Дневник, написанный никем

Джордж и Уидон Гроссмит, 1892

Окунитесь в жизнь среднестатистического клерка из Лондона конца 19 века.Мистер Путер, осознавая себя незначительным человеком, в сущности, никем, не оставляет попытки приобрести вес в обществе. Комичные ситуации, в которые он и его окружение попадают ежедневно, простодушно описаны Чарльзом в дневнике. «Подсматривая» за героями книги, вы обязательно узнаете в ком-то себя, своих друзей и от души посмеетесь. Сумеет ли Чарльз Путер добиться всеобщего уважения? Или это не так уж важно для счастья? Английский юмор прекрасен. Книга братьев Гроссмит вошла в список самых веселых по версии The Telegraph.

Глава 4

Бал в резиденции Лорда-Мэра

30 Апреля

Изумлен, получив от Лорда-Мэра и его супруги приглашение в их резиденцию на встречу с представителями торговли и коммерции. Сердце выскакивает из груди. Мы с Керри перечитали приглашение два или три раза. Я с трудом съел свой завтрак. Расчувствовавшись, я сказал: «Керри, дорогая, я был горд, когда вел тебя к алтарю в день нашей свадьбы. Я буду также или даже еще более горд, когда поведу свою красавицу-жену в резиденцию Лорда-Мэра». Слезы блестели в глазах Керри, когда она произнесла: «Чарли, дорогой, это я должна гордиться тобой. И я очень, очень горжусь. Ты назвал меня красавицей. Пока я остаюсь красавицей в твоих глазах, я счастлива. Дорогой Чарли, пусть ты некрасив, зато ты хорош, а это гораздо благороднее». Я поцеловал ее, и она спросила: «Интересно, а там будут танцы? Давненько мы с тобой не танцевали».

Не знаю, что заставило меня это сделать, но я схватил ее за талию, и мы плясали какую-то дикую польку, когда в комнату вошла Сара и с ухмылкой сказала: «Пришел человек… Он спрашивает, нужен ли вам хороший уголь». Вот досада. Весь вечер мы пытались написать ответ в резиденцию, но ничего не получалось, и мы рвали письма одно за другим. Сару предупредили, чтобы она отвечала, что нас нет дома, если придут Каммингс или Гауинг. Нужно посоветоваться с мистером Перкаппом, как ответить на приглашение Лорда-Мэра.

1 Мая

Керри сказала: «Я хочу отослать приглашение маме, чтобы она на него посмотрела». Я согласился, но только после того, как я напишу ответ. На работе я с гордостью рассказал мистеру Перкаппу о приглашении. К моему удивлению, оказалось, что это он указал мое имя секретарю Лорда-Мэра. Ценность приглашения упала в моих глазах, но я вежливо поблагодарил его. Он же рассказал, как правильно написать ответ. Мне показалось, что такой вариант был слишком прост, но, разумеется, мистеру Перкаппу виднее.

Я схватил ее за талию, и мы плясали какую-то дикую польку, когда в комнату вошла Сара

2 Мая

Отослал фрак и брюки в небольшое ателье за углом, чтобы они разгладили заломы. Предупредил Гауинга, чтобы он не заходил в следующий понедельник, так как мы собираемся в резиденцию Лорда-Мэра. Послал записку такого же содержания Каммингсу.

3 Мая

Керри уехала в Саттон к миссиз Джеймс, чтобы посоветоваться насчет платья для следующего понедельника. В случайном разговоре о резиденции Лорда-Мэра со Спотчем, одним из наших старших клерков, услышал: «А, да, я тоже приглашен, но не уверен, что поеду». Ну если даже такой грубый человек как Спотч приглашен, мое приглашение вообще теряет всякую ценность. Вечером, пока меня не было дома, маленький портной принес мой фрак и брюки, а так как у Сары не было денег, чтобы заплатить, он забрал их назад.

4 Мая

Мать Керри вернула приглашение Лорда-Мэра, которое мы отправляли ей, чтобы она порадовалась за нас. Она извинялась, что пролила на приглашение бокал портвейна. Я был слишком зол, чтобы что-то говорить.

5 Мая

Купил пару тонких лавандовых перчаток для следующего понедельника и два белых галстука на случай, если испорчу один в процессе повязывания.

6 Мая, воскресенье

Скучнейшая проповедь, во время которой, признаюсь, я дважды отвлекался на мысли о завтрашнем приеме в резиденции Лорда-Мэра.

7 Мая

Наступила долгожданная дата, а именно день приема у Лорда-Мэра. Дом вверх дном. Мне пришлось одеться уже к половине седьмого, так как комната нужна была Керри. Миссис Джеймс приехала из Саттона, чтобы помочь Керри, поэтому я посчитал неразумным участие служанки Сары. Сара постоянно выбегала из дома, чтобы принести «кое-что для миссис», а мне несколько раз пришлось ходить при полном параде и открывать заднюю дверь.

Последним явился сын бакалейщика, который не узнал меня, так как Сара не зажгла свет, и сунул мне в руки два кочана капусты и полдюжины брусков угля. Я негодующе бросил все это на пол и был так раздосадован, что даже забыл надрать мальчишке уши. Он ушел в слезах и крикнул, что подаст на меня в суд. В темноте я наступил на капусту и рухнул вниз всем весом. Некоторое время я пребывал в шоке, но когда очнулся, заполз по лестнице в гостиную и посмотрел в каминное зеркало, то увидел, что по щеке течет кровь, сорочка запачкана углем, а левая брючина порвана на колене.

Сын бакалейщика… сунул мне в руки два кочана капусты и полдюжины брусков угля

Однако миссис Джеймс дала мне другую сорочку, которую я надел в гостиной. Я заклеил лейкопластырем щеку, а Сара аккуратно зашила брюки. В девять часов Керри вошла в комнату с гордым видом, как королева. Я никогда не видел ее такой хорошенькой и такой безукоризненной. На ней было атласное платье небесно-голубого цвета (мой любимый цвет), а на плечах лежало кружево, которое одолжила ей миссис Джеймс, чтобы завершить образ. Мне показалось, что платье было длинновато сзади и определенно коротковато спереди, но миссис Джеймс сказала, что сейчас такая мода. Миссис Джеймс была так добра, что одолжила Керри еще и веер из слоновой кости с красными перьями. Она сказала, что веер бесценен, так как это перья вымершего орла качу. Мне был больше по нраву маленький белый веер, купленный Керри за три фунта и шесть пенсов в Шулбредз, но обе дамы тут же набросились на меня.

Мы приехали в резиденцию Лорда-Мэра слишком рано, что было удачей, так как я успел поговорить с его светлостью, который благосклонно согласился перекинуться со мной парой слов. Однако я был разочарован, услышав, что он совершенно не знает мистера Перкаппа, нашего директора.

Мне показалось, нас пригласил в резиденцию некто, лично не знавший Мэра. Прибывали толпы людей. Никогда не забуду это грандиозное зрелище. Мне немного досаждала Керри, которая не уставала повторять: «Как жаль, что мы никого здесь не знаем».

Один раз она совершенно потеряла голову. Я заметил человека похожего на Фрэнчинга из Пекэма и только пошел навстречу ему, как она начала хватать меня за фалды смокинга с криками «Не бросай меня!», что вызвало приступ смеха у двух дам и пожилого джентльмена с цепочкой в парадном костюме. В столовой собралась огромная толпа. Бог мой, ужин был великолепен — шампанское лилось рекой.

Аппетит Керри за ужином был достоин восхищения. Зря я считал ее слабой в этом вопросе. Вряд ли осталось хоть одно блюдо, которого она не попробовала. А я испытывал такую жажду, что не мог много есть. Меня хлопнули по плечу. Обернувшись, я с удивлением заметил, что это был Фармерсон, наш продавец скобяных изделий. Он обратился ко мне довольно фамильярно: «А это место будет получше, чем Брикфилд Террас, а?». Я коротко взглянул на него и холодно ответил: «Никак не ожидал встретить вас здесь». Он грубо и громко рассмеялся: «Хорош же ты; встретить ВАС… А что такого?». Я сказал: «Разумеется». Жаль, что мне в голову не пришел ответ поудачнее. Он спросил: «Могу ли я что-нибудь сделать для вашей леди?». Керри сказала: «Нет, благодарю вас». Я был доволен ее ответом. Я сказал с упреком: «Вы не прислали никого для перекраски ванны, хотя я просил вас об этом». Фармерсон ответил: «Прошу меня извинить, мистер Путер, но не будем о делах, когда мы в обществе».

Не успел я придумать что ответить, как один из шерифов при полном параде хлопнул Фармерсона по спине, поприветствовал как старого друга и пригласил к себе на обед. Я был поражен. Целых пять минут они стояли, разрываясь от смеха и пиная друг друга под ребра. Они постоянно повторяли друг другу, что время их совсем не изменило. Они обнимались и пили шампанское.

Подумать только, человек, который занимался нашим скребком для обуви, знаком с представителями местной аристократии! Я было собирался отойти вместе с Керри, как Фармерсон грубо схватил меня за воротник и, обращаясь к шерифу, сказал: «Позволь представить моего соседа. Это Путер». Он даже не прибавил «мистер». Шериф вручил мне бокал шампанского. Все же это была большая честь для меня выпить с ним по бокалу вина. Я так и сказал ему об этом. Мы поболтали некоторое время, и я наконец сказал: «Я прошу меня извинить, но я должен присоединиться к миссис Путер». Когда я подошел к ней, она молвила: «Ты не должен бросать своих друзей ради меня. Я абсолютно счастлива, стоя здесь в одиночестве посреди толпы совершенно незнакомых людей!».

Так как для ссоры нужны двое, но место и время были неподходящими, я подал Керри руку и сказал: «Надеюсь, моя дорогая женушка потанцует со мной, хотя бы ради того, чтобы мы могли рассказать всем, что танцевали в резиденции Лорда-Мэра в качестве его гостей». Памятуя, что танцы после ужина становятся менее формальны, и помня, как Керри восхищалась моим танцевальным талантом в былые времена, я обнял ее за талию, и мы закружились в вальсе.

Далее произошел пренеприятный инцидент. На мне были новые туфли. Сдуру я не последовал совету Керри и не поскреб подошвы ножницами, даже не потрудился намочить их. Не успел я пуститься в пляс, как поскользнулся, моя левая нога взметнулась вверх, как молния, и я упал, ударившись головой о пол с такой силой, что секунду-другую не мог понять, что же произошло. Нетрудно догадаться, что Керри грохнулась вместе со мной и с такой же силой, сломав гребешок для волос и ударившись локтем.

Публика разразилась смехом, который утих, как только люди поняли, что мы серьезно разбились. Какой-то джентльмен помог Керри сесть, а я довольно жестко высказался об опасности отполированного пола, не застланного коврами или дорожками, чтобы люди не поскользнулись. Джентльмен, который назвался Дарвиттсом, настаивал на том, чтобы проводить Керри и угостить бокалом вина; я с удовольствием позволил Керри принять приглашение.

Я последовал за ними и встретил Фармерсона, который громогласно спросил: «Так это ты грохнулся сейчас?».

Я ответил ему негодующим взглядом.

С отвратительным видом он сказал: «Послушай меня, дружище, мы уже не в том возрасте. Оставим эти проделки молодежи. Лучше выпей еще стаканчик — уж это точно не повредит».

Хотя я чувствовал, что соглашаюсь с ним только для того, чтобы он замолчал, мы все же прошли вслед за остальными в столовую.

После ужасного происшествия ни я, ни Керри не захотели остаться. Когда мы уходили, Фармерсон спохватился: «Уже уходите? Может, захватите и меня?».

Я чувствовал, что лучше согласиться, но очень хотел посоветоваться с Керри.