Записки на простынях

Ирина Мист, 2021

Короткие истории вне пространства и времени, нанизанные на кровавую нить тёмной любви – БДСМ, насилие, игра на боли и страхе. Книга не про автора. Она – про читателя. О том, с чем каждая из нас может столкнуться. В обычной жизни. За дверьми обычной квартиры. Это про жизнь в зависимости от пиковых переживаний, убивающих игр и выход из этой зависимости. В книге поднимаются неудобные темы – бойкот, абьюз, насилие, БДСМ. И это – не среди маргиналов, это рядом. И романтики в этом нет. Есть боль, кровь, слёзы, сломанные жизни. И всё это – на контрасте с поиском Бога в себе и вовне. Книга не про то, что хорошо и плохо. Она о том, что погружение в самые теневые области жизни – это тоже путь познания. Роман Ирины Мист доказывает: жизнь полна самых разных оттенков – и не только черно-белых. Каждый из нас сталкивается как с кроваво-алым цветом боли, так и с возвышенными, лазурными полутонами. «‎Записки на простынях» – как раз о бесконечном многообразии палитры в душе каждого.

Шёпот за спиной

Никогда не боялась людей. Сталкивалась с грабителями, бандитами, насильниками. У меня потрясающая способность влипать в сомнительные ситуации с однозначно плохим концом. И выпутываться, благодаря кому-то невидимому, стоящему за спиной. Сейчас такое случается реже, видимо, научилась сворачивать на боковую тропинку за полшага до встречи. Даже по ночам в лесу гуляю одна. Знаю, хранима.

Но всегда боялась необъяснимого. Не знаю, как с ним обращаться. В детстве была страшной трусихой. Сильнейшее впечатление оставил старый фильм «Всадник без головы». До сих пор перед глазами стоят эти кадры — и появляется над горами силуэт безголового всадника под зловещую музыку.

Возвращалась домой из школы, запирала входную дверь и садилась спиной к кухонному окну, чтобы видеть кусок тёмного коридора. И сидела так, делая уроки или читая, до самого прихода родителей. Старалась не выходить, чтобы случайно не обернуться и не увидеть призрак за спиной.

Смотрели легендарный «Вий», один из первых советских фильмов ужасов? Мне было четырнадцать, когда посмотрела его в кинотеатре. Спать боялась пару месяцев. Гоголя не читаю до сих пор. Раньше брала в многодневные поездки на поезде и читала под мерный стук колёс. Там всегда люди, горит свет, и ничуть не страшно. Сейчас чаще путешествую на самолёте, Гоголя не перечитываю. Да, что читать — дома хранить не буду. И Стивена Кинга тоже. Хотя книги, где сплетаются реальность и потустороннее, люблю. И побаиваюсь. Помню, как в пионерском лагере выключали свет. Закутавшись в одеяла, девчонки собирались вокруг рассказчиц историй, холодящих кровь. Я, притворяясь спящей, зарывалась под одеяло с головой и затыкала уши, чтобы ни одно словечко не просочилось в мой сон.

Однажды в школе мы сбежали с физкультуры. Спрятались в тёмной каморке возле раздевалки. Вдруг чувствую, гладит меня по щеке ледяная рука, хватаю её, а она исчезает где-то внизу. От моего крика все всполошились, зажгли свет, несмотря на то, что нас могли обнаружить. И ничего. Проверила подруг — руки у них тёплые, и в стене дыр не было.

Говорят, в нашей квартире жил призрак синей женщины. Некоторые видели его, а мои подруги, переступив порог, всегда здоровались с кем-то. Сейчас не удивляюсь ничему. Захожу в гости к приятельнице — квартирка душевная. Духи, значит.

Иногда встречаются неспокойные квартиры. Слышны скрипы половиц, шорохи и всхлипы в пустых комнатах. И чёрные силуэты. Только не распространяюсь об этом, а таких квартир стараюсь избегать.

Сейчас боюсь меньше. Может, потому что знаю, как ладить с ними.