Эйвели. Часть третья

К. Хеллен

Восстанавливая историческую справедливость, через историю одного рода автор знакомит читателя с бессмертным народом эулиен, его историей, культурой, традициями и обычаями, развенчивая мифы о нём и приоткрывая завесу тайны о его происхождении и труде среди людей. Если Вы думаете, что всё знаете об эльфах… Вы будете немало удивлены открывшейся правде.

Звенье двести двадцать первое. Сон Седби. Карайн Алби и Илинер. Просияние Велы

Раз пришёл Седби припасть к рукам сестры своей, как делал это по обыкновению своему, когда бывал в раздумьях или что-то тяготило его. Тогда же положил он кудрявую голову свою на колени Эликлем и смог заснуть, не ведая печали, ибо сестра была рядом, и рука её на плече Седби успокоила его. И приснился Седби Светлый Дом, сияющий, как мириады солнц, парящий под небесами, с отворёнными дверьми своими и сверкающий, как росами, бессчётным количеством огней. И Финиар, отец его, приснился ему, что был в своих покоях, и от него они наполнялись Светом. И белые свечи перед ним вместо пламени имели огненные лица. Также увидел Седби старшего брата своего, непорочного и мудрейшего из эулиен, преданного, как всегда, молитве, воздевшего руки к садам Эйдена. И знамя в его покоях развевалось от незримого ветра, и смехом Эйдалин были наполнены его покои. И увидел он младшего брата своего, юного и прекрасного, стоящего рука об руку со тысячесветлой Ильмин, подобно скале, в покоях своих, окружённого детьми своего рода, и Эливиен наставлял их и вёл своим Словом, и золотой венец, сотканный из лучей Света, покоился на кудрях его, и истина сверкала на устах его, сам же он сиял, как звезда Ирдиль. И увидел Седби мир, поднимающийся из пыли, подобно вихрю, от танца сестры своей, сверкающей Солнцем и вереницами звёзд, и взмахи рук её и края платья касались самого Эйдена, и звонок был танец её, как журчание великой Аэн. Затем увидел Седби себя самого, стоящего среди воинов, готового к битве. И солнце сияло над его воинством, и на каждом эу были доспехи, сотканные из лучей и Света. Затем увидел Седби и сам несравненный Эйден, перед которым меркнет всякий Свет, и там лучезарную Эин-Мари, родившую его и его братьев, и госпожу Эликлем, и с Эин-Мари весь Эйден тосковал по Финиару, её же тоска была в каждой капле Аэн, в каждой травинке, каждом цветке, восходившем к солнцу, в самом эфире, в Свете Эйдена, ибо весь Эйден и всё, что было в нём, обратилось самим ожиданием и томленьем разлуки. Видел лучших из воинов и ангелов, спрашивающих между собой: — No let ev el`híleit éligē élligrenē. Ter ah kéma ni ínir?² Затем из Эйдена наблюдал Седби народ эулиен, разбросанный по подзаконному миру странствиями и служением, видел дела их, Надежды и чаяния, гибели и рождения, амевиль и праздники их. Тогда же вдруг предстал перед ним снова Дом его, парящий в небе, и показался ему таким тяжёлым, будто весь народ эулиен от сотворения мира собрался в нём. И вся тяжесть его покоилась на плечах Финиара. С этим и проснулся Седби, не зная, напуган он, восхищён или же успокоен.

Под сенью Эйдена нам путь уготован

От искрящейся Аэн до пределов святых —

Идти с человеком до последнего Слова,

Не зная сокровищ и целей иных.

Мы взяли дороги ветра скитаний

И подняли щит, что разбит был и сломан,

Мы цепь золотую в тот щит переплавим!

Под сенью Эйдена нам путь уготован…

Был рождён Карайн, позже прозванный Алби, от всеблагого Ану Божиего хлеба, сына Нэри Ягуара, сына мудрого Урми, сына Фьихлие, дочери Эликлем, дочери Финиара, и от Эвхели, вернейшей супруги Ану, по исходу, на мирной земле, в Сумеречные времена, так и не увидев Света глаз отца своего.

Великим утешением слёз скорбящей Эвхели стал Карайн, ибо во всём был похож на Ану — и лицом, и нравом, и верностью сердца. И Финиар, взяв рождённого от Ану сына Эвхели, дал ему имя Кáрайн [Kárayn]. Тогда же многие эулиен из народа Эликлем пришли, чтобы поддержать Эвхели и позаботиться о Карайне. Сам Седби окружил его своей опекой, и Элкарит приходил к нему, пока был Карайн совсем ребёнком, чтобы послужить Эвхели в её нуждах. Финиар часто спрашивал о Карайне, и когда имел на то время, навещал его, чтобы беседовать с ним и Эвхели, поддерживая их и направляя в Свете. Так под многой опекой своего рода и верных Ану друзей стал вскоре Карайн одним из достойных эулиен Светлого Дома — бесстрашным, милостивым и мудрым, исполненным любовного рвения послужить человеку по мере сил и сверх всякой меры. В великом почтении к памяти Ану воспитан был юный эу и много трудился, чтобы быть достойным его сыном, но скромность Карайна боролась в нём с мудростью его сердца, заставляя юного эу думать, что труд его скуден, и Света отца своего он недостоин. От этого бывал огорчён Карайн и в сердцах молился к Господину Садов сделать его достойным хоть искры от Света Ану. Видел эу желание Эвхели, чтобы продолжил он путь отца своего, и понёс его дело дальше, и трудился трудом Ану, но, окружённый достойнейшими из своего народа, был Карайн смущён в своём сердце и тяготился нищетой своего Света.

Вне всяких сомнений, есть эулиен достойнее меня, наделённые и силой, и Светом, и прежде всего мудростью распоряжаться этими дарами. Глядя на них, прежде страдал я, понимая, как слаб в сравнении с ними, подобно пушинке перед раскидистым и могучим дубом. Ныне же это меня не заботит. Я рад и горд за силу и Свет тех, кого превозношу в своём сердце. Важно не сколько дано даров и кому они даны, но как каждый из нас распоряжается ими. Если и от моих скромных дел родится улыбка, разве не буду я равен тем, кого так почитаю, тем, кем восхищаюсь, щедрость чьих даров прежде огорчала меня моей собственной нищетой… Один силён своей молитвой, иной прозорлив в сердце, как сам Финиар, другой владеет Словом, как самим собой, и много других, владеющих теми же дарами в различной степени. И я среди них, сокрушённый немощью достойно послужить человеку. Но мною правит Надежда — госпожа, не предающая своих рабов, она милостива, она благосклонна, она не ведает моих слабостей, сомнений и страхов. Она повелевает мне делать то, что я должен, не задумываясь, возможно ли это для меня и возможно ли это в названном мире.

Я не стану солнцем с его всесогревающим Светом, ибо я не солнце. Я не стану великим мастером или героем, ибо ни мудрости, ни искусства, ни какой иной силы мне не хватит для подобной дороги. Но я знаю, кем я буду и кем я могу быть. Этим я горд и этим доволен. (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 153:14—15}

Вся сила и власть мужского начала — в состоянии рядом с любимой. Без жены муж не воин и юноша не мужчина в полной мере своей природы, ибо в единстве сила любого начала.

Поэтому Творец дал юношам и мужчинам время узнать ту, что встанет с ними, и наполнит их, и пробудит в Свете, или же время найти крепость у Госпожи Света, Его Церкви.

И, зная это, искал Карайн ту, что встанет с ним и будет его силой, ибо только так готов был эу принять своё знание и применить его. В то же время в пределе Оленьего рода была эу именем Или́нер [Ilíner], знавшая также о положении вещей и обретении силы, и искала того, с кем встанет рядом, ибо сила её была велика, взятая ею ещё в Эйдене, откуда она пришла с Финиаром.

Вся сила и власть женского начала — в состоянии рядом с любимым. Без мужа девушка не творит, и жена не становится матерью и не обретает в полной мере всю силу своей природы, ибо в единстве сила любого начала.

Поэтому Творец дал девушкам время узнать того, с кем они встанут, и кого наполнят, и кого пробудят, явив им силу и свою Волю в задумке о всяком Свете. А также дал Творец девушкам время найти свою силу и труд ради Господина Садов и Его Церкви и стать щедрым деревом мудрости и жизни в Его саду, Его невестами и жёнами.

И потому искала Илинер в пределе сердца тот Свет, что поразит её и призовёт к себе, и от самого исхода были поиски её тщетны, ибо прежде не был явлен в подзаконном мире Свет, равный Свету самой Илинер, плод от плода того же дерева, действие от того же знания, пока не родился Карайн.

Когда же пришёл срок, вошла Илинер к Финиару и сказала ему, что в сердце своём видела Свет, который ей равен, и просила Всеспрашиваемого назвать того, чей был этот Свет, ибо он был так силён и ослепителен, что Илинер пребывала в замешательстве. Тогда вместе с ней отправился Финиар к свечам и обратился к своему сердцу, и вскоре сказал Илинер, что тот, кого она ищет и ждала от Эйдена — в пределе Эликлем и уже готов к назначенной встрече. И вот по слову Финиара облачилась Илинер в праздник амевиль и отправилась в предел рода Золотое дерево искать того, чей Свет видела в своём сердце. В это время пребывал Карайн в соследовании, и тело его было покинуто им ради смертных. Весь предел рода Золотое дерево обошла Илинер и не смогла найти эу, тогда обратилась она к Богу и молила указать ей на того из эулиен, кого Он задумал для неё прежде. И вот в час заката, когда садилось солнце, упал могучий луч его из-под самого полога Светлого Дома и указал на Карайна, сидящего в тени дерев у фонтана. И тотчас пришла Илинер к эу и опустилась рядом, и увидел Карайн Свет Илинер, что простирался во все пределы, и всевластие его было повсюду. Тогда же открыл эу глаза и увидел Илинер, и Илинер увидела глаза Карайна. И сказали они друг другу: здравствуй, Свет мой! И узнали друг друга, и сердца их возликовали и успокоились. Не дожидаясь сумерек, пришли Илинер и Карайн к Финиару с просьбой об амевиль, и Всеспрашиваемый не стал медлить и исполнил свою молитву над ними, и так стали Илинер и Карайн женой и мужем, и знание сошло на Карайна, и вскоре он просил Финиара отпустить его с Илинер, ибо через неё открыл для себя своё служение и силу. Согласился Финиар отпустить эулиен, и, не боясь и не страшась ничего, отошли они спустя несколько дней на земли Хайнуи. Там смиренно, но с большим рвением трудился Карайн в Свете Илинер, и было им предпринято несколько попыток собрать разрозненные семьи эулиен с земель Хайнуи и земель рядом, чтобы утвердить их под своей защитой и опекой, но не нашёл эу золотой крови по всей Хайнуи, и лишь несколько из отважных эулиен, что исполняли там своё служение, пришли к нему, чтобы засвидетельствовать своё почтение и сказать, что они ещё живы. Вместе с Илинер поселился Карайн неподалёку от разорённого замка Итар, и вместе они не покидали Хайнуи. Видя труды и старания своего мужа, нарекла Илинер его — А́лби [А́lbi], свидетельствуя о смелости мужа, основавшего дом их на Альбионе, а также утверждая крепость его, так как на эмланте а́lbeg — означает крепостная стена, оборонительное сооружение, служащее защитой.

Вместе Карайн Алби и Илинер крепко встали на земле Хайнуи против тени Неоглашаемого и трудом Надежды, защиты и помощи служили людям. Как ураганные ветры, поднимались многие погубить их, но были эулиен друг у друга, и корни дерева их были крепки, и потому никто не смог причинить им никакого вреда. Сами же эулиен сотрудились вместе, не расставаясь ни на минуту, и были единым Светом перед людьми и Богом, когда закладывали Его церкви, возводили школы и лекарские пределы, помогали семьям и притесняемым, давали денег желающим получить образование, а иных, кто желал, наставляла сама Илинер, в то время как Карайн писал книги.

Видя труд их, прогневан был Анкхали и велел Верефéсу [Verefésus], князю от данаи в земле Хайнуи, убить этих эулиен в скорейшее время. Но был И́шке [Íshke] — его племянник, и сын его К'Му́рвэ [K’Múrwe], которые не пожелали убиения эулиен и встали на их защиту. Вскоре Ишке и К'Мурвэ взяли свои народы и многие сокровища и поселились рядом с Карайном и Илинер, и оберегали их. Позднее те арели заключили союз с Карайном и Илинер и утвердились в Свете. Там же они основали свой город — Вéла [Wéla], и устроили свою общину наподобие общины эулиен, поставив Карайна и Илинер над всеми ними по старшинству Илинер и Любви к Карайну. Владыка не простил Ишке и его сыну измены, и так было положено начало великим войнам, в которых удивительным образом обнаружилось, что есть арели, готовые жить как эулиен или люди, и даже сражаться за это право, отвергая власть и гнёт Владыки, ради Надежды, происходящей от Господина Садов. Позже и Ишке, и К'Мурвэ были убиты, город Вела не раз подвергался разорению, но снова бывал отстроен, и туда стали приходить и люди, бежавшие от преследования Неоглашаемого или же не согласные с его учением. Вскоре в Веле собралось достаточно сил и знаний, чтобы и сам Изосар объявил, что Вела подлежит разорению. Но у народа Ишке и К'Мурвэ ещё оставались силы для битв и сражений, и война была продолжена их сыновьями и родичами из предела арели. Всё это время Карайн и Илинер пребывали в Веле в трудах милосердия и защиты, наставляя и укрепляя в Свете всех, кто искал их. Многажды друзья Ишке и К'Мурвэ советовали им вернуться на мирную землю и укрыться от гнева Бессветлого и Неоглашаемого в Светлом Доме, под защитой самого Финиара и Исполинов, но всякий раз ни Алби, ни Илинер не слушали их и оставались в Веле, верные тем, кто был с ними. Когда же снова приходили желавшие им блага и просили их укрыться, отвечали им эулиен, что теперь, в Веле, они сами — спасительный полог, а судьбы их вверены Богу, и только Он им служит защитой, а под Его защитой — они не знают страха. К бесстрашию перед лицом Владыки и Изосара призывали Карайн и Илинер и всех, кто был в Веле, и всех, кто мог слышать их слово. Вскоре же наставлял Карайн всех, кто прислушивался к его слову, оставить Велу и идти искать себе другое место, сохранив Велу в своём сердце и распространяя Свет, обретённый в нём, во все пределы. Так были те, кто послушался Алби, и их служением наполнился и утешился подзаконный мир и его земли, так были и те, что не пожелали покинуть эулиен и оставались с ними, верные своему долгу и Свету. Вела же снова разрушался и воздвигался и был то больше, то меньше, но никогда не бывал покинут теми, кто был верен Надежде.

Видя труды Карайна и Илинер, просил Златовласый брата своего Седби отправить к ним некоторое число от воинов и своего народа, чтобы вновь земли Хайнуи исполнились золотой кровью, и на исходе Сумеречных времён до тысячного праздника дня исхода Седби собрал тех, кто пожелал утвердиться на Хайнуи в Веле. К тому времени Вела был снова разрушен, но по всей округе собралось много из тех, что любили Карайна и Илинер, хоть их было как зелёных листьев в осенней роще среди ненавидящих эулиен и внявших учению Изосара.

Примечания

2

Он уже в объятьях пламени пылающего. Разве наш брат не видит? (эмл.)