У свободы запах хвои

Дарья Федотова

Врачи уверены, что именно хладнокровное убийство повлияло на память Криса. Ведь он продолжает все отрицать даже после перевода в загородную психиатрическую больницу. Вот только Крис отчетливо видит игру, которую затеяли против него, и не сомневается: он никого не убивал. Жизнь становится невыносимой, но однажды он встречает Саманту – таинственную девушку, которая не может говорить. Как она попала в больницу? Какие еще загадки скрыты за этими стенами? И сможет ли Крис доказать свою невиновность?

Глава 2

Унылые жители скромной комнаты встретили Криса: небольшое окно напротив двери, одноместная кровать, деревянный шкаф для одежды и крохотная тумбочка. Мрачную обстановку разбавляли только яркие стены лазурного цвета и картина над кроватью, где одинокий корабль бороздил морские просторы на закате дня.

— Помешательство на морской теме, — вслух произнес Кристофер, но сразу подметил, что благодаря этой мелочи находиться в помещении будет не так тошно.

Он прошелся по комнате и заглянул в шкаф. Разноцветные плотные рубашки, которые он так любил надевать поверх футболок, выстроились в ряд вместе с джинсами и несколькими спортивными костюмами. Внизу валялась пара кроссовок и кеды, в ящике — нижнее белье и носки.

— Прелестно, мать перевезла сюда весь мой гардероб, — с отвращением произнес Крис, закрыл шкаф и, побродив по комнате, остановился у окна.

Железные прутья со стороны улицы пересекались крестом, не давая приоткрыть окно даже на сантиметр, но решетка не помешала разглядеть окрестности. Отсюда открывался вид с противоположной стороны от входа в здание. На близлежащей территории разбили сад, в центре которого возвышался многоярусный фонтан. Бетон с одной стороны показался Крису мокрым, словно его только недавно залили, а сам фонтан, кажется, не работал и уже давно. Газоны идеально подстрижены, цветы высажены по геометрическому рисунку, а каменные горгульи забрели даже сюда. Они выпирали из кустарников, нагоняя ужас. Между скамеек и деревьев пролегали дорожки из мелкого гравия, а по периметру возвышался каменный забор, за которым виднелся только широкий и безграничный лес.

Крис решил, что больше здесь делать нечего и отправился осматривать этаж, а в лучшем случае, и большую часть больницы. Но выйти из комнаты сразу не получилось. На двери он заметил лист, где большие буквы кричали о правилах больницы. Кристофер приблизился, чтобы лучше разглядеть нечеткий шрифт.

Правила пребывания в Психиатрической больнице штата Монтана

Пациенты должны:

1) Покинуть комнату не позднее 07:00;

2) Ежедневно посещать водные процедуры;

3) Соблюдать график приема пищи:

— завтрак с 08:00 до 11:00;

— обед с 12:00 до 15:00;

— ужин с 17:00—19:00.

4) Посещать все назначенные встречи с докторами и сотрудниками больницы;

5) Принимать назначенные лекарства;

6) Осуществлять ежедневные прогулки на свежем воздухе;

7) Сообщать сотрудникам больницы все, что кажется подозрительным, и может нанести вред другим пациентам.

Пациентам запрещается:

8) Находиться за пределами собственной комнаты после 21:00;

9) Заходить в комнаты других пациентов;

10) Разговаривать с сотрудниками больницы на личные темы, заводить с ними дружеские или любовные связи;

11) Покидать территорию больницы без разрешения лечащего доктора;

12) Иметь при себе колюще-режущие предметы.

ПАЦИЕНТУ, НАРУШИВШЕМУ ПРАВИЛА, ГРОЗИТ НАКАЗАНИЕ ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ И УВЕЛИЧЕНИЕ СРОКА ПРЕБЫВАНИЯ В БОЛЬНИЦЕ ОТ ОДНОГО МЕСЯЦА

— Вот теперь точно похоже на тюрьму, — произнес вслух Крис, дочитывая список запретов. Некоторые правила показались ему странными и глупыми. И что за наказание высшей степени? Лоботомия за то, что в гости к соседям зашел?

Кристофер тряхнул головой, выбрасывая оттуда прочитанные строки, и вышел в коридор. Множество одинаковых дверей, отличающихся лишь номерами, располагались друг напротив друга вдоль коридора. На левой стороне нечетные, на правой — четные. Комната Криса находилась в конце коридора, по обеим сторонам которого — ступеньки, ведущие вверх и вниз. Это единственный этаж, не разделенный с лестничным пролетом громоздкой стальной дверью, как на этаже доктора. Так много комнат только в этом отсеке больницы! А сколько же их тут всего?

Резко раздался громкий звонок, как в школе, и Крис подпрыгнул от неожиданности. Внизу послышалось движение и грохот посуды. Мимо слегка сгорбившись и шаркая ногами промчался бешеный паренек невысокого роста на вид лет шестнадцати. Его голова склонилась к полу так низко, что лицо полностью скрылось за лохматыми серыми прядями, а не по размеру широкая сорочка и штаны на резинке висели на нем даже хуже, чем на вешалке.

— Кушать, кушать, пора кушать, — бубнил себе под нос паренек.

Кристофер проводил бедолагу взглядом и спустился следом. Толпа людей напротив комнаты отдыха сразу выдала столовую. Размеры помещения не уступали предыдущим просторным комнатам, но здесь не оказалось той красоты, того лоска, который прослеживался в кабинете у Бэйкера или в коридорах больницы.

Вереница пациентов заканчивалась аж у самых дверей, где Крис занял очередь и осмотрелся. Его окружали такие разные люди: худые и толстые, низкие и высокие, молодые и старые, но их объединяло одно — сумасшествие. Интересно, как они попали сюда? Ведь младенцам при рождении не указывают в карте пометку «потеря рассудка». Все отклонения выявляются постепенно. Одни начинают видеть в каждом человеке враждебность и в момент приступа способны навредить не только самым близким, но и себе. Другие перестают видеть смысл в жизни и спешат расстаться с ней. А третьи и вовсе могут совмещать в своем разуме нескольких личностей, у каждой из которых свой характер, взгляды на жизнь, и даже манера разговора. Но действительно ли все эти люди страдают подобными расстройствами? Неужели здесь, практически на границе с Канадой, столько людей нуждаются в помощи?

Осматриваясь по сторонам, Кристофер не сразу понял, о чем его спрашивали.

— Назовитесь! — недовольно повторила женщина за стойкой раздачи еды.

— Кристофер Аллен, — рассеянно ответил тот и вздохнул.

Реальность тяжким грузом давила на него. Он не хотел оставаться в больнице ни минуты, и каждое новое открытие только усиливало это желание. Но что он мог сделать из маленькой убогой комнаты, когда вокруг охрана, заборы и непроходимые леса? Из-за размышлений Крис вновь пропустил фразу женщины.

— А? Что? — в недоумении переспросил он.

— Забирай! — еще более недовольно сказала та и швырнула тарелку на поднос.

Кристофер забрал не слишком приятного вида еду, быстро перекусил за первым попавшимся свободным местом и перешел в комнату напротив столовой.

— Аллен!

Слово, которое обычно так редко слышал Крис, теперь жутко его раздражало. Он молился, чтобы это не оказался один из сотрудников больницы. К счастью, его молитвы были услышаны.

— А, мистер Ривз, — Крис подошел к новому знакомому, который отстаивал очередь к стойке в углу комнаты. Даже с сутулой спиной старик оказался чуть выше Кристофера, хотя последний совсем не относился к числу коротышей.

— Обустроился?

— Я рассчитывал на более приемлемые апартаменты.

— А ты все шутишь! — усмехнулся Дэвид.

— Больше ничего не остается. А чего вы ждете?

— Того же, что и ты.

Очередь медленно продвигалась, и, наконец, дошла до Кристофера. Рыжеволосая девушка с карточкой «Эмили» уже ждала очередного пациента со стаканом в руке. Она протянула Крису таблетки и смущенно отвела взгляд в сторону. Он послушно все выпил, протянул язык для проверки и подмигнул. Эмили не сдержала улыбки, но, вовремя спохватившись, нахмурилась и выпроводила Кристофера в комнату отдыха.

«С ума сойти, я ей понравился!» — улыбнулся Крис и приземлился на стул.

— Надеюсь, ты не проглотил эту дрянь? — Дэвид зашипел на него, присаживаясь на соседнее кресло.

Кристофер бегло осмотрел комнату и показал язык, на котором лежали две разноцветные капсулы. Он незаметно вытащил их изо рта и запихал в карман джинсов. Дэвид лишь усмехнулся. Вменяемость нового знакомого подтвердилась целиком и полностью. Теперь Ривз стал для Криса единственной ниточкой, связывающей с прежней, нормальной жизнью.

Остаток дня Кристофер умирал от скуки. Бессчетные предметы в комнате отдыха никак не занимали его. Он не привык сидеть на диване, вышивать крестиком, читать книги или разгадывать кроссворды. Ему так не хватало движения! Раньше каждое утро он ездил на велосипеде до кофейни и обратно, выбирая живописные дороги вдоль парка или озера, а вечерами они с друзьями пропадали в одном из популярных баров.

Мысль о друзьях омрачила воспоминания. Они, лучшие друзья Криса, утверждали, что никогда не бросят друг друга. Они говорили, что их дружба неразрушима. Они верили, что это навсегда. Чушь. Где теперь его друзья? Все до одного забыли о Крисе, как только услышали, куда его везут. Стерли из своей жизни, будто Кристофера Аллена никогда не существовало.

Буря эмоций переполняла: злость на мать, тоска по родному Портленду и самое главное — досада от несправедливости, из-за которой он очутился в больнице. Эти мысли так поглотили Кристофера, что он уснул в тот же миг, как его голова коснулась подушки.

— Мистер Аллен! — раздался знакомый, но от этого не менее противный голос Бэйкера.

— Что тебе надо, Эндрю? — не шевелясь сонно спросил Крис. Ему казалось, он уснул несколько минут назад. Зачем доктор нагрянул поздней ночью?

— У вас назначена терапия на это время.

— Вы ошиблись. На это время у меня назначен сон.

— Вы достаточно провалялись в кровати. Никому из наших пациентов не позволительна такая роскошь.

— Какие привилегии, — ровным голосом протянул Крис, все еще не до конца понимая слова доктора.

— С завтрашнего дня ваш режим ничем не будет отличаться от остальных. Я попрошу вас встать и пройти в мой кабинет.

Ответа не последовало. Кристофер снова заснул под монотонное бормотание доктора.

— Мистер Аллен! — терпение Бэйкера заканчивалось, его голос стал выше, а лицо — краснее.

— Извиняюсь, но ваш голос прекрасный фоновый шум. Напомните как-нибудь, я запишу его на диктофон.

— У меня мало времени!

— Что, доктор, время деньги? — с легкой ухмылкой на лице Крис перевернулся на другой бок, еле разлепил один глаз и посмотрел на будильник. — Вы с ума сошли? Десять утра! Какая, к черту, терапия? — от возмущения у него мигом открылись оба глаза, а сон улетучился. Он вообще спал? Казалось, еще недавно Кристофер сидел с Дэвидом в комнате отдыха.

— В мой кабинет, живо! — не желая задерживаться ни минуты, Бэйкер развернулся на пятках и широким шагом вышел из комнаты.

— Потрясающее утро замечательного дня, — огрызнулся Крис, взлохматил светлые волосы и, натянув футболку и спортивные штаны, вышел вслед за доктором.

Медленно плетясь по коридорам, Кристофер вновь изумился фальши: лоск снаружи, гниль внутри. Неужели никто больше этого не видел? Вчерашняя драка с «халатами» давала о себе знать: каждый шаг тупой болью отзывался в ребрах, а к правой стороне лица невозможно было прикоснуться. Скорее всего, у него неплохой синяк на лице. Интересно, а здесь вообще есть зеркала?

Крис неохотно зашел в кабинет доктора в сопровождении двух санитаров и остановился у двери.

— Чего изволите?

— У нас с вами по плану терапия, которая продлится около часа, возможно двух, утром после завтрака. Каждый день в десять часов один из наших сотрудников будет провожать вас в мой кабинет.

— Угу, — понимающе промычал Крис, прохаживаясь по кабинету. — Это значит, вы столько времени будете мне мозги прочищать? Ежедневно? Ну, нет, Эндрю, я на такое не подписывался.

— Называйте меня доктор Бэйкер.

— Хорошо, Эндрю, — Кристофер остановился возле камина и облокотился о стену. Глухой звук от удара только подтвердил догадки Криса о залежах спиртного.

— Курс лечения был разработан врачами ученой степени и одобрен вашей матерью.

— Я очень рад за вас, вот друг на друге и практикуйтесь.

— Мистер Аллен.

— До свиданья! — бросил Крис, но далеко уйти ему не удалось. Марк ухватил его за шиворот и силой усадил на диван.

— У тебя терапия! — злобно процедил «халат», брызжа слюной.

— Благодарю, Мистер Эванс.

— Господи, ну что тебе надо, Эндрю?

— Я хочу поговорить о вашей сестре.

137 минут. Именно столько ушло у доктора, чтобы разговорить Кристофера. Столько он пытался добраться до его души. И ровно столько Крис боролся с варварским вмешательством в его личную жизнь. Как только пытка закончилась, он оказался в коридоре так быстро, что вмятина в диване еще не успела исчезнуть.

Дверь с грохотом закрылась, и звук эхом разлетелся по коридору. Крис не собирался идти на поводу у матери. И тем более не имел ни малейшего желания участвовать в ее научных опытах. Далеко уйти не удалось. Перед межэтажной дверью он остановился в ожидании санитаров, один из которых тут же появился за его спиной.

— Зря ты так, — подметил работник больницы с карточкой на халате «Дерек». — Проще подыграть, чем постоянно сопротивляться.

Санитар кивнул на лестницу и зашагал рядом с Кристофером, которого удивила такая откровенность.

— Плыть по течению? Не про меня.

— Это сразу видно, — Дерек ухмыльнулся. Крис только сейчас заметил, что санитару на вид не больше восемнадцати. Высокий рост зрительно прибавлял ему лет пять.

— Давно подыгрываешь? — осторожно спросил Кристофер, проверяя санитара.

— Несколько месяцев.

— Получается?

— Как видишь, я еще здесь.

Светлые волосы Дерека, слегка прикрывающие мочки ушей, развевались от каждого шага. Санитар напоминал принца из мультфильмов Дисней.

— Кажется, тебе нельзя говорить с пациентами, — Кристофер вспомнил одно из многочисленных правил больницы

— А мы никогда и не разговаривали, — Дерек проводил Криса до комнаты отдыха, еле заметно кивнул и скрылся за одной из дверей. Короткий разговор приободрил. Работник больницы оказался одним из немногих людей, кто относился к Кристоферу хотя бы сносно. Это могло пригодиться.

— Бэйкер еле сдерживается, у тебя хорошо получается, — бросил Дэвид, когда Крис подошел к игральному столу.

— Стараюсь, — Кристофер подтянул к себе стул и уселся рядом.

Оба переглянулись между собой, и комнату наполнил тихий смех. Люди, игравшие с Дэвидом в карты, подхватили настрой и также дружно стали гоготать, даже не понимая причины.

— Зачем вы играете с ними? — с грустью спросил Крис, оглядывая пациентов.

— Одно из немногих развлечений.

— Я понимаю, что здесь скучно, но какой от них прок?

Дэвид немного помолчал, обдумывая ход, затем кинул карту, засунул в рот очередную сигарету и только потом продолжил.

— По крайней мере, они играют намного лучше, чем пару лет назад.

— Так вы тут проводите собственные исследования на больных, мистер Ривз? А доктор Бэйкер знает о вашей практике?

— Между прочим, если они постараются и не сожрут перед этим ведро таблеток, могут и тебя обыграть.

— Да прям, — засмеялся Крис, запрокидывая голову назад, и тут его взгляд упал на тот самый широкий подоконник. Только теперь он не пустовал.

Возле окна сидела молодая девушка, ровесница Кристофера. Ее густые шоколадные волосы были собраны в небольшой пучок, а темно-синие глаза пронзали до глубины души. Крис замер. Его голубые глаза не шли ни в какое сравнение с ее ледяным взглядом, от которого по спине бежали мурашки. Она совсем не походила на одну из пациентов. Несмотря на обстановку и обычную спортивную одежду, девушка завораживала Криса, полностью завладев его взглядом и вниманием.

— Ааа, не на ту напал, — протянул Дэвид, проследив взгляд Кристофера.

— О чем вы?

— Скорее правильно задать вопрос: кто она? Саманта. Красивая девушка, не так ли?

— Слишком, для такого места. Что она здесь делает?

— А это загадка, которую никто из нас не может раскрыть уже год.

— Она здесь целый год?

— Зачем ты постоянно переспрашиваешь то, что я сказал тебе пару секунд назад?

Крис отвел взгляд от девушки и непонимающе уставился на Дэвида. Отыскав более или менее веский аргумент, он открыл рот, чтобы ответить.

— Это был риторический вопрос, — опередил его Ривз. — Саманта каждый день сидит на подоконнике и ни с кем не разговаривает.

— Совсем?

— Да что ж такое! — Дэвид вытащил из-под стола трость и стукнул ею собеседника.

— Ай! А что у вас с ногой?

— Тебе рассказать про мою палку или про девушку, что сверлит тебя взглядом? — спросил Ривз, а Крис вновь перевел взгляд на Саманту, продолжая перебирать русые волосы на месте ушиба. — Так я и думал. Саманта немая. Она общается на языке жестов. Слышал об этом что-нибудь?

Кристофер покрутил руками, доказывая полное отсутствие знаний об этом языке, на что Дэвид только пожал плечами.

— А что насчет подоконника? Почему она постоянно сидит там?

— У всех нас есть свои слабые места или вещи, к которым мы привязаны. Она никому не разрешает сидеть на своем подоконнике. Это ее личное пространство.

— Вы столько знаете о ней, как будто общаетесь.

— На языке жестов я знаю только один знак: «отвали», — Дэвид показал средний палец, отчего Крис покатился со смеху. — Через месяц ты будешь знать имена всех вымышленных друзей этих шизофреников и дни, когда к Лукасу приезжают родители.

— Надеюсь, через месяц меня здесь уже не будет.

— Кто знает. Так, присоединяйся, — Дэвид раскидал карты между игроками и пододвинул Крису стопку.

— А из-за чего вы здесь?

— Семья решила, что у меня старческий маразм. Проще говоря, свихнулся. Подумали, что здесь обо мне позаботятся.

— Но вы выглядите вполне… — Крис осекся.

— Нормально? — закончил за него Дэвид.

— Да. И даже если вы уже здесь оказались, ну не девять же лет!

— Не смогли найти лучшего способа избавиться от меня, — усмехнулся Дэвид. — Как только меня признали невменяемым, семья получила имущество, деньги, дом: все, что я зарабатывал в течение всей своей жизни. Зарабатывал для них, между прочим.

Закупоренные окна только затрудняли перемещение воздуха, из-за чего густой сигаретный дым, заполнивший комнату, напоминал туман холодным осенним утром. Крис перевел взгляд с карт на Дэвида. Пухлый, угрюмый старик в клетчатой рубахе. Он курил, как паровоз, ругался, как сапожник, а его смех был похож на рыдания гремлина. И, тем не менее, как дорогие и любимые люди могут бросить человека взаперти и забыть о его существовании?

— Только не смотри на меня так!

— Как? — Крис тут же перевел взгляд обратно на карты.

— С сожалением. Я не для этого тебе рассказываю.

— А жена?

— Давно умерла, и она так никогда бы не поступила со мной, — Дэвид явно хотел поскорее сменить тему. Крис действительно сочувствовал ему, и на мгновение представил, каково это.

— Простите, — в итоге произнес Крис, не придумав ничего лучше.

— Не мямли.

— Почему вы постоянно указываете мне, что делать?

— Если хочешь выжить, тебе придется слушать меня.

— Выжить?

— Опять ты повторяешь за мной, — недовольно заметил Ривз. — Считай, что попал на поле боя, где ты должен выиграть.

— У вас странное представление о больнице. За что я должен тут биться и с кем?

— Об этом ты узнаешь позже. Десятка пики.

— Но почему не сейчас?

— Отбивайся или снова получишь палкой по голове!

Кристофер глубоко вздохнул, приблизился к столу и погрузился в игру. Дэвид оказался прав. Пациенты действительно неплохо играли. Наверное, сегодня был один из тех трезвых дней, когда таблеток давали меньше обычного. Однако этого было недостаточно. В конце каждого круга Крис оставался один на один с Ривзом, которого никак не мог обыграть.

— Это невозможно! — в конце концов заявил Кристофер, отбрасывая карты.

На больницу стремительно надвигался вечер. Пациенты разбрелись по коридорам и комнатам в ожидании ужина, даже Саманта оставила подоконник и исчезла из видимости. И только Лукас, тот странный паренек, который вчера пробежал мимо Криса, наматывал круги по комнате отдыха.

— Может, ты заглотил лишние пилюли? Они могут действовать на мозги.

— Нет, вы считаете карты, это нечестно!

— Покажи мне, где в правилах это написано? Вот именно. Смекалка, не более.

Толчок в плечо отвлек Криса. Он оглянулся и сразу заметил, что круги Лукаса стали шире, шаг — стремительнее, бормотание — громче.

— Это нормально?

— Смотря, что будет дальше, — собирая карты, Дэвид внимательно разглядывал разбушевавшегося пациента. — Он может резко успокоиться и забиться в угол.

— А что будет в другом случае?

Лукас набирал обороты. Крис вжался в стул. Ривз наблюдал. Только сейчас Кристофер по-настоящему осознал, что находился далеко не в санатории. Его поместили в клетку рядом с опасными, невменяемыми и, возможно, дикими людьми. Тревога нарастала с каждым кругом.

Внезапно земля ушла из-под ног, а стул отлетел в сторону. Крис очутился на спине, больно ударившись головой. Перед лицом возникло лицо Лукаса. Пациент вцепился в футболку и с титанической силой тормошил Криса из стороны в сторону, словно тряпичную куклу.

— Я видел его! Он не сбежал, он еще здесь! Его кости теперь связаны с больницей.