Дракон в стогу сена

Георгий Герцовский, 2017

Вот и стала сказка былью. В конце 21-го века человечество получило возможность путешествовать в прошлое. Оказывается, в прошлом и вправду жили-были многие сказочные существа: золотые рыбки, циклопы, единороги и разные прочие… Их отловом и занимается команда фирмы «Исторические звери удивительной волшебной эры» – сокращенно «Изувэр». И как выясняется, эта увлекательная охота нужна не только ловцам, учредителям фирмы и благодарным посетителям сказочного зоопарка, но и самим волшебным существам. Дело в том, что в далеком прошлом все они бесследно исчезли совсем не случайно… А вдруг по той же причине они могут опять кануть в лету, но уже в новом времени? Или случится что-то другое, не менее сказочное? С волшебными созданиями ничего нельзя сказать наверняка…

Глава 1. Котовасия

— Ты видишь это?! — спрашивает меня Димон, он же Димитр. — Точнее, слышишь?

Я молчу и лупоглажу. Сзади сползает по дереву Анжела. То есть не то чтобы она на дереве сидела — как раз нет — просто облокотилась о березку какую-то, а потом сползла. Сознание, видимо, потеряла. А я всегда считал: отлов животных — не женское дело. Красавица Анжела должна в лаборатории сидеть возле колб. А лучше в колбе. Мы тут как-нибудь и без биолога справимся. В крайнем случае у нас с собой зверские фотографии — не перепутаем пингвина с лягушкой.

Итак, я молча таращусь, Анжела сползает, Димитр наводит на кота ракетницу, стреляющую ультратитановой сетью, а Индра ведет видеосъемку. У нее на голове такой шлем не шлем, каска не каска, но с фонарем и видеокамерой. Эту фиговину мы прозвали глазом Индры.

— Рэм, я буду его ловить. Приготовься, — шепчет Димон, хотя кот нас слышать не может. Или может?!

Кот, размером с невысокого человека — огромный, абсолютно черный зверюга — сидит на железном столбе высотой с приличное дерево. Там у кота, видимо, какой-то насест. Что черный зверь высматривает с высоты? Наверное, путников на ужин. Не в том смысле, чтоб пригласить.

Почуяв нас, лезет вниз. Скрежещет по железу когтищами размером с кинжал, только искры сыплются. Или это у меня из глаз от волнения? Шерсть на загривке поднял — он, а не я, конечно, — зубы крупные, как у бульдога, осклабил, глазищи прищурил и шипит.

Встречая такое животное чувствуешь себя блюдом. Ты можешь быть хорошо образован, жутко талантлив и стильно одет, но главным при встрече с таким зверем в тебе остается то, что ты из мяса. Это в его глазах твое главное достоинство. Но то ли по глупости, то ли от природной скромности обычный человек не хочет запомниться именно этим своим качеством, все норовит другие выпятить. Пусть его, думает, буду невкусным — во мне полно других плюсов. И либо ноги в руки, либо ружье.

Из оцепенения нас выводит хриплый голос кота:

— Чу! Человечьим духом пахнет! — После этой констатации говорит вкрадчивее, почти заискивающе: — Где прячешься, добрый молодец? Выходи, потолкуем… — И шумно облизывается.

— Ого, он еще и разговаривает, — вяло удивляется Индра.

— Ага, слышу… — говорит Анжела. Она сидит у дерева на траве. То ли успела найти сознание, то ли все-таки не теряла. — Димитр, верни нас домой, пожалуйста. Мне страшно…

— Димон, я готов. Только ты сразу стреляй, пожалуйста… — Я хотел посоветовать, но звучит, как мольба.

— Сейчас, сейчас, — опять шепотом отвечает Димитр, — жду, когда он замрет.

Кот между тем спустился и хищно озирается. Каждый раз, когда кошачьи глаза-локаторы скользят по нашей невидимой группе, взгляд замедляется…

— Чу-чу-чу… Где же вы, котятки мои, идите к папочке… Уж я вас… Приголублю, приласкаю… — шипит он, — я уж вам ш-ш-ш-шерстку расчеш-ш-ш-шу-у-у-у… Мяу! — орет кот и в бешенстве взрыхляет когтями землю. — Где вы, сучье отродье?!! Чую вас и сожру!

— Давай, — обреченно говорит мне Димитр.

Я достаю из кармана пищалку, подношу к губам и уже собираюсь дунуть, как слышу котовый вопль:

— Гнусные маленькие человечишки! Проклятые гномы! Где вы попрятались, бородатые уродцы?! Рас-с-скопаю! Всех-х-х с-с-с-с-съем!

Что любопытно, монолог, адресованный гномам, звучит из уст огромного кота уже не так убедительно. Более того, он постоянно на столб поглядывает, словно опасаясь за сохранность железного насеста, — видимо, были прецеденты.

Я дую в пищалку. Но даже не успеваю услышать звук, потому что в то же мгновение раздается душераздирающее «мяу». Кот прыгает… Но… Вхолостую… В отслоившихся реальностях происходит все то же самое — везде оглушительный кошачий мявк и смертоносный прыжок. Но мы-то… Мы-то пока не шагнули ни в один из слоев — и к счастью! Иначе бы уже пали жертвой клыков и когтей. После прыжка кот еще несколько мгновений устрашающе озирается, потом в задумчивости садится, а в одном из слоев произносит: «Проклятые инопланетяне!»

Эта фраза определяет выбор Димитра — именно в эту побочку мы и шагаем вслед за ним. И сразу… Хлоп! Ультратитановая сеть опускается на кота, как сачок на бабочку. Но, вопреки ожиданиям, кот не пытается вырваться из ловушки, не грызет сеть, не сквернословит и не угрожает… То ли разочарован неудачным прыжком, то ли знает по опыту, что от инопланетян не уйдешь.

— Пришли? Гады… — только и произносит кот, грустно глядя на нас. Теперь, когда мы в одной побочке, он нас видит.

— Можно подумать, что ты нас ждал! — усмехается Димон.

— Нет, конечно, что вы, — скептически замечает кот, — путешествовать во времени только вы способны… Куда нам, котам волшебным…

— Так ты и в самом деле волшебный? — восклицает Анжела.

Вместо ответа котяра зевает. Может быть, он шовинист, и ни драться, ни разговаривать с женщиной не желает, может, просто решает воздержаться от комментариев.

— А что ты еще умеешь, кроме как разговаривать? — не сдается девушка.

Баюн снова не отвечает — зато вдруг начинает истошно горланить старинную песню:

— По диким степям Забайкалья-а-а!!

Где золото роють в горах!

Бродяга, судьбу проклиная!

Тащился с сумой на плеча-а-ах!

Судя по надрыву и искренности песнопения, под бродягой, который, как известно, столкнулся с целым рядом неприятных известий, котяра подразумевает себя и свою несчастную судьбину.

Больше ничего добиться не удается. На любой вопрос кот отвечает нам продолжением песни, и чем требовательней вопрошавший, тем истошней ведется музыкальное повествование.

— Четыре минуты в остатке, — торопит нас Димитр, однако хватает и минуты, чтобы установить шатер времени и затащить туда сеть с котом, который — против ожидания — оказывается довольно легким.

— А брат твой давно уж в Сибири! Давно кандалами грем-и-ит! — оглушительно информируют нас. Интересно, откуда кот, живущий пятьсот лет назад, знает песню, которую сочинили тому лет двести всего? Инопланетяне напели? Ладно, со всем этим постепенно разберемся, решаю я. Есть и более насущные вопросы.