трудилась часами, не выходя из комнаты.

— Мистер Фостер, — спросила я осторожно, — а какие у вас были отношения с дочерью?

Нэд сразу вытаращил глаза, лицо вытянулось, и он воскликнул:

— Не понимаю, детектив Берч, к чему вы клоните? В чём обвиняете, чёрт возьми!

В комнате все заметно напряглись. Я заметила, как Шейла вздрогнула и сжалась, будто ожидая удара.

— Успокойтесь, мистер Фостер. Тише, тише. Мы понимаем, что сейчас вы в тяжёлом эмоциональном состоянии. Поймите, вас никто ни в чём не обвиняет, — добавила я, разряжая обстановку, — полиция должна учесть обстоятельства и рассмотреть разные варианты. Если мы что-нибудь упустим, то когда преступника поймают, — защита использует это против нас. Уверяю, мистер Фостер, будет намного хуже, если убийца избежит наказания только потому, что мы о чем-то не спросили, а вы что-то не рассказали. Все присутствующие желают найти убийцу. И чем скорее с мы этим покончим, тем лучше.

Фостер с шумом втянул воздух и перевел дух. Первый раз за всё время он покосился на жену. Она уловила его взгляд и утвердительно кивнула головой.

— Ладно, ладно, понял. У меня с Зои были хорошие отцовские отношения. Зои всегда много разговаривала и делилась успехами. Мы отлично ладили. Не то, что с Лолой. — Он бросил взгляд на старшую дочь, сидевшую рядом. — Лола росла трудным ребёнком. Только по прошествии нескольких лет, когда стала более самостоятельной, отношения стали нормальными. Я… Как сказать… Возможно, я слишком балую девочек, и в этом часть проблемы. Ведь это нормально, когда хочешь дать ребёнку самое лучшее? — Лола дернулась, но Фостер бросил на неё строгий взгляд. — Конечно, иногда бывало, мы о чём-то спорили. Без этого не обойдешься! Но за девять лет жизни Зои мы никогда не поругали её! Просто не было повода. Она была чудесной девочкой и замечательной дочерью. Я любил её всем сердцем.

— А вы миссис Фостер? — спросил Рей, обращаясь к застывшей Шейле.

Она мяла в руках салфетку, и слезы вновь медленно покатились по щекам, капая на колени. Шейла послушно подняла голову.

Такие резкие перепады настроения здорово настораживали. Нэд занимал лидирующую авторитарную позицию в доме. И я понимала, что не всё так складно в семье. Отец семейства отчетливо пытался нарисовать идеальную семью.

— Они обе чудесные, — глухо ответила Шейла. — А Зои, мы… мы боготворили её. Она была ангелом. Не знаю, что теперь будем делать. — Её губы искривились.

— Где каждый из вас был сегодня во временном отрезке между полуночью и шести утра?

Нэд и Шейла переглянулись.

— Дома. Спали. Где ещё нам быть? — быстро ответил Нэд. Слишком быстро.

— Это стандартные вопросы, мистер Фостер.

— Шейла?

Она подняла голову и прошептала:

— Муж всё сказал. Мы провели ночь в постели. Вы же не думаете всерьёз, что кто-нибудь из нас убил собственную дочь?

— Я просто задаю вопросы, миссис Фостер, — сквозь зубы ответила я.

— Лола, ты провела ночь дома? — спросила я, видя, как заметно занервничала девушка, пытаясь спрятать глаза.

— Нет. Мы с подругой были в баре. Пришла домой в начале второго.

— Как зовут подругу?

— Стейси. Стейси Клинвуд.

— Продиктуй лейтенанту Макларену телефон, чтобы подруга смогла подтвердить твоё алиби.

Нэд не выдержал и соскочил с места.

— Да что вы себе позволяете! Наша дочь мертва! А у вас хватает совести обвинять родителей и сестру в её убийстве!?

— Мистер Фостер, можем проехать в участок и устроить официальный опрос там. Как главный следователь, я должна собрать информацию касаемо семьи, друзей, подруг, вашего ребёнка. Это понятно?

Он кивнул.

— Отлично! Итак, Лола. Когда ты пришла домой во втором часу ночи, родители были дома?

На минуту воцарилось молчание. Настала очередь Шейлы резко встать со своего места. Простой вопрос заставлял родителей нервничать.

— Не знаю, детектив Берч. Я пришла, разулась и прошла к себе в комнату спать. В спальню родителей я не заглядывала. Не имею такой привычки.

— Ты была в трезвом состоянии?

Лола заметно растерялась, не зная, что ответить. Она боялась отца. Это было заметно. Нэд смотрел на дочь испепеляющим взглядом.

— Мы выпили пару коктейлей в баре. Но пьяной я не была.

— Лола! — вскрикнула Шейла. — Как ты могла напиться, когда твою сестру убивали?

— Мам, откуда я знала это! Вы с папой совсем с ума сошли!? Я взрослая и могу делать что пожелаю, без вашего разрешения. Зои пропала три недели назад, и никто не знал, когда её найдут. Да пошли вы все…

Лола стремительно пронеслась мимо нас и громко хлопнула входной дверью.

— Довольны? — спросил Нэд, ставя руки в боки. Теперь вы и вторую дочь у меня отнимите?

— Мистер Фостер, сбавьте обороты. Проблемы вашей семьи нас не касаются.

— На сегодня достаточно вопросов, детектив! — пробормотал он.

— Хорошо, давайте закончим, — подытожила я. — Если любой из вас вспомнит какие-нибудь незначительные детали, сразу позвоните. — Я достала из кармана визитку и положила на подлокотник дивана. — Там указаны телефоны, по которым вы всегда можете связаться с нами.

Перед уходом мы с Реем отсмотрели комнату Зои. Типичная комната девочки: с валявшейся одеждой, игрушками, многочленными мольбертами, эскизами, рисунками. Телефона и ноутбука обнаружить нам не удалось. Нэд сказал, что телефон всегда был при Зои, значит, убийца уже уничтожил его.