Драконий перстень

Георгий Григорьянц (2018)

Десять римских легионов сокрушают Кавказ. Царь Армении Тигран II Великий находит способ избежать разорительного нашествия. Среди прочего он прибегает к силе магического талисмана Драконий перстень. Его обладатель получает богатство, удачу и власть, но в придачу сомнения, трепет, сильные страсти и ужасную смерть. Влияние опасной магии испытывают на себе незаурядные личности античного мира: Помпей, Красс, Цезарь, Антоний и Клеопатра.

Глава 1. Амазонки атакуют

В лучах заходящего солнца древний город Арташат, погружаясь в безмятежность неги и мир причудливых грез, окрасился в багрово-золотистые тона. Медленно остывая от дневного зноя, столица царства Великая Армения засыпала.

К храму армянской богини Анаит приблизились три женские фигуры — сгорбленные и мрачные, в просторных грязно-серых плащах-гиматионах. Край плаща каждой наброшен на голову, скрывая лицо. Опираясь на посохи, они ковыляли к входу в храм, куда в это вечернее время стекались для лечения больные и убогие. Врачевание начиналось с обряда очищения — страждущих окуривали специальными благовониями, а потом жрецы всех укладывали спать прямо на каменные плиты святилища, чтобы утром выслушать рассказ о сновидениях больных и назначить лечение.

— Меня зовут Каринэ. Вы можете прилечь у алтаря, — обратилась к женщинам жрица после завершения обряда, указывая на возвышение с жертвенником.

Одна из пришедших приблизилась к позолоченной бронзовой статуе богини Анаит и, выпрямившись, подняла голову, устремив взгляд на ее руку. Богиня — величественное изваяние — стояла на пьедестале и держала в поднятой правой руке жезл с парой отшлифованных камушков горного хрусталя. Сбросив с себя плащ, женщина, молодая, красивая, с золотистыми волосами, в доспехах и с оружием, холодно взглянув на жрицу, направилась к статуе богини. Каринэ всполошилась:

— Ты кто? Что тебе нужно?

— Не мешай, и все останутся живы, — невозмутимо ответила женщина-воин.

— Ты амазонка! — воскликнула жрица. — Мужеубийца!

— Я пришла забрать то, что мне нужно.

Амазонка кивнула своим спутницам, также молодым и сильным девушкам, и те, сбросив плащи, подбежали к статуе и ловко сцепили кисти рук. На сомкнутые ладони вскочила их предводительница, и ее подняли вверх. Схватив жезл, она спрыгнула на пол и попыталась бежать к выходу. Внезапно двери храма с шумом закрылись. Пространство с колоннами, освещаемое светильниками с касторовым маслом, заполнилось жрецами — мужчинами и женщинами. На встревоженных лицах читалось: произошло что-то ужасное.

— Остановись, верни жезл! — закричала Каринэ. — Он реликвия храма!

— С дороги! — амазонка достала из ножен короткий меч.

— Храм не позволит тебе выйти наружу с этой вещью, — твердо произнесла Каринэ.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Воительница-амазонка, спокойно заложив жезл за пояс, приготовилась атаковать первой. Жрецы-мужчины вооружились длинными палками. Предводительница амазонок (ее звали Калестрида), издав устрашающий рев, набросилась на одного из них. Жрец, сделав оборонительное движение, тут же перешел к атаке, не подставляя деревянное оружие под лезвие клинка. Не стремясь нанести увечье, он заблокировал движение меча и ждал — возможно амазонка передумает драться. Другая воительница метнула короткий дротик — поразить жреца-раба, но тот отбил его в полете. Третья амазонка, самая молодая, ринулась на одного из защитников с топориком, но тут же дубинка обрушилась на ее голову. Жрецы явно контролировали ситуацию, не причиняя противнику вреда.

Калестрида получила сильный удар тычком в грудь, у ее подруги в ходе атаки сломался бронзовый клинок. Калестрида попыталась рассечь мечом голову противника, но жрец отбил меч и острым концом палки расцарапал ей лицо. Амазонка отпрянула, но проведя обманный прием, ранила жреца. Его место немедля заняла Каринэ. Работая палкой стремительно и энергично, она выбила меч из руки Калестриды, а от летящего боевого топорика увернулась.

— Ты отважная женщина, — крикнула жрица, — но никому не позволено красть в храме!

— Мне нужна эта вещь! Уйди с дороги!

Жрецы, полные решимости отстоять реликвию, пошли в атаку. В умелых руках палки превратились в грозное оружие. Один из служителей храма, ударив подругу Калестриды в колено, сломал ей ногу. На другую женщину, самую молодую из амазонок, сверху, со свода храма, упала сеть, и, запутавшись в ней, девушка рухнула на камни пола. Яростная схватка продолжалась только между Каринэ и Калестридой, но поражение амазонки было предрешено. Каринэ обманным движением изобразила замах, соперница защитилась дротиком, а жрица молниеносно ткнула острым концом палки ей в горло, и вонзила бы неминуемо, но… амазонка застыла, устремив взор на палку. Шумно дыша, она глянула на поверженных подруг и, бросив дротик, подняла руки:

— Я сдаюсь!

Ее обступили жрецы: кто-то забрал жезл, кто-то связал веревкой. Калестрида посмотрела с недоумением на статую богини Анаит. Амазонки в этой скульптуре признавали свою богиню-покровительницу Артемиду — осязаемое воплощение женщины-воина. Предводительница нападавших горестно произнесла:

— В нашем храме богини Артемиды я принесла в жертву четырех чужестранцев. Почему же богиня сегодня оставила меня?

— Богиня Анаит — покровительница Арташата, — сухо сказала Каринэ. — Она не допустит великую несправедливость в своем храме. Ты зря сюда пришла, тебя ждет бесславный конец.

Жрецы и жрицы, собравшись вокруг статуи, упали на колени и воздели руки к небу:

— О великая матерь, богиня Анаит, заступница и кормилица народа, могущественная и целомудренная госпожа наша! Тебе возносим молитву со словами благодарности за помощь. Впредь дари людям любовь и плодовитость, будь нашей защитницей, славой и животворящей силой!..

В храм вошли служители порядка, возглавляемые Кухбаци, начальником службы безопасности царя. Жрецы, встав с колен, почтительно поклонились.

— Нападение на храм — серьезное преступление, — произнес Кухбаци, — а похищение реликвий может привести к непоправимым последствиям, поэтому карается смертной казнью. Увести преступников!

Двух воительниц, связанных и обезоруженных, вывели из храма, а третью, со сломанной ногой, положили на щиты, скрепленные копьями. Солдаты водрузили ношу на плечи и унесли.

Царство Великая Армения восстанавливалось после первой ожесточенной войны с Римом. Недавнюю войну, подчиняясь общему стремлению граждан Римской республики грабить, разделять и властвовать, развязал и бездарно вел, не слушая своих советников, главнокомандующий армией Лициний Лукулл. Ущерб Армении был нанесен значительный, но страна после победы в войне быстро возродилась, продолжая стремительно развиваться. Шел 2426 год по древнеармянскому календарю или 66 год до нашей эры.

Царь Великой Армении Тигран II в покоях арташатского дворца разговаривал с приближенными.

— Откуда прибыли эти воительницы? — острый взгляд царя остановился на советнике Евсевии.

— Великий канон (властитель — арм.), племя амазонок обитает где-то в северных предгорьях Кавказских гор, — ответил старый, умудренный опытом армянский философ и историк. Ему царь доверял все свои тайны.

— Государь, многие считают, что амазонки — миф, — сказал Метродор, греческий ученый, покинувший Афины с тех пор, как Рим захватил Грецию, и ставший советником царя. — Но они существуют! Мифы, повествующие о них, вовсе не вымысел.

Тигран читал Геродота и знал, что эллины не раз воевали с амазонками в Малой Азии.

— Амазонки и албаны родственны, — добавил Метродор.

Лицо Тиграна, одухотворенное и царственно спокойное, но скрывающее за маской спокойствия жизненную энергию, выражало несокрушимую волю и работу мысли, самообладание и внутреннюю дисциплину. Он в раздумье прошелся по залу со стенами из серого базальта и необыкновенной резьбой по камню. Лучшими в мире резчиками по камню считались армяне: их приглашали для украшения дворцов и храмов по всему миру, в том числе в Рим, Иерусалим и Антиохию.

Тигран сердито спросил:

— С каких это пор албаны стали заниматься грабежом и нападать на наши храмы?

Албаны — собирательное название народов Кавказа, придуманное греками. На горных склонах обитало много племен: гелы, леги, кадусии, амарды, утии, аланы и другие, а самым могущественным и многочисленным было племя каспиев, давшее название Каспийскому морю. Имелись сведения, что амазонки когда-то были женами кочевых албанов.

Кухбаци, начальник службы безопасности, проронил:

— Давно горцы не нападали на земли твоего царства, государь.

Царь недоумевал:

— Что же такое случилось, если одно из племен, пусть и излишне воинственное, напало на мою столицу, да еще попыталось украсть из храма реликвию?

Подойдя к окну, из которого открывался величественный вид на Арарат, священную гору (на ее вершине обитают армянские боги), он продолжал размышлять над ситуацией. Ему уже семьдесят три: боги даровали долголетие. Поседевшие волосы украшены белой головной повязкой со свободно свисающими сзади концами. Такую ленту — символ предводителя нации — носили все цари античного мира, красной же лентой венчали победителей спортивных соревнований. Видимо, ожидая духовного просветления, правитель смотрел на гору, и озарение снизошло. Царь повернулся к приближенным. Его пронзительный взгляд даже в пожилом возрасте оказывал магическое действие на каждого, кто с ним общался. Евсевий понял: царь знает ответ.

— Я вам никогда не рассказывал об этом предмете — жезле. Его пытались вчера похитить, — произнес Тигран. — Тайну никто не должен был знать. Это египетская святыня — жезл Сехем. По преданию, боги вручили его царям Египта, чтобы даровать созидательную энергию. Обладатель жезла воплощает власть в этой стране.

— Дубинка, скорее даже лопатка, с парой глаз из стекла? — удивился Евсевий.

— Посох властителя! — царь укоризненно посмотрел на ученого. — А еще ключ к тайнику. Я поместил святыню в храм под охрану богини Анаит. Как видно, богиня хорошо охраняет реликвию от посягательств. Давайте присядем, я расскажу.

Египет, 14 лет назад.

В дворец фараона ворвалась разъяренная толпа жителей Александрии. Сметая на своем пути стражу, народ устремился в покои властителя. В тронном зале, ослепляющим своим великолепием, на золотом троне сидел, держа в руках скипетр Нехех (плеть как знак власти), испуганный Птолемей XI с накладной бородкой. Малый трон царицы был пуст. Озлобленные люди несли на руках тело женщины — царицы Египта. Фараон-грек, правивший всего девятнадцать дней, с ужасом смотрел на разгул беспорядков. Он был прислан Римом править этим государством, потому что республика посчитала полезным посадить на трон своего протеже.

Толпа остановилась. Наиболее активный погромщик, египтянин в красном, выкрикнул:

— Зачем ты убил нашу любимую царицу?

— Я не убивал! — в полной беспомощности завопил Птолемей.

— Где жезл Сехем?

— Я не знаю!

Египтянин в красном обернулся, устремив взгляд на скрывающегося за колонной верховного судью, высокого человека в платке немес с черными и белыми полосами. Тот кивнул. Египтянин заорал:

— Смерть убийце!

К фараону бросилась толпа. Его стащили с трона и за ноги поволокли на площадь перед дворцом, чтобы растерзать.

— Последний раз спрашиваю: где жезл Сехем? — египтянин в красном с глазами навыкат бежал рядом, жадно наблюдая, как гибнет владыка, небожитель Египта.

Тронный зал опустел, только на плитах пола среди колонн цвета папируса лежал труп престарелой царицы, теперь никому не нужной.

У трона сошлись четверо: главный министр, верховный судья, военный министр и начальник дворца, все в белых длинных туниках и в льняных головных уборах немес, все греки, кроме египтянина полководца Ахиллы. Голубые и белые полосы на платке мог иметь только фараон, поэтому остальные, строго соблюдая церемониал, носили свой цвет.

Главный министр в платке с золотистыми и белыми полосами сказал:

— У нас больше нет царя, как нет в стране мужского потомства Птолемеев.

Военный министр в немес с красными и белыми полосами воскликнул:

— Есть претендент, в жилах которого течет кровь Птолемеев! Он не имеет отношения к римлянам, что хорошо. Воспитан молодой человек царем Армении Тиграном и дожидается своего часа в Сирии.

— Надеюсь, он будет покладист и женится на Трифаене, — высказал свое мнение верховный судья в черно-белом платке.

— Итак, у нас есть царь, и имя его Птолемей XII, — подытожил толстый и надменный начальник дворца в немес с зелеными и белыми полосами.

— Но где же жезл Сехем?.. — верховный судья смотрел на соратников с озабоченным видом.

Жезл Сехем, означающий идею власти и мощи, являлся ключом к тайнику, где хранился предмет вожделения правителей всех царств. Мир говорил об этом предмете с придыханием и называл его Свитком творца. Созданный богом Тотом (египтяне верили, что Тот являлся творцом мира), свиток включал собрание заклятий и магических формул, позволяющих любому стать великим провидцем.

Тигран остановил рассказ и задумчиво посмотрел на мудрецов, сидящих напротив в жестких креслах с прямыми деревянными спинками.

Метродор с сомнением спросил:

— Тексты, дающие и мудрость, и знания, и силу? Не слышал о таком.

Царь рассеянно взглянул на него:

— Не забывай, я иногда общаюсь с богами и знаю о чем говорю.

— Как же жезл Сехем оказался в Армении? — недоуменно спросил Евсевий.

Рассказ царь продолжил.

Процессия во главе с армянским царем Тиграном II и будущим фараоном Египта Птолемеем XII, имеющая в своем составе десять боевых слонов, до тысячи всадников и сотню верблюдов, груженных золотом, серебром, тканями и пряностями, вошла в пределы Египта из Сирии. Тигран, покорив Сирию, правил этим государством мудро, и оно процветало, обгоняя в развитии все страны Востока. Один из слонов тянул колесницу с небольшой золотой статуей Александра Македонского. Уже триста лет, как Египет был завоеван греками, и Тигран учитывал это обстоятельство в своих дипломатических делах.

Рядом с царем ехали его сановники. Меружан, полководец, сказал:

— Государь, не узнаю Египет: все в упадке. Новому фараону поможет только чудо.

— Египту не поможет уже никакая магия, — грустно заметил Гнуни, главный казначей царя.

Греческое правление этим царством не лучшим образом отразилось на религии, языке и искусстве; кроме того, начался развал страны: торговля и производство находились в глубоком упадке.

— Дорогой Гнуни! — сказал Тигран. — Как Нил вечно несет свои воды к морю, так и Египет нацелен в вечность. Эта страна обладает выдающимися знаниями. В Египте находятся истоки всех магических искусств и научных фактов.

Гнуни торопливо заметил:

— Некоторым цивилизациям удается просуществовать тысячи лет, однако рано или поздно любая из них погибает, а место погибшей цивилизации тут же занимает следующая.

— Гнуни, это твое мнение, — царь посмотрел на него укоризненно. — Вот я верю, что армянская цивилизация будет жить вечно…

Возведение на трон девятнадцатилетнего Птолемея было пышным. На пиру в честь обретения страной царя, где присутствовала вся знать Александрии, Тигран сказал:

— Мой долг — способствовать тому, чтобы Египет поднялся до высочайшего уровня развития. Так хочет верховный бог армян Арамазд. Он возвестил мне: Египет — ключевая страна на земле, задающая ритм жизни всему миру уже четыре тысячи лет.

Египетские министры, фактически управлявшие страной, были довольны и улыбались. Еще бы! Молодой фараон не собирается вмешиваться в дела управления, казна пополнилась за счет армянского золота, а Великая Армения стала надежным союзником в борьбе с Римом, имеющим виды на Египет.

Со своего места поднялась Трифаена, дочь убитой царицы. Она предстала перед публикой в образе богини Исиды — повелительницы жизни. Ее прическу венчал золотой головной убор «трон» с намеком на то, что именно она предоставляет престол новому фараону. В красном плиссированном калазирисе (длинный узкий сарафан, плотно облегающий тело) и легком, окутывающим словно дымка, плаще, с амулетом из сердолика и яшмы под названием Узел Исиды, она выглядела как властительница магических сил, вызывая трепет окружающих. Когда же заговорила резко и громко, повеяло холодом.

— Царь Великой Армении должен не забывать: вовлекая в сферу своего влияния великий Египет, он приобретает много преимуществ, ведь Египет — страна, где напрямую общаются с богами. Но мы никому не позволим учить нас как жить!

После этой речи у Тиграна остался неприятный осадок. Когда он с царедворцами вошел в роскошные покои, отведенные ему в египетском дворце, то сказал:

— Она холодна и опасна, как египетская кобра.

Гнуни пошутил:

— От ее дурного глаза даже камни трескаются…

Раздался скрежет камня. Все вздрогнули. Царь обнажил меч, Меружан и Гнуни с клинками в готовности к бою встали перед ним. Плита в стене с изображением египетского божества отъехала назад, и в проеме появился мальчик лет десяти в набедренной повязке, льняной коричневой рубахе и накинутой на плечи леопардовой шкуре.

— Не бойтесь! — мальчик поднял ладони, показывая, что не вооружен. — Мне пришлось пройти тайным ходом. Никто не должен знать о нашей встрече. Я верховный служитель Великого храма в Мемфисе, главный египетский жрец.

Тигран крайне удивился, как и его приближенные.

— Ты высший жрец этой страны?

— Да, государь! Я Пшериниптах, — мальчик поклонился.

— Мне говорили, что Пшериниптах — верховный жрец Египта, но я не ожидал увидеть ребенка. Слушаю!

— Этот разговор не для чужих ушей.

Тигран, вложив меч в ножны, кивнул царедворцам, они вышли.

— Великий Тигран, — начал жрец, — силы зла хотят завладеть этим, — он вытащил из складок одежды странный предмет, царь ранее его никогда не видел.

— Что это?

— Жезл Сехем, — ответил жрец, — символ власти и мощи Египта. Чтобы никто не мог прервать правление фараона, забери его. За ним охотятся враги Египта. Жезл может помочь правителю в безвыходной ситуации.

Тигран взял в руки предмет и осмотрел его. Особого трепета бронзовый жезл в форме маленькой лопатки с геометрическим узором и двумя голубыми отшлифованными камнями горного хрусталя на утолщении, не вызвал.

— Странная вещица, — сказал царь.

— Жезл — ключ к тайнику, где хранится самая важная в мире вещь — Свиток творца. С его помощью можно постичь язык и письменность всех народов, получить власть над природой и людьми, по сути, встать вровень с богами при жизни.

Мифы Египта повествовали: бог мудрости Тот, пользовавшийся в этой стране наибольшим авторитетом среди богов, создал людей, управлял временем и изобрел письменность. Он записал всю мудрость мира на свиток, имеющий великую магическую силу. Этот предмет давал полные знания по математике и астрономии, позволял обрести совершенный дух и необыкновенный разум. Статуи многих фараонов держат в руках два цилиндра (свернутые свитки), один из них Свиток творца (земная власть), другой — Книга мертвых, свиток с каноническим текстом заклинаний (они нужны умершему фараону, чтобы занять свое место среди богов).

Тигран слышал о свитке, но тайник до сих пор не найден. Жрец опустил глаза в пол:

— Свиток в Александрии, под храмом Серапеум.

Александр Македонский возвел город Александрию в дельте Нила, где зародилась египетская цивилизация, над катакомбами, древнейшим культовым центром Египта. Вход в катакомбы обозначен храмом Серапеум. Тигран подумал: «Это похоже на правду, но существует ли вообще Свиток творца, вот вопрос?»

Мальчик, прочитав его мысли, сказал:

— Как капля дождя может быть началом наводнения, так длина ума разрушает горы. — Он поклонился: — Пора уходить. Если узнают о нашей встрече, мне не избежать смертельной опасности… Научись смотреть и видеть!

Жрец вошел в проем стены, каменная плита со скрежетом встала на место. Тут же в зал ворвались Меружан и Гнуни.

— Государь, все в порядке?

— Да, Меружан, все в порядке, — ответил царь, пряча жезл в карман плаща. — Египет — это тайна, и постичь ее может только ведомый богом…

Царь Тигран, завершив рассказ, невольно взглянул через окно арташатского дворца на Арарат. Раздался голос Евсевия:

— Государь, четырнадцать лет назад ты возвел на трон Египта Птолемея XII, когда юноше было девятнадцать. Зачем?

Тигран внимательно посмотрел на философа, своего учителя:

— Нельзя было дать шанс Риму подчинить Египет себе.

Египет стал блестящим триумфом Тиграна. После обширных завоеваний он хотел контролировать и эту страну, чтобы она не подпала под политическое и военное влияние Рима, иначе божественные и магические традиции либо умрут, либо станут служить римлянам, а у Великой Армении совсем не останется союзников.

Птолемей ребенком попал к Митридату и до двенадцати лет рос при понтийском дворе вместе с царскими детьми. Как это случилось? Однажды Митридат захватил в плен трех братьев, в них текла кровь греческих Птолемеев. Он вырастил и воспитал их, чтобы потом посадить одного из них на трон Египта. Старший сбежал к римлянам и стал Птолемеем XI. Толпа египтян растерзала его на девятнадцатый день правления. Двое других оказались в Армении. Теперь один правил Египтом, а второй, слабый и нерешительный, Кипром.

Метродор с иронией проговорил:

— Птолемея XII египтяне презрительно прозвали Авлетом (Флейтист). Он, помимо беспутного образа жизни и расточительства, соревнуется с музыкантами в игре на флейте. Плохо же воспитал его Митридат!

— К сожалению, это так, — подтвердил Тигран. — А еще он ловко показывает фокусы и разбирается в магии.

Образ жизни Птолемея был далек от высоких идеалов нравственности, но он — ставленник Тиграна и не так прост, как казался. Его предшественник удержался на троне меньше месяца, а флейтист правил уже четырнадцать лет. Ходили слухи, что растерзанный фараон перед смертью завещал Египет римскому народу. Но кто же пишет завещание на девятнадцатый день правления? В Риме явно изготовили завещание-фальшивку.

Кухбаци вдруг предположил:

— Государь, а нет ли связи между кражей жезла и правлением египетского царя?

Тигран задумался, анализируя ситуацию. Рим хочет воспользоваться фальшивым завещанием и подбирается к Птолемею XII, чтобы сделать Египет своей провинцией и получить доступ к чудесам и богатствам страны. Римляне достоверно знают, что прямая связь с богами сегодня, когда разрушен Вавилон, возможна только в Египте и Армении. Об этом обмолвился Юлий Цезарь на встрече с братом армянского царя Гурасом. Правда, фараон мог бы откупиться: Египет богатая страна.

Возможен еще вариант. Нашелся заинтересованный в смещении фараона претендент на трон, например беглый Антиох XIII, сын недавно казненной Тиграном сирийской царицы Селены. В нем течет кровь Птолемеев. Несколько лет назад армяне разбили войско Антиоха. Тот, чтобы воцариться в Сирии, нанял кочевников, пообещав им плодородные земли, и набатеев, предложив им торговые пути из Аравии к Средиземному морю. Он вполне мог нанять амазонок выкрасть жезл. Однако Рим его притязаний не поддержит: юноша хочет заявить права на объединение царств Селевкидов и Птолемеев.

А как насчет жены Птолемея, царицы Трифаены? Она же является его соправителем. Жена серьезный фактор. Плохая жена мечтает сломать мужа, чтобы казаться умнее и безраздельно править, неважно чем — семьей или царством. Трифаена своим видом и действиями внушает отвращение. Властная, подозрительная, злая…

Царь твердо сказал:

— Думаю, реликвию, которую попытались украсть амазонки, пожелала заполучить Трифаена. Нужно принимать меры!

Евсевий с неподдельной тревогой в голосе вскрикнул:

— Падет Птолемей, и Рим станет владыкой мира! — Мудрец, крайне

испуганный, добавил: — Я бы рекомендовал немедленно послать Гураса в Рим получить поддержку Цезаря, а твоего сына Артавазда, молодого и энергичного наследника престола, направить в Египет, в Александрию, на помощь Птолемею.

— Евсевий, в Египте опасно, отправлять туда наследника престола — большой риск.

— Тогда сначала выясни, не подготовила ли судьба ему смертельную ловушку! — Ученый пытливо глядел на царя: — Тигран, ты давно уже обещал открыть будущее сыну с помощью Таблицы судеб, ведь так?

— Предлагаешь для начала переместить его в Птолемаиду?

— Да!