Сеятель бурь

Владимир Свержин, 2005

Перед вами – очередное дело «лихой парочки» из Института Экспериментальной Истории – отчаянного Вальдара Камдила и его закадычного друга по прозвищу Лис. Дело о Наполеоне Бонапарте, карьера которого пошла несколько неожиданным путем! Наполеон – генерал российской армии?! Наполеон – спаситель Павла I от рук заговорщиков?! Россия, влекомая воинским гением великого корсиканца, начинает вести по отношению к Европе наступательную политику. В воздухе пахнет большой войной, и Вальдару с Лисом предстоит любой ценой не дать разразиться буре. И это – так, общие черты задания. А каковы же будут подробности и нюансы?!

Глава 8

Пытаясь стать хозяином положения, многие делают его чрезвычайным.

А. Лебедь

Мое вечернее рандеву с очаровательной княгиней продолжалось. Она не принадлежала к той категории кокеток, готовых привлечь всякого из одной лишь досужей страсти к обольщению. Наделенная живым, острым, но, пожалуй, несколько романтичным умом Екатерина Павловна желала видеть во мне героя среди серых, несмотря на румяна, светских лиц.

Я был экзотичен для нее, как заморский попугай, обладающий связной речью, но чем более ее светлость принимала участие в моих делах, тем более привязывалась к объекту своих благодеяний. Правда, таковые имелись еще лишь в воображении княгини, но подобно многим дамам она полагала действие если не свершившимся, то, уж во всяком случае, свершающимся лишь потому, что оно пришло ей в голову.

Сейчас, проникнувшись идеей доставить меня в Россию, княгиня с жаром расписывала прелести российского двора и выгоды службы у венценосного рыцаря. Пожалуй, не планируй я перебраться в Россию, и тогда б непременно задумался о словах вдохновенной русской вербовщицы. Но в тот момент, когда я уже выстроил в уме цветистую фразу о готовности сопровождать ее светлость, куда ей только заблагорассудится, затянутый в роскошную ливрею осанистый лакей доложил о прибытии кавалера Сергея Лиса. Вслед за церемонным слугой, придерживая дверь носком сапога, ввалился мой секретарь, торжественно держа в руках фарфоровую супницу, расписанную сценами королевской охоты на оленей.

— Ваша светлость, — стараясь придерживаться этикета, выпалил Сергей, — мой друг, который сейчас сидит перед вами, попросил доставить сюда вот эту посудину, шо я с радостью и делаю. — Он водрузил свою ношу на столик, едва не сбросив на пол блюдо с фруктами. — Вот! Получите и распишитесь.

— Что это? — внимательно рассматривая произведение севрских мастеров, озадаченно спросила Екатерина Павловна.

— Я так подозреваю, шо супница, — задумчиво обходя восточного стиля палисандровый столик, сообщил о плодах наблюдений Лис. — Не, ну, в принципе туда можно и щи наливать или, там, борщ… Да разве ж тут борщеца наварят?

— Вы принесли мне борщ? — удивилась княгиня Багратион. — Граф, что все это означает?

— Да так, — пожал плечами я, — небольшой сюрприз. Впрочем, вы можете увидеть все сами.

— Однако это странно. — Заинтригованная Екатерина Павловна чуть опасливо приподняла крышку супницы. — Но тут какая-то резаная бумага!

— Что такое вы говорите? — деланно изумился мой секретарь. — Ваша светлость, что за кощунство? Это не резаная бумага, это резаная ценная бумага! Вернее, бумаги. — Не спросясь, он запустил в супницу пятерню и выгреб оттуда искромсанные клочья своей добычи. — Нешто не узнаете?

Екатерина Павловна, обмерев, впилась немигающим взглядом в обрывки, на которых виднелись кусочки букв, иногда даже половинки слов.

— Неужто… Неужто это мои векселя?

— Ну, с точки зрения вульгарного материализма, — радуясь случаю покрасоваться, глубокомысленно заговорил Лис, — я бы счел этот факт несомненным. Но с другой стороны, поддерживая концепцию старины Декарта, как не подвергнуть сомнению ваш, княгиня, скоропалительный вывод? Да сунься я с этим конфетти к любому банкиру, он бы весьма удивился моему заявлению, что перед ним векселя, да еще на семьдесят тысяч крон!

Конец ознакомительного фрагмента.