Раскаяние наёмного убийцы

Игорь Алексеевич Ковриков, 2020

Бёрк – наёмный убийца. Ему нравится его жизнь, и он не испытывает от своей работы никаких душевных волнений. Но однажды он убил человека, которого не должен был убивать. Бёрк пытается разобраться, как это могло с ним произойти, но в это время на него самого начинается охота.

Часть первая

Все события и действующие лица выдуманы.

Любые совпадения — чистая случайность.

Бёрку было тридцать два года, но выглядел он намного моложе. Голубоглазый блондин, высокий и атлетически сложенный, он был похож на преуспевающую кинозвезду. Ещё его можно было принять за известного спортсмена или начинающего миллионера, но занимался Бёрк совсем другим.

Бёрк был киллером. Он был им уже пять лет, и ему нравилась его работа. Заказы он выполнял всего несколько раз в год и получал за это огромные деньги, поэтому всё своё свободное время имел возможность развлекаться на пляжах Майами или в многочисленных казино Лас-Вегаса.

Ещё в начале своей работы Бёрк чётко обозначил своему диспетчеру критерии своих целей. Это должны быть либо преступники, либо продажные политики, либо что-нибудь в этом роде. Никаких женщин, стариков и детей. И все эти пять лет его диспетчер неукоснительно соблюдал эти требования, поэтому у Бёрка никогда не бывало раскаяний, угрызений совести и тем более депрессий из-за своей профессии. По этой же причине Бёрк не любил слово «киллер». Он называл себя «Уборщиком», и его диспетчер Марк, человек, который поставлял ему заказы на убийства, знал его под этим же псевдонимом.

Иногда Бёрку снился один и тот же сон: он работает обычным дворником и выходит с утра на огромную площадь. Он начинает собирать с асфальта окурки, пластиковые стаканчики, обёртки от хот-догов и другой мусор, оставшийся после ночных гуляний. Бёрк собирает всё это в пластмассовое ведро, а потом вываливает его в огромный мусорный контейнер. После этого Бёрк оборачивается и смотрит на площадь, ставшую намного чище, благодаря его стараниям. И когда он видит результаты своего труда, на душе становится теплее.

Точно такие же чувства посещают Бёрка после очередной удачно выполненной акции. С утра после убийства он открывал газету с некрологом и читал статьи, посвящённые своей жертве. Обычно в этих статьях журналисты наперебой, как бы соревнуясь друг с другом, перечисляли преступления, совершённые убитым, либо преступления, в которых тот был первым подозреваемым. Читая всё это, Бёрк видел от кого спас этот мир и не испытывал никаких душевных мучений. Он считал, что так же как в его старом сне убирает мусор, который мешает людям жить.

Марк, диспетчер Бёрка был очень опытным человеком и всегда принимал особые меры предосторожности перед каждой операцией. Он не брал срочных заказов и всегда оставлял минимум две недели на подготовку. Когда Марк встречался с заказчиком в первый раз, то на этой первой встрече никогда не брал денег и ни о чём конкретном не договаривался, опасаясь, что разговор могут записать на диктофон. Потом Марк несколько дней следил за заказчиком, наводил о нём справки и выяснял круг его знакомств. Ему это было не трудно, поскольку диспетчер Бёрка был бывшим полицейским, а заодно имел обширные связи в криминальных кругах. И только после того как Марк узнавал о заказчике всё, он назначал ему последнюю, решающую встречу, на которой брал гонорар и получал сведения о будущей жертве.

Осуществлялось это следующим образом: встреча происходила обычно в каком-нибудь парке в то время, когда там было мало народа, и где вся местность отлично просматривалась. Марк сидел на лавочке, к нему подходил заказчик и они обменивались парой слов, не глядя друг на друга. Потом заказчик незаметно передавал диспетчеру пакет с деньгами и тут же уходил. Через пять минут подходил Бёрк и, увидев условный знак Марка, присаживался рядом с ним. Они делали вид что незнакомы и смотрели в разные стороны, но в это время Марк вполголоса диктовал Бёрку последние инструкции. После этого они вставали и не торопясь расходились в разные стороны, но пакет с деньгами в это время уже находился у Бёрка. Причём Уборщик знал, что в этом пакете уже не хватает комиссионных, которые полагаются диспетчеру. Таким образом пакет с деньгами находился в руках Марка всего пару минут, а Бёрк в случае чего мог сказать, что нашёл пакет на лавочке и решил отнести его в полицию.

Правда эта схема иногда давала сбой. Некоторые заказчики опаздывали, и Бёрк приходил тогда, когда встреча Марка с клиентом ещё не произошла. Тогда киллер устраивался на другой лавочке, где-нибудь неподалёку и терпеливо ждал. И в таких случаях он видел заказчика, хоть это и было против правил.

Так было и в этот раз. Бёрк пришёл в сквер на место встречи ровно в то время которое было назначено, но, не увидев условного знака Марка, понял, что подходить к нему ещё рано. У них было условлено, что диспетчер в том случае, когда уже встретился с заказчиком кладёт свою шляпу на колени, а сейчас шляпа была на голове Марка.

Бёрк вздохнул, прошёл на соседнюю аллею и присел на свободную лавочку, достаточно далеко от Марка, но таким образом, чтобы его видеть. Стояла солнечная летняя погода и было довольно тепло, несмотря на то, что сентябрь уже закончился.

Неожиданно Бёрк, глядя на диспетчера, задумался. Марк был пожилым невысоким человеком с седой головой и круглым животом. Он носил тросточку и был похож на старого доброго гнома. Ходил Марк всё время в одном и том же старом коричневом плаще и стоптанных ботинках, а его шляпу уже давно следовало-бы повесить где-нибудь в поле на пугало. Но Марк ведь хорошо зарабатывал и мог бы разъезжать на Роллс-Ройсе. Интересно, куда он девает деньги? И если они ему не нужны, то зачем всё это? Мог бы спокойно жить на свою пенсию без риска и волнений, а лезет в рискованное дело. Ради чего?

«В конце концов мне до этого нет дела, — вдруг подумал Бёрк, — может быть дедушке просто скучно».

Он бросил эти мысли, посмотрел по сторонам и сразу заметил в конце аллеи одинокую человеческую фигуру, быстро приближавшуюся к нему.

В этом парке все люди гуляли неторопливым шагом или бежали трусцой в спортивных костюмах, поэтому человек в пальто с чемоданом «дипломат» в руке, идущий быстрым шагом по дорожке, невольно притягивал взгляд. Бёрк сразу сообразил, что это и был заказчик.

Человек меж тем подошёл к лавочке, на которой сидел Марк, и сел рядом с ним. Они стали разговаривать, и при этом было видно даже издалека, что заказчик ведёт себя как-то нервно, как будто чем-то сильно взволнован. Это было странно, так как все заказчики, которых до этого видел Бёрк, были спокойны, деловиты и обходились без эмоций.

«Где Марк его нашёл?» — удивлённо подумал он. Киллеру вдруг очень захотелось рассмотреть заказчика поближе, и он достал из кармана небольшой цифровой бинокль, который на всякий случай всегда носил с собой. Марк и заказчик сидели лицом к Бёрку и были как на ладони. Поэтому Уборщик хорошо рассмотрел человека, пришедшего сделать заказ на убийство.

Молодой парень, черноволосый, лет двадцати двух — двадцати пяти, в дорогом пальто, из-под которого виднелась белая рубашка и галстук. Идеальная причёска и аккуратно подстриженные усики имели такой вид, как будто молодой человек только что вышел из парикмахерского салона. В общем, всё говорило за то, что этот юноша был членом высшего общества.

Но Бёрк вдруг обратил внимание на его лицо. Такое выражение лица бывает у тех людей, которые чем-то сильно расстроены или недавно перенесли трагедию. А глаза!? Глаза у молодого человека были тусклыми и безжизненными, как будто в них налили машинного масла.

Бёрк убрал бинокль, и в это же время заказчик открыл свой «дипломат», повернув его в сторону Марка. Диспетчер кинул взгляд по сторонам и, сделав неуловимое движение правой рукой, моментально что-то сунул себе под плащ. После этого заказчик сразу закрыл свой чемоданчик, встал и быстро пошёл прочь.

Киллер посидел на лавочке ещё минуту, потом поднялся и неторопливо подошёл к Марку.

— Зачем ты рассматривал нас в бинокль? — тут же спросил диспетчер.

— Ты всё-таки заметил, — усмехнулся Бёрк, садясь на другой конец скамейки и глядя в другую сторону.

— Конечно, — кивнул Марк. — Ты же знаешь, что тебе заказчика видеть не положено.

— Это ему меня видеть не положено, — огрызнулся киллер.

— Ну-ну, — нахмурился диспетчер. — Борзеешь, Уборщик. Дисциплина у тебя совсем расшаталась. Смотри — оштрафую.

— Да ладно тебе, — равнодушно ответил Бёрк. — Лучше скажи, почему ты ходишь, как оборванец? Что, денег на нормальную одежду не хватает?

— Так я меньше привлекаю внимание, — произнёс диспетчер, украдкой оглядываясь по сторонам. — И вообще, это не твоё дело.

Бёрк повернул голову в его сторону и подумал, что Марк в этом смысле абсолютно прав. Глядя на богообразного старичка в поношенном плаще, сидящего на скамеечке, никто бы никогда не подумал, что этот человек является организатором заказных убийств.

— А мне кажется, что ты просто жадный, — всё-таки сказал Бёрк, глядя в голубое небо.

— Я не жадный, а бережливый, — Марк вдруг заволновался, как будто его задели за живое. — А бережливость ещё никому не приносила вреда. Несчастья приносит только расточительность.

«А ведь он и впрямь редкостный скряга», — подумал в этот момент киллер.

— Теперь о нашем деле, — сказал диспетчер деловым тоном. — Все данные о цели лежат в конверте с деньгами, который ты сейчас получишь.

— А по электронной почте прислать было нельзя? — удивился Бёрк.

— Заказчик боится, что его так могут отследить.

— То есть, у него есть причины опасаться слежки? Хорошенькое дело!

— Не волнуйся, — успокоил Марк. — Никто за ним не следит. Я проверял. На подготовку тебе отводится два дня.

— Мало, — тут же ответил Бёрк.

— Знаю, — еле заметно кивнул Марк. — Но заказчик торопится. Он даже увеличил гонорар за срочность. Я думаю, что ты будешь рад получить сейчас в два раза больше монет, чем обычно.

— Не нравится мне это дело, Марк, — произнёс киллер. — Авантюрой отдаёт.

— Ничего, справишься, — усмехнулся диспетчер. — Я проверил всё очень тщательно. Дело чистое, будь уверен.

— Ладно, сделаем.

— Тогда — удачи тебе, а мне пора. Свою долю я уже забрал.

С этими словами Марк поднялся на ноги и, упираясь на свою трость, медленно побрёл в сторону выхода из парка, а на том месте, где он только что сидел, остался лежать пухлый бумажный конверт.