Объединение (часть 1)

Дарья Чапыгина, 2013

Заскучавшая богиня решает развлечься и насылает на простого юношу божественную энергию. Отныне на Эвионе концентрируются приключения, большинство из которых грозят ему смертью: он находит браслет, который нельзя снять без невыносимой боли, за ним открывает охоту жестокий граф, сгубивший не один город… Среди череды бед Эви понимает, что граф оказывается не злодеем, а страдальцем, желающим восстановить честь семьи. Но можно ли верить чему-то в этом мире, если даже боги смотрят на людей, как на марионеток?..

Глава двенадцатая

Сладких снов

Тео бродил по своим мыслям, лёжа на холодной земле. «Что теперь? Что это за место? Я останусь навеки в темноте? Это ж надо… Целился бы в глаз, выжил бы… Нет, жалко лису… Плохо… Почему я тогда проснулся? Теперь умер я, умрёт оборотень… Или Хет, Гави и Эвион… Эви так и не освободится от проклятия… Талисман… Эвион будет жить, он жив. «Любимая» защитит. А воздуха-то… нету…» — Тео сглотнул, почувствовал привкус крови. — «Как? Вкус? Тут есть вкус крови? Ах да… Моя кровь… Я мёртвый! Труп. Лежу тут, на земле, как мои друзья. Я должен был быть под белым снегом, а не под…» — он втянул воздух. — «А не под кустом мяты… Запах? У меня, вроде, нет теперь горла, я не чувствую. Но я чувствую! Это мята!» — он ещё раз вдохнул воздух, выдохнул, замер. Собравшись с последними силами, Тео открыл рот и с хрипом втянул как можно больше кислорода. Тут же кипяток пролился на его измученные внутренности. По венам текли острые жгучие реки, сердце пульсировало как никогда громко, голова раскалывалась, кости ныли. Он всё вдыхал воздух. При выдохах боль затихала, но Тео снова принимался жадно ловить то, чего ему так не хватало. Было больно, он ощущал, как бьётся в конвульсиях на земле, то и дело накалываясь лицом и руками на ветки куста. Огонь дошёл до сердца. Огромная головешка загорелась вместо него, тело «вспыхнуло» несколько раз и мгновенно остыло. Мальчик остался лежать с раскрытыми, но ничего не видящими глазами на земле, по инерции хватая воздух.

— Живой… — в страхе с примесью удивления прошептал Гави, склонившись над Тео. Лежащий уставился на блондина, медленно наклоняя набок голову. По лицам трёх друзей пробежал ужас — почти разорванная шея со всеми неровно перекушенными трубочками и сосудами, раздробленными костями предстала перед ними лучше, чем в учебниках анатомии. Брови полутрупа приподнялись вверх. Он открыл было рот, но из изувеченной гортани вышел лишь сдавленный хрип.

— Боги… — так же тихо, как и Гави, прошелестел Хет, указав на шею, часть которой уже не казалась такой безнадёжно расшитой: кожа стягивалась, восстанавливались внутренние органы, и мальчик приходил в себя.

Тео заморгал от яркого света сверху. Как прозревший слепой, он вглядывался в непривычный утренний свет после бесконечной ночи. Над ним проступали мелкие листочки, ветки, нависали три фигуры. Чётче становилось изображение, вспоминались лица. Тео сузил веки, закрыл на мгновение глаза. Всё тело, прибывавшее в состоянии кубика льда, оттаивало. Он оттолкнулся руками и спиной от холодной, мокрой от росы земли и сел.

— С возвращением… — медленно проговорил Эвион, поддерживая мальчика под спину.

Тео посмотрел на него, рта не раскрыл, потом медленно обвёл всех троих взглядом, дотронулся дрожащей рукой до шеи, снял чей-то платок, которым его друзья пытались задержать кровь, — не осталось ни единого пореза, даже ранки от клыков, не то чтобы огромных дырявых проколов. Вдыхая полной грудью, Тео сглотнул, открыл рот и произнёс:

— С… сколь — ко в — врем — ени?

Ни один из сидевших вокруг не шелохнулся — этого вопроса друзья точно не ожидали. Вероятнее всего было бы, если бы Тео спросил «Где я», «Что произошло» или «Это Рай»? Но он спросил про время.

— Полшестого. — обрёл дар речи Гави, который счёл несколько странным говорить с живым мертвецом. Этого на курсах им не преподавали, хотя предупреждали, что иногда алхимикам удаётся вызвать души умерших.

— Спасибо. — Тео, пошатываясь, встал. На синей куртке остались капли крови. Он потёр их рукой. Поняв, что занятие бесполезное, мальчик сделал шаг вперёд.

— Ну вы чего сидите? — удивился он.

— Ты хоть понял, что с тобой было? — Гави смотрел на Тео как на сумасшедшего.

— Меня загрызла лиса, а что? — Тео осекся, пребывая в некотором трансе. — А где она? Где лиса?! Я думал, она вас убила!

— Успокойся, сбежала она. — кивнул в чащу Хет.

— Ты тогда на неё неистово накинулся… всё лицо ей исцарапал, она так взвилась! Еле оторвали. — добавил Гави. — Так до тебя не дошло? Ты — оборотень теперь.

— Да только из-за этого я и жив! Так я и не догадался, думаешь?! — сорвался Тео и тут до него дошёл смысл сказанного. — Ох, чёрт… Это же кошмар…

Он осел на землю, обхватив голову руками. Что теперь? Он будет оборотнем? Каждое полнолуние преображаться в животное, бродить по лесу, выть на луны? На все пять лун! Две первые луны становятся полными в одно время, три другие через несколько дней. Два перевоплощения за месяц. Итого недосып, дикая жизнь, изоляция от общества… У него никогда не будет семьи. Кому нужен оборотень-неврастеник?

— Ой, да ладно тебе! — сел рядом Гави. — Зато сколько возможностей!

— Это тебе «да ладно»! Как я жить буду?! В лесу?! В шалаше до ближайшего полнолуния! — Тео резко встал и пошёл прочь.

— Тео, правда, в этом ничего такого нет. — шёл за ним Эви. — Я же без руки живу как-то. У меня лишение, у тебя — приобретение.

— Ты не понимаешь! Теперь я для вас опасен!

— Можем прерывать цикл превращений таблетками… — вспомнил Гави.

— Всю жизнь как наркоман будет… — встрял в разговор Хет. — Просто смирись. Что в этом плохого? Один минус — не выспишься. И только.

— А ну умолкни! — Тео врезал кулаком по дереву и пробил ствол. — Видите?! И что дальше будет?!

— А ничего! — улыбнулся Гави, — Человек так силен только в первые часы после укуса оборотнем. Потом сила частично уйдёт и полностью будет пробуждаться лишь в образе зверя. Кстати… Ты теперь лиса?

— Видимо, да. А лиса — хорошее животное…

Одинокое солнце медленно плыло по небу, пуская лучи в листья выискивать новинку и докладывать ему. Горы сзади почти скрылись за деревьями. Стройные берёзы перемешались с дубами, клёнами, осинами… Сочные цвета радовали глаза, утомлённые серым камнем Мезонского хребта, мелодичное пение птиц вовлекало в забвение, свежий тёплый ветер успокаивал обветренные лица.

— Вот приду в город, сразу же куплю таблетки против перевоплощения. — твердил Тео.

— А может, тебе понравится быть лисой. — предположил Гави. — Этому сумасшедшему оборотню же нравится.

— Во-первых: он именно сумасшедший, во-вторых: я — человек! Был им…

— Первый оборотень тоже был человеком. — припомнил рассказ Офэна Эви.

— С чего ты взял? — Хет откинул назад непослушную прядь.

— Друг легенду рассказывал. Как-то раз гуляла прекрасная девушка по лесу, повстречала молодого лесника. Они влюбились… Но её родители запретили с ним встречаться — девушка из богатой семьи была, а он — бедняк. Она слишком любила родителей, чтобы им перечить, пошла к леснику рассказать, что им пора расстаться. Он сказал, что девушка будет или его, или не достанется никому и предложил уйти от родителей. Девушка испугалась и побежала в лес, лесник за ней. Она добежала до ручья, совсем выбившись из сил. На другом берегу сидела волчица. «От кого ты бежишь, дитя моё?» — спросила волчица, и девушка поведала ей свою историю. Тогда волчица перепрыгнула ручей и при прыжке задела щёку девушки когтем, потом села и завыла. По её призыву наступила ночь и вышли две полные луны. На глазах пришедшего лесника девушка превратилась в волка, и он в ужасе убежал. На утро она вернулась к себе домой в истинном обличье. С тех пор в той деревне лесник больше не появлялся. Конец!

— Обязательно дай номер своего друга, есть о чём поговорить! — оживился Гави. Эвион кивнул ему. — Хотя оборотни и до этого, по-моему, существовали. Но легенда привносит в обряд романтизм!

— Ага, супер. — угрюмо ответил Тео. — Романтично убегать из дома по ночам, носиться по лесу… А если преобразишься дома — прибьёшь кого-нибудь из семьи! Жить в вечном страхе и опасности я не хочу! Не хочу подвергать опасности родных!

— Таблетки… — пропел Гави.

— А потом в психушку от передозировки… — продолжил Хет.

— Вовсе нет! Таблетки безвредны!

— Посмотрим.

— Да что за жизнь?! — взбесился Тео, взвесив все «за» и «против». — Ни семьи, ни дома, ни спокойствия! — он с силой врезал кулаком по первому попавшемуся стволу, но тот не пробился, как в прошлый раз. Тео завыл от боли.

— Ну вот, организм уже приспособился и силы утихли, радуйся. — положил ему руку на плечо Гави.

— Меня это ой как радует… — прошипел ему мальчик, потирая ушибленный кулак.

Зашелестели кроны деревьев, несколько узких листиков закружилось в потоке ветра и улетело прочь сквозь коричневые ветви. Вокал птиц и шёпот листьев сливались в длинную, наполненную красками песню. Голоса то обрывались, уступая ещё не окрепшим соло, то вступали вновь, сплетаясь с другими или выбиваясь из общего строя свежей фиоритурой. Между строк этой оперы четверо друзей начинали различать новую волну. То не было песней леса, то была музыка деревни.