Комбикорм для птицы счастья

Владислав Михайлович Погадаев, 2023

События происходят на Урале в период с 2003 по 2011 год.В центре романа – судьбы трёх одноклассников, детство которых пришлось на постперестроечное время. Все они хотят быть счастливыми, но, к сожалению, не всегда достижение достойных целей осуществляется достойными средствами. Герои расставляют сети и ловушки в надежде ухватить удачу за хвост, вот только капризная птица счастья попадается не на каждую приманку.В финале, как и во многих других произведениях автора – неожиданная развязка, а вот приятной она окажется или нет, зависит от того, кого из героев читатель изберёт себе в любимчики.

Глава 9

На хоздворе столовой среди тарных ящиков копошился дворник Лукич — запойный алкаш, когда-то трудившийся на этом же химкомбинате. Обычно колючий и нелюдимый, сегодня он был настроен благодушно и завёл с Еленой Павловной разговор о скорых праздниках и предстоящих по этому поводу мероприятиях: вечерах, банкетах, дискотеках.

Но голова заведующей была занята совершенно другим: ей хотелось как можно скорее поделиться с Аллочкой впечатлениями, ничего не забыв и не расплескав. Поэтому она переминалась с ноги на ногу, отвечала невпопад и в конце концов свернула разговор, сославшись на срочные дела.

Аллочка уже поджидала её в коридоре:

− Чего это к Вам Лукич примотался? Я из окна видела. Небось, опять подшофе?

− Да, вроде, нет. Я, честно сказать, не заметила − не до него, − Ракитина шла по коридору, на ходу расстёгивая старую мутоновую шубу − специально надела, собираясь к гадалке.

− Вот ведь как бывает, − сокрушалась Аллочка, семеня следом на высоченных каблуках, − Пётр Лукич перспективным работником был, его даже в главные инженеры прочили. А потом отравление, инвалидность. Он и сломался…

Аллочка ещё продолжала что-то говорить, но Елена Павловна вдруг остановилась, и бухгалтерша налетела на неё всеми своими ста килограммами.

− Как, ты говоришь, его зовут?

− Пётр Лукич Калиткин, − Аллочка с удивлением смотрела на вытянувшееся лицо заведующей. − А что?

− А то! − не сдержалась Елена Павловна. − Пошли − расскажу!..

* * *

Дома Елена Павловна без сил рухнула в постель. Потрогав лоб, полезла в прикроватную тумбочку за градусником. Так и есть: тридцать восемь и три!

Неожиданно вспомнился обжигающий цыганский взгляд. Надо бы выпить таблетку, но шевелиться не хотелось. Да и не болело ничего. Просто жар, словно лежишь на печи.

Может, скорую вызвать? Может, это знак? Руки и ноги налились тяжестью, и Елена Павловна медленно погрузилась в сон, как в горячую ванну.

* * *

Проснулась она поздно, абсолютно здоровая, словно ничего и не было. Муж уже ушёл на работу, а сын ещё не вернулся с дежурства. Решила дождаться его прихода, чтоб как-то наладить отношения: входить в новый год с грузом семейной ссоры не хотелось.

Но Павлика всё не было…

Елена Павловна сбегала до телефонной будки, позвонила в диспетчерскую и узнала, что бригада сдала смену вовремя. Хотела позвонить мужу, но побоялась попасть под горячую руку: работа есть работа, всякое случается… Ладно, вечером поговорят без нервов! С этой успокоительной мыслью и отправилась на службу.

* * *

Когда Катерина, уже одетая, стояла в пороге, снова собираясь на рынок, на крыльце затопали, стряхивая снег, и дверь распахнулась.

Легонько отодвинув Катю в сторону, Пашка молча протиснулся в тесную прихожую, увидел замотанную в одеяло пайву, поставил на пол большую спортивную сумку, так же молча забросил пайву на плечи:

− Пошли?

Катя только растерянно кивнула.

* * *

Вечером Елена Павловна вернулась домой пораньше: решила порадовать семью разными вкусностями − постарались девчата из столовой.

Павки дома не было, потому ужинать сели вдвоём.

Елене Павловне не терпелось поделиться с мужем последними событиями, и после второй рюмки она рассказала Платону обо всём, что мучило её в последние дни.

Муж ошалело крутил головой:

− Ленка! Ну, ты, чес-слово, как дитя малое! Я не понимаю, как тебе ещё столовку доверяют! Ты пойми, для гадалки главное: сказать то, что ты сама хочешь услышать! Ну, смотри. С чем люди обычно идут к гадалкам?.. Правильно! − похвалил он сам себя. − Здоровье, деньги, любовь. Вот она тебя по всем этим темам и пробила. Ну, кого в наши дни не интересует квартирный вопрос? Или деньги? У кого не бывает споров? А про молодую женщину — вообще молчу! У тебя их и то целых две. А ведь бывают ещё соперницы, любовницы, бывшие жёны, сёстры, невестки, племянницы — всех не перечислишь. На крайний случай — найдётся кандидатура по месту работы. Но тут она твою реакцию не просекла, потому и разговор перевела. И на тему долголетия и болезней ты тоже не повелась. Про чистые руки, не испорченные тяжёлым физическим трудом и контактом с агрессивными средами, ты и сама всё поняла. Ну, а совет про то, что мужу нужно уступать, я тебе и сам даю регулярно! − он улыбнулся и погладил её по голове, как маленькую. − В гадании главное — не то, что нам внушают, а то, что мы сами себе внушаем! Потому в конце она и напророчила тебе удачу!

− Ну, это, допустим, понятно, − не сдавалась Елена Павловна, − а как же разговор с Петром?

− Да обычное совпадение! Вот сколько ты сможешь назвать мужских имён на букву «П»?

− Пётр, Павел, Платон…

− Ага! А ещё Пимен, Пантелеймон и Прокопий! − веселился муж. − Заметь, даже ты − мать Павла и жена Платона — первым назвала всё же Петра! А гадалка твоя чем лучше? Из всех возможных она просто выбрала самое вероятное. Ну, а бедный Пётр Лукич − при всём моём уважении к его прошлому − всего лишь обычное совпадение, каких в жизни случается гораздо больше, чем ты думаешь!

− Так, может, и наша встреча в семьдесят восьмом тоже всего лишь обычное совпадение? − кокетливо улыбнулась Елена Павловна.

− Это − судьба! − муж крепко обнял её.

− Ну, а как же решится жилищный вопрос? − не отступала Елена Павловна, играя глазами и сверкая ямочками на щеках.

− А он, похоже, уже решился. Посмотри в Пашкином шкафу.

Елена Павловна сорвалась с места и кинулась в комнату сына.

− Да ты не волнуйся! − крикнул ей вдогонку муж. − В субботу у него дежурство, значит, в пятницу вечером они точно будут дома. Съездим.

* * *

Январь 2008 года, Екатеринбург.

− Да, сестрёнка, нормально ты устроилась! − Александра крутилась перед большим − во всю стену − зеркалом встроенного шкафа. Широкая юбка надувалась колоколом. − Хата − шикарная. Богатый муж. Максик − на пятидневке. Сама себе − хозяйка! А бабку-то куда подевала?

− Куда-куда… − огрызнулась Женька, − работает! В ДК Уралмаша вахтёршей устроилась. Чтоб молодым не мешать, − она зло скривилась.

− Фига се! А ей скока?

− А я знаю? До фига! Да ей лишь бы дома ни хрена не делать: кудри навьёт, морду намажет − и вперёд, а я тут крутись колбасой, − Женька ловко подопнула под диван большой клок пыли. − А потом приходит домой, типа, вся такая уставшая и ноет, и ноет: посуда немытая, бельё не глаженое! Ну, ничего, я на днях тоже на работу выхожу.

− Снова в больницу?

− Я чё, похожа на дуру? − Женька хохотнула. − Не-е-ет. Мне этого гадюшника по горло хватило! Ты прикинь, целое отделение старпёров, и все но-о-оют. Капец! Не-е-ет, я их теперь по телефону лечить буду! − она сыто улыбнулась и потянулась, любуясь своим отражением в огромном зеркале.

* * *

На самом деле Женька не считала, что устроилась очень уж здорово. Конечно, если сравнить теперешнюю жизнь с той, что была с первым мужем, Пашкой − небо и земля! Екатеринбург — не чета Перми, а тем более задрипанному Прикамску. Да и жизнь в пятикомнатной квартире − это вам не по съёмным углам мотаться!

В просторных хоромах её будущий муж Виталик проживал вдвоём с бабушкой Евстолией Марковной. Отец Виталика практически сразу после смерти жены съехал к новой пассии, затеял строительство загородного дома и из квартиры выписался, переоформив её полностью на бывшую тёщу. Тёща, которая не смогла простить зятю такой скоропалительный брак, от общения с ним уклонялась. Да он и не рвался особо − манили иные горизонты.

Приняли Женьку поначалу хорошо. Бабушка Евстолия Марковна, смотревшая в рот единственному внуку, прописала в квартире и Женьку, и её сына от первого брака − Максима. Со справками на руках и барашком в бумажке сбегала в Управление образования, пошепталась, с кем нужно, и пристроила благоприобретённого правнучка в детский сад рядом с домом.

Будущий свёкор вручил сыну три тысячи евро − на свадебное путешествие. Жизнь заиграла новыми красками!

Женька прикинула и решила: на эти деньги − гуляем свадьбу, а на те, что подарят гости − едем за границу! Одним выстрелом − сразу двух зайцев!

Свадьба получилась шикарная: с белым лимузином, голубями, выпущенными в небо, фейерверком, красочными фотографиями на фоне городских достопримечательностей и нового офиса строительной компании ПО«СТРОЙ-КА», принадлежащей свёкру − Андрею Дмитриевичу Ерохину.

Вот только потраченных денег вернуть не удалось. Несмотря на все ухищрения толстой и горластой ведущей, в ползунки натолкали какую-то мелочь, а за конкурсные призы выручили сущие копейки. Но главное потрясение ждало Женьку ночью. Когда пьяненький Витасик, абсолютно счастливый и всем довольный, наконец-то успокоился и заснул, она распотрошила подарочные конверты и заплакала от обиды: расчёт не оправдался! А в двух конвертах было вообще пусто! Совершенно!

И это оказалось не последним разочарованием.

* * *

Бабка Евстолия Марковна, которая после смерти единственной дочери, казалось, дышала на ладан, внезапно обрела второе дыхание и порхала по квартире мотыльком.

− Я теперь от молодых − никуда! − радостно заявляла она подружкам, которые в последнее время что-то зачастили в гости. − Женечка у нас − медсестра, так что, если что − будет меня дохаживать, − и ласково похлопывала внучатую сноху по руке.

Женька принуждённо улыбалась и кивала. А что тут скажешь?

Бабкины подружки, разведав обстановку, начали таскаться, как по расписанию: давление измерить, укольчик поставить, растолковать, что доктор накарябал в назначениях. Прям, филиал районной поликлиники!

А Женька — прими, подай, прибери…

Она пробовала уговорить мужа разменять хоромы, но Виталик даже думать об этом боялся: квартира полностью оформлена на бабулю. Не дай Бог, информация дойдёт до отца − мало не покажется!

От такой жизни Женька быстренько слиняла на работу. Поскольку в частные клиники без рекомендации было не пробиться, пошла в муниципальную больницу, где ей в перспективе пообещали должность старшей медсестры. Проработала недолго. Прикинув фиг к носу, поняла, что практически ничего не выиграла: те же старухи, только уже не тихие интеллигентные бабкины подружки, а либо скандальные платницы с кучей претензий, либо, напротив, забитые и никому не нужные бюджетницы, к которым и подходить-то лишний раз муторно.

Зарплата − чистые слёзы.

Женька приходила домой измотанная и злая, грызла на кухне чай с печеньками и падала на диван с ноутбуком. Пару раз Евстолия попробовала подлезть с какими-то вопросами − Женька начала запираться в спальне.

Обиженная Евстолия Марковна демонстративно игнорировала заботы по дому, а потом и вовсе сделала финт ушами: устроилась на работу во дворец культуры.

Голодный и заброшенный Витасик по неделе ходил в одной рубашке и сам себе варил пельмени и макароны с тушёнкой. С постельным бельём, которое менялось раз в квартал, смириться было проще всего.

Спорить с женой Виталик не смел: за пререкания любящая супруга лишала его секса, благо, профобразование позволяло не ограничиваться ссылками на головную боль.

Скрытый конфликт кипел и гудел, как лава в чреве вулкана. Пока однажды не прорвался.