Эйвели. Часть третья

К. Хеллен

Восстанавливая историческую справедливость, через историю одного рода автор знакомит читателя с бессмертным народом эулиен, его историей, культурой, традициями и обычаями, развенчивая мифы о нём и приоткрывая завесу тайны о его происхождении и труде среди людей. Если Вы думаете, что всё знаете об эльфах… Вы будете немало удивлены открывшейся правде.

Звенье двести тридцать шестое. Айилье

Любовь, ответь, как выбираешь ты,

К кому придти и улыбнуться?

Велению Создателя послушна,

Ты можешь поженить огонь и воду!

Ты можешь жизнь и смерть соединить,

Тебе подвластны камни, океаны, звёзды,

Цветы, и всё, что живо иль уснуло —

То пробудится под дыханием твоим.

Любовь — провидица слепая,

Всевластная и всеблагая госпожа,

Смотри, — мы все у ног твоих смиренны,

И нет того, кто назван был бы Им

И существом своим, дыханием тебя не прославлял!

Как-то раз отправилась Кихин к мужу своему в стан воинов и взяла коня. Был тогда один арели, что, увидев эу, возжелал её, и страсть жестоко завладела им, ибо не было и нет равных Кихин по красоте в подзаконном мире, ни среди эулиен, ни среди людей, ни среди арели. И вот дождался он, пока оставит Кихин пределы Светлого Дома и мужа не будет при ней. А потому прибег арели к магии и силой её, положенной народу его, изменил облик свой и стал во всём похож на Китли, мужа Кихин, и голосом, и телом, и красотой и силой. И вот раздобыл арели коня и направился навстречу Кихин как Китли, который будто бы не смог унять жар тоски по любимой, что снедала его, и потому решил сам отправиться к ней. И так встретилась они, и не была эу удивлена, ибо пылкий нрав был у голубичноречивого Китли, огневласого арели её. И пожелал арели тут же совершить задуманное, но достала Кихин меч из ножен навороженного мужа своего и принудила его к бою. Был арели удивлён немало, но принял бой и бился с Кихин. Недолог был бой их, ибо одолела эу арели и повергла его наземь и показала, что желает ему смерти. Тогда взмолился арели, испугавшись последней смерти своей, ему же сказала Кихин: — Встань и убирайся прочь, потому что ты не муж мой, и нет в тебе его силы, ибо ты проиграл мне, а не поддался! И так Кихин продолжила путь свой, и вскоре соединились они с мужем в Любви и на поле битвы, и сила их соединённая была велика, и от неё устрашились арели, её же да остерегутся все зложелатели Светлого Дома, ибо ни Кихин, ни Китли её не знают покоя. Любовь же во всех мирах такова, что можешь ты не знать до конца возлюбленного своего, но принимать его совершенно и полно в его прошлом и с ним, и в его настоящем и с ним, ибо то, что принято — то часть тебя, а потому и принадлежит тебе. Так — то, что безраздельно и без сомнений принято тобой — тем ты и владеешь, — говорил Финиар. И без сомнений — Кихин и Китли знают друг друга лучше самих себя, ибо Любовь даровала им принятие друг друга, она же и сделала их счастливыми, вопреки законам и традициям их народов, на её же стороне сила и мудрость могущественнее магии и лживых чудес её. К чудесам же Любви преклоним взор и мы ныне.

Всякая Мечта в почтении у эулиен, Мечта же свершившаяся и воплощённая — священна. Любовь — есть Мечта воплощённая и свершившаяся, у неё в верных подданных ходим мы, ей, Госпоже нашей, служим, её исповедуем, ей посвящаем жизни, за неё отдаём их, её же творим во всяком дыхании и во всяком дыхании видим. Честна и светла Любовь отважной Ибхин и светлосердечного Ретирни, радуются ей любящие и всякий, кто видел их, ибо входил в Свет Любви их и обретал мир в нём, как обрели они, соединённые в Свете. С великим почтением чают эулиен, что примет Ибхин детей их под наставничество своё, как и дружбы с Ретирни искали тогда, ибо в союзе с эу просияло сердце его великим Светом смертных, которым очарован народ надеющихся от века. Сам же Ретирни, Мечтатель, да сияет имя его, верным другом был эулиен и от слова своего, данного Ибхин, не отступился, ибо благодарным рыцарем Госпожи Любви сделал себя и жизнь свою, священную жизнь смертных — подвигам её посвятил и благодатному делу её, разделив служение возлюбленной своей и сотрудясь с эулиен Светлого Дома.

Иногда вселенной не хватает лишь объятий, чтоб родиться. (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 33:19}

Случилось же так, когда первая седина коснулась волос Ретирни, и был день амевиль их — провели его Ибхин и муж её в соединённой молитве, ибо между собой от первого дня положили так. В ночь же вошла Ибхин в покои возлюбленного своего, ибо пришла пора, и пожелала она утвердить Свет мужа в подзаконном мире, тогда же принесла она ему отрез белой ткани и повязала на глаза ему, дабы не был Ретирни смущён видом шрамов от истязаний, что покрывали тело её. И сомолились любящие и в Свете Любви своей легли вместе как муж с женою, тогда же благословлён был союз их, и моление их услышано было. И так был ребёнок у Ибхин от верного её Ретирни, и в срок светлый и долгожданный родила она дочь мужу своему, и поднес её человек Финиару, и нарёк Всеспрашиваемый маленькой эулнори имя Айи́лье [Ayíl`e], что значит Великий Свет. Так была Айилье рождена от Ибхин Гэнвэ, дочери светлейшей Ильинор, дочери Эвнара Яблоневого меча, сына Фанхандена, сына триждыпрекрасной Кихин, дочери Седби, сына Финиара, и от мужа Ибхин — Ретирни из народа Адама, по исходу эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме родителей своих, в Сумеречные времена.

Как есть финиардины, зажигающие свечи, чтобы наполнить Светлый Дом, отходящий ко сну, светом их, так и всякий из нас призван к жизни ради Света смертного сердца. Подзаконный мир имеет тысячи солнц и светил, и в каждом из миров свои источники Света, но Сам Создатель пожелал, чтобы был лишь один Свет, равный Его Свету, и даровал его человеку. Тот из нас, кто следует за Светом смертного, верен ему и верит в него, не следует ли след в след за самим Христом? Нет Света ярче, нет чище и радостнее, чем тот, что исходит от души человека, в улыбке его и благодеянии, в ликовании сердца его и счастливом сиянии глаз, и тот, кто потрудился ради этого Света — да будет свидетелем его, ибо Самого Создателя узрит и узнает в нём. Не положено, не дано от рождения каждому из смертных осведомлённым быть о ценности и величии Света, которым наделён он, оттого не радеет о нём человек, не заботится, попустительствует угасанию его и осквернению, происходящему через него самого. Нет слова у меня, нищесловного, чтобы рассказать о Свете смертных. Нет у человека и слуха, услышать и уразуметь подобное. Но всякому из нас должно трудиться и не щадить себя, дабы показать человеку Свет его и оградить его от оскверняющей тени. К тому же, кто просиял и чей Свет явлен, припадём мы, как к источнику, как к водам исцеляющей Аэн, ибо так Господь благословляет нас, через Свет тех, ради кого мы отдаём свой Свет и жертвуем вечность. Сомнения и отчаянье, страх и боль — старые спутники эулиен в подзаконном мире. Но пусть не будут они поводырями сердец ваших, ибо нет такой тьмы, где невозможен Свет, потому что сама тьма — бессилие ослепшего, отказавшегося от Света. Да будет труд ваш — против бессилия смертных! Мои ли слова поддержат вас или сердце само вразумит к труду, но да будет и вашей наградой — улыбка смертного, Свет человека. И всякий путь, что ведёт к нему — светел, и всякий путь, что ведёт к нему — славен, и всякий путь, что ведёт к нему — единственный из тех, что должен знать эу, ибо не мы — спасение человека, но он — Спаситель. (2)

^{(2) L. I. I. V. E. 4:57}

Большие светлые глаза, как у всех надеющихся, взяла Айилье от матери своей, и облик, и черты эулиен, но улыбку взяла эу от отца своего — человека, ею же, чистейшей, бывал покорён всякий, кто видел её, и тот, кто видел — не позабудет. В то же время весь род Щита пришёл поздравить и благословить маленькую эу и родителей её, многие эулиен желали наставлять Айилье и до знания проводить её, но лучших наставников выбрала эу для дочери своей. Так стали первейшими наставниками эу — достопочтенные Ормóрэ [Ormórē] и Нýмардан [Númardan], спасённые Ибхин и жившие в покоях рядом с ней, и Ретирни, им же Ибхин прислуживала сама с величайшим почтением. Из них была седая Орморэ мудрым ежом древнего леса, она же первой наставницей была для Айилье. И Нумардан был барсуком светлых рощ, он же опекал Айилье и был с ней с первых дней её. Никому не могла доверить Ибхин сон дочери своей и покой её, только Нумардану и Орморэ, они же сопровождали эу в играх и древнейшей мудростью своей наставляли её. Велика и светла мудрость благородных эулиен, щедра и надёжна мудрость смертных, мудрость же малых детей Господних — не знает равных, ибо всякий в подзаконном мире стремится к мудрости своей и в труде и годах обретает её, им же, смиренным, пожалована она Создателем в неизреченной полноте своей от самого рождения и до смерти, как и священная честь их, и милосердие, и полнота жизни.

Куда бы ни направлялась Айилье — были Орморэ и Нумардан с нею, и как прежде отважный Гэнвэфир сопровождал мать их, так и они сопровождали маленькую эу. Ибхин же и Ретирни с рождения дочери их — не отлучались от неё, и втроём неразлучны они были, и всюду были вместе, и вместе проводили всё время. Велика Любовь Айилье к отцу своему, во всём желает она походить на него и руки его не отпускала с первых дней своих. Во всяком совете и деле был Ретирни поддержкой Айилье и в каждом дне спешил ей дать так много, как только мог. Он же дал ей Свет свой, и Айилье приняла его, и Ибхин дала ей свой Свет, и его приняла эу. В Свете детей да умножается Свет родителей их! Когда же пришёл час, то и Ибхин стала наставлять дочь свою, и Фиэльли, и Иллиат, и многие светлейшие эулиен, друзья Ильлинор, и Луриена, и рода Седби. Мечтательна и прекрасна юная Айилье, звонок смех её и чисто сердце её, ищет она труд свой во всех пределах Светлого Дома и часто сопровождает Эликлем в трудах её, и скорое исцеление приходит ко многим под руками её, и утешаются отчаявшиеся от улыбки Айилье или в доброй беседе с ней. Часто желает юный ретенти Фи́ннэ [Fínnē], чтобы сомолилась Айилье с ним, и ищет наставничества у Ибхин, хоть есть у него наставник свой, и тот из ретенти. Сам же Финнэ из предела Ирдильле, но каждый день приходит в предел Седби и бродит, таясь, среди колонн и арок, там, где проходит Айилье, когда наставники ожидают её. Айилье же лёгок шаг, едва ли юный охотник может уследить за ней, но очевидно всем старание и рвение его. Всем, кроме самой Айилье, ибо ещё не время великих нужд светлейшего сердца её, да не коснутся печальные нужды его вовеки!

Неведом юной Айилье путь её до конца и труд её, и дело своё ещё не обрела она, ни в Доме своём, ни среди смертных. Сердце же её ожидает знания, как ожидают саму Айилье сердца, тоскующие по Свету её. Да будет время милостиво ко всем, кто ждёт, и многощедро к тем, кто смирен в терпении!