Глава 11
Темный Лес
Заря едва занялась, когда на узкую лесную тропу, один за другим, вышли семеро братьев: каждый чуть выше бочонка для сбора дождевой воды, в рабочей одежде и колпаке. Они шагали, забросив на плечо кирки.
За ними шел паук: спинка коричневая, как лесной орех, брюшко — сливочно-белое. Он возвышался над самым высоким из братьев на целый фут. В одной из многочисленных лапок-рук он держал корзинку из ивовых прутьев.
Паук на ходу выпустил вверх тонкую паутинку и опутал ею хорошенького белого мотылька — тот всю ночь играл в салки с лунным светом и вот, возвращаясь домой под утро, зазевался и был пойман. Быстро подтянув добычу к себе, паук проглотил ее целиком. Крылышки мотылька защекотали его пищевод.
— Я есть хочу, — пожаловался младший брат, который шел впереди. — Интересно, что Вебер собрал нам на обед?
— Мы едва позавтракали, а ты уже думаешь об обеде? — отозвался другой брат, шедший за ним.
Младший остановился и раздраженно глянул через плечо:
— Ну и завтрак — маринованная говядина с черным хлебом. А колбаски где?
— Шатци, будь любезен, шагай, а? — сказал второй брат и слегка подтолкнул его.
— Не толкайся, Юлий! — воскликнул Шатци и толкнул его в ответ.
— Эй, вы, хватит! — вмешался в перепалку третий брат. — Вебер положил колбаски, я видел. А еще он положил…
Тишину прорезал крик, пронзительный и тонкий. Братья застыли на месте.
Тот, кто начал ворчать, крепче сжал рукоять кирки и скинул ее с плеча.
— Вы слышали? — обратился он ко всем.
— Дурацкий вопрос, Якоб.
— Разумеется, слышали.
— Как такое можно не услышать?
Братья отвечали сердитыми голосами, но всякий, кто услышал бы их в тот миг, сразу понял бы, что им просто не по себе.
— Это он, — угрюмо сказал Якоб. — Снова кого-то забрал.
— Ммм, нет. Вряд ли, — с напускной веселостью возразил Шатци. — Скорее птица. Или белка.
— Белка? Белки не умеют визжать, болван, — сказал Юлий.
— Ну да, пока не обнаружат, что кто-то стащил у них орехи.
— Думаешь, это смешно, Иеремия? Ничуточки, — продолжал Шатци капризным тоном. — И вообще, как ты можешь шутить на эту тему после того, что случилось…
— Не обращай на него внимания, Шатц, — посоветовал Йоост, четвертый брат. — Это защитный механизм. Иеремия прячет под юмором тяжелые переживания.
— Ой, не надо! — взмолился Юлий.
Йоост бросил на него сердитый взгляд:
— А может, ему трудно справляться с болью. Ты когда-нибудь задумывался над этим?
— А может, он придурок.
— Заткнитесь уже, а? — зашипел на них Якоб.
Все притихли, напряженно выжидая.
— Вот видите? Ничего не случилось, как я и говорил! — Шатци всплеснул руками, точно разгонял страх. — Может, пойдем?
Новый крик разорвал утренний воздух. Якоб сорвался с места и побежал.
— Куда ты? — крикнул ему вслед Шатци.
— Надо его остановить! — бросил на ходу Якоб.
— Не получится… Мы же пробовали!
— Значит, попробуем еще раз!
Шатци закрыл глаза. Сжал кулаки:
— На этот раз без меня. Кто бы это ни был, он уже мертв, а видеть их всегда так больно. Как будто это снова Яспер. Я не могу. И не пойду.
Что-то зашелестело в кустах рядом с ним. Шатци открыл глаза. Все, кроме него, бежали за Якобом. Он один стоял на тропе, не считая вороны, которая примостилась на ветке у него над головой. Едва Шатци увидел ее, как она каркнула. Тут же отозвалась вторая, за ней — третья. Наклонив головы, все три птицы смотрели на него черными блестящими глазами, так, словно увидели большую жирную личинку.
Шатци вздрогнул. Вороны все прибывали. А значит, их хозяин был поблизости.
— Подождите меня! — завопил он.
И вприпрыжку помчался за братьями.
