Комбикорм для птицы счастья

Владислав Михайлович Погадаев, 2023

События происходят на Урале в период с 2003 по 2011 год.В центре романа – судьбы трёх одноклассников, детство которых пришлось на постперестроечное время. Все они хотят быть счастливыми, но, к сожалению, не всегда достижение достойных целей осуществляется достойными средствами. Герои расставляют сети и ловушки в надежде ухватить удачу за хвост, вот только капризная птица счастья попадается не на каждую приманку.В финале, как и во многих других произведениях автора – неожиданная развязка, а вот приятной она окажется или нет, зависит от того, кого из героев читатель изберёт себе в любимчики.

Глава 4

В понедельник утром в двери кабинета заведующей заглянула радостно-возбуждённая Женька. Она уже слышала, что Тамара Алексеевна попала в стационар и теперь, похоже, надолго:

− Вызывали, Майя Павловна? — Женькино лицо цвело улыбкой, которую она силилась, но не могла удержать.

− Проходите, гражданка Ракитина, − ответил почему-то мужской голос.

Только теперь Женька обратила внимание на человека в милицейской форме, сидевшего сбоку от входа − за открытой дверью:

− Так, может, я попозже? — её широкая улыбка застыла недвижным оскалом.

− Да мы, можно сказать, только ВАС, − он выделил это слово, − и ждали! Садитесь! Я не займу много времени. Мне даже Вашего признания не нужно: ваша записка всё сказала за вас. Вы такое слово «дактилоскопия» слышали?…

− Но там нет моих отпечатков! Их не может быть!

− Где — там? И почему не может? Потому, что вы были в перчатках? Тех самых, в которых моете туалет? Красного цвета?

− Не у меня одной такие! — вызверилась Женька.

− Это точно! Но только Вы поняли, о какой именно записке идёт речь. И только вы пользуетесь хлорамином — нянечки на группах используют современные дезинфицирующие средства в пластиковых бутылках, которые собирают с родителей. А вы довольствуетесь тем, что выписывает дошкольное учреждение — порошком хлорамина, который разводите водой. Вот этот самый хлорамин и обнаружен на ВАШЕЙ, − он выделил голосом это слово, − записке. Кроме того, только у вас есть доступ к*****, который вы приобретали в аптеке по рецепту − для собственного сына. Именно этот препарат вы постоянно держите в своей сумке — на случай приступа. В следующий раз, когда захотите кого-то попугать, рекомендую воспользоваться аспирином. Или вы настолько спешили, что думать о таких мелочах вам было просто некогда − схватили первое, что было под рукой? − Волков кивнул заведующей: − Майя Павловна, вы что-то хотели добавить?

− Мы посоветовались, − заведующая, гадливо морщась, смотрела мимо Женьки, − и решили не возбуждать уголовного дела. Ты сейчас пишешь заявление и увольняешься безо всякой отработки. Трудовую получишь прямо сейчас. И даже не пробуй устроиться на работу в Прикамске. Виктор Васильевич об этом позаботится. Вот тебе бумага и ручка…

* * *

− Виктор Васильевич! Если не секрет, − Майя Павловна кокетливо улыбнулась, − неужели экспертиза действительно всё это показала? И про то, чем пользуются нянечки на группах? У нас же времени было всего два дня?

− Видите ли, уважаемая Майя Павловна, − Волков отвечал сухо, не разделяя игривого настроения заведующей, − изучив ответы на заданные вопросы, я практически сразу понял, кто имел возможность творить все эти гадости — тут аналитические способности не нужны. В туалете для сотрудников я видел красные резиновые перчатки, соду, хозяйственное мыло и хлорамин в фабричном пакете с маркировкой. Ну, а современные дезинфицирующие средства в пластиковых бутылях я сам с определённой периодичностью сдаю воспитателям группы, куда вожу внучку. Вот уже три года. Полагаю, так делаю не только я…

* * *

− Ой, Женька! Ты чё не здороваешься? Своих узнавать перестала? Ты теперь где? Я слыхала, что ты с Пашкой развелась и из садика уволилась. Правда, что ли? − подружка Катерина настырно заглядывала Женьке в лицо.

Знает или нет? Сама ведь, зараза, подбила к бабке сходить, а теперь стоит — кривляется, типа, ничего не знает. Ну, да не на ту напала. Женька сделала равнодушное лицо и, медленно цедя слова, начала рассказывать:

− А что я в этом гадюшнике забыла? Перспектив — ноль! Так и просидишь среди бабья: ни денег, ни мужика приличного. Разве что папашка какой разведённый — алиментщик — подвернётся. А оно мне надо? Нет, я в этой дыре до конца жизни тухнуть не собираюсь…

− И чё ты делаешь? — Катька перекатила во рту жвачку.

− На курсы компьютерные хожу. Вот уже месяц.

− Дорого?

− Не дороже денег. Я ж в этом с-садике не зря говно выгребала — накопила.

− А Максик-то у тебя где?

− Ну, у Максика, так-то, папашка имеется. Да и бабка с дедом.

− Ну, и куда ты после этих курсов?

Женька глянула на подругу с неоспоримым превосходством:

− После этих курсов я — в ЕКАТЕРИНБУРГ.

Катька от неожиданности проглотила жвачку:

− А кто тебя там ждёт?

− Человек ждёт! Виталий Ерохин − единственный сын владельца крупного строительного холдинга. Мы с ним в интернете познакомились. Ты хоть знаешь, что это такое?

− Ага, мать писала, − скривилась Катюха. — И чё, ты с ним только по этому самому интернету? И это самое − тоже? — она заржала, высоко закидывая голову, как лошадь.

− Дура ты, Катька! Я скоро к нему поеду! А пока он мне денег прислал — на ноутбук, чтоб мы могли постоянно быть на связи!

− Слушай, Женька! — совершенно не обидевшись на «дуру», Катерина затараторила: − Знаешь, что у меня есть! Точно для тебя! На той неделе Тимур — постоялец мой — из Китая пригнал. Ну, челночит он, короче. Привёз партию корейских кофточек из ангоры. Просто супер: с бусинками, с ленточками. Ты к своему на свидание собираешься, так надо для первого-то раза выглядеть так, чтоб зашибись. Сама подумай: на штаны щас никто не смотрит — джинсы, они и есть джинсы. А кофту надела − считай, королева. Да у нас на рынке таких ещё и не видали! Тимур их в Перми продаёт, так бабы с руками отрывают. Это наши нищеброды всё норовят в долг да даром, а там люди денежные! А я тебе по номиналу отдам. Подруга всё же!

Если честно, Женька давно хотела такую кофту, но денег было впритык. А тут такой случай! Да и права Катька, как ни крути: на первом свидании выглядеть нужно отпадно.

− Ладно — уболтала. Пошли, хоть чаю попьём. Да поглядим, что у тебя там за кофты, − демонстрировать Катьке свой интерес не следовало, а потому Женька широко зевнула, показав, что уступает чисто по-дружески. — А Тимур этот он тебе кто: просто постоялец или как? А, может, жених? — спросила она с подначкой.

— Может, и жених, я ещё не решила — посмотрим на его поведение, — самоуверенно заявила Катерина.

* * *

− Во, гляди! — Катя, как купец на ярмарке, трясла ангорскими кофтами разнообразных фасонов и расцветок.

− Ничё, симпотные, − Женька жадно шарила глазами по сторонам, прикидывая, сколько же товару приволок Тимур.

И чё этой корове Катьке такой мужик достался: деловой, при бабках. Сам, правда, нерусский. Из себя — совсем ни о чём: в майке, в штанах спортивных, на башке — воронье гнездо. Зато пиво пьёт баночное. Вон — целый угол упаковками с пивасом занят. Да-а, в её, Женькиных, руках он бы расцвёл: она бы сделала из него человека!

− Э, подруга! — Катька была начеку, — ты давай на кофту смотри! Вот эта — сиреневая — ваще одна! Я бы точно себе оставила, но размерчик − не мой. А тебе — в самый раз.

Женька глянула и поняла: именно о такой, нежно-сиреневой, с бусинами, лентами и розочками она и мечтала! И с ценой Катюха не обманула: конечно, не за бесценок, но уступила с хорошей скидкой.

Бережно уложив обновку в сумку, Женька вынула кошелёк — рассчитываться.

− Ну, ты, мать, даёшь! Ты чё с такими деньжищами по улицам ходишь? — Катерина углядела-таки в кошельке у Женьки пачечку пятидесятидолларовых купюр, перетянутых чёрной аптечной резинкой — презент екатеринбургского кавалера.

− Да, дома не хочу держать, вдруг мать найдёт или сожитель еёшный.

− Ну, гляди: хозяин — барин…

− Ой, Кать, я забегу в тубзик на дорожку?

− Ну, ты и спросила, подруга — иди, конечно…

* * *

Катерина проводила подругу до перекрёстка:

— Ну, ладно, я побежала, — она зябко ёжилась в коротком китайском пуховичке. — Ветер вон чё задувает: не иначе, снегу к утру натащит! Ты смотри — вон там, где фонарь светит — остановка автобуса. Прямо иди — не заблудишься, — и она резво припустила в сторону дома, шаркая по подмерзшей грязи высокими резиновыми галошами, надетыми на босу ногу.

Только теперь, оставшись на тёмной улице совершенно одна, Женька поняла, что боится, спиной ощущая чьё-то незримое присутствие: тягуче скрипела незапертая калитка, хлопал на ветру оторвавшийся лист железа, из-за повалившегося забора неслись визги и пьяные голоса.

Разгулявшийся к вечеру ветер свистел в ушах, рвал с головы вязаную шапчонку. Пригнувшись пониже, Женька одной рукой придерживала капюшон куртки, а другой — крепко прижимала к груди сумку. Вот дура — надо было хоть перчатки надеть: пальцы прямо скрючило от холода…

Женька шла, осторожно ступая между луж, чутко прислушиваясь и вздрагивая от каждого резкого звука, но за воем ветра, хлеставшего в лицо колючей ледяной пылью, не расслышала быстрых шагов за спиной…

Падая лицом в грязь, она ещё пыталась как-то извернуться, но после второго удара потеряла сознание…