Объединение (часть 1)

Дарья Чапыгина, 2013

Заскучавшая богиня решает развлечься и насылает на простого юношу божественную энергию. Отныне на Эвионе концентрируются приключения, большинство из которых грозят ему смертью: он находит браслет, который нельзя снять без невыносимой боли, за ним открывает охоту жестокий граф, сгубивший не один город… Среди череды бед Эви понимает, что граф оказывается не злодеем, а страдальцем, желающим восстановить честь семьи. Но можно ли верить чему-то в этом мире, если даже боги смотрят на людей, как на марионеток?..

Глава тринадцатая

Цивилизация

Компания, прислушиваясь, ускорила темп. Из листвы невдалеке выступали низкие деревянные домики, слышался плеск воды. Друзья ещё не дошли до деревни, а земля под ногами уже сменилась каменной дорогой. Расчищенная от деревьев местность впереди была украшена низким фонтаном с тихо журчащей водой. Дальше по краям дороги были построены деревянные, плотно стоящие друг к другу, домики, некоторые с вывесками. Гави, Эви, Хет и Тео вошли в умиротворённую, пустую на первый взгляд деревню. Жителей ещё не было видно, хотя в домах из прикрытых окон слышался звон посуды и голоса. Из дальнего домика вышел мужчина, наспех завязывая в кривой хвостик русые волосы. Он пересёк улицу и стал отпирать дверь дома с вывеской «Ветклиника» как раз напротив своего дома. Гави отметил, что такое расположение работы и жилья весьма удобно. Мужчина отпер дверь, поменял на двери табличку «Мы закрыты» на «Мы открыты» и скрылся внутри, даже не заметив пришельцев у фонтана. Эвион спешно пошёл к ветеринарной клинике и постучал.

— Чем могу быть полезен? — дверь сразу же открылась. Приятно улыбающийся мужчина с хвостиком на затылке был удивлён, увидев новое лицо в своей деревне. — Здравствуйте… Вы тут… недавно?

— Да, несколько минут. Моему другу нужна помощь, не могли бы вы… — Эви указал на Тео.

— А… Конечно-конечно! — ветеринар помахал троим у фонтана рукой, приглашая войти.

Приёмная, скрывающаяся за дверью со стеклянным окном, была белой, чистой и прохладной. В нос Эвиону ударил запах свежести вперемешку с дезинфицирующим средством, цветочным ароматом, спиртом и бумагой. В комнате было две двери — входная и дверь в кабинет, окна плотно закрыты, на стеллажах до потолка теснились лекарства и склянки с цветной жидкостью. Было светло и чисто — от этого все четверо сильно отвыкли, поэтому топтались в дверях, побаиваясь испачкать белый пол лечебницы.

— Вы проходите, нечего там стоять. Сюда, пожалуйста. — приветливый доктор указал Тео на кушетку у стены. — Акион Аделист, рад знакомству! — ветеринар оглядел заляпанную кровью одежду Тео. — Подрался ночью?

— Да вроде того… На меня напал оборотень. — Тео прилип к стеллажам. — У вас есть лекарство от перевоплощения в полнолуния?

— Укусил-таки? — оптимистичный доктор сразу потух. — Лекарство есть, сейчас, где же оно…

Под дверью в кабинет вдруг вспыхнул белый свет и дверь резко распахнулась. Нервный Акион Аделист от неожиданности в мгновение ока растворился в окружившей его коричневой дымке, и через секунду на полу у стеллажа сидел весь ощетинившийся мангуст. Увидев причину шума во всей своей красе, доктор принял свой обычный облик и, поправляя халат, оглядел прибывшую девушку со светящимся миловидностью личиком в форме сердечка. Длинные чёрные кудри красавицы ниспадали из-под нежно-голубого ободка под цвет лёгкого развевающегося платья на стройном теле, большие тёмные смеющиеся глазки любопытно разглядывали пришельцев, преимущественно Хета.

— Здравствуй! — тут же оживился Гави. Девушка отвлеклась от Хета и глянула на блондина.

— Утро доброе! — прозвенел её весёлый лёгкий и приятный голосок.

— Лагора, наконец-то! — рассеяно улыбнулся своей помощнице доктор Аделист. — Где противоперевоплощенческие таблетки?

— Как всегда… — девушка подплыла к стеллажу и сняла с полки прямо перед Акионом прозрачную баночку с жёлтыми таблетками в глазури. — Вот! — она победно вручила её доктору.

— Спасибо. Это вам! — Акион Аделист попытался вспомнить имя парня, интересовавшегося таблетками.

— Просто Тео! — отреагировал на взгляд тот и потянулся за баночкой. — Сколько с меня?

— Это за счёт клиники. Ах да! Не больше одной таблетки во время полнолуния. — доктор краем глаза увидел, что Лагора, со словами «как душно», открыла окно, и кинулся его закрывать. — Что ты! Простудимся!

— Параноик. — засмеялась Лагора, уступая окно взбудораженному Аделисту.

Гави и Тео переглянулись и снова посмотрели на девушку, которая, почувствовав на себе их взгляды, улыбнулась парням.

— Вы здесь недавно? — поинтересовалась она. — Решили посетить Леки? — её свежий голосок заворожил Гави.

— Мы искали населённый пункт. В Квире сошла лавина и мы не успели эвакуироваться, поэтому прошли сквозь хребет в лес. Там нас и потрепал оборотень. Потом нашли вашу деревню. Это был светоч в темноте!… — вкратце объяснил блондин, покорив последними словами весёлую девушку.

— Акион, мы просто обязаны им помочь! — театрально воскликнула она. На вопросительно поднятые брови врача Лагора решительно кивнула. — Мой отец — мэр этой деревни, а мама владеет гостиницей, так что можете остаться у нас.

— Кстати по статье 35-ой Кодекса Леки, если на путешественников во время полнолуния нападает житель нашей деревни, то вся деревня несёт ответственность за жизнь пострадавшего и обеспечивает его первое время жильём и едой. — добавил Акион и рассмеялся. — Разумеется, в истории нашей деревушки редко бывали такие случаи, за исключением нападения на вампиров. Но то было только в целях самозащиты. Так что располагайтесь.

— Хорошие у вас законы! — обрадовался Гави и, чтоб особенно понравится Лагоре, добавил, — Только можно проживание в гостинице я… отработаю? А то деньги в Бефи остались…

Законы в деревне Леки были такими хорошими не всегда. Только после того, как во время Свободной войны 4013 года деревушка прославилась соседством с полем битвы войск Эсии и Ригены. Леки принадлежала первой стране и в войне также принимала её сторону. Эсия отстаивала права ферра и оборотней на свободу, утверждая, что они — не простые животные, на которых было разрешено охотиться ригенцам, а люди, лишь на время приобретающие другое обличье. Ригена же, будучи вампирской державой, утверждала, что если человек становится зверем, то вампир имеет право начать на него охоту и убить его.

На самом же деле целью вампиров была Яинапсия, страна-заповедник, на территории которой, без вмешательства других народов, жили обычные звери. Но путь к Яинапсии Ригене перекрывала Эсия и море Нарея. Поэтому, дабы в дальнейшем наслаждаться бескрайними просторами желанной Яинапсии, бесконтрольно пить кровь её жителей, наслаждаться мягкостью их редких мехов, Ригене требовалось избавиться от Эсии. Та, в свою очередь, понимая, что стоит на пути вампирской державы, сразу сдружилась с Афтонией — соседствующей с Яинапсией страной, и описала той достаточно «весёлые» перспективы жизни при получении Ригеной Яинапсии. Огромная Афтония незамедлительно известила Ригену о том, что если та и дальше будет нападать на Эсию, то Афтония переместит свои войска в Эсию и вдвоём они сметут вампиров до их столицы. Ригена внешне утихла, но в лесах близ Леки до сих пор встречаются обескровленные тела оборотней и ферра или же растерзанные останки вампиров — доказательство скрытой борьбы наций.

Получив в подарок от расчувствовавшегося доктора ещё одну баночку таблеток и крема про запас, Тео, Хет, Эвион и Гави пошли за Лагорой, которая решила устроить им обзорную экскурсию по уже пробудившейся Леки. Деревня в свете тёплых лучей солнца была приветливой и казалась защищённой от всех напастей окружающего её леса. Точнее такая там витала аура. Людей в деревне не было вообще, только оборотни или ферра, как Акион Аделист, по «второму» происхождению являвшийся зверем. Потому, учуяв запах человека, жители заинтересованно, но беззлобно глядели вслед трём друзьям. Тео не представлял для них интереса как существо, разве что как личность. От него теперь исходил аромат животного, лисицы, и в какой-то степени он был этому даже рад. Мысленно сравнивая своё положение и положение Эви, Тео приходил к выводу, что ему сказочно повезло.

Жизнерадостный Гави умудрился заболтать Лагору, Хет сохранял молчаливое спокойствие, хотя изредка пускал на алхимика косые взгляды со скрытым смыслом, понимаемые только им самим (видимо, ревновал). А тем временем их обступали принявшие людской облик звери и наоборот — на широкой улице места хватало, чтобы бок о бок шли и лошадь, и курица, и ребёнок.

Лагора подвела их к невысокому деревянному зданию. Снаружи у огромной двустворчатой дубовой двери стояли четыре колонны, издалека казавшиеся мраморными, но на самом деле сделанные из дерева искусным умельцем. Компания взошла по ступенькам в бежевое здание.

Внутри этот дом, а точнее — мэрия, была белоснежного цвета: белый мраморный пол, белые стены, а посередине широкая белая лестница на второй этаж. Светлое помещение, в котором туда-сюда ходили «люди», разбавлялось красными занавесками, красными коврами на лестнице, красными стульями у окон и красными цветами в белых горшках. Всё было чисто и симметрично: с двух сторон от лестницы стояли одинаковые горшки, у противоположных стен смотрели друг на друга стулья, подравнявшись, словно по линейке, двери являли собой точные копии друг друга.

От группы беседовавших в стороне людей отделилась девушка с зеленовато-чёрными волосами и направилась к Лагоре, выравнивая стопку бумаг в руках. Лицом девушка очень напоминала ящерицу: длинные узкие губы, курносый нос, большие внимательные глаза. Одернув свой серый пиджак, в которых ходила большая часть сотрудников, она кивнула Лагоре.

— Здравствуйте, госпожа Лайфелль, чем могу быть полезна? — глубокий полный голос сразу понравился компании, и новенькие принялись заинтересованно рассматривать ящеровидную девушку.

— Папа не занят? — простенько спросила Лагора, вмиг разрядив обстановку официальности.

— А… Нет-нет! Прошу. — девушка пошла впереди, хотя Лагора и так прекрасно знала дорогу к кабинету отца: центральная дверь после подъёма по лестнице.

Девушка постучала в дверь. Изнутри донёсся бархатный мужской голос, давший согласие на проникновение в его кабинет. Двери открылись, и ящероподобная удалилась, предварительно кивнув в знак приветствия сидевшему за столом мужчине. Он был улыбчив и на первый взгляд молод, однако пара глубоких морщин на его лице всё же имелась. У приятного мужчины были добрые и ласковые серые глаза, забавная козлиная бородка, нежная улыбка и статный вид. От него исходила уверенность и спокойствие, что располагало к мужчине собеседников. Но первое впечатление, которое он оставлял — счастливый семьянин.

— Лагора! Вот так сюрприз! — привстал он из-за тяжёлого стола, приветствуя дочь. В кабинете мэра вообще всё было массивным, выдержанным в стиле ампир: плотный резной шкаф у стены, весомое дубовое кресло с лаковым покрытием и мягкой красной спинкой в деревянной оправе, грузные, с подхватами, шторы на окнах, на стенах — оружие хозяина кабинета — несколько ружей и три изогнутых кинжала.

Отец девушки совсем не вписывался в этот кабинет: свободная серая рубашка заменяла строгий пиджак, русые волосы не были уложены, как у остальных работников мэрии. Его открытое доброе лицо никак не выдавало в нем мэра и несмотря на должность мужчина не выглядел сильно занятым.

Мэр окутал компанию весёлым взглядом.

— Твои новые друзья, дорогая? Рад знакомству! — он вышел из-за стола и протянул руку Гави, Хету, Тео. Эвиону он чуть было не протянул правую руку, но вовремя переменил её на левую, скрыв смущение за чуть было не совершённую ошибку.

— Моё имя — Латан Лайфелль. Как вы уже поняли я, — он с улыбкой взмахнул руками, — мэр деревни Леки.

— Я — Гави, это — Хет, Тео и Эвион. — первым заговорил блондин, почувствовав родственную душу с господином Лайфелль. Между ними сразу образовалась одна волна.

— Вы тут надолго или проездом заглянули? — поинтересовался Латан Лайфелль.

— Как отдохнём так и уедем. — ответил молчавший до этого Хет. — Мы из Квира, несколько дней… — но его сразу же перебил мэр:

— Весьма сочувствую. — мрачно произнёс он. — Лагора, милая, отведи их в гостиницу, пусть отдохнут. Разрешение на пребывание здесь занесу вечером. И ещё, передай маме, что сегодня в «Золотом павлине» будет встреча семьи Синоран.

Дальше всё было как во сне. Эвион просто повиновался стадному чувству и поплёлся вслед за Тео, Гави, Хетом и Лагорой. Как они пересекли улицу и оказались в гостинице «Золотой павлин», он не понял. Постоянно отключаясь, парень слышал какие-то слова, то ли за стенкой, то ли издалека. При упоминании его имени слова резко врезались в его мозги, и от этого он ещё сильнее уходил в себя, вяло реагируя на вопросы Гави, когда алхимик из милости заполнял за друга бланк за стойкой регистрации. При очередном оклике Эвиону показалось, что он шёл по ступенькам, одна сломалась и он ухнул вниз. То же произошло, когда они ехали в лифте, и Гави то ли обрадовал, то ли наоборот посочувствовал, сказав, что Эви живёт в одном номере с Хетом. Так или иначе, Эви падал сквозь ступеньки при каждом упоминании его имени и, когда добрался до номера, вообще ничего не соображал. Он только знал, что теперь можно наконец расслабиться.

Тео и Гави попрощались с дремлющим на ходу Эви и пессимистичным Хетом и скрылись за соседней дверью. Хет отпер дверь ключом, который повесил на крючок для одежды, и скрылся в ванной. До Эвиона долетел шум воды. Парень стянул с себя пальто, в котором уже запарился, повесил рядом с ключом и хетовой курткой и вошёл в просторную комнату с двумя кроватями по бокам. Кровать у окна он решил оставить Хету — мало ли, вдруг сейчас уснёт на ней, а кудрявый выйдет из душа и сгонит его? — а сам уставился на свежую, аккуратно застеленную кровать у стены. От неё исходил свет, белизна, аромат чистоты, а Эви явно не вписывался в общую картину…

Ждать, пока сосед освободит душ и сам решит, какую кровать занять, сил почти не было. Оттягивая момент сна, парень подошёл к окну и рассеянным взглядом уставился на улицу. Деревянные домики напротив казались чем-то нереальным. Каменная дорога слишком аккуратная. Невдалеке уже теснились деревья, лес…

— Ванная свободна. — резкий, но после ледяной пустыни даже приятный голос Хета прозвучал сзади. Эвион повернулся и, проследив, на какую из кроватей сядет Хет, выжимающий длинные кудри полотенцем (сел на кровать у стены), удалился мыться.