Железное сердце

Дженнифер Доннелли, 2020

Красивая и добрая принцесса Софи вскоре должна взойти на трон. Но злая королева, мачеха Софи, считает падчерицу слишком мягкосердечной. Для безжалостных людей нет ничего вреднее доброты. Правители не должны знать жалости. Не должны показывать ни слабости, ни страха. Желая сохранить власть, королева приказывает егерю убить Софи и забрать ее сердце. Однако семь лесных человечков спасают девушку, вставив ей вместо сердца часовой механизм… И теперь перед Софи стоит сложный выбор: спрятаться, смириться с жестоким правлением королевы или бороться. «Железное сердце» – это еще одна интерпретация истории о Белоснежке, рассказанная Дженнифер Доннелли, автором бестселлеров «Чайная роза» и «Сестрица», лауреатом многочисленных премий, в частности Медали Карнеги. Впервые на русском языке!

Глава 6

— Вольта! Вольта! — потребовал чей-то громкий голос, едва стихли звуки гальярды.

Танцоры постарше возмущенно заохали. Но их протесты заглушили громкий смех, свист и даже пара презрительных выкриков со стороны молодых.

Если гальярда считалась при дворе рискованным танцем, то на вольту смотрели как на вопиющее нарушение приличий. Танец представлял собой прекрасно поставленную дуэль желаний. Один партнер наступал, второй уклонялся. Один подходил совсем близко, второй отворачивался. Каждый взгляд провоцировал; каждая улыбка подстегивала.

Зазвучали первые заманчивые такты. Каждый танцор торопливо подыскивал себе пару. Тысячи свечей горели в люстрах, отбрасывая на лица гостей дрожащие тени; искрились шелковые платья и атласные камзолы. Каскады драгоценностей струились по напудренным полуобнаженным грудям. Жемчужины, крупные, как вишни, оттягивали уши. Перстни с большими камнями облепляли пальцы, как ракушки — днище морского корабля.

Покинув танцоров, принцесса отошла к столам с едой и напитками и взяла бокал с пуншем. Она так запыхалась, веселясь и танцуя ночь напролет ради одобрения мачехи, что теперь ей стоило большого труда сдержаться и не выпить все залпом. Платье цвета спелой сливы выгодно оттеняло черноту волос и зелень глаз. Лицо горело румянцем.

Она много смеялась: заливисто, соблазнительно, мелодично. Запрокидывала голову, поднося украшенную каменьями руку к горлу. А еще болтала. С кем угодно. О чем угодно. Да хоть ни о чем. О мальчишках, сапогах, пирогах, платьях… Не важно. Главное — говорить больше и смеяться громче, и тогда, может быть, удастся заглушить тот звон, который издают, соприкасаясь, осколки ее разбитого сердца.

Маленький мальчик подвергнут жестокой порке. Ни в чем не повинные собаки убиты. Стоило вспомнить о Томе и его любимых питомцах, как ей начинало казаться, будто каждый осколок норовит вылезти из груди, прорезав острыми краями плоть и пустив ей кровь.

Поэтому принцесса старалась не думать о них. Вот и сейчас она прогнала от себя мысль о Томе, поставила на стол бокал и щелчком пальцев приказала мальчику-слуге наполнить его снова — точно так поступила бы мачеха. И не важно, что бал нисколько ее не веселил, — важно было казаться радостной и веселой.

К ней подошел Родриго и начал высмеивать Хаакона. Она расхохоталась и тоже стала придумывать шутки. Хуссейн, сын султана Азира, поднес ей розу и пригласил на танец. Она отказала, насмешливо заявив, что согласится лишь в обмен на две дюжины. Александр, герцог Хинтерландии, поднес ей конфету; она скормила ее своему спаниелю.

Вернулся мальчик-слуга с пуншем, но не успела она протянуть руку, как строгий голос за ее спиной произнес:

— Принцесса Шарлотта-Сидония Вильгельмина София, будущая повелительница Грюнланда! Пунш — детский напиток.

Софи обернулась. Перед ней стоял Хаакон и улыбался. На нем был темно-зеленый бархатный камзол, длинные пряди светлых волос лежали на плечах. От его красоты у Софи с первого же взгляда перехватило дыхание.

— Попробуйте лучше вот это, — продолжил он и вложил ей в руку бокал с шампанским.

— Благодарю вас, мой господин, но это не для меня, — сказала Софи, возвращая бокал. — От шампанского у меня кружится голова. Оно — моя погибель.

Но Хаакон отказался забирать бокал.

— Ну, тогда я тоже не для вас, — заявил он, причем очень громко. — Ведь от меня у вас закружится не только голова, но и сердце. — Он потянул за узелок серебристого шнурка, который удерживал ее корсаж. — И тогда вас точно ждет погибель.

Вокруг изумленно заахали. Софи моргнула, озадаченная таким нахальством. «Ну, это уже чересчур, — подумала она. — Даже для Хаакона». Но выхода нет, придется подыграть ему и в этом. Все взгляды обращены сейчас к ней: мачеха, придворные смотрят… Ждут представления. Или состязания. Что ж, они его получат. Ведь если она уступит сейчас своей застенчивости, зальется краской стыда и спрячется в углу, ей не миновать очередного разноса от мачехи.

— Но, чтобы кого-то получить, разве не следует сначала кого-то захотеть, мой господин? А кто вам сказал, что я хочу вас больше шампанского? — выпалила она.

Раздались новые охи и ахи.

Хаакон притворился оскорбленным и со стуком поставил свой бокал на стол:

— Гордячка-принцесса, ты ответила отказом на мое признание! Твои слова — кинжал мне в сердце!

Софи приподняла одну бровь:

— О! Так оно у вас есть? А я слышала совсем другое.

— От кого же? Покажите мне этого негодяя, и я… — Хаакон быстро огляделся, схватил что-то со стола и сделал взмах в воздухе, точно пронзал чью-то грудь. — Я его заколю!

Софи расхохоталась, на этот раз искренне:

— Чем? Маринованным огурцом?

Но принц продолжал кричать:

— Скажите мне, кто называл меня бессердечным?

— Каждая девушка в этом королевстве, ваше высочество. Ведь вы не пропустили ни одной. Всех обольстили, собрали сердца и скрылись.

— Вы нанесли мне смертельный удар, милая дама!

Хаакон театрально пошатнулся, отступил на шаг и рухнул на пол, разбросав руки.

Софи закатила глаза. Ну все, с нее хватит! Легкий флирт превратился в грубый фарс, подыгрывать которому не было ни желания, ни сил. Склонившись над принцем и стараясь не облить его шампанским из бокала, который все еще был у нее в руках, она негромко сказала:

— Вставайте же, Хаакон. Вы устраиваете скандал.

Хаакон открыл глаза:

— Потанцуйте со мной. Иначе скандал разрастется.

— Нет.

Хаакон испустил долгий, протяжный вопль.

— Беспечная жестокость прекрасной дамы пронзила мою грудь! — завопил он.

— Прекратите немедленно! — зашипела на него Софи.

Он протянул ей руку:

— Только ее доброта вернет меня к жизни.

Софи немного смягчилась. Залпом осушив бокал, она поставила его на стол и протянула принцу руку. «Всего один танец, — пообещала она себе. — А потом я отыщу тихий, темный уголок и спрячусь». Отшвырнув огурец, Хаакон схватил протянутую ему руку и одним прыжком оказался на ногах. Все смеялись и аплодировали. Не обращая внимания на полные намеков взгляды, принц торжественно повел Софи танцевать.

Вольта уже началась. Барабаны громко и настойчиво выбивали призывный ритм. Танцоры крутились сначала в одну сторону, потом в другую, а когда музыканты ударяли в тамбурины, женщины подскакивали высоко в воздух, и тогда мужчины подхватывали их на руки и кружили. Из-за громких вскриков и взрывов смеха не было слышно ничего, кроме барабанов. Развевались юбки. Сыпались на пол выпавшие из причесок шпильки. В центре зала танец уже переходил в давку.

Именно туда Хаакон и потащил Софи.

Темп становился все быстрее. Танцоры с бешеной скоростью вертелись друг возле друга. Софи почувствовала, как пол уходит из-под ног: шампанское все же ударило ей в голову. Придется следить, чтобы не запутаться в своих ногах и не отдавить ноги партнеру.

И тут он прижал ее к себе, да так, что у нее перехватило дыхание. Оба понеслись по кругу, потом Софи прыгнула, а Хаакон поймал ее и поднял высоко в воздух. Ей показалось, что она летит. Голова кружилась, каблуки стучали, барабаны убыстряли ритм — неудивительно, что Софи обо всем забыла. Близость Хаакона, его запах, его теплое дыхание на ее щеке — все это вызывало в ней восторг. Рука, сжимавшая ее талию, казалась ей огненным обручем.

И вдруг все закончилось. Музыка оборвалась, танцоры, раскрасневшиеся и возбужденные, захлопали в ладоши и стали расходиться.

Хаакон наклонился вперед, уперев руки в колени и часто дыша, потом посмотрел на Софи и сказал:

— Давайте убежим вместе.

От такой прямолинейности Софи залилась краской, но тут же постаралась прикрыть смущение притворством.

— Не смешите меня, — ответила она так небрежно, как будто красивые парни делали ей подобные предложения каждый день.

— Я серьезен, как никогда. Либо мы убегаем прямо сейчас, либо следующий танец вам придется отдать Барсу.

— Барсу? — повторила потрясенная Софи. Барсом звали мрачного юношу, сына графа из какой-то провинции. У него была привычка ковырять в носу и учить гнусным словечкам маленьких детей. — Но он же не танцует.

— Видимо, танцует. Нет, не смотрите сейчас, лучше…

Но Софи уже вытянула шею и увидела, что тот, о ком они говорят, направляется прямо к ней. Лицо Барса искажала гримаса. Видимо, она сходила у него за улыбку.

— О нет! — в ужасе прошептала Софи.

— Я вам говорю, не смотрите.

— А что же мне делать?

— Бежать.

— Но как? — спросила Софи.

Они стояли среди толпы. В Большом зале было два выхода. Барс, прокладывая путь к принцессе, лишал ее возможности воспользоваться одним из них. От второго ее отрезал огромный обеденный стол в форме подковы.

Хаакон наклонился к ее уху и зашептал:

— Я спасу вас, если вы мне позволите. Я же принц. Спасать — моя работа.

Софи снова оглянулась:

— Поздно. Дракон уже здесь.

— Доверьтесь мне, Софи. Ну же? — настаивал Хаакон, беря ее за руку.

Софи взглянула ему в глаза.

— Ни за что! — ответила она.

Хаакон крепче сжал ее ладонь.

Ухмыльнулся.

И они побежали.