Фейсконтроль на главную роль

Дарья Донцова, 2008

Сенсация! Найден старинный манускрипт, за которым охотились многие историки, и в том числе муж Нины Лаврентьевой, подруги Даши Васильевой… Но он, вычислив местоположение тайника, где почти сто лет хранилась уникальная библиотека Панкрата Варваркина, не рискнул в него залезть. По легенде, на вход в пещеру наложено ведьмино заклятье. Зато на это решилась Нина – уж очень ей нужны были деньги, а раритеты стоят миллионы! Проклятье свершилось – Лаврентьева впала в кому. И вот ужас, лечить ее явилась… та самая ведьма. Но ее ведь давно нет в живых! Тогда каким образом на звонке в доме мог появиться отпечаток пальца усопшей старушки? Нет, что-то тут не так… Любительница частного сыска как в омут с головой кидается в расследование. Во-первых, надо выяснить, что за болезнь так внезапно поразила Лаврентьеву, во-вторых, раскрыть тайну заклятья, в-третьих…

Глава 6

— Постой! — ахнула я. — Эта та самая летопись? Нам о ней в институте рассказывали!

— Да, — кивнула Нина. — Конечно, придется подтвердить ее подлинность, но, думаю, тут сложностей не возникнет. Эрик — гений, зря я на него последнее время злилась. Он-таки нашел пещеру с книгами Панкрата Варваркина и…

Договорить Нина не смогла, ее скрутил приступ кашля, на сей раз мне показалось, что у нее коклюш. Лицо Лаврентьевой покраснело, на лбу и шее выступили вены, ей явно не хватало воздуха.

— Погоди, — прошептала я, когда она сумела свободно вздохнуть, — ты ходила в тайник?

— Да, — с вызовом ответила Нина.

— Ой! — вырвалось у меня.

— Уж не веришь ли ты во всякие глупости? — вспылила Лаврентьева.

— Конечно, нет, но ведь страшно одной посещать пещеру, — вздрогнула я.

Нина погладила переплет сокровища.

— Знаешь, сколько за этот раритет дадут?

— Даже предположить страшно.

Лаврентьева тихо засмеялась.

— Миллионы! Не в рублях — в евро. Крупнейшие библиотеки мира станут драться за издание, не говоря уж о коллекционерах. Фамилию Давиньон ты, часто бывающая во Франции, очевидно, слышала?

— Давиньон француз, но живет в Австралии.

— Не важно, — отмахнулась Нина. — Он коллекционирует книги и является одним из богатейших людей мира.

Я кивнула. Все правильно, Грегори Давиньон разбогател в восьмидесятые годы. На чем он сделал деньги, никто не знает, но сейчас он живет на небольшом ранчо, разводит ручных кенгуру и является любимцем французской прессы. О библиотеке Грегори ходят легенды, его волонтеры рыщут по всему миру в поисках уникальных свитков и книг.

— Продам находку и брошу работу, — зашептала Нина. — Конец трудовой биографии…

Я молча слушала Лаврентьеву и изумлялась: чужая жизнь и впрямь потемки! Оказывается, отношения Эрика с женой отнюдь не являлись пасторальными.

— Сначала мне было забавно водить его за руку, — криво усмехнулась Нина, пустившись в откровения, — видно, во мне проснулся нереализованный материнский инстинкт. Да еще все вокруг считали Эрика гением, он рано защитил докторскую, получил профессорское звание, а я, соответственно, загорала в лучах славы мужа. Естественно, Эриковы капризы выполнялись в доме по первому свистку. Затем Аришка родилась, все заботы легли на мои плечи. Остальное происходило на твоих глазах. Что имеем ныне? Жена — замученная лошадь с неадекватными реакциями, муж — наливной персик, здоровый кобель. Любовницу завел, представляешь? Я точно знаю, у него есть баба!

Новый приступ кашля согнул Нину. Я лишь моргала, приличествующие моменту слова не находились.

— Уж как я его просила в тайник пойти, принести книги, — захрипела Нина, — так нет, уперся ослом, проклятья поминал, о болезни лепетал. А я хочу жить спокойно… Кха-кха-кха…

Я сжалась в комок, необъяснимая тревога охватила меня. Почему Нина выглядит так плохо? Вчера она имела цветущий вид и ни разу не поперхнулась, а сейчас ей на глазах делалось все хуже и хуже.

— Я дождалась, пока Эрик заснет, — лихорадочно бормотала Лаврентьева, — пошла в его кабинет, обнаружила на столе план, взяла фонарь, лопату, и в путь. В семь утра вломилась в тайник, там полно сундуков… страшно… темно… но очень сухо… пахнет духами… цветами… открыла один короб, а летопись прямо сверху… В пещере сокровищ на миллиарды! Кха-кха-кха… Помоги мне! Помоги!

— Как? — обалдело спросила я.

— Твоя сестра, Наташа, баронесса Макмайер [Об отношениях Даши и Наташи, о том, как простая москвичка стала баронессой Макмайер, читайте в книге Дарьи Донцовой «Крутые наследнички». Издательство «Эксмо».], живет в Париже…

Я уже устала объяснять окружающим, что мы с Наташкой не кровные родственницы (хотя, на мой взгляд, сестрами можно стать и не имея общих родителей), поэтому просто кивнула.

— Она дама высшего света, — зашептала Нина, — с огромными связями, еще и популярная писательница.

— Верно, — согласилась я, — Наташка вхожа в дома, куда ни за какие деньги не впустят чужого человека.

— Попроси ее связать меня с Давиньоном. Он купит летопись!

— Наташка дружит с Грегори.

— Господи! Вот счастье! — встрепенулась Нина. — Я соглашусь на любые его условия, торговаться не стану. Только никому ни слова, Дашуня! Ни Эрику, ни Арине. В пещере горы ящиков… Эрик не ошибался… Коллекция Варваркина существует!.. Мне плохо! Кружится голова! Воды!

Я метнулась к бутылке, стоявшей на тумбочке.

— Помоги мне лечь, — прошептала Нина, — меня тошнит, неудобно сидеть…

К сожалению, я не обладаю большой физической силой, поэтому не сумела перетащить подругу на кровать, она осталась в кресле.

— Темно! — вдруг закричала Нина. — Зажги свет!

Я бросила растерянный взгляд в окно, за которым буйствовало июльское солнце, а потом опрометью бросилась за Эриком.

Через полчаса все члены семьи Лаврентьевых, включая домработницу, стояли вокруг постели, на которой тряслась в ознобе Нина.

— Папа, думаешь, это проклятие работает? — в ужасе спросила Арина.

Эрик не ответил.

— «Скорая» уже в пути, — я решила приободрить Арину.

— Она сюда три часа по пробкам добираться будет, — заломила руки домработница. — Вон Серафима из деревни так и померла. Ей дети утром врача вызвали, так он приперся к вечеру, как раз смерть зарегистрировать.

Я пнула Валю:

— Заткнись!

Она судорожно зарыдала.

— Папа, что делать? — пролепетала Арина.

Эрик вынул из кармана жилета блокнот.

— Я расшифровал записи Варваркина.

Мне захотелось треснуть профессора по лбу. У Нины явные признаки сердечно-легочной недостаточности, требуется сделать укол, а муж делится своими научными открытиями.

— В доме есть лекарства? — перебила я Эрика.

— Валя, принеси, — распорядился хозяин.

— Чего? Куда? — завыла прислуга.

— Сейчас, — подхватилась Арина и унеслась.

Я вынула мобильный, соединилась с Оксаной и в деталях описала ей симптомы болезни.

— Лучше всего отвезти твою подругу в больницу, — сказала Ксюша.

— Знаю, «Скорая» уже едет. Но что можно сделать для Нины сейчас?

— Перечисли имеющиеся у них медикаменты, — приказала Ксюня.

Я, роясь в большой железной коробке, которую принесла Ариша, начала озвучивать названия.

— Укол сумеешь сделать? — поинтересовалась Оксана.

— Внутримышечно да, — храбро ответила я, — Хучу ведь я лекарства ввожу.

— Отлично. Действуй по моим указаниям… — велела Оксана.

Когда Эрик увидел, что я со шприцем в руках подхожу к Нине, в его глазах промелькнуло беспокойство.

— Не надо! Вдруг ей хуже станет?

— Оксана плохого не посоветует, — зыркнула я на него и, мысленно перекрестившись, воткнула под кожу Нине больной иглу.

Через пару минут судороги отпустили Нину, она приоткрыла один глаз.

— Мама! — кинулась к ней Арина. — Тебе лучше?

— Мне удалось расшифровать записи Панкрата, — по новой завел Эрик.

Я рухнула в кресло. Оксана отличный хирург, у нее огромный опыт, она работала на «Скорой помощи», в реанимации, умеет быстро и точно оценивать обстановку. Слава богу, что у Лаврентьевых в аптечке нашлись лекарства, правда, не все необходимые, но ведь Нине помогли.

— Варваркин сообщает: если вскрыть тайник, непременно умрешь, — прокаркал Эрик.

— Замолчи, — прошипела я, — жена тебя слышит.

— Без негативных последствий, — будто не замечая меня, продолжал профессор, — к томам могут прикоснуться сам Варваркин, его посланец или абсолютно безгрешный человек с чистыми помыслами.

— Остальные умрут? — в ужасе спросила Арина.

— Да, — кивнул ученый.

— Враки! — заорала девушка. — Хрень! Глупость! У мамули просто воспаление легких.

— Оно так быстро не развивается, — перебил ее Эрик. — Но Панкрат оставил лазейку для воров.

— Человек, покусившийся на коллекцию, может выжить? — обрадовалась я.

— Верно. Но нужно совершить обряд.

— Какой? — занервничала я.

Только не подумайте, что я поверила в чушь про проклятие. Хотя Эрик говорил очень уверенно. И потом, Нина как-то мгновенно заболела. Если обряд, придуманный Варваркиным, выполним, то почему бы его не провести? Хуже уж точно никому не будет.

— Помогите, — прошептала Нина, — Эрик… милый… давай…

— Не трать зря силы, — остановил ее муж.

— Что делать? Рассказывай! — велела я Эрику.

— Нина должна покаяться в грехах.

— И все?

— Да.

— Начинаем! — закричала я. — Нинуля, ты можешь говорить?

— Угу, — донесся лепет с кровати.

— Кто-нибудь помнит божьи заповеди? — занервничала я.

— Не убий! — воскликнула Арина.

— Думаю, это можно пропустить, — отмахнулась я, — Нина точно никого не лишала жизни.

— Нина делала аборты, — вдруг заявил Эрик, — два раза. А это убийство.

В моей душе неожиданно вскипела злоба.

— Интересно, кто делал ей ненужных детей, а потом благословил на операции? Не одна Нина участвовала в процессе!

Шея Эрика приобрела пунцовый оттенок.

— Я в тайник не лазил, речь сейчас идет о Нине, — буркнул он.

— Признаю и раскаиваюсь, — прошептала Лаврентьева.

— Прелюбодеяние! — заорала Валя. — Мужу изменяли?

— Честное слово, нет, — уже более уверенно ответила Нина. — Даже мысленно! Эрик — моя единственная любовь.

— Чти родителей! — осенило меня.

Нинуша легонько кашлянула.

— Каюсь, была не всегда вежлива с отцом и мамой.

— Не переживайте, все с родственниками бранятся, — успокоила ее Валя, — никто не провел жизнь ни разу не поругамшись.

— Не укради! — объявил Эрик.

— Едем дальше, — поторопила его я, — твоя супруга человек редкой честности!

Из постели донеслось всхлипывание.

— Прости, Дашута, прости…

Я посмотрела на Нину.

— Не нервничай, врач на подъезде. Если «Скорая» задержится, я сделаю еще один укол. Тебе ведь легче?

— Да, да, да, намного. — Лаврентьева села и вытянула вперед руки, — Думаю, Эрик прав. Дело не в лекарстве, а в покаянии. Едва я про аборты сказала, как пальцы разжались!

— Чьи пальцы? — не поняла я.

Нина показала на свое горло.

— Кто-то как будто душил меня, а тут враз отпустил. А после разговора о родителях и першить в горле перестало!

— Ну и слава богу, — сказала я, косясь на пустой шприц. — Лишь бы тебе легче стало!

— Прости, прости, я воровка! Мерзавка! Украла деньги!

— Милая, ты говоришь чушь, — попытался остановить ее Эрик, но Нину уже понесло.

— Никто не в курсе, да только если я не покаюсь, то умру, — заторопилась Лаврентьева. — Дашуля, помнишь, как у тебя под Новый год, в конце семидесятых, сперли кошелек?

— Да, я тогда так расстроилась! Взяла накопленную на подарки сумму, поехала в «Детский мир» и потеряла портмоне. До сих пор обидно, — призналась я. — Хотя случались в моей жизни и более значительные потери, но о том происшествии не могу забыть. Вероятно, из-за того, что перед Новым годом не ждешь подлянки. А откуда ты знаешь про тот малорадостный факт? Я никому, кроме Наташки, о нем не рассказывала.

— Этот я кошелек украла! — отчеканила Нина. — Ты мне позвонила и сказала: «Собралась в Детский мир, хочу подарки купить, а потом продукты поищу, присоединяйся, вместе веселей». А у меня в кармане пусто! Эрик приобрел какие-то книги, растратил заначку для праздника, перед твоим звонком я голову ломала, где тугрики взять. Никто ведь перед Новым годом в долг не даст…

Я машинально кивнула, а Нина продолжила:

— Ну я и решила: поеду в «Детский мир» и сопру твой кошелек. Я великолепно знала, как ты сумку носишь — ремень на плече, торба сбоку, застежки нет, одна кнопка. Если ты что-то почувствуешь, я сделаю вид, будто это розыгрыш, ты никогда меня в воровстве не заподозришь.

— Ага, — ошалело согласилась я, — точно.

— Но ты ничего не заметила.

— Невероятно! — схватился за грудь Эрик. — Нина! Это ужасно!

— Зато мне уже лучше, — трезво отозвалась жена. — Дашута, я каюсь! Прости! Мне так стыдно! Я хотела вернуть деньги, но как?

У меня закружилась голова. Может, я сплю? Нинуша банально стырила у меня кошелек, а потом улыбалась, угощала чаем… Я ничего не смыслю в людях!

— Я всего один раз оступилась! — ныла Нина. — Мучилась, рыдала, все последующие годы пыталась тебе помогать. Ну отпусти мне грех!

Я попробовала найти нужные слова, но язык будто заледенел. Нина вновь начала кашлять.

— Ей делается хуже, — озабоченно констатировал Эрик.

Арина бросилась передо мной на колени.

— Даша, прости маму! Она поступила плохо, но сейчас искренне раскаивается. Мы вернем тебе украденное! В стократном размере! Переведем в валюту! Учтем проценты!

Я затрясла головой.

— Ни в коем случае! Ничего не надо! Нинуша, я прощаю тебя!

Приступ кашля прекратился. А я сделала абсолютно не свойственный мне жест — быстро перекрестилась.

— Работает! — заорала Арина. — Папа, мама уже не такая бледная! Заклятие — правда!

Мне стало душно. Очевидно, Эрику тоже, потому что он подошел к окну, взялся за ручку и спросил:

— Можно открою? Мне не хватает воздуха.

— Конечно, — разрешила Нина.

Эрик распахнул стеклопакет, в окно ворвался свежий воздух июля, я сделала глубокий вдох. Что за чертовщина происходит с Ниной? Час назад она прямо-таки умирала, ей было по-настоящему плохо, но стоило подруге признать свои грехи, как здоровье быстро к ней вернулось. Но я не верю в колдунов, ведьм, заговоры, нашептывания и пассы. Лаврентьевой помог укол, который я сделала по совету Оксаны. Интересно, как долго действует лекарство? И пора бы уже приехать «Скорой помощи». Я, вызывая врачей, четко сказала:

— Больной очень плохо, поторопитесь, пожалуйста!

Резкий звонок в дверь заставил меня вздрогнуть.

— Доктор! — взвизгнула Валя и побежала в прихожую.

— Слава богу, — выдохнула я.

— Думаю, это не врач, — вдруг заявил Эрик. — Даже уверен.

— А кто? — вытаращила глаза Арина.

— Прекрати паясничать! — сорвалась я. — Хватит корчить из себя великого Нострадамуса!

— Я изучил дневник Панкрата, — Эрик тупо вернул беседу в ее начало, — расшифровал записи. Все идет по плану Панкрата. И теперь она здесь!