Страшные сказки. Осенний сборник историй

Евгения Чеширская, 2022

Новый сборник страшных, леденящий душу историй, ночных кошмаров, реальных мистических событий и сказок

В дверном косяке

Если бы я только знала, чем закончится моя безумная авантюра… Я бы никогда — клянусь всем, что у меня есть — не сделала этого! Никогда! Но теперь уже поздно что-то менять, остается только раскаиваться в случившемся и ненавидеть, ненавидеть, ненавидеть… саму себя.

Все началось со… спичек. Какой-то гад, явно не от большого ума, взял, да и забил спичками мой древний дверной замок. Вернувшейся со смены, уставшей и безумно злой, мне удалось попасть домой только под утро, когда приехавший прямо из собственной кровати слесарь выломал мою дверь. Тогда я списала все на местных пацанов-хулиганов, поругала их, конечно, но так, для профилактики. Во-первых, не пойман — не вор, а во-вторых… Спустя два дня после случая со спичками, я снова обнаружила… их. Ну, спички в смысле. На том же самом месте — в моей замочной скважине, и еще немного — воткнутых по периметру дверного косяка.

Как я ругалась, слышал буквально весь подъезд! Обещала оторвать малолетним хулиганам все, что отрывается, вопрошала громко, требуя от пацанов, высунувшихся на шум, кто из них такой паразит, не уважающий чужое имущество… Меня успокоили только тихие слова родителей пацанов о том, что все трое наказаны с самого возвращения из школы и весь вечер не покидали своих комнат. Я не особенно в это поверила — родители, как известно, скажут что угодно, чтобы защитить своих детей, особенно если в деле нет улик, зато в наличии денежная компенсация пострадавшему — но отступила. А спустя еще время мне самой стало казаться, что… дело вовсе не в пацанах.

Я работаю посменно, в основном дежурства выпадают в ночь или в так называемую вторую смену, так что дома бываю… Ну, скажем так, либо очень поздно ночью, либо слишком рано. Домой, обычно приползаю максимально уставшая, ничего не соображающая от хронической бессонницы и сбитого к чертям ритма жизни.

Так что сперва кроме того, что откровенно мешало мне попасть домой — ну, спичек, то есть — я ничего не замечала, просто не до того было. Но потом, когда весь мой фокус внимания сместился на входную дверь, поняла… Что не спичками едины те, кто творит дичь на моем пороге. Земля. Засохшая, черная земля на придверном коврике тоже была безумно подозрительной, потому что на улице стоял жаркий май и дождя наши края не видели уже недели три. Складывалось ощущение, что кто-то НАРОЧНО насыпал ее мне под дверь. А стоило мне вычистить все до последней пылинки, на следующий же вечер земля снова была на месте, как бы подтверждая «У тебя не глюки, дорогая, это действительно происходит».

Но и землю я готова была списать на мальчишек — кто их знает, в какой грязи эти маленькие поросята бегают? — а вот на костях окончательно убедилась, что дело вовсе не в детских шалостях. Нет, это не были человеческие кости или что-то такое. Мелкие, скорее всего крысиные или птичьи, я в этом не слишком разбираюсь, косточки в сочетании с иглами, заменившими безобидные спички в моем дверном косяке, уже совершенно однозначно кричали, что дети тут вообще не причем. Все НАМНОГО хуже. Возможно, с летальным исходом.

Кто-то из соседей пытался наложить на меня порчу. И, кажется, я даже знала, кто именно.

С соседом по этажу у нас отношения не складывались от слова совсем. Он был… не от мира сего. Вроде как у него даже диагноз за плечами стоял, но точно не скажу, потому как не знаю. Справка из психушки точно была — он показывал ее, когда…

То, что чувак странный, подтверждали абсолютно все. И боялись. Потому что больной или нет, он был жестоким, даже злым, и совершенно неадекватным. Конечно, по большей части сосед сидел на лавочке во дворе под присмотром старой злой ведьмы — своей матери, но порой, независимо от чего бы там ни было, на него находило. Он ловил в темном подъезде и избивал детей. Он мучил животных какими-то совсем живодерскими пытками. Он нападал на женщин и девушек с вполне очевидными намерениями. К счастью, только один раз он действительно перешел черту — напал на подростка и чуть не сделал его овощем, благо что соседи вовремя подскочили. Тогда его заперли в психушке на несколько долгих и приятных месяцев. А потом он вернулся, и кошмар начался заново.

А самым неприятным во всей этой истории было то, что этот псих был моим соседом по лестничной площадке. Я бы рассказала вам, как часто мне приходилось стоять у дверного глазка и ждать, когда придурок свалит подальше, потому что сталкиваться с ним вплотную в тесноте лестницы у меня не было никакого желания… Но речь не об этом. Шутки — магические или нет — с костями, землей и иглами в моем дверном косяке были вполне в его стиле. Ну, а если этот придурок не виноват — это вполне могла сделать такая же отбитая, как и он, ненормальная старуха-ведьма — его мамаша. Про нее, кстати, ходили слухи, что она занимается колдовством, мол, поэтому и сынок у нее долбанутый на всю голову.

Надо сказать, никакой порчи или чего-то подобного я на себе не ощущала, но, как говорится, какое наше время? Может оно отсроченное какое-то, или не сразу действует? Страшно же… В общем, когда на моем коврике я обнаружила следы крови, меня слегка… перемкнуло. Я долго молотила в дверь соседей, не обращая внимания на толпу за спиной, потом угрожающе тыкала в лицо старой ведьме ковриком, приговаривая, что я этого так не оставлю. Потом, вытащив все обугленные иглы из своего дверного косяка и швырнув их под дверь соседям, я призадумалась, и…

И уже утром была у одной старушки, которую мне рекомендовала одна из моих коллег. Старушка эта, вроде как, могла от зла защитить и вообще многое… могла. Ну, вот я и подумала, что она поможет мне.

Старушка не подвела. На мой кулек с иглами-спичками-косточками покосилась, усмехнулась, сказала, что сама пойти и зло учинить никак не может, но если мое желание достаточно сильное, то да будет так. Потом уточнила, чего именно я хочу от автора кулечных мерзостей, и, когда я решительно прошипела что-то в духе «Пусть тот, кто это сделал, горит в аду», взялась за дело.

Бабулька выполнила свою часть сделки. Кошмар, который произошел после, случился исключительно по моей вине.

Формулировка «Тот, кто это сделал», буквально отсылала проклятие от ведьмы адресату мелкого хулиганства. Поэтому, вернувшись домой, уже я смотрела на безумного соседа с чувством превосходства и презрения — я верила, что совсем скоро моя магия подействует, и ненавистного психа больше не будет. Поэтому на следующий день, не обнаружив привычного мусора на коврике, хихикала как дурочка и даже показала средний палец в сторону двери соседей-придурков — у старухи-ведьмы была очаровательная привычка подглядывать за всеми в глазок.

Поэтому, краем уха услышав о том, что местные хулиганы коллективно отправились в больницу с непонятным диагнозом, я посочувствовала их родственникам вполне искренне — все же, какими бы противными не были те детишки, тяжело заболеть я бы никому не пожелала.

Вряд ли они действительно хотели мне навредить. Они… просто играли. Им это показалось смешным — раз за разом доводить одинокую странную тетку «мистической» атрибутикой. Тетка ведь так смешно злилась… А родители не мешали, даже прикрыли пару раз от совсем разозлившейся соседки…

Их было трое — три пацана, подростка, почти еще мальчишки — все из нашего подъезда, вполне благополучные, из хороших семей. Они даже не были злыми, просто шутили. Но магии было все равно. Она делала ровно то, что ей приказали. «Пусть тот, кто это сделал, горит в аду».

С тех пор как их похоронили, я виню себя каждую секунду прожитого времени. Можно же было спросить! Можно было иначе, не так…. Даже оправдание, что я считала виноватым другого, опасного и больного, не помогало — сосед заслуживал хорошего лечения, но не ЭТОГО. Смерть… Кто я такая, чтобы решать, кому жить, а кому нет?

А я ведь даже извиниться не могу, вину свою искупить… мне просто никто не поверит.