CCP

Игорь Николаевич Бабаян, 2019

О чём эта книга? О Союзе студентов-романтиков, о юных годах, о молодости, о периоде заблуждений и поступков, за которые впоследствии становится стыдно. Об эпохе, которую ныне модно именовать застоем, но которую наши герои воспринимали как вполне подходящую среду для того, чтобы живо и весело провести студенческие годы, не обращая внимания на дефицит всего и вся и скучая, если в дефиците вдруг оказывались милые их сердцам шутки и приколы. Вы также узнает и о том, как сложилась судьба студентов-"романтиков" после развала СССР… Содержит нецензурную брань.

Он любил добрую шутку

Раздавшийся в ответ хохот заставил подобреть и улыбнуться небрито — суровую физиономию «души». Когда гогот стих, он продолжил: — Ладно, кто пойдет? — испытующе взглянув на Цукера.

— Ара, эли кяжа есэм (Эй, я снова рыжий?!)?! — возмутился последний.

— Че, кяж — джан (Нет, рыжий, дорогой), я не тебя имею в виду, — отмёл подозрения Большой, переведя тяжёлый взгляд на Сурена, который все ещё зажимал нос двумя пальцами. — Что, амбре не нравится, да-а? — спросил Большой, чьи ноги, как известно, летом воняли гораздо сильнее, чем в другие времена года. — У вас в Кировобаде ни у кого не воняют, да-а?

Сурен в ответ лишь хихикнул в сторону.

— Суро, Суро, халя ми ачка пхаги! — вдруг попросил Большой. — Серьёзно, закрой один глаз!

Сурен нехотя исполнил просьбу соратника, слегка прикрыв левое веко, но по-прежнему зажимая нос двумя пальцами.

— Кяж, наи, наи, мэр Сурон точно циклопи нмана (Рыжий, смотри, наш Сурик точно циклоп)! — толкнул в бок примостившегося рядом Цукера Большой, разражаясь ржанием, от которого, вероятно, разом проснулись все кироваканские младенцы.

К хохоту присоединились и остальные, разумеется, за исключением Сурена.

— Ова циклоп (Кто циклоп?!)?! — заорал он, набычив мощную борцовскую шею и угрожающе сжав кулаки.

Несмотря на почти двукратное превосходство в росте, Большой, резво вскочив на ноги и, не надевая шлепанцев, проворно выскочил в коридор, чудом избежав мести маленького борца-классика.

Проворство его было легко объяснимо житейским опытом, а точнее — одной из легенд, вошедшей в золотой фонд ССР.

В первом семестре на одном из первых занятий по физкультуре Большой, быстрее других переодевшись в модный спортивный костюм, стал прохаживаться по борцовскому ковру с видом по меньшей мере чемпиона республики по коху, грозно и вызывающе оглядывая соратников с высоты своего роста (194 см).

Миролюбивый Виктор уставился на мощную фигуру «чемпиона» не без душевного трепета.

Долговязый и тощий, словно баскетболист, побежденный энурезом, Цукер глядел с удивлением, смешанным со страданием.

На лице крепыша Сурена трудно было что-то прочесть.

Ну, а Арег воззрился на Большого, усмехаясь в усы.

— Что, есть вопросы? — налегая на «р», окинул соратников взглядом Давида Сасунского перед очередным поединком с вишапом Большой.

Арег, не удостоив противника ответа, шагнул на ковер.

-А-а-а! — страшно протянул Большой, сделав большой шаг навстречу.

Спустя всего несколько мгновений всё то же: — А-а-а…, он испустил, лёжа на лопатках…

-А-а-а?! — в один голос воскликнули внимательно наблюдавшие за поединком соратники.

-Один раз не в счёт! — взял «фору» «душа». — Давай ещё!

И вновь очень скоро Арег припечатал его лопатками к ковру.

В пылу борьбы и обуреваемый жаждой реванша Большой без долгих раздумий выбрал в качестве жертвы самого маленького соратника, кудрявого Сурена: — Эй, ты, иди сюда!

Сурен скромно ступил на поле брани и тут случилось удивительное: большое, почти стокилограммовое тело Большого вдруг взлетело и, задёргав в воздухе ногами, плюхнулось на ковер, будто куль с мукой.

— Эс инч грамотни «мельница» эс арел, тха — джан (Какую ты грамотную «мельницу» провёл, парень)! — послышался в наступившей вдруг тишине откуда-то сбоку голос препода. — Ереви парапелес (Наверное, занимался?)?

-Да, занимался, — потупив очи долу, негромко ответил Сурен.

-Раньше надо было говорить, грязни животни! — пришел в себя, присев в партер Большой, изумлённо уставясь на соратника.

— А ты не спрашивал, — все столь же скромно ответствовал борец-классик.