Бритва Дарвина

Дэн Симмонс, 2000

Дарвин Минор – первоклассный специалист по дорожно-транспортным происшествиям. Самые сложные и запутанные случаи, подлежащие страховым искам, для него не представляют загадки. Вооружившись калькулятором, линейкой и видеокамерой, он восстанавливает трагические события не хуже любого профессионального детектива. Но однажды происходит нечто странное: Дарвин Минор подвергается нападению со стороны наемных убийц, атакующих его на трассе. Очевидно, что он встал поперек дороги кому-то очень важному. Кому же? Покушения на его жизнь не прекращаются, но убийцы не знают, что Дарвин Минор воевал во Вьетнаме, где был снайпером в составе морской пехоты. Пришла пора расчехлить пылящееся в подвале оружие…

Глава 5. Д — децибелы

— Мы знакомы всего пару часов, — заметила Сидни, — а вы уже обманываете меня.

Дарвин оторвался от кофемолки и посмотрел на гостью. Они заехали перекусить жареным мясом в ресторанчик «Канзас-Сити» — Сидни сказала, что приглядела его еще пару дней назад, но все никак не могла туда добраться, — а потом отправились на Мишен-Хиллз. Дар припарковал свой «Лендкруизер» в гараже на первом этаже — огромном темном помещении с лабиринтом низких столбиков, которые обозначали места для парковки. Затем они поднялись в большом грузовом лифте — единственном на весь дом — в его квартиру на шестом этаже.

Дарвин смотрел, как Сидни бродит по гостиной, оглядывая книжные полки.

— Итак, что мы имеем? Около семи тысяч книг, — продолжала Сидни, — не менее пяти компьютеров, отличный музыкальный центр с восемью колонками, одиннадцать шахматных досок, но ни одного телевизора. И как же вы смотрите свои мыльные оперы?

Дар улыбнулся, засыпая в кофеварку только что смолотый кофе.

— Обычно эти оперы сами находят меня. Они называются «взятие показаний у свидетелей и потерпевших».

Главный следователь Сидни Олсон понимающе кивнула.

— Но у вас вообще есть хоть один телевизор? Может, в спальне? Пожалуйста, Дар, скажите, что он у вас есть! В противном случае мне останется предположить, что вы первый интеллектуал, которого я встречаю не за решеткой.

Дарвин залил воду в кофеварку и включил ее.

— Есть. В одном из отделений шкафа, у самой двери.

— Ага, — промолвила Сидни, выгибая бровь дугой. — Дайте-ка я догадаюсь сама. Баскетбол?

— Нет, бейсбол. По вечерам, когда бываю дома, иногда смотрю прямые трансляции с серии решающих встреч.

Он положил две подставки под чашки на маленький круглый кухонный столик. Сквозь огромные восьмифутовые окна лился яркий солнечный свет.

— Имсовский стул^[13], — заметила Сид, погладив изогнутую деревянную спинку и черную кожаную обивку стула в углу гостиной, где под прямым углом сходились два книжных шкафа. Гостья села на стул и поставила ноги на оттоманку, сделанную в том же стиле. — Довольно удобно. По-видимому, они настоящие… в смысле, это оригинал.

— Верно, — согласился Дар.

Он выставил на столик две большие белоснежные кофейные кружки и налил в них дымящийся ароматный напиток.

— Сахар? Сливки?

— Предпочитаю кофе в стиле Джеймса Брауна, — покачала головой Сид. — Черный, крепкий и густой.

— Надеюсь, этот придется вам по вкусу, — сказал Дарвин.

Сид неохотно встала с имсовского стула, потянулась и присела за кухонный столик.

Попробовав глоток кофе, она одобрительно приподняла брови.

— Да, это то, что нужно. Мистер Браун был бы в восторге.

— Могу сделать послабее, не такой крепкий.

— Нет, мне нравится этот.

Она оглядела гостиную и те комнаты, которые были видны с кухни.

— Можно я на минутку притворюсь сыщиком?

Дарвин кивнул.

— Настоящий персидский ковер на всю гостиную. Настоящий имсовский стул. Обеденный стол и стулья с виду — настоящий Стикли^[14], как и испанские светильники. В каждой комнате — предметы ручной работы. Неужели вон та большая картина напротив окна кисти Рассела Чэтема^[15]? Особенно известны его литографии.

— Именно, — подтвердил Дарвин.

— И это масло, а не литография… Такие работы Рассела Чэтема стоят сейчас немало.

— Я приобрел эту картину в Монтане несколько лет назад, — ответил Дарвин, допивая кофе. — Еще до шумихи, которая вокруг него поднялась.

— И все-таки, — покачала головой Сид, заканчивая инспекцию. — Сыщик сделал бы вывод, что у обитателя этой квартиры водятся хорошие деньги. Вчера разбил «Акуру», а сегодня приехал на «Лендкруизере»…

— Разные дела требуют разных машин, — уклончиво ответил Дарвин, начиная слегка раздражаться. Видимо, Сидни почувствовала это, потому что принялась за свой кофе. Затем улыбнулась.

— Хорошо, по-видимому, вам настолько же интересно делать деньги, как и мне.

— Тот, кто пренебрегает деньгами, либо дурак, либо святой, — сказал Дарвин. — Но мне это занятие представляется неимоверно скучным, да и разговаривать об этом неинтересно.

— Ладно. А вот одиннадцать шахматных досок поставили меня в тупик, — призналась Сид. — На каждой — своя партия. В шахматах я полный профан, с трудом отличаю коня от ладьи. Но у меня создалось впечатление, что эти партии не из легких. Неужели к вам часто заходит в гости компания друзей-гроссмейстеров, что приходится держать несколько досок сразу?

— Имейл, — кратко ответил Дарвин. Сид кивнула и огляделась.

— Хорошо, перейдем к книгам. Вот эта стена — вся в книжных полках. По каким критериям вы их расставляли? Не по алфавиту, это уж точно. И не по дате выпуска. Старые тома стоят вперемежку с новыми книгами в мягких обложках.

Дарвин усмехнулся. Заядлые читатели всегда первым делом бросаются к книжным шкафам других читателей и пытаются найти в расстановке книг свою систему.

— Наугад, — сказал он. — Покупаю книгу, читаю и сую на первое попавшееся место.

— Возможно, — согласилась Сид. — Но вы не похожи на небрежного человека.

Дарвин промолчал, размышляя о теории хаоса, которая вылилась в его докторскую диссертацию. Сидни внимательно изучала книжные полки.

Наконец она забормотала себе под нос:

— Стивен Кинг — правая верхняя полка. «Обыкновенное убийство» Трумена Капоте — на две полки ниже, тоже справа. «Убить пересмешника» на второй полке снизу. «Запад Эдема» слева от окна. Хемингуэевская ерунда…

— Эй, полегче! — возмутился Дар. — Мне нравится Хемингуэй!

— Хемингуэевсякая ерунда на нижней правой полке, — закончила Сид. — Я поняла!

— Да ну? — засомневался Дарвин, мысленно ощетинившись.

— Эти полки повторяют карту Соединенных Штатов, — сказала Сидни. — Вы расставляете книги в географическом порядке. Кинг подмораживает свою задницу под потолком, в Мэне. Хемингуэй устроился в тепле, в Ки-Уэсте…

— Вообще-то на Кубе, — поправил Дар. — Впечатляюще. А как вы расставляете свои книги?

— В соответствии с отношениями авторов друг к другу, — призналась она. — Ну, например, Трумен Капоте рядом с Харпер Ли…

— Друзья детства, — согласился Дарвин. — Маленький, неуверенный в себе Трумен стал прототипом Дилла из «Убить пересмешника».

Сидни Олсон кивнула.

— С уже умершими писателями никаких проблем, — сказала она. — Ну, Фолкнера и Хемингуэя можно держать порознь, но вот с остальными постоянная морока. Я имею в виду, что Ами Тан сперва дружит с Табитой Кинг, но, когда я покупаю следующую книгу, они уже не разговаривают друг с другом. Я трачу больше времени на перестановку книг, чем на чтение, а потом дни напролет гадаю, остаются ли Джон Гришем и Майкл Крайтон друзьями-приятелями или уже поссорились…

— Занимаетесь черт знает чем, — дружелюбно попрекнул ее Дар.

— Ага, — согласилась Сидни и взялась за свою чашку с кофе.

Дарвин вздохнул. Он находился в прекрасном расположении духа и был вынужден постоянно напоминать себе, что Сидни Олсон интересуется им потому, что это ее работа, а не потому, что без ума от его обаяния.

— Моя очередь, — заявил он.

Сидни Олсон кивнула и отхлебнула кофе.

— Вам примерно тридцать шесть — тридцать семь лет, — начал он, понимая, что ступил на запретную территорию. Но не остановился, а поспешно продолжил наступление. — Высшее юридическое образование. Произношение почти лишено влияния восточных диалектов. Но в гласных слышится легкий акцент срединного Запада. Северо-Западный университет?

— Чикагский, — уточнила она и добавила: — И должна заметить, что мне только тридцать шесть. Исполнилось в прошлом месяце.

— Даже прокуроры округов обычно считают, что должность главного следователя занимают самые толковые стражи порядка в их краях, — тихо, словно разговаривая с самим собой, продолжил Дарвин. — Кого туда обычно назначают? Бывших помощников шерифа, бывших военных, бывших агентов ФБР…

Он запнулся и покосился на Сид.

— И сколько вы проработали в бюро? Лет семь?

— Почти девять, — ответила она. Затем встала, подошла к кофеварке и разлила по чашкам густой ароматный напиток.

— Хорошо. Причина увольнения…

Дарвин осекся. Причины могли оказаться глубоко личными.

— Ничего, продолжайте. Все в порядке.

Дар отхлебнул кофе и осторожно предположил:

— Извечный вопрос дискриминации женщин? Но мне казалось, что в бюро с этим получше.

— Они стараются, — кивнула Сид. — Еще лет через десять я бы достигла потолка. Выше меня был бы только один человек — какой-нибудь политикан и крючкотворец, которого очередной президент назначил бы шефом ФБР.

— Так почему вы ушли… — начал Дар и умолк. Он вспомнил о девятимиллиметровом пистолете на ее бедре. — А-а, вы предпочитаете лично проводить закон в жизнь, а не заниматься…

— Расследованиями, — закончила Сид. — Именно. А бюро, как ни крути, на девяносто восемь процентов занимается расследованиями.

Дарвин потер щеку.

— Ясно. А в качестве главного следователя окружной прокуратуры вы ведете расследование, чтобы потом, когда настанет час, вышибить дверь ногой…

— А потом как следует пнуть преступника, который прячется за этой дверью, — ослепительно улыбнулась Сид.

— И часто?

Улыбка Сидни потускнела, но не исчезла до конца.

— Достаточно часто, чтобы не потерять форму.

— А еще вам поручают проводить межведомственные операции типа «Большой чистки в Южной Калифорнии», — добавил Дар.

Ее улыбка наконец пропала.

— Да. И я готова побиться об заклад, что у нас с вами одинаковое отношение ко всевозможным заседаниям и комиссиям.

— Пятый закон Дарвина, — кивнул он. Сид вопросительно вздернула бровь.

— Сумма интеллекта обратно пропорциональна количеству голов, — объяснил Дарвин.

Сидни допила кофе, осторожно поставила чашку на блюдце и спросила:

— Это закон Чарлза Дарвина или доктора Дарвина Минора?

— Не думаю, что Чарлзу часто приходилось заседать в советах и на собраниях, — заметил Дар. — Он просто плавал по морям на своем «Бигле» и загорал, наблюдая за своими любимыми зябликами и черепахами.

— А что гласят остальные пункты вашего закона?

— Возможно, вы ознакомитесь с ними во время нашего дальнейшего сотрудничества, — ответил Дарвин.

— А мы собираемся сотрудничать?

Дар развел руками.

— Я всего лишь хочу докопаться до сути этого киношного плана. Пока все достаточно шаблонно. Вы выставляете меня в качестве приманки, надеясь, что «Альянс» бросит на меня еще одну парочку киллеров. Конечно, вам придется меня защищать. Поэтому вы будете находиться рядом со мной все двадцать четыре часа в сутки. Хороший план.

Он окинул взглядом гостиную и кухню.

— Правда, не представляю, где вы будете спать, но мы что-нибудь придумаем.

Сидни потерла пальцем бровь.

— И не мечтайте, Дарвин. Ночью полицейское управление Сан-Диего вышлет дополнительные патрули. Я же должна осмотреть вашу квартиру и составить… отчет — с точки зрения безопасности, для Говнюка.

— И как? — поинтересовался Дар. Сид снова улыбнулась.

— Я с радостью доложу ему, что вы проживаете в настоящем сарае, где только часть помещений выделена под квартиры и жилые помещения. На лестнице — никакой охраны… если не считать охраной ту старую сонную клячу. На первом этаже, где вы паркуете свой танк «Шерман», который притворяется спортивной машиной, низкая степень освещенности и нет никакой охраны. Входная дверь… Да, укрепленная, с тремя хорошими замками и цепочкой. Но эти окна — сущий кошмар. Вас запросто подстрелит слепой снайпер с проржавевшим «спрингфилдом» в безлунную ночь. Ни штор, ни жалюзи — голые окна. Может, вы эксгибиционист в душе, Дар?

— Мне нравится вид из окна.

Он встал и подошел к кухонному окну.

— Отсюда хорошо виден залив, аэропорт, Пойнт-Лома, морской порт…

Он умолк, осознав, насколько неубедительно звучат его слова.

Сидни подошла к окну и встала рядом. Дарвин уловил легкий аромат ее волос и тела. Пахло приятно. Он всегда предпочитал наслаждаться естественным запахом тела, похожим на свежесть леса после дождя, чем крепкими духами.

— Вид замечательный, — признала Сид. — Мне нужно вызвать такси, вернуться в «Хайат» и успеть еще сделать несколько звонков.

— Я тебя отвезу…

— Черта с два! — отрезала Сид. — Уж если наше кино превратилось в такой боевик, оставь свою галантность при себе.

Она вызвала такси по телефону, который стоял на кухне.

— Ну ты же не собираешься и вправду стеречь меня круглые сутки? — встревожился Дарвин. — И при чем тут боевик?

Сидни Олсон утешительно похлопала его по плечу.

— Если тебя не снимет снайпер, а русская мафия не перережет тебе глотку в том темном закоулке, который ты называешь гаражом, и если напоследок тебя не пристукнут в подворотне, позвони мне, когда Стюарты пошлют тебя на следующее задание. Официально мы будем вместе расследовать аварии и случаи мошенничества со страховками.

— А неофициально? — поинтересовался Дар.

— Гм, думаю, что никакого «неофициально» не будет, — ответила Сидни, подхватывая свою тяжелую сумку и направляясь к двери. — Говнюк предоставил мне комнату в здании суда. Я бы официально выразила свою радость, если бы завтра утром ты явился туда, чтобы помочь мне разобраться со случаями, которыми ты прежде занимался.

Она написала на визитке свой номер телефона.

— И, возможно, я отыщу причины, из-за которых твои давешние приятели в сером «Мерседесе» мечтали отправить тебя на тот свет.

— Может быть, они спутали меня с каким-то водителем «Акуры», который проигрался в пух и прах в «Эм-Джи-Эм Гранд-Отеле» и улизнул, не заплатив? — предположил Дар.

— Может быть, — бросила Сид, оглядывая комнату и ее хозяина перед тем, как переступить порог квартиры. — Так сколько у вас здесь книг, доктор Минор?

— Я сбился со счета после шести тысяч, — пожал плечами Дарвин.

— Когда-то у меня было столько же, — заметила Сид. — А потом, когда я стала главным следователем, я их раздала. «Иди налегке» — вот мой девиз.

Она шагнула на лестничную площадку, повернулась и погрозила Дару пальцем.

— Я не шучу относительно твоего визита в мой кабинет и звонка перед тем, как отправишься на какой-нибудь серьезный случай.

Сидни дала ему карточку с номерами рабочего телефона в Сакраменто и пейджера. Поверху, карандашом, был записан номер кабинета в здании суда Сан-Диего.

— Конечно, — согласился Дар, разглядывая ее карточку. Дорогая, но без номера домашнего телефона. — Смотри, ты сама этого хотела, — предупредил он.

Сид уже шагала по коридору, направляясь к грузовому лифту, и вскоре скрылась за поворотом. Мягкие подошвы ее туфель позволяли ходить практически бесшумно.

— Ты сама этого хотела, — повторил Дарвин и вернулся в квартиру.

Ее сонный, невнятный голос прозвучал только после пятого звонка.

— Олсон слушает.

— Проснись и пой, госпожа главный следователь!

— Кто это?

Одурманенная сном Сид проглотила последнее слово, с трудом выговорив только «т».

— Какая у нас короткая память! — злорадствовал Дарвин. — Сейчас без десяти два. Ночи. Ты просила позвонить, когда я в следующий раз поеду по вызову. Я уже одет и выезжаю. Даю тебе целых пять минут на сборы, пока я доберусь до «Хайата».

Пауза. Дарвин отчетливо слышал ее тихое дыхание.

— Дар… помнишь, я просила позвонить, когда будет что-то серьезное. Если это какой-нибудь водитель трейлера, которого пырнули ножом на Пятом шоссе…

— Знаете, главный следователь Олсон, — перебил ее Дар, — никогда заранее нельзя сказать, насколько случай серьезен, пока не приедешь и не взглянешь своими глазами. Но Ларри тоже едет, а он нечасто берет меня с собой.

— Хорошо-хорошо, — пробормотала Сид. — Через пять минут я буду готова.

— Уже через четыре минуты, — поправил Дар и повесил трубку.

* * *

Дорога была относительно пустынна, когда Дарвин свернул с шоссе номер 5 на север, минуя Ла-Джоллу.

— Ты слышала про Ла-Джолла-Джойа? — спросил Дарвин, когда Сид уже сидела рядом и полосы света от натриевых фонарей проплывали по ветровому стеклу и их лицам.

— Похоже на сценическое имя стриптизерши, — отметила Сид, растирая себе щеки, чтобы хоть немного проснуться.

— Похоже, — согласился Дар, — но на самом деле это название новой открытой концертной площадки в Сан-Диего. Она находится в холмах, восточнее магистрали… Вообще-то она ближе к Дел-Мару, но Дел-Мар-Джойа звучало бы не так впечатляюще.

— В нем и так нет ничего впечатляющего, — сказала Сид.

В ее голосе слышалась усталость человека, работающего более восемнадцати часов в сутки.

— Согласен. Мы направляемся именно туда. Скорее всего, концерт уже закончился, но там остался по меньшей мере один труп.

— Пырнули ножом? — спросила Сид. — Какие-нибудь бешеные мотоциклисты вроде «Ангелов ада»? Или кого-то покалечили, когда стадо поклонников поперло к сцене?

Дар не смог сдержать улыбки.

— В обоих случаях нас бы не вызывали. Видишь ли, городское управление всегда косо смотрит на несчастные случаи во время концертов на стадионах, особенно групп хэви-метал, и…

— А чей концерт был сегодня? — перебила его Сид.

— «Металлики», — ответил Дар.

— О боже! — скривилась Сид. Судя по ее лицу, можно было подумать, что ей только что прописали клизму с бариевой взвесью.

— Тем не менее, — продолжал Дар, — один преуспевающий теперь менеджер выкупил эти сто шестьдесят два акра каменистой местности и огородил. Это что-то вроде пересохшего русла ручья. Впереди — место для парковки машин, посредине — сцена на ровной площадке, а за ней — пологий склон холма, заросший наверху густым лесом, прореженным кое-где вздымающимися утесами. Менеджер установил на этом участке прожекторы, сцену, усилители и три тысячи сидений. Для любителей природы осталась куча места на чудном зеленом склоне холма, где все желающие спокойно могут разместиться на одеялах или просто на траве. Поначалу там было только одно заграждение — вокруг всего участка, но после первого концерта соорудили еще одно, отгораживающее места вокруг сцены от деревьев. Кое-кто из устроителей жаловался, что в темноте зрители занимаются непристойностями.

— Видимо, жалобщики притащили с собой прибор ночного видения, если разглядели это в темноте, — заметила Сид.

— Ага. Но менеджер тем не менее решил на всякий случай отгородить от зрителей и деревья, и скалы. Поэтому клиент Ларри и Труди нас и вызвал.

— Клиент — это менеджер?

— Нет.

— Значит, страховая компания, которая подтверждала платежные обязательства концертной площадки?

— Нет.

— «Металлика»?

— Нет.

— Сдаюсь, — призналась Сид. — Чью же задницу мы едем спасать?

— Строительной компании, которая ставила ограждение.

* * *

К тому времени как Дарвин, двигаясь навстречу потоку машин, подвел свой «Лендкруизер» по песчаной дороге к концертной площадке, большая часть концертного начальства разъехалась по домам. «Металлика» давным-давно укатила туда, куда обычно укатывала после концертов. Но несколько оглушенных, сонных и одурманенных фанатов еще бродили вокруг сцены.

Дар заметил сверкание мигалок в дальнем конце русла давно пересохшего ручья, у обрыва, и повел машину туда. У калитки в низкой ограде, за которой начинались те самые непристойные кусты и деревья, их остановил полицейский калифорнийского дорожного патруля, при свете карманного фонарика проверил документы и махнул рукой — проезжайте, мол.

Мигалки принадлежали нескольким полицейским автомобилям, двум каретам «Скорой помощи», машине шерифа, двум тягачам и пожарной машине. Весь этот транспорт сгрудился в узком конце V-образного высохшего русла. Пихты и ели возносились на высоту тридцать-сорок футов, скрывая кронами звезды и вершину обрыва. Фары освещали изломанные останки пикапа, старенького «Форда-250».

Дар припарковал «Лендкруизер» и достал из багажника мощный фонарь, после чего они с Сидни направились к месту происшествия. По пути их дважды останавливали и проверяли удостоверения — группа копов и охранники у желтой ленты, которой было обнесено место происшествия. К ним подошел Лоуренс.

— Черт, — вырвалось у Дарвина. — Как это ты умудрился поспеть сюда раньше меня?

Усы Лоуренса довольно встопорщились.

— Что, туго без своей «Акуры», а?

— Сид, — повернулся к спутнице Дарвин, — ты наверняка помнишь Ларри Стюарта, вы встречались утром на заседании.

— Лоуренса, — поправил Лоуренс. — Добрый вечер, мисс Олсон.

— Привет, Лоуренс, — отозвалась Сид. — Что тут у нас?

Лоуренс с минуту моргал, не в силах поверить своему счастью — ведь его назвали Лоуренсом! — затем спохватился и начал объяснять:

— Как вы и сами можете видеть, имеется разбитый вдрызг «Форд Ф-250». Водитель мертв. Вылетел сквозь переднее стекло и приземлился примерно в восьмидесяти трех футах от машины. Я измерял расстояние шагами, потому мог ошибиться. — Он махнул фонариком в сторону группы людей у подножия дерева, которые стояли и сидели на корточках вокруг трупа мужчины.

— Он в темноте врезался в скалу? — спросила Сид. Лоуренс отрицательно покачал головой. Откуда-то неожиданно вынырнул полицейский и подошел к ним.

— Сержант Камерон! — удивился Дар. — Далековато вас сегодня занесло.

— Кто бы говорил, гроза «Мерседесов»! — парировал Камерон, затем он повернулся к Сид и коснулся пальцами фуражки. — Как поживаете, мисс Олсон? Давненько вас не видал, с тех пор, как вы проводили у нас совещание в прошлом месяце.

Сержант сунул руки за пояс, большими пальцами наружу, и оттянул его, так что кожаный ремень натужно затрещал.

— Ну да, я тут с самого начала, в охранении был. А как только концерт закончился, нам и сообщили об этом безобразии.

— Кто-нибудь слышал, как это случилось? — поинтересовался Дарвин.

Камерон мотнул головой.

— И немудрено. Когда выступает «Металлика», колонки и публика устраивают дикий рев. Если бы тут рванули ядерную бомбу, как над Хиросимой, все равно никто этого не заметил бы.

— Водитель был пьян? — спросил Лоуренс.

— На пассажирском сиденье вон того изжеванного пикапа нашли десять банок из-под пива, — ответил Камерон. — Еще восемь-девять штук вылетело из машины вслед за водителем.

— Так он врезался в скалу? — переспросила Сид. Лоуренс и Камерон дружно покачали головами.

— Видите, как расплющилась эта жестянка? — сказал Лоуренс. — Эта штука свалилась сверху.

— Он упал с обрыва? — поразилась Сидни Олсон. — Оттуда?

— Чтобы приземлиться таким образом, «Форд» должен был двигаться задним ходом, — заметил Дарвин. — Поэтому водителя выбросило в сторону сцены. Машина сперва ударилась задней частью — видите, как ее сплющило? — отчего водитель вылетел сквозь ветровое стекло, как пробка из бутылки. И только после этого смялся весь корпус.

Сидни Олсон подошла поближе к обломкам «Форда», к которым бригада аварийщиков прилаживала два троса.

— Отойдите! — крикнул один из полицейских. — Сейчас его поднимут.

— Заснять успел? — спросил Дар у Лоуренса. Ларри кивнул и похлопал по чехлу своего «Никона».

— А дельце-то интересней, чем казалось, — тихо промолвил он, не сводя взгляда с поднимающегося «Форда».

— В каком смысле… — начала Сидни и осеклась. — Господи!

Под останками машины обнаружился труп еще одного мужчины. Его голову, правую руку и плечо размозжило в кашу. Левая рука была сломана в нескольких местах, причем, судя по всему, она сломалась еще до того, как ее придавил «Форд». На несчастном была футболка, а штаны оказались спущены до колен. Вернее, они обмотались вокруг высоких ботинок. Все прожектора и фонари скрестили свои лучи на трупе, и Сидни снова выдавила: «Господи…»

Ноги и обнаженный торс мужчины покрывали бессчетные раны и порезы. Из бедра торчала рукоятка складного ножа. И все было залито кровью. Вокруг пояса у него была обмотана бельевая веревка, а еще футов сто такой же веревки валялось вокруг тела. И, самое худшее, из заднего прохода мужчины торчал трехфутовый обломок большого сука. Все вздрогнули, разглядев, какой толщины был сук.

— Да, — согласился Дарвин, — интересное дельце.

Вскоре все было сфотографировано, проверено и измерено. Полицейские и спасатели ходили кругами и спорили, спорили и ходили кругами. Медэксперт и судебный следователь в один голос объявили, что пострадавший мертв. Некоторые из присутствующих испустили долгий вздох облегчения. И тут же разгорелись дебаты по поводу того, что здесь произошло.

— И никаких улик, — шепотом посетовал сержант Камерон.

— С ума сойти, — покачала головой Сид. — Может, это какая-то сатанинская секта?

— Вряд ли, — бросил Дарвин.

Он подошел к пятерым пожарникам и о чем-то с ними потолковал. Через несколько минут они подняли длинную пожарную лестницу на вершину обрыва, который снизу был почти неразличим за густыми кронами деревьев.

Дарвин, Лоуренс и двое полицейских вскарабкались наверх, прихватив несколько мощных фонарей. Через пять минут они спустились — все, кроме Дара, который остался на верхней площадке лестницы, на высоте двадцать пять футов от земли, и замахал водителю пожарной машины. Лестница, с Дарвином на верхушке, придвинулась к деревьям и утонула в густой листве. Какое-то время он стоял там, светя фонариком во все стороны, пока наконец не закричал: «Нашел!»

Сидни, сколько ни приглядывалась, так и не смогла разглядеть, что он там обнаружил и теперь фотографирует. Лоуренс достал из бокового кармана своей рубашки-сафари небольшой бинокль.

— Что там? — нетерпеливо спросила Сид.

— Трусы того парня, зацепились за ветку, — ответил Лоуренс, но тут же спохватился: — О, простите. Хотите взглянуть?

И протянул ей свой бинокль.

— Спасибо, нет.

Спустя пятнадцать минут обсуждение закончилось, трупы упаковали в пластиковые мешки и утащили на носилках по разным машинам «Скорой помощи», и все угомонились. Лоуренс проводил Дарвина и Сид к «Лендкруизеру». Его «Исудзу Труппер» был припаркован неподалеку.

— Так, — начала Сидни Олсон с раздраженной ноткой в голосе. — Я ничего не понимаю. Я не слышала, что ты там рассказывал полицейским. Что же тут, черт побери, произошло?

Оба ее спутника остановились и одновременно принялись говорить. И так же дружно умолкли.

— Давай, — предложил Дарвин Ларри, — ты расскажешь первую половину.

Лоуренс кивнул. Оживленно жестикулируя, он принялся объяснять:

— Все началось с того, что двое парней высосали восемнадцать или двадцать банок пива и решили прорваться на концерт. Билетов у них не было, но они знали о старой пожарной дороге, которая шла поверху, и посчитали, что в темноте незаметно смогут по ней проехать. Но на этой дороге наш клиент поставил заграждение — деревянный забор высотой в десять футов.

Сид оглянулась и посмотрела на чернеющую в темноте вершину обрыва. Внизу аварийщики грузили обломки «Форда» на плоскую платформу.

— Они что, проломились через забор? — тонким голоском спросила Сидни.

— Не-а, — ответил Лоуренс, качая головой. — Они успели затормозить. И водитель — тот, который потощее, — развернул машину, помог приятелю перелезть через забор и отправил его поглядеть, далеко ли до концертной площадки.

Приятель перелез через забор, но было слишком темно, и он сорвался вниз с обрыва. А внизу — пропасть в тридцать футов. Поэтому он рухнул на верхушки деревьев…

— И погиб?

Лоуренс снова покачал головой.

— Нет, он зацепился за ветку. Видимо, тогда и сломал левую руку. Зацепился штанами и поясом.

— Он так и не понял, как высоко он висит, — добавил Дарвин. — Глянув вниз, он принял верхушки более низких деревьев за кустарник и, видимо, решил, что до земли совсем недалеко.

— Потому и распорол ножом свои штаны, — закончил Лоуренс.

— И пролетел еще двадцать футов, — добавила Сид.

— Ага, — сказал Ларри.

— Но и тогда остался жив, — произнесла Сидни с полувопросительной интонацией.

— Именно, — кивнул Лоуренс. — Только страшно ободрался, пока летел через кроны деревьев. Плюс ко всему всадил себе в бедро нож на целых три дюйма, а задницей напоролся на ту кошмарную ветку. Прошу прощения за прямоту.

— И что было потом? — спросила Сид.

— Дар, ты первым это обнаружил, — сказал Ларри. — Может, закончишь рассказ?

Дар пожал плечами.

— Да осталось уже немного. Водитель услышал, что его друг вопит от боли где-то внизу. И сообразил, что тот, вероятно, упал с обрыва. Отчасти крики его товарища заглушал грохот «Металлики», но водитель понимал, что должен что-то предпринять.

— И он… — подтолкнула Сид.

— И он нашел старую бельевую веревку, которая валялась в багажнике пикапа, и сбросил ее вниз, крикнув приятелю, чтобы тот обвязал конец вокруг пояса, — продолжал Дар. — Это мое предположение. На самом деле все было не так быстро и не так просто. Наверняка водитель долго и матерно ругался, пока его товарищ не обвязал веревку вокруг пояса и не затянул узлом. Водитель накрепко привязал свободный конец к заднему бамперу своего «Форда».

— А потом…

Дарвин дернул плечом, словно слушатели должны были и так догадаться о результате. Собственно, они уже догадались.

— Ну, водитель был на взводе и слишком пьян. Потому по ошибке дал задний ход и проломил забор нашего клиента. Там остался четкий след протектора на земле и дыра в заборе. В результате чего он свалился вместе с машиной прямо на голову своему приятелю и катапультировался через ветровое стекло, пролетев вперед целых восемьдесят пять футов.

— Отправь мне утром отчет по имейлу. Я составлю официальную версию и перешлю клиенту, — сказал Лоуренс.

— К десяти утра я составлю полный анализ, — пообещал Дар.

— И вот этим вы себе на жизнь зарабатываете? — покачала головой Сидни.

Примечания

13

Чарлз Имс — знаменитый дизайнер мебели. Джеймс Браун — певец, автор песен и музыкант.

14

Густав Стикли — знаменитый дизайнер мебели, живший в конце XIX — начале XX века.

15

Рассел Чэтем (1939–2019) — знаменитый художник и писатель.