Фонтан бабочек

Ирина Сабенникова, 2023

Книга Ирины Сабенниковой «Фонтан бабочек» включает в себя рассказы автора, герои которых – дети: совсем маленькие, едва начавшие говорить; школьники, оказавшиеся перед первым в своей жизни моральным выбором; подростки, мучительно преодолевающие грань взросления. Меняется их мироощущение, осознание себя, становятся другими взаимоотношения с ровесниками, но остаётся главное – способность удивляться миру, в котором они живут, желание сделать его лучше, любовь.

Приключения шахматного коня

Владимир Андреевич разбирал вещи деда, вещей было не так много, но все они были для него памятны, он помнил их с самого детства и теперь мучительно думал, что из них он может взять с собой, а что придётся оставить здесь: квартира не резиновая, и всего вместить, конечно, не может. Мужчина уже отложил в сторону альбом с фотографиями, письменный прибор, пачку писем и вдруг вспомнил о шахматах, о тех костяных шахматах, которыми дед так дорожил, что даже ему не давал с ними играть. Владимир Андреевич был страстным шахматистом — правда, играл оставшимися ему от отца простенькими деревянными фигурами. Вспомнив о дедовых шахматах, он пробежал глазами по полкам шкафа, те были почти пусты, заглянул в стол. Шахмат не было.

«Странно, — подумал он, — неужели дед их кому-то отдал?»

Мужчина выдвинул один за другим ящики дедова комода — какие-то листки, конверты, вырезки из газет, оловянный солдатик. Владимир Андреевич взял его, повертел в руках, не веря своим глазам. Совершенно точно, это его солдатик, вот даже кончик штыка отломлен, это он его отломал, когда выковыривал застрявшую в щели монетку. Как же он сюда попал? У него в детстве игрушек было немного, потому отчётливо помнилась каждая, а единственный оловянный солдатик — тем более.

Владимир Андреевич присел на старенький диван, стараясь вспомнить что-то, что связывало пропавшие дедовы шахматы и солдатика. Напряг память, боясь, что не вспомнит, слишком много времени прошло, и вдруг вспомнил.

Он просочился в комнату деда незаметно, даже дверь не скрипнула, но дед всё равно заметил.

— Пришёл? За шахматами охотишься? Ну садись, мы ещё не начинали.

Шахматная доска была уже разложена, пестрела белыми и чёрными квадратиками, и на ней в боевом порядке, точно на реальном боевом поле, расставляли теперь шахматные фигуры. Приготовление к сражению было неторопливым, дед вообще не любил суеты, а уж когда к нему заходил его старый институтский товарищ и они садились играть в шахматы, тем более. Он не спеша брал фигуру из коробки, некоторое время держал в ладони, словно оценивая, на что та способна, потом окидывал внимательным взглядом шахматную доску и аккуратно ставил ту на предназначенное для неё место. Наконец два войска выстроились своеобразным каре друг напротив друга. Впереди пеший ряд воинов с пиками и топорами в каких-то смешных плоских касках, больше похожих на тарелки, оттого эти пехотинцы не особенно напоминали настоящих солдат. Эти недотёпы чаще всего гибли в шахматных сражениях, потому мальчик и знал их лучше других — съеденную фигуру отдавали ему, а уж он ставил их на край стола и долго внимательно рассматривал. Больше всего его удивляло, что на их камзолах даже пуговки были вырезаны. Игрушек у него в детстве почти не было, он родился сразу после войны, когда было не до игрушек. «Страну поднимать надо», — часто говорил отец. Вовка, конечно, играл, как и всякий ребёнок, даже устраивал целые баталии, правда, солдатиками ему служили большей частью бабушкины пуговицы, а тут, на шахматной доске, были настоящие солдаты.

— Дед, а что они так смешно одеты, ни пилоток, ни ружей? — спрашивал он поначалу.

— Шахматы старые, — отвечал тот скупо, — тогда ружей было мало.

— Это когда же было, при царе, что ли?

Вовка уже слышал, что была революция, а до неё — царь.

— Ещё раньше, и вообще… — дед не любил такие разговоры, считал Вовку слишком маленьким для них.

Дед и дядя Юра не спеша начали партию, разыгрывали дебют, как они говорили. Играли они не часто и оттого, наверное, растягивали удовольствие. Партию обычно начинали пешки.

«Оно и понятно, — думал Вовка, внимательно следя за каждым ходом, — не жалко, вон их сколько». Он с нетерпением ждал, когда игрокам надоест строить оборонительные линии и они пойдут в наступление.

— Смысл шахмат не в том, чтобы съесть чужую фигуру, а чтобы сохранить свою, — часто говорил дед, видя, как внук елозит от нетерпения.

Вовка ещё в шахматы не играл и совершенно не мог взять в толк, зачем нужно так долго переставлять фигуры, когда можно вот так сразу — бац! И всё.

Вероятно, тогда у него и родился план завладеть дедовыми шахматами.

— Вот, на, — дядя Юра с гордостью передал ему белого офицера, — дед «проспал».

Вовка глянул на деда, тот сосредоточенно смотрел на шахматную доску, не спал.

Мальчик осторожно взял маленькую костяную фигурку. Человечек небольшой, в половину его ладони, а то и меньше, на голове треуголка и маска, на плечах широкий плащ, в складках которого виднеется кинжал. Кинжал острый, Вовка сам пробовал, укололся даже. Офицер, дед его ещё слоном называл, мальчику не слишком нравится, да и какой из того слон, слонов-то Вовка видел.

«Хорошо бы короля получить», — думал он, с вожделением глядя на странную фигурку в мантии и с короной на голове, почему-то одетую в пузатые шорты и чулки. Вовка бы такие ни за что не надел, их только маленькие носят, а ему уже шесть лет, и он через год в школу пойдёт. Королева ему тоже нравится, она хоть и поменьше, но очень красивая и в платье. У мамы такого платья не было, хотя мама, он это точно знал, красивее королевы.

«И почему папа не купит ей такого платья?»

Вовкины мысли всё время кружились, словно бабочки, он их не отгонял.

— Держи, — дед протянул мальчику чёрного коня.

«Вот это да!» — Вовка замечтался и не заметил, как того съели. Конь с всадником поднялся на дыбы и угрожал копытами столпившимся вокруг него пленным пешкам, а всадник-то вот-вот упадёт, тянет на себя уздечку, впивает в конские бока острые шпоры, коню это не нравится, и он недовольно ржёт. Вовка поставил коня на край стола и стал разглядывать. «Надо же, даже подковы на копытах, вот это класс! Не то что его оловянный солдатик. Хотя солдатик самый настоящий, в пилотке и с ружьём».

Дед, вероятно, заметил, как у внука загорелись глаза.

— Это тебе не игрушка, а шахматная фигура. Подрастёшь — тоже будешь играть, а пока поосторожней, они и сломаться могут.

Играть Вовка и сейчас может, только бы дали, так не дадут, придётся опять пуговицы пулять.

Воскресным утром едва Вовка открыл глаза, сразу понял: сегодня или никогда! Дед собирался в гости, надел свой лучший костюм и даже галстук повязал, родители ушли по делам, нужно действовать.

Для начала он залез в книжный шкаф и достал коробку с отцовскими шахматами, они были не такими красивыми, как дедовы, но войско из них выглядело значительно лучше, чем из пуговиц. Вовка расставил грубоватые шахматные фигурки на полу, соорудил из кубиков защитный вал для них, сзади положил диванные подушки, вроде как горы. Теперь надо было подумать о войске противника.

Заходить в комнату деда без спроса Вовке не разрешалось, и он этого не делал, но сейчас, толкнув дверь, огляделся: письменный стол, кресло, платяной шкаф с зеркалом, в котором тут же отразился заглядывающий в дверь испуганный мальчик. Ему стало стыдно и немного не по себе — кто-то ему говорил, что зеркало может всё рассказать другому человеку, этого совсем не хотелось. Вовка присел и на коленках прополз до стола.

«Лишь бы дед ящики не запер», — думал он, дёргая за ручку тяжёлого ящика. Шахматы обнаружились в нижнем. Так же на корточках, толкая перед собой коробку с шахматами, он добрался обратно, сгорая от нетерпения начать игру. Вовка открыл коробку, и ему показалось, что среди шахматных фигурок произошло какое-то волнение, точно они не ожидали, что коробку откроет он. Осторожно, по одной он вынул их из коробки, расставил. Король и королева, по его мнению, не слишком подходили для военных действий, да и руки у короля были заняты не пойми чем. Вовка было задумался, зачем шахматной фигурке мячик и палка, но решил оставить всё на потом и расспросить при случае деда, а пока короля с королевой он поставил позади войска, в тылу — может быть, ещё сгодятся.

Мальчик поднялся на ноги и с высоты своего роста осмотрел войска: всё было готово к сражению. Только тут Вовка понял, что у него не было продуманного плана действий. Единственное, что он знал, — что перед наступлением всегда бывает артиллерийская атака. Недолго думая, мальчик вытащил из-под дивана коробку с кубиками, отобрал те, что поменьше, и, примерившись, стал их метать. Первый кубик не нанёс никакого повреждения защите противника, тогда он кинул второй, посильнее. Тот сбил импровизированное заграждение и пару пешек.

Вовка перебежал на другую сторону комнаты и принялся швырять кубики в другое войско. Потери были значительными, от точного попадания кубика лёгкие костяные фигурки разлетались в разные стороны. Игра его захватила, он уже совершенно забыл о шахматных фигурках, перед ним был враг, и его нужно было уничтожить. Сражение продолжалось минут двадцать, наконец стало ясно, что ни одного живого на поле боя не осталось, даже король и королева лежали среди неразорвавшихся снарядов совершенно бездыханными. Вовка взглянул на часы и понял, что вот-вот придут родители, часы показывали 12.45.

Деревянные отцовские фигурки он собрал быстро, а вот дедовы, более лёгкие, разлетелись по всей комнате, и их пришлось искать, лазить под стол, стулья и даже диван. Вовка разложил собранные фигурки на полу, чтобы ещё раз посмотреть на них, и тут обнаружил: пропал чёрный конь. Пересмотрел ещё раз, чёрного коня не было. Времени до прихода родителей оставалось совсем мало, мальчик быстро сунул в коробку с костяными шахматами деревянного коня из отцовских шахмат и бегом бросился в дедову комнату. Отцовские шахматы убрал в книжный шкаф.

— Что это у тебя кубики везде разбросаны? — спросил отец, входя в комнату. — Собери, ноги переломаешь.

Вовка послушно сгрёб кубики под диван и хотел было залезть туда же посмотреть, куда завалился чёрный конь, но отец остановил:

— Хватит пыль собирать, вылезай, сейчас обедать будем.

Весь день Вовка ходил озабоченный, при всяком удобном случае становился на коленки или ложился на пол, заглядывая под мебель.

— Ты же уже большой, — не выдержала мать, — что ты всё на животе елозишь, потерял что?

Вечером отец с братом сели играть в шахматы.

— Пап, а чёрный конь где? — спросил брат, показывая на пустую шахматную клетку.

— Как где, в прошлый раз был, в коробке посмотри…

— В коробке нет.

Вовка замер, он совершенно забыл, что, забрав чёрного деревянного коня из коробки, не заменил его чем-нибудь подходящим, впрочем, подходящего у него ничего и не было.

— Это не ты коня взял? — спросил отец, обращаясь к младшему сыну.

Вовка молчал, да и что ему было сказать. Он изо всех сил делал вид, что увлечён разложенной перед ним книгой.

— Ладно, найдётся, вот возьми пирамидку, — и отец передал брату маленькую стеклянную пирамидку, которой обычно придавливал бумаги.

Заняться поиском шахматного коня Вовке в тот день так и не удалось. Ночью он спал плохо, ему снились кошмары, и в каждом присутствовала чёрная лошадь. Всадники на лошадях скакали за ним, а он убегал, но никак не мог от них скрыться, и, куда бы ни прятался, там опять оказывался всадник на лошади. Даже когда он с головой спрятался под одеяло, то и тогда слышал стук лошадиных копыт и негодующее ржание.

— Ты не заболел, что-то уж очень бледный? — озабоченно спросила мать, когда Вовка сел за стол завтракать.

Всё время завтрака ему казалось, что все за столом смотрят только на него, у него даже аппетит пропал, а уж это последнее дело, когда аппетит пропадает. Вконец измаявшись, он достал из потайного места за комодом единственного своего оловянного солдатика, которым ужасно дорожил, и, зажав его в кулаке, отправился к деду.

— Вот! — протянув руку и раскрыв кулак, произнёс Вовка.

Дед посмотрел на него с интересом:

— Оловянный солдатик? Ты хочешь мне его подарить?

— Поменять, — уточнил внук, — я твоего коня потерял, шахматного, вот за него солдатика бери.

— Как так потерял? Когда?

Дед полез в ящик стола и достал шахматы. В коробке, на самом верху лежал чёрный деревянный конь.

— А это откуда?

Дед взял коня, с удивлением разглядывая грубо выточенную деревянную фигурку.

— Кажется, это из отцовских шахмат? — произнёс он, глядя на потупившегося Вовку, тот кивнул. — А мой где?

— Не знаю, — стушевался мальчик и вдруг добавил: — «Пал смертью храбрых».

— Что-что? — дед подался вперёд. — Сломал, что ли?

— Нет, я не ломал, просто они сражались, ну и конь пропал. Я же тебе солдатика принёс.

Дед взял солдатика, покрутил в руках и поставил на стол.

— Не жалко? — спросил, внимательно глядя на внука.

Вовка закусил губу, солдатика ему было ужасно жалко, но признаваться в этом не хотелось, ко всему прочему, он боялся расплакаться.

Дед, вероятно, всё понял и вдруг улыбнулся.

— Значит, говоришь, баталия была, и конь со всадником пропал?

Вовка кивнул, всё ещё не решаясь взглянуть на деда. Ему было стыдно, он знал, что шахматы дед любил и берёг.

— Ну что же ты за командир, когда своих солдат не бережёшь?! Может быть, он в плен попал или заблудился на незнакомой местности, надо срочно организовать экспедицию по поиску пропавшего.

— Я искал, — робко произнёс внук, — под диван лазил…

— Не там, верно, искал, идём.

Дед решительной походкой направился в гостиную.

— Объявляется тревога, — громко произнёс он, привлекая внимание всех присутствующих, — пропал чёрный всадник, возможно, захвачен в плен или заблудился, организуем компанию по его поиску.

— У нас тоже пропал шахматный конь, — отозвался из кресла отец.

— Ваш уже найден, — дед протянул ему деревянную фигурку, — теперь ищем моего.

Вовка побежал в кухню, принёс веник и швабру, и все занялись поиском. Через несколько минут шахматный конь был найден под буфетом, запылившийся, в обрывках паутины, но совершенно целёхонький. Экспедиция по спасению окончилась удачно.

Владимир Андреевич ещё раз взглянул на оловянного солдатика:

— Надо же, значит, дед сохранил его подарок, а он-то совершенно о нём забыл.

— Однако где же всё-таки шахматы?

Владимир Андреевич встал, подошёл к комоду, выдвинул первый попавшийся ящик…

— Ну что же я в самом деле, если бы дед хотел, сам бы давно уже отдал мне шахматы, вероятно, кому-то они были нужнее.

Он улыбнулся и потрогал карман пиджака, в который положил оловянного солдатика.

— Кажется, я нашёл что-то более ценное, и это уж точно дед хотел мне вернуть.