Драконий перстень

Георгий Григорьянц, 2018

Легионы Древнего Рима, ведомые полководцем Помпеем, двигаются на Армению и Кавказ. Царь Армении Тигран II Великий и его сын Артавазд пытаются остановить гибельное нашествие. Возможно, им поможет старинный артефакт – драконий перстень, который творит чудеса, придает человеку невероятную силу, но также подчиняет волю до беспрекословного послушания. Насладиться чудесами Древнего Мира, стать участником необычных событий, ужаснуться злодействам царя Митридата, удивиться поступкам Юлия Цезаря, по-новому взглянуть на Антония и Клеопатру – книга полна неожиданных поворотов, захватывает с первых страниц, будоражит воображение.

Глава 6

Рим — центр мира. В это верили римляне и заставили верить всех. Здесь сфокусировались энергии, вызвавшие силы, которые сделали Рим властителем могущества. Вот почему этот город мог позволить себе бурную и беззаботную жизнь. А грандиозные проекты — многоэтажные дома, небывалые акведуки, прекрасные дороги, помпезные храмы — стали важной частью величия Республики, которая породила созвездие богатейших людей мира, коими становились полководцы и консулы. Ведя непрерывные войны за пределами страны, они имели огромные армии и гораздо больше влияли на политику, чем сенат. Эти люди верили, что выполняют божественную миссию и что римляне имеют неоспоримое превосходство над другими народами: щадить тех, кто покорен, усмирять гордых! Вторгаться и наводить порядок — не только право Рима, но и обязанность!

С некоторых пор Римскую республику стал волновать Восток, и она обратила свой жадный взор на Армению и Египет: требовались сильные рабы, богатые трофеи, зерно, масло, вино, научные знания, а также непознанное, которое манит великими тайнами.

Охранял Рим от всех бед оберег — священная статуя Афины Паллады. Рим не мог пасть, пока в его стенах хранилась эта деревянная статуя. Ее хранительницы — весталки — поддерживали на римском Форуме вечный огонь в храме богини Весты, покровительницы города. Эти жрицы богини обязались в течение тридцатилетней службы быть целомудренными и оберегать огонь. Согласно мифу, Веста попросила своего брата, верховного бога Зевса, разрешить ей не выходить замуж, сохранив невинность. Однажды прекрасная богиня, покровительница жертвенного огня, уснула во время прогулки, и ее увидел бог плодородия Приам. Крик осла, разбудивший ее, спас богиню от посягательств Приама, и именно на этом месте — на римском Форуме — и был построен круглый храм.

Сюда пришел Гней Помпей, который провел блестящую операцию по очистке Средиземного моря от пиратов, досаждавших Риму в течение многих лет, справившись всего за три месяца с задачей, с которой никто справиться не мог; и теперь, готовясь в новый поход на Восток, хотел испросить благословления богини. Лукулл с восточного театра военных действий был отозван сенатом, и народное собрание приняло закон о назначении новым главнокомандующим войсками Помпея — с тем, чтобы усмирить злодея Митридата и заставить армянского царя Тиграна уважать Рим. Закон устанавливал конец войны до полной победы над Митридатом или его смерти. Гней также получил право набирать легионы и назначать по своему выбору легатов.

Вчера Помпей уже выслушал авгуров, истолковавших волю богов путем ауспиций — гаданий по полету птиц, в основном ворон, но остался неудовлетворенным. Провал и позор Лукулла, как бы это ни называли в Риме (порой факты его неудачной армянской кампании просто замалчивали), сильно тревожили Помпея и, как человека, подверженного суевериям, удерживали от начала новой войны с Арменией. В смешанных чувствах он искал решение. Его встретила верховная жрица и подвела к священному огню:

— Здесь, в храме Весты, сосредоточены величайшие космические силы. Ты пришел посоветоваться о делах войны, и ты получишь божественное послание.

Как бы то ни было, но получение и толкование божественных посланий играло решающую роль в принятии решений, и Помпей это знал, почувствовав в храме прилив неведомой ему энергии. Вошли еще пять весталок. Одна из них произнесла:

— Мы, шесть верховных жриц богини Весты, откроем тебе ее послание. Тебя что-то тревожит?

Помпей, посмотрев на девственно чистых весталок и сокровенный очаг Весты, задал вопрос:

— Как поступить с Арменией в ходе моего похода на Восток?

— Принеси жертву священному огню, и ты получишь откровение богини.

Жертвоприношение огню — это возлияние вина и масла. Помпею подали черный глиняный сосуд с ручкой и узким горлом, и он стал лить вино в огонь. Пламя поднялось ввысь. Он взял из рук весталки красный сосуд с маслом, и, как только масло попало в огонь, пламя ярко вспыхнуло, полетели искры. Помпей отшатнулся, но одна искра все же упала на его тогу.

— Божественное слияние! — воскликнула жрица. — Богиня благоволит тебе.

Встав в круг, весталки посовещались, и одна из них произнесла:

— Только одна искра коснулась тебя. Этого недостаточно, чтобы провести успешный военный поход.

— Что?! Армения мне не покорится?

— Посоветуйся с другими богами.

Подавленный Помпей вышел из храма. Его обступили помощники и телохранители.

— Мне нужно получить пророчества других богов, — сердитым тоном сказал он и направился к Регии, находящейся напротив храма Весты.

Регия — бывший дворец, а теперь резиденция великого понтифика, в которой хранились архивы, формулы всех молитв и клятв, анналы и законы — сосредоточила главные магические предметы Рима. Великий понтифик Метелл немедленно принял Помпея.

— Великий понтифик Рима, приветствую тебя! — по-военному громко сказал Помпей.

— Что привело столь блистательного полководца в дом Марса? — спросил понтифик, провожая его в зал, где происходили совещания коллегии понтификов. На Метелле была белая тога, на голове шапочка, на шее цепь с железным жертвенным ножом — важнейшим атрибутом. Украшения зала — оружие, доспехи и снова оружие — блестели в лучах солнца, проникавших из дверей. Как только сели в кресла, обитые белой материей, Помпей, посмотрев в глаза собеседнику, спросил прямо:

— Удачным ли будет мой поход в Армению?

Понтифик встал и, прогуливаясь по залу, поглаживая свой железный жертвенный нож, о чем-то думал, а потом начал говорить:

— Удача не ускользает от тех, кто готов схватить ее за хвост. Несомненно, доля удачи в твоей победе будет: римское оружие непобедимо.

— Это так, — сказал Помпей, — но все же?

— Я, великий понтифик Рима, провозглашаю: любая сила, которая вознамерится помешать тебе, обречена на провал. Более того, она будет уничтожена, поскольку то, что стоит на страже Рима, непобедимо и несокрушимо.

Помпей с пониманием поднял голову и, глядя на понтифика, выкрикнул:

— Рим — вечный город!

— Да, Гней! И что бы ни случилось, — торжественно провозгласил понтифик, — Рим всегда будет возрождаться, и дальше укрепляя свое могущество. Ты находишься под защитой римских богов, и тебя ждет немеркнущая слава! Пойдем со мной, ты убедишься в правоте моих слов.

Помпей встал и последовал за разгоряченным понтификом. Пройдя внутренний двор, вымощенный туфом, они оказались в святилище Марса. На стене висели двенадцать бронзовых щитов и копье. Все щиты были выполнены в форме эллипса с выемками по бокам. Метелл тихо и торжественно сказал:

— Один из этих щитов — анкил, щит бога Марса, упавший с неба при римском царе Нуме Помпилии прямо в руки во время моровой язвы. Чудесное явление сопровождалось голосом, объявившим, что Рим будет владыкой мира, пока обладает этим щитом. Анкил — залог безопасности и процветания нашего государства. Чтобы настоящий щит нельзя было отличить и украсть, царь распорядился сделать еще одиннадцать таких же. Укажи на щит Марса!

Помпей растерялся. Все двенадцать щитов были одинаковыми, начищенными до блеска, и повторяли друг друга в мельчайших деталях.

— Ну, смелее, Гней! Прислушайся к своему сердцу. Если ты укажешь подлинный щит, дотронувшись до него, копье Марса дрогнет, — подбадривал понтифик, широко раскрыв глаза и жадно следя за его действиями.

Помпей прошелся вдоль стены со щитами, ничего не почувствовав. Оглянувшись, он ощутил некое притяжение и медленно приблизился к пятому щиту слева. По щиту пробежала еле заметная искра, и Помпей, подняв руку, коснулся его. Копье Марса внезапно дрогнуло, оба римлянина конвульсивно повернулись к нему и уставились на оружие.

Изумленный Помпей выкрикнул:

— Невероятно! Получилось!

— Гней, ты избран богом! — провозгласил Метелл. — Ты указал верный щит. Бог Марс покровительствует тебе. Твоя победа в войне с Арменией предрешена!

Помпей радостно воскликнул:

— Победа там, где согласие с богами!

Потом его чувства вдруг смешались, погрустнев, он прищурился и, в свойственной ему манере ставить всех в тупик, жестко спросил:

— Почему же не получилось у Лукулла?

Понтифик смутился, не зная, что сказать, а потом выдавил из себя:

— Возможно, в Армении скрывается магическая сущность, равная по силе римской. — Он пожал плечами. — Здесь есть о чем подумать.

Помпей сверлил его взглядом, а служитель бога, отведя в сторону глаза, произнес:

— Гней, вот что я тебе посоветую: в храме Юпитера на Капитолийском холме сегодня ночью ты можешь получить пророчество. Будешь спать под колоннадой храма и внимать откровениям вещего сна. Уверен, ответ на твой вопрос будет…

…В храме Юпитера, пророческом центре Рима, было тихо и безлюдно-зловеще. Храм предназначался для поклонения божественной триаде: Юпитеру, его жене Юноне

и дочери Минерве. Храм недавно отстроили заново после пожара, и он выглядел совсем новым. Помпею стало не по себе, когда поздним вечером, поднимаясь в темноте за человеком с фонарем на Капитолийский холм, он подумал: «Великий полководец хочет получить послание богов, чтобы понять, как поступить с Арменией — покорить мечом эту дикую, но богатую страну, взять ли ее хитростью или прельстить дружелюбием? Неясно, как поступить, с какой стороны подойти к проблеме. Несомненно, имелись высшие силы, оберегающие эту страну и не позволяющие римлянам поступить по общепринятой схеме: лишение независимости, порабощение, размытие культуры, религии и языка и, наконец, превращение в римскую провинцию, где права имеют только римские граждане, а остальные либо рабы, либо никто».

Храм Юпитера — символ власти, силы и бессмертия Рима — имел фасад с тремя рядами по шесть колонн, подпирающих треугольный фронтон со статуями волчицы и Юпитера, и в этом храме часто собирался сенат. Гулкие шаги полководца по каменному полу разнеслись под сводами храма. Подошел жрец, дал испить из золотой чаши священный напиток, указал место и ушел. Помпей расстелил плащ у одной из колонн и прилег, устремив взгляд на небо. Множество звезд представлялись ему серебряными гвоздями, вбитыми в небесный свод, и их мерцание напоминало о вечности бытия.

Он уснул, и увидел сон: царь Армении встает перед ним на колени и протягивает диадему — главный символ власти царей. Протягивая Помпею белую шерстяную ленту предводителя нации, говорит: «Мое царство — у твоих ног, правь им!». А Помпей поднимает его с колен и возвещает: «Я объявляю тебя другом римского народа! Продолжай править в интересах Рима и мира, и отныне мы с тобой вместе будем решать судьбу других государств».