Уничтожу тебя, принцесса

Ирина Ирсс, 2023

Арсений Багиров – парень с самой сексуальной ухмылкой и глазами, способными украсть сердце даже снежной королевы. А ещё он тот, кто меня ненавидит.Два года назад он забрал мой первый поцелуй и разбил сердце, когда я узнала, что это всё было ради спора.Я отомстила ему, уверенная, что наши жизни больше не пересекутся никогда. Но вместо этого совершила самую настоящую ошибку. Теперь мы учимся вместе, и он поклялся уничтожить мою жизнь.

Глава 15. Крис

Лицо Егора за мгновение приобретает жесткости, когда он делает шаг вперёд, уже собираясь зарычать, но я торможу его, перехватывая за руку. Сжимаю сильнее, когда равняюсь с ним, а сама взгляда не могу оторвать от глаз Арса. Прожигаю буквально.

Переиграть… вот, что Арс собрался делать. Выиграть меня в гонке. Вот же…

— Так не терпится проиграть вторую тачку? — с приторно сахарной улыбочкой выдаю.

Понятия не имею, откуда беру силы, чтобы вообще вспомнить, что имею такую функцию, как улыбаться, возможно, помогает рука Егора, за которую до сих цепляюсь, как за спасательный круг.

А ещё провоцирую откровенно, но мне уже без разницы. Он заходит всё дальше и дальше, выигрывает, уничтожает мою жизнь. И у него это получается. Сейчас пасовать я не намерена точно, тем более, когда Арс делает это на публике.

Пусть засунет себе куда подальше свои предложения удалить на меня всё, что имеет. Может хоть сейчас при всех меня выдать, закопать в прямом смысле слова, единственное, что сделаю — покажу ему средний палец.

Арс же даже ухмыляться не перестаёт, напротив, огонь в глазах зажигается. Смотрит исключительно на меня.

— Или быстрее тебя победить, что скажешь, принцесса?

— Егор согласен.

Поправочка, не согласен. Резко оттягивает меня назад.

— С ума сошла, — тихо цедит Кайманов. — Яр меня на куски порвёт, если узнает, что я гонял на тебя.

— Яра здесь нет, а ты не проиграешь, — говорю уверенно, хотя по факту уверенности во мне ровно ноль. — Не смей проигрывать, слышишь.

Иначе ты проиграешь мою жизнь. Последнего не добавляю, но так оно и будет. Арс уже снёс её половину, за вторую буду бороться едва ли не на грани жизни и смерти, на всё согласна, если имеется хотя бы один шанс утереть ему нос.

Вот только Егор всё равно не согласен, его лицо искажается так, точно предложила ему попробовать яда.

— Какой, на хрен, проигрывать, Крис? Единственное, что он сейчас получит за такие публичные заявления, безлимит, блть, в реанимацию, — Кайманов даже не думает делать голос тише, напротив, бросает во всеуслышание, ещё и повернув голову к Арсу, а потом смотрит на меня, чеканя: — В машину, блть, Крис, живо.

Я моргаю, уставившись на невероятно разгневанного Егора. Он никогда так не разговаривал со мной. Да со мной в принципе никто так не разговаривал, кроме Яра, и то, когда он в безумном-безумном гневе. Мне не просто не хочется сейчас перечить Кайманову, я даже чуть отстраняюсь, оглядываясь по сторонам. На нас народ уже обращает внимания, Рим всё ещё стоит на прежнем месте, между мной и Арсом, а за моей спиной откуда не возьмись появился Ковальчук Сергей.

— Крис, — нажимает на меня Кайманов, чтобы уже ожила.

Я всё ещё не знаю, что делать, вся кожа покрывается не то огнём, не то холодом от пристальных взглядов, хотя один ощущается отчётливее всего.

— Так боишься проиграть, что давишь на девчонку? — Я мечу в Арса предупреждающий взгляд, чтобы он и не думал провоцировать больше Егора, но он на меня уже не смотрит. Не веселится, хотя и продолжает выглядеть чересчур беспечным. — По-моему, она сама выразила согласие уехать со мной.

Я терпеливо прикрываю глаза, едва сдерживаясь, чтобы не влезать сейчас и не кричать на весь трек, что не это имела в виду.

Да и не думаю, что Егору бы понравилось, что отвечаю за него, потому что на его выражении слишком красноречиво написано, что Арс только что перешёл грань. Он начинает медленно к нему приближаться.

— А, по-моему, у тебя несколько лишних рёбер, — Кай встаёт прямо напротив Багирова, который так и остаётся стоять на своём, лишь только криво ухмыляясь. — Вали отсюда, по-хорошему, пока я не пожалел, что ещё в прошлый раз не лишил тебя возможности передвигаться.

Вот этот момент, когда понимаю, что всё же что-то между ними произошло, чего я не знала. И теперь мне точно понятно, почему Арс не сомневается, что встречаюсь с Каймановым. Но… он сказал с ними? Искоса гляжу на Женю, на меня, понятно, сейчас он не смотрит, другим занят: оценивающим взглядом сканирует зевак, которые собираются вокруг нас. Очевидно, я и правда что-то упустила. В клубе? Но сейчас у меня нет возможности даже задуматься над этим, моё внимание перетягивает голос Арса. Он гладкий и спокойный, но явно звучит уже не мягко и дружелюбно. В выражении лица больше нет и намёка на ухмылку или веселье. Он чертовски серьёзен, когда так безмятежно бросает Егору:

— Хочешь помахать кулаками? — пожимает он плечом. — Да без проблем. Ты только с гонки официально слейся, чтобы автоматом встала победа за мной, без вот этих своих угроз. Мимо, не подействуют. А то мы и до утра можем так обмениваться любезностями, что в мои планы точно не входит. Они у меня недавно стали куда интереснее, чем обещали быть, — на этих словах Арс бросает на меня беглый взгляд, не задерживает, хотя и явно показывает, кто именно входит в его планы. Моё лицо обдаёт жаром, и я не знаю, то ли это от злости, то ли отчего-то совершенно дикого и ненормального. И всё же так и хочется процедить: «Придурок», прямо в тот момент, когда он добавляет: — И я от них точно отступать не собираюсь.

Егор как-то странно усмехается, уже начиная говорить:

— А ты каким… — как очевидно что-то понимает. Секунда, и он разражается смехом. — Да твою ж мать, — качает головой Кайманов, пока за одно мгновение не становится серьёзным. — Сказал же этому недоумку, ещё раз тачка сменится перед стартом, и он может лесом идти далеко и надолго.

Но Арс и тут невозмутимо отбивает.

— А тачка и не меняется, про водителя же и речи не было, — заявляет нагло, и я даже со своего места могу увидеть, как у Егора от злости выступают желваки. — Ну так что, будем и дальше хвастаться красноречием или уже сядем за руль?

Одну секунду мне кажется, что Кайманов сейчас Арса сравняет с землёй, что снова — чтоб его это дурацкое сердце — отзывается во мне какой-то тревогой, но он слишком быстро берёт себя в руки.

— Погнали, — отвечает коротко, — но передай своему дружку, чтобы даже больше не зарывался, что его девчонка случайно попала на мой член. Разговаривать я точно больше не буду.

И всё, даже не ждёт, как отреагируют все на его заявление, сразу разворачивается и идёт к нам с Женей, с таким взглядом, что ясно одно — чья-то голова вот-вот слетит с плеч. Но на удивление, не моя. Он грозно рычит на Рима.

— Ну что, мать вашу, решил всё мирным путём?

Я разрываюсь в этот момент, не зная, за кем следить. Хочется понять, о чем говорит Егор, но меня буквально не отпускает взгляд Арса, с которым он медленно отступает. А я ещё раз убеждаюсь, что это не тот добрый и беззаботный парень, которого знала два года назад. И смотрит он на меня совершенно иначе, точно отслеживает микроскопические движения рядом со мной. Он не играет, не бросается больше вызовами, Арс словно и сам разрывается, как не хочет уходить сейчас. У меня вся грудная клетка затягивается до предела, будто, чем он дальше, тем невыносимей дышать.

–… не за что… бить… отступил же!

Последнее слово выдёргивает, когда резко перевожу взгляд на Женю, что-то доказывающего Егору, который всё ещё выглядит зверски злым. О чём они говорят? Я подрываюсь к ним в тот момент, когда Кайманов, стиснув челюсть, качает головой.

— Чтобы я еще хоть раз послушал тебя, оратор хренов.

— Что это… — но даже озвучить не успеваю, когда Егор указывает на меня пальцем.

— А ты, — он еще сильнее сжимает зубы, — можешь начинать готовить мне, как минимум, эссе с объяснениями, кто он такой тебе и почему, мать его, он смотрит на меня, как маньяк на свою следующую жертву.

Я захлопываюсь раньше, чем получается возмутиться. Егор не ждёт от меня ответа, тут же разворачивается и машет Удаву, который стоит недалеко, чтобы он шёл за ним, бросая Риму уже на ходу:

— Глаз с неё не спускай, — указывает он Жене.

Наши взгляды с ним сталкиваются, Рим выглядит так, будто и впрямь серьезно накосячил. Да что происходит-то! Я собираюсь вытрясти с него все ответы, когда к нему подходит Ковальчук и что-то тихо ему говорит. Рим разводит руками в то время, как я обвожу взглядом ближайших людей, уже отходящих в сторону самого трека, когда замечаю так и не ушедшего Арса. Он движется ко мне, и у меня не получается в этот раз погасить бурю вспыхивающего раздражения, сама ускоряю шага, чтобы уже через пару секунд врезать ему по груди.

— Что за представление ты устроил, придурок! — я буквально набрасываюсь на него, хорошенько прикладываясь, как минимум, раза три в удары по его плечу.

Но он даже с места не двигается, не реагирует никак и не думает останавливать. Ниже ко мне нагибается и только уже тогда перехватывает мою руку, чтобы дёрнуть ближе к себе и совершенно холодно и серьёзно отозваться:

— А ты? — я едва не давлюсь возмущением, пока Арс вглядывается в мои глаза так, будто и правда это моя вина, а не его. — Тебя даже это не остановит? Я выиграю, Крис, на этот раз у меня не будет никаких видений призраков прошлого.

— Ох, ты даже не представляешь себе, как я надеюсь, что ты не только увидишь призраков прошлого, но и соберёшь всевозможные ямы и кочки! Чтобы у тебя все колёса, Багиров!..

Арс дёргает меня жёстче, вынуждая замолчать, не смотрит, точно голову мне просверливает, когда тихо и внушительно цедит:

— Да очнись ты, мать твою, Крис! Не понимаешь, что я собираюсь забрать у тебя?

Я разражаюсь странным смехом, глядя на всё более яростное выражение лица Арса. И это он мне ещё будет говорить?

А потом сама к нему ближе подаюсь, так сладко ему сообщая:

— Ты, похоже, не понял ещё моих методов, Арс. Я всегда хожу первой. Буду ли я ещё девственницей к тому моменту, когда ты достигнешь финиша, м?

Выражение лица Арса — просто подарок. Оно стоит даже того, чтобы действительно пойти и переспать с первым встречным, а потом бросить ему, что ему никогда больше не видать ни одного моего первого раза.

— Ты можешь делать хоть что, Багиров, угрожать, уничтожать, переворачивать весь мой мир. Без разницы, я всё равно буду всегда на шаг впереди тебя. — Мне кажется у меня сейчас затрещат кости, с какой силой Арс сжимает моё запястье, явно намекая, что держится из последних сил и мне лучше замолчать, но я всё равно продолжаю. — А знаешь, кто меня этому научил?

Я вскидываю руку вверх, ту самую, которую он держит в своей. На моей — татуировка, на его — браслет.

— Рогозина…

Но Арс даже не успевает податься вперёд, чтобы грозно прорычать, когда рядом звучит.

— Дистанцию держи, — это говорит Ковальчук, достаточно вежливо, но с очевидным намёком, что второй раз он таким точно не будет.

Он встаёт прямо около нас.

— Руку её отпусти, а то вы и правда стартануть не успеете, всё решим здесь и сейчас.

Арс переводит взгляд на Серёжу, но и не думает меня отпускать, абсолютно спокойно выдерживая взгляд Коваля и всем видом показывая, что его сейчас ничего не возьмёт. Ковальчук же подаётся ещё ближе, его голос всё ещё без слышимых нот раздражения, но звучит с весом.

— Уже понятно, что она с тобой ехать никуда не хочет, а с девчонки спрос никакой. Даже не проканает, что она публично до этого согласилась, — Серёжа кивает, как бы призывая его услышать. — А за всё остальное можно и правда кости сломать, если ты сам нарываешься до старта. Сам захотел делать всё это публично.

Серёжа берет мою руку, которую держит Арс, чуть ниже, показывая, что ждёт, когда он её отпустит, но тот не спешит. Его скулы напряжены до предела, когда он переводит на меня взгляд, полный сжигающей меня дотла тьмы.

— Пять минут, принцесса, вот, сколько у тебя времени меня обыграть.

Моя рука оказывается свободна, когда Арс отпускает её и пятится спиной назад, до последнего удерживая мой взгляд, пока сердце размашисто бухает в груди до оглушающего звона в ушах. Но даже когда Багиров отворачивается, направляясь к треку, оно всё ещё колотится слишком быстро, что тело становится ватным.

Я смотрю на Серёжу, который сам отпускает аккуратно мою руку и бросает на меня такой взгляд, словно и сам не прочь потребовать от меня уже реферат, объясняющий, что здесь сейчас происходило, а потом поворачивается к Риму, который стоит в метре от нас.

— Как только стартанут, Рим, сразу же по газам.

Что?..

Я оборачиваюсь на Женю в то время, когда Серёжа уходит, и смотрю на него непонимающим взглядом.

— Что это значит?

Рим подходит ко мне, морщась так, словно я сморозила какую-то глупость.

— Не думала же ты, что мы ему оставим хоть какую-то возможность ещё раз приблизиться к тебе?