Силовой тренинг советской эпохи. Заметки с Дзена

Георгий Зобач

О силовом тренинге, о том, как я «качал» бицепс или трицепс, как правильно приседать… Пишу только о своем спортивном и тренерском опыте. Выдумывать или переписывать научные статьи о «волшебных» методиках мне некогда.

Трицепс, трицепс ты могуч!

25 июня 2018

Еще в начальных классах отец мне внушил, что солидный объем шеи, предплечья и голени для мужчины-спортсмена означают его хорошее физическое развитие. И повсюду со мной, вернее, в руке или кармане, присутствовали арабские мячи, кистевые эспандеры. Этими незамысловатыми спортивными предметами я тренировал мышцы предплечья. Дома я качал шею на полу, подстелив сложенное покрывало под свою мальчишескую голову. А в школе на переменках качал голень, поднимаясь на носок на одной ноге, стоя на кафедральной возвышенности.

И вот где-то в 70 или 71 году в журнале «Техника молодежи» увидел статью о культуризме с небольшим описанием предлагаемой программы. Упражнения и изложение статьи меня не особо заинтересовало. Я уже прочел гору спортивной литературы по физической подготовке спортсменов разных видов спорта. И удивить каким-то новым упражнением меня было сложно. А вот фотография Sergio Oliva, а вернее, его трицепс. Стало ясно трицепс может быть большой и красивый. Его трицепс повлиял на мое представление об эстетике руки. У меня, видимо, с детства культ тела был уже «нездоровый», в хорошем смысле слова.

И с этого момента в моих тренировках упражнения на трицепс стали во главу подсобных упражнений, если так можно назвать «качковские» упражнения. В то время тренеры по тяжелой атлетике не одобряли такую дополнительную нагрузку.

Больше всего я начал уделять внимание отжиманиям на брусьях. В нашем «Морозовском» зале были настоящие гимнастические брусья. Не какие-то сварные, из железных труб. Брусья можно было настраивать по высоте, что редко делалось и регулировать ширину жердей по ширине. В безвозмездный дар их забрал тренер Сергей Михайлович Николаев из заброшенного спортивного зала старой школы. Я на них не только отжимался, но продолжал делать стойку на руках, которую еще с начальных классов освоил на брусьях в школьном дворе, набив не один десяток синяков. Отжиматься в стойке на брусьях я так и не научился, хотя на полу отжимался в стойке, вроде б, свободно. Простые отжимания делал почти каждую тренировку, после подтягивания по канату. А высота нашего зала, в прошлом цехового помещения достигала 7, 5 метров. Это к тому, что канат, заимствованный из соседнего пожаркома, был достаточно длинный.

Отжимались на брусьях и старшие ребята. И вот когда я стал отжиматься с 20 кг, прикрепленными к пожарному ремню, я почувствовал себя не хуже старших атлетов нашего зала. Это меня воодушевило, хоть мне говорили, что с моими чуть больше 60 кг надо отжиматься с 40 кг)). Но я не придавал этим шуткам большого значения.

И как-то на сборах году в 74-ом, Валерий Смирнов, а он уже был призером СССР в полусреднем весе, стал делать упражнение на трицепс «французский жим стоя». Делает и делает, я даже не обращал особого внимания. Архив упражнений у меня был уже неиссякаемый. Каких только я упражнений не переделал. И это незамысловатое упражнение иногда делал для разнообразия тренировочной нагрузки. Но когда он стал делать со штангой 50 кг по 8—10 раз, я был впечатлен, точнее сказать шокирован. Мои 30—35 кг в этом упражнении просто вызвали у меня жалость к себе. И с этого момента результат в упражнении «французский жим стоя» стал расти от почти каждодневного тренинга, исключая соревновательные периоды.

Шло время. Результаты росли не только на соревнованиях, но и в подсобных упражнениях. И через четыре года в зале «Элекросилы», где проходили тренировки сборной команды Ленинграда, между несколькими топовыми тяжелоатлетами Ленинграда, экспромтом завязались мини соревнование во «французском жиме». Валера, в ранге сильнейшего атлета страны, стал зачинщиком (подстрекателем) этого бунта здоровиков. В ходе турнира на штангу прибавлялось по 5 кг и уже дошли до 70. Потом шаг стал в 2,5 кг. Я в это время наблюдал и доделывал наклоны на козле (гиперэкстензию). Наблюдал я с тайным интересом. Я тоже хотел вступить в бой. Но под предлогом, что мне надо закончить основную тренировку, оттягивал свое присутствие в острой борьбе. И вот, за разговорами и дружеским сражением за сильнейший трицепс, Валера сделал упражнение с 82,5 кг. Остальные трое остановились на 75 кг. Им даже 80 килограммовый рубеж не покорился. Правда, Володя Верстаков сделал с 77,5 и 80 кг, но ему эти попытки не засчитали, за явную помощь ног. Надо отметить, эта разница в 7,5 кг в таком упражнении очень огромная. Ребята добродушно восхищались Валерой и его результатом и, вообще, Валера для многих был звездой тяжелой атлетики! И на этом турнире, проведенным экспромтом, весовые категории не учитывались, хотя к более полной картины добавлю, что Смирнов весил порядка 79 кг, Верстаков около 100, а Рощин Андрей с Демидовым Василием больше 100 кг.

Я уже закончил основную тренировку и стал разминаться, чтобы попробовать свои силы во «французском жиме», в окружении зрителей, знающих цену силовым показателям. Подошел к 50 кг, сделал два подхода по 3—4 раза. Почувствовал, что трицепс рабочий. Установил 70 кг и опять два подхода по 3 раза. На тренировках я уже работал с 70 кг в нескольких подходах по 10—8 раз и потом добивал с 50 по 15 раз тоже в 2—3 подходах. Когда я установил 80 кг, то попросил внимания к себе. Толпа занимающихся во главе с Козинцевым Валерием, тренером «Элетросилы», дружно зааплодировали, отпустили ряд шуточек в мой адрес молодого и наглого. И тут же, после моей фиксации, стали считать диски на штанге одетые вперемешку. Чтобы не привлекать внимания к моему снаряду, я брал десятки и пятерки. Зачесались затылки. Я подошел к 85 и четко зафиксировал этот вес на два раза!

Через месяц о моей маленькой победе «на трицепс» с результатом 85 кг знали почти во всех залах города. А через полгода я толкнул 193 кг и стал рекордсменом Ленинграда, выиграв чемпионат в двоеборье уже в новой для себя весовой категории до 82,5 кг. И на Союзе стал бронзовым призером в точке.

Никогда я больше к 85 кг на тренинге трицепса во «французском жиме» не подходил. Но в течении десятка лет я считал это упражнение основным для трицепса. Не для силы, а для его формирования. Работал в основном с 70—75 кг и в конце упражнения добивал на 50 кг штанге. Трицепс в объеме рос, а травмировать его тяжелыми весами не хотел. Стоя делать это упражнение намного тяжелее и продуктивней для этой группы мышц, чем в исполнении лежа. Хорошая амплитуда включает в работу все три головки трицепса. Силовым упражнением для трицепса было отжимание с весом 75 кг (3шт по 25 кг) по 10 — 12 раз в 6 — 8 подходах. Со ста килограммами я тоже отжимался на брусьях, но очень редко и делал не больше трех подходов, локти жалел, да и зачем ползать на большие веса в подсобных упражнениях. Такие упражнения только для наработки тренировочного объема.

Мощный трицепс позволил мне ровно выступать и по троеборью. Когда я в первый раз вышел на помост по пауэрлифтингу в Эстонии, то жал лежа толчковым хватом, сейчас это принято называть узким. Да и потом, продолжая выступать в Ленинграде на соревнованиях по силовому троеборью, я не стал менять ширину хвата. Мой сильный трицепс делал свою работу. Никогда не считал себя жимовиком, да и к пауэрлифтером тоже себя не относил, а результат в жиме лежа в пределах 180 кг меня удовлетворял. На соревнованиях лучший мой жим лежа был 192,5 кг. Дважды или трижды я пробовал жать «двушку» на тренировках, но безрезультатно.

Так что, дорогой читатель, хотите верьте хотите нет, «Старику Хоттабычу». Сейчас мне трудно доказать Вам пройденный мной тренинг трицепса и достижения в подсобных упражнениях. Время беспощадно уносит гибкость и силу, что бы я хоть приблизительно повторил свои результаты юности. Только вырезки из газет и фотографии могут, наверное, дать какое-то представление о правдивости моего повествования.