Ретрит

Елена Добрынина, 2023

Что связывает костюмершу рядового столичного театра Машу, отправившуюся в командировку в Петербург и переживающую некрасивое расставание с возлюбленным – звездой театральной сцены Германом Кором, с молодым и привлекательным князем Дмитрием Васильевичем Арсеньевым – влюбчивым, пылким юношей, живущим идеалами чести и доблести в самом начале "золотой" эпохи русского дворянства – в первой четверти XIX века?Казалось бы, ничего. Однако между ними двести лет и одна давняя история длиною в жизнь, которую Маше и предстоит узнать. Только понравится ли это самой Маше?

Глава 6. Коммуналка во дворце и одно сообщение

Такси подвезло Мари к старому доходному дому на нечетной стороне Мойки.

— Приехали. — Завершил поездку водитель и принялся ждать, пока Мари выберется из агрегата.

— Деньги спишутся с карты, — заверила таксиста Маша и вытащила на тротуар свой чемоданчик.

Колесико его стукнулось о поребрик, и девушка отругала себя: не хватало еще, чтобы колесо отвалилось.

Перед Машей был восторг — великолепные дубовые двери довольно свежей реставрации, выполненные в стиле ампир. Замерев в восхищении, костюмер добрые пять минут разглядывала парадное — величественные линии, колонны по бокам и портик над дверью. И умели же делать!

На самом деле она давно мечтала пожить именно в старинном доме, но каково было удивление, когда Михаил, отдавая ей ключ, заверил, что это — самый, что ни на есть, старинный особняк самого начала XIX века. И принадлежал он какой-то то ли немецкой, то ли прусской фамилии, кому именно Мари не запомнила. Теперь в доме, а точнее во дворце была коммуналка, но разве это может помешать насладиться атмосферой старого Петербурга?

В парадном было темно и пахло специфически, как пахнет обычно в коммуналках и подъездах, но даже это не поубавило пыла восторженности Мари. Она не заметила ни затхлого запаха, ни обшарпанной обстановки. Она видела только великолепную лепнину под высоченными потолками и мраморные ступени на лестнице с коваными перилами.

На втором этаже особняка, по-видимому сто раз перестроенном, но до сих пор сохранившем высоченные потолки — то ли пять, то ли шесть метров, Мари отыскала нужную комнату. «И как еще не догадались надстраивать галереи», — подумала с грустью она, рассматривая старую дерматиновую дверь с латунной цифрой «7», прибитой на уровне глаз. Достала потертый ключ и, отворив двери, вошла в покои, в которых ей предстояло провести следующие две недели.

Квартира встретила ее тишиной и полумраком. Перед Мари был узкий и темноватый коридор, который убегал вглубь квартиры. Прямо перед ней был вход в комнату — в дверном проеме она успела увидеть два высоченный окна с видами на проезжую часть. Прелесть какая! Наспех разувшись девушка проскользнула в жилую часть и прильнула к окну. На улице кипела жизнь — ездили машины, люди спешили по своим делам, за крышами виднелись словно игрушечные, расписные купола «Спаса на Крови». Недалеко отсюда была квартира Пушкина и Михайловский замок, Летний сад. Просто чудо какое-то! Как же здорово, что она согласилась на предложение Павла Сергеевича. Пусть две недели только, но в каком месте!

Восторг, в какой уже раз за сегодняшний день, охватил ее. Что ж, надо сбегать в душ, а потом идти гулять и зайти, наконец, в кафе, чтобы поесть — с утра и маковой росинки во рту не было. Вспомнился Дмитрий Васильевич с предложением выпить кофе, но Мари усилием воли отмела от себя мысли о нем. Ясно же, что, если человек не взял номер телефона — все его слова — лишь для вежливости. Почему-то стало грустно.

Маша намерено бодро вернулась в прихожую за вещами. И только теперь заметила в ней великолепное зеркало в деревянной раме, которое занимало добрую часть коридора. Зеркало было причудливой формы, во весь рост и явно старинное или даже антикварное, потемневшее от времени, даже чуть мутноватое.

— Какая красота! — Маша нежно погладила драгоценную резную раму рукой и ощутила тепло.

Нет, она — определенно молодец, что приняла предложение Павла Сергеевича. О таком отпуске она и не мечтала. О последней их поездке в Питер с Германом даже вспоминать не хотелось — всю неделю он носился по театральным тусовкам, фотосессиям, встречам и магазинам. Куда ж без них? А костюмерам среди богемы, как известно, делать нечего. И Мари или гуляла по городу сама, или сидела в отеле в ожидании любимого, если с погодой совсем не везло. Мари поморщилась болезненно от воспоминаний. Все-таки она любила Германа, хотя и понимала теперь — то были зависимые отношения.

Вдохнув, девушка отправилась в душ. А когда вернулась увидела, что пока она грелась под горячими струями, на ее телефон пришло сообщение, которое само собой вызвало улыбку. Номер отправителя был не известен, но Маша сразу же догадалось, от кого оно. Послание гласило: «Приглашение на кофе все еще в силе. Заеду за Вами, Мария Карловна, в 19 часов».