Само совершенство

Джудит Макнот, 1993

Что чувствует один из самых богатых, красивых, талантливых и популярных актеров Голливуда, если в один страшный день он теряет все и, обвиненный в гнусном убийстве, оказывается в тюрьме? Или, может быть, пройдя через это нелегкое испытание, он приобретает нечто большее – истинную любовь?

Глава 4

1988 год

— Уберите отсюда этих чертовых быков, от их вони и труп загнется! — раздраженно бросил Захарий Бенедикт, окинув животных неприветливым взглядом.

Быки находились в загоне, временно сооруженном в непосредственной близости от основательного деревенского дома, изображающего жилище состоятельного владельца ранчо. Зак делал пометки в сценарии, сидя на раскладном стуле с надписью РЕЖИССЕР. От съемок в павильоне студии было решено отказаться в пользу съемок натурных, хотя на бюджет фильма это повлияло не лучшим образом. Для натурных съемок и был арендован этот дом, вернее, не просто дом, а целая роскошная усадьба в сорока милях от Далласа, с тенистой аллеей и просторной конюшней. Впрочем, источником благосостояния техасского миллиардера, у которого была арендована эта самая усадьба для съемок фильма, было отнюдь не ранчо, а расположенный неподалеку участок, украшенный нефтяными вышками. Фильм, под рабочим названием «Судьба», который сейчас снимался вблизи Далласа, если верить журналу «Варьете», должен был принести Заку очередной «Оскар» за лучшую мужскую роль и за лучшую режиссуру, при условии, конечно, что удастся его закончить, — картину с самого начала съемок преследовал злой рок.

До вчерашнего вечера Зак считал, что хуже дела уже идти не могут. Изначально утвержденный бюджет в сорок пять миллионов долларов был превышен на семь миллионов, и четыре месяца, отпущенные на съемки, давно истекли. И теперь, после нескольких месяцев бесконечных задержек, оставалось снять лишь две сцены, но чувство облегчения и удовлетворенности, которое должен был бы испытывать Зак в предвкушении завершения главного этапа создания картины, сводила на нет едва сдерживаемая ярость, мешавшая ему сосредоточиться на изменениях, которые он собирался внести в следующую сцену.

Справа от него, возле главной дороги, сейчас устанавливали камеру так, чтобы захватить то, что на экране должно было выглядеть как пламенеющий закат с панорамой Далласа на горизонте. Через открытые двери конюшни Зак мог видеть рабочих, устанавливающих в нужных местах снопы сена, и помощников осветителя, которые сновали со своими приборами туда-сюда, выполняя указания оператора. За конюшней, вне зоны досягаемости камер, двое каскадеров отгоняли машины с опознавательными знаками техасской дорожной полиции, которые назавтра предстояло снять в сцене погони. По периметру лужайки, под сенью дубов широким полукругом стояли трейлеры, где гримировались и отдыхали актеры, снимавшиеся в главных ролях. Жалюзи на окнах были опущены, кондиционеры по случаю беспощадной июльской жары работали на полную мощь. Припаркованные поблизости палатки на колесах вели бойкую торговлю охлажденными напитками, их охотно раскупали истекающие потом члены съемочной группы и страдающие от перегрева актеры.

Рабочая группа фильма состояла исключительно из профессионалов — людей, привычных к тому, что порой приходится много часов проводить в ожидании съемок короткого эпизода, и всегда готовых явиться к режиссеру по первому его зову. Обычно атмосфера на съемочной площадке была довольно теплой и дружеской, а перед окончанием съемок так вообще праздничной. При нормальном стечении обстоятельств те люди, которые сейчас, явно испытывая неловкость, переминались, разбившись на мелкие группки, возле палаток и молча поглощали прохладительные напитки, уже окружили бы Зака плотным кольцом, перебрасываясь шутками и прибаутками, вспоминая пережитое за время съемок, или с энтузиазмом делились бы соображениями по поводу завтрашнего празднования окончания съемок. Однако после того, что произошло вчера, никто не хотел общаться с Заком по доброй воле, по мере возможности избегая любого контакта с ним, и, разумеется, праздника по поводу окончания съемок никто не ожидал.

Сегодня все тридцать восемь человек, занятых на съемках в Далласе, старательно обходили режиссера стороной, и для них всех предстоящие несколько часов работы казались мукой. И как следствие, каждый, кому сегодня приходилось давать указания, гаркал на своих подчиненных, словно фельдфебель на плацу. И у тех, кто всегда выполнял эти указания расторопно и ловко, сегодня все, как назло, валилось из рук, как это обычно бывает, когда не терпится поскорее покончить с тем, что делать не хочется и противно.

Зак почти физически ощущал исходящие от окружающих флюиды: сочувствие и жалость от тех, кому он нравился, злорадство от тех, кто его не любил или водил дружбу с его женой, жгучее любопытство со стороны тех, кто не питал ни к нему, ни к его жене никаких особых чувств.

С опозданием осознав, что никто не услышал его приказ убрать быков, Зак огляделся в поисках главного помощника и увидел его на лужайке. Тот стоял, уперев руки в бока и запрокинув голову, и смотрел, как взлетает один из вертолетов, на которых отснятый за день материал переправляли в Даллас для обработки. Вращающиеся лопасти подняли облако пыли, обдавая Зака жаром, густо приправленным запахом навоза.

— Томми! — раздраженно заорал Зак.

Томми Ньютон повернулся и затрусил к нему, отряхивая пыль с шорт. Очкастый коротышка с редеющими темно-русыми волосами и карими глазами, помощник режиссера больше походил на кабинетного ученого, чем на киношника, но за неприметной внешностью скрывался человек с удивительным чувством юмора и неиссякаемой энергией. Однако сегодня даже Томми, похоже, утратил рабочий настрой. Сунув под мышку планшет на случай, если придется что-то записывать, он спросил Зака:

— Ты меня звал?

Даже не потрудившись поднять на него взгляд, Зак бросил угрюмо:

— Позаботься о том, чтобы кто-нибудь отогнал быков подальше.

— Конечно, Зак. — Повернув регулятор громкости прикрепленного к ремню передатчика, Томми поправил микрофон с наушниками и обратился к Дугу Ферлоу, старшему плотнику, руководившему бригадой рабочих, возводящих забор вокруг конюшни для завтрашней финальной сцены. — Дуг, — произнес в микрофон Томми.

— Что, Томми?

— Вели парням у загона выпустить быков на южное пастбище.

— Я думал, они нужны Заку для следующего кадра.

— Он передумал.

— Ладно, сейчас этим займусь. Мы можем начинать устанавливать декорации в доме, или он хочет с этим повременить?

Томми перенаправил этот вопрос Заку.

— Не делайте ничего, — отрывисто бросил тот в ответ. — Ни к чему не прикасайтесь, пока я не просмотрю отснятый материал. Если что-то будет не так, я не хочу тратить время на еще один дубль.

Передав слова Зака Дугу Ферлоу, Томми уже собрался отойти, но после непродолжительных колебаний все же произнес:

— Зак, ты, вероятно, не в настроении слушать то, что я хочу сказать, но, боюсь, у меня не будет иного шанса.

Зак попытался изобразить вежливый интерес, и Томми с запинкой продолжил:

— За эту картину ты заслужил еще пару «Оскаров». У нас у всех мурашки по коже бегали в нескольких сценах с Рейчел и Тони, и это не преувеличение.

Одно упоминание имени его жены, в особенности в сочетании с именем Тони Остина, довело Зака почти до точки кипения. Он резко встал, сжимая в руке сценарий.

— Мне приятно это слышать, — сказал он сухим деловым тоном. — Для съемок следующей сцены еще хватит освещения, так что, когда на конюшне все будет готово, будем снимать. Пусть съемочная группа поужинает, а я пока все проверю. Возьму что-нибудь попить и пойду куда-нибудь, где смогу сосредоточиться. — Мотнув головой в сторону небольшой дубовой рощицы, Зак добавил: — Найдешь меня там, если понадоблюсь.

Он направлялся к палатке с напитками, когда дверь трейлера Рейчел распахнулась, и она вышла из него в тот самый момент, когда Зак проходил мимо. Глаза их встретились, и все вокруг разом притихли и замерли в ожидании. Казалось, даже воздух был насыщен электричеством, как перед грозой, но Зак не стал задерживаться возле жены. Сделав вид, что ее не видит, он прошел мимо Рейчел к палатке с напитками. Потягивая холодную минеральную воду, он пообщался с ассистентом Томми Ньютона и перекинулся парой слов с двумя каскадерами. Зак был очень хорошим актером и за это свое представление, несомненно, заслужил еще один «Оскар». Только он знал, чего ему стоила эта непринужденность. Он не мог видеть Рейчел, не вспоминая ее такой, какой увидел вчера вечером, когда неожиданно зашел в их номер в отеле и застал ее вместе с Тони Остином…

Вчера днем он сообщил ей, что намерен вечером устроить совещание с бригадой операторов и помощниками режиссера, чтобы обсудить некоторые новые появившиеся у него идеи. Он собирался заночевать у себя в трейлере. Однако когда все приглашенные собрались у него в трейлере, как он просил, Зак обнаружил, что оставил свои записи в отеле, и, вместо того чтобы кого-то за ними послать, решил для экономии времени отправиться в отель вместе со всеми. Он пребывал в необыкновенно приподнятом настроении — съемки близились к финалу, и по его внутренним ощущениям результат стоил всех потраченных усилий. Зак в сопровождении пяти своих помощников вошел в номер и включил свет.

— Зак! — воскликнула Рейчел, скатившись с лежавшего на диване обнаженного мужчины. Дрожащей рукой она потянулась за пеньюаром, в глазах ее стоял ужас. Тони Остин, который был ее партнером и, как и она, играл в фильме ведущую роль, резко сел.

— Зак, пожалуйста, не нервничай! — воскликнул он и, вскочив с дивана, метнулся за его спинку, когда Зак шагнул к нему. — Не трогай мое лицо! — истерично выкрикнул он. — Мне еще в двух сценах сниматься и…

Зака пришлось оттаскивать пятерым мужчинам.

— Зак, не дури! — воскликнул главный осветитель, пытаясь удержать режиссера.

— Мы не сможем закончить этот чертов фильм, если ты испортишь ему физиономию! — задыхаясь, проговорил Дуг Ферлоу, схватив Зака за руки.

Зак расшвырял обоих и успел нанести несколько точных ударов Тони по ребрам до того, как его скрутили и оттащили от него. Тяжело дыша, Зак наблюдал, как голого прихрамывающего Остина, окружив плотным кольцом, выводят из номера. За открытой дверью люкса собралась небольшая толпа из постояльцев отеля. Всех, надо думать, привлекли крики Рейчел, которая умоляла Зака перестать избивать Тони. Зак громко захлопнул дверь прямо перед носом любопытных зевак.

Обойдя Рейчел, которая зябко куталась в шелковый персиковый пеньюар, Зак, с трудом сдерживая желание ее ударить, прошел к двери в спальню.

— Убирайся! — сказал он. — Убирайся немедленно, или я за себя не отвечаю!

— Не смей мне угрожать, ты, выскочка! — бросила она ему в ответ с такой ненавистью, что Зак невольно замер, пораженный. — Если ты хоть пальцем меня ударишь, мой адвокат заставит тебя при разводе оставить мне не половину, а все, что у тебя есть! Ты понял меня, Зак? Я с тобой развожусь. Мы с Тони поженимся!

Зак едва не утратил над собой контроль, осознав, что, кувыркаясь друг с другом в постели, жена и ее любовник еще и потешались над ним, строя планы на дальнейшую жизнь с его, Зака, деньгами. Схватив Рейчел за плечи, он грубо толк-нул ее к двери:

— Я убью тебя раньше, чем ты получишь мои деньги! А теперь убирайся!

Рейчел споткнулась, упала на колени, затем поднялась и, взявшись за ручку двери, с перекошенным от ненависти лицом бросила ему на прощание:

— Если ты думаешь отстранить меня или Тони от завтрашних съемок, можешь об этом забыть! Ты всего лишь режиссер. Студия вложила в этот фильм целое состояние. Они заставят тебя доснять фильм, и они обдерут тебя как липку, если ты станешь затягивать со съемкой. Подумай об этом, — со злорадной ухмылкой сказала она, распахнув дверь, — подумай и о том, что ты так или иначе окажешься в проигрыше. Если ты не закончишь картину, то разоришься. А если закончишь, я получу половину того, что ты заработаешь! — Она вышла, хлопнув дверью так, что та едва не слетела с петель.

Насчет того, что «Судьбу» придется доснять, Рейчел была права, и Зак об этом знал. Осталось доснять всего две сцены, и в обоих были заняты Рейчел и Тони, его вероломная жена и ее любовник. И ему, Заку, придется с этим смириться.

Он подошел к буфету и, достав из бара бутылку, плеснул себе виски в стакан. Выпил одним махом и налил еще. Со стаканом в руке Зак подошел к окну, из которого открывался роскошный вид на Даллас. И гнев потихоньку стал утихать. Утром он сделает звонок адвокату и даст команду начать бракоразводный процесс на его, Зака, условиях. Он, хотя и заработал очень хорошие деньги как актер, во много раз больше денег сколотил как бизнесмен, сделав весьма удачные вложения, и эти инвестиции делались не напрямую, а через самые разнообразные трастовые фонды. Он заранее позаботился о том, чтобы Рейчел не прибрала к рукам еще и эти его сбережения. Зак почувствовал, что немного успокаивается. В конце концов он контролирует ситуацию. Он переживет то, что случилось, и пойдет дальше. Это ему по силам. Он знал, что справится, потому что много лет назад, в возрасте восемнадцати лет столкнулся с куда более страшным предательством, чем предательство жены, и обнаружил в себе способность без сожалений вычеркивать из жизни того, кто его предал, и никогда, никогда не оглядываться назад.

Зак отошел от окна и направился в спальню. Вытащив из шкафа чемоданы Рейчел, он побросал в них ее одежду, снял с телефонного аппарата трубку и набрал номер дежурного портье.

— Пришлите носильщика в номер-люкс, — сказал он, а когда через несколько минут явился носильщик, Зак вручил ему небрежно закрытые чемоданы с торчащей из них одеждой со словами: — Отнесите их в номер мистера Остина.

Даже если бы Рейчел пришла и стала умолять его простить ее, он бы не позволил ей вернуться к нему, даже если бы поверил ее словам.

Для него она была уже мертва.

Так же мертва, как его бабка, которую он когда-то любил, как его сестра и брат. Ему пришлось приложить немалые усилия к тому, чтобы вырвать их из сердца и памяти, но он это сделал.