Роман без «Алкоголя»

Игорь Матрёнин (2024)

Что здесь, в новом волшебном сундучке? Как что?! Да безбрежный, переливающийся океан экзотических путешествий и необитаемые островки занимательного отшельничества от праздного поэта Игорёши!!! Его бессовестное счастье любви, нетрезвое, но гениальное киношное «композиторство», безуспешные попытки потерять «феноменальный» свой «Алкоголь», «лёгкая эротика» магических снов и ненаписанных сценариев, озорная правда о гордо проплывших мимо селебрити и просто забавных «подружках и знакомцах»… Короче, ароматный коктейль простодушно раскрытых тайн, беспечного словоблудия, плутовских глупостей и жгучего, пьяного «рокенрола» от вашего несгибаемого певца «лучшей группы планеты» под дразнящей вывеской «Алкоголь»!!!

«Пока рабочие не пошли», или Выпендрёжник с револьверными барабанами

«До рабочих сходи» — Господи, какая жутковато-ностальгическая фразочка из того самого, развратившего нас бездельем СССР. Это мой наивный мамусик «повелел» мне тщательно затариться «весьма целебными» продуктами (котлеты, печень, кура) пораньше, засветло, так сказать. «Пока рабочие не пошли», одним словом. Кстати, это ещё одна типичная, но яркая разновидность фразки из той забытой эпохи. Мама, смешной ты мой «мамы́рдик», ты до сих пор счастливо живёшь в тех самых призрачных временах. Какие рабочие, мамулька? Какие, нафик, рабочие?! Те, родимые, что с восьми до пяти? Никто давным-давно ничегошеньки не «мосты́рит», не производит. Только вечно пьяные мужички различной степени агрессивности, да озабоченные собственной суровостью, вкалывающие за них тётушки, ну и беззаботный молодняк «в виде» манагеров, курьеров, продавцов и просто уж неведомых мне по возрасту специальностей. Да, и разумеется, стайки вездесущих азиатских заменителей почти вымершей русской породы. «До рабочих сходи…» — ну что, скорее занятно, чем мрачно-безысходно, я даже сдержанно хмыкнул. Резюмирую молниеносно — «до рабочих постараюсь успеть»!

Совершенно не понимаю, в какие разнорабочие податься вашему заигравшемуся «в высокомериях» герою. Вместо судорожного просмотра вакансий курьера я беззаботно до тупости наслаждаюсь гениями The Scoundrelles, вот ведь полосатые австралийские черти! И тут же, не к месту припоминаю очередного придурка из нелепой моей «Репаблики». Крохотного росточка, коренастенький, забитый татухами от пяточек и аж до закопченного от немытости лица, очаровательно пахнет потом. Явно жаждет быть новоявленной рок-звёздочкой, но обязательно и строго лишь в рамках «независимого андеграунда». Беспрестанно гордо вещает о собратьях «с Западу» «Meshuggah»: «Мы вот тоже, как они, такие размеры сложнючие х…ярим, высчитываем в уме, высчитываем… Чтобы сорок секунд вещи записать, полдня в студии пиз…ярили».

Да! Главное! В мочках ушей поганые эти, совсем неаппетитные тоннели в форме… револьверных барабанов! Некогда знакомый с ним вездесущий Кирюшка Триханкин утверждал, что из-за монструозных размеров этих вот самых револьверных причиндалов одно из несчастных ушей порвалось и это нелепое существо шастало по затейнице Москве с развевающимися лентами варварски разодранной мочки. Мама… Еле отвлекшись от жуткого зрелища глупой жертвы не менее тупейной моды, я смущённо вертел в руках этих вот самых редчайших ребяток «The Scoundrelles». «Чё это у тя? А! Прикольная командочка, зачётная!» — тогда я даже чуточку его зауважал, мол, не токмо «мясо» слушает, но и в гаражной лирике подкован. Но именно сегодня, не найдя ни единой возможности застенчиво стырить с «запрещённого трекера» хоть один альбомчик сих невероятных чуваков, меня просто пронзило — ни фига ведь он не знал, что это за чудо команда, выпендрёжник с револьверными барабанами в ушах! Ну, собственно, чего ж тут такого диковинно-удивительного — понтовое место, понтовые завсегдатаи.

Эх, а как ни крути, а «до рабочих успеть» нужно! И я успел. Ловко и беспечно подцепил бутылочку «французского столового красного» и коробочку красненького же из неведомой мне пока Португалии. Вместо этих ваших наскучивших «весьма целебных» продуктов. Никаких, зверски измученных восьмичасовой сменой рабочих я счастливо не заметил, а, стало быть, «пока рабочие не пошли»…