Параллели сплетутся

Владимир Иванович Иванов, 2023

В спокойную жизнь семьи Крюковых "ворвались" выборы. Неординарные решения Владимира, необычные способности Игорька, надежный тыл – три слагаемых успеха…Лобачевский в теории прав,Только в жизни иные законы.Свой суровый судьба явит нравИ поблекнут эвклиды-ньютоны.Параллели сплетутся в клубок —друг за другом идущих последствий.Лишь за печкой премудрый сверчокНам на скрипке сыграет, как в детстве…

20

Мои надежды выспаться во время полёта рассыпались, как только я занял своё место рядом с Виктором Петровичем, излучающим веселье. Никакого желания докопаться до источника этого излучения у меня не было, но было совершенно ясно, что на протяжение всего полёта придётся поддерживать разговор с жизнерадостным соседом. Как только прошла заложенность в ушах от перепада давления при наборе высоты, Бойко повернулся ко мне вполоборота и начал непринуждённую беседу со стандартного для руководителей вопроса:

— Знаешь, что мне это напоминает?

Ну, откуда же я мог знать? Мимикой лица и чуть приподнявшимися плечами я показал отсутствие у меня запрашиваемой информации, чем вызвал на лице соседа улыбку одобрения.

— Давно, ещё во времена Советского Союза, — начал, словно былинный сказатель, — была такая практика: дважды в год устраивать спортивные соревнования между предприятиями области. Эдакие «весёлые старты» для взрослых. — Негромко засмеялся Бойко. — Только учувствовали от каждого предприятия по четыре человека: директор, главный инженер, глава парткома и секретарь комсомольской организации. — Маленькая пауза, чтобы я смог осознать услышанное. — Ну, сам понимаешь, Володь, — так запросто, по-панибратски, — такие уважаемые люди сами уже не готовы были в подобном участвовать. Те же директора и главные инженеры, зачастую, были в годах. Поэтому от их имени, ну, или под их фамилиями, — опять непродолжительный смешок, — выступали более молодые, более спортивные работники предприятий.

— Я, когда в институт после школы не поступил, пошёл в АТП работать автослесарем…

В ответ на мой вопросительный взгляд:

— АТП — это автотранспортное предприятие. Раньше только у очень больших заводов были свои автотранспортные цеха. А все остальные предприятия пользовались услугами АТП, где были и машины с водителями, и автослесари, которые эти машины ремонтировали. — Перевёл дыхание. — Парень я был более-менее спортивный, поэтому меня взяли в оборот. Я вместо главного комсомольца выступал. Соревнования были в рамках комплекса ГТО. Бег на сотню и на километр, прыжки в длину, стрельба из мелкашки, метание гранаты. Ещё должно было быть плавание, но в области был лишь один бассейн, и в его расписание не вклиниться.

Смешно получалось: вместо руководителей предприятий соревнуются подставные, а сами руководители сидят на трибуне, болеют за выступающих под их фамилиями. А потом, после соревнований и вручения грамот, едут на какую-то турбазу и отмечают «свои» успехи в спорте.

У нас в АТП работал бывший майор из спецназа, комиссованный по ранению. Сам понимаешь, — словно сообщал мне какую-то информацию для служебного пользования, — этот мужик и бегал, и стрелял, так, что мог в одиночку выигрывать соревнования. А он ещё и нас, остальных статистов, настраивал только на победу. Мы и побеждали в своём городе. А потом ездили в областной центр, на финал. Представляешь! — Сдерживая смех. — Приезжает такая делегация: директор с секретаршей, главный инженер с каким-нибудь замом и четыре физкультурника. Руководство отдыхает, как совесть позволяет, а мы соревнуемся.…

— Почему вспомнил это?

Мне тоже не совсем было понятно, какая аналогия с днём сегодняшним.

— Вот мы сегодня прилетим в столицу. Там к губернатору подтянутся из представительства области, наш человек из Совета Федераций, может быть, думские подъедут. Но с чиновником из Администрации Президента, которому будет необходимо донести нашу позицию, будем общаться мы с тобой, формально никакого отношения к главе области не имеющие.

— Я и неформального отношения не имею. — Почему-то сказал вслух с нотками безразличия.

На минуту Бойко замолчал, словно мои слова его задели. Получается, я не ассоциирую себя с командой, которая призвана решить важную задачу — сохранение преемственности власти.

— А мне те «весёлые старты» сильно помогли в жизни. — Как бы самому себе с ностальгией сообщил Виктор Петрович. — Я получил опыт общения с тогдашними руководителями. — Усмехнулся. — Конечно, мне дали направление от предприятия в наш политех на следующий год. После первого курса призвали в армию, где успел вступить в КПСС. Представляешь! — Похоже, мы снова в доверительных отношениях. — Потом, студентом, сидел на партсобраниях кафедры рядом с профессорами! Ну, как они мне могли ставить плохие оценки на экзаменах? Думаю, только это мне помогло поступить в аспирантуру. Потом, когда под руководством обкомов партии создавались всякие организации молодых специалистов, я, как молодой учёный, представлял наш вуз на мероприятиях…

Бойко замолчал. Видимо, пауза должна была показать, что дальше рассказ пойдёт совсем о другом. Я понимал, что продолжение будет, но не хотел форсировать события. Ностальгия соседа меня интересовала мало. Пути назад уже нет, но всё же, зачем я лечу в Москву? Сладков после последнего переизбрания скатился к откровенному обогащению за счет областного бюджета. Из-за этого начали страдать экономика, ветшать инфраструктура, беднеть народ. Бойко, в случае победы на выборах, едва ли будет что-то менять. Зачем это мне? Попросил Кармазин. Но не все его просьбы следует исполнять…

— О чём задумался? — Со слегка наигранными весёлыми нотками в голосе поинтересовался Бойко.

— Знаете, — пришла моя очередь блеснуть историческими познаниями, — в дореволюционной России, когда какого-то генерал-губернатора царь-батюшка отправлял на покой, местная финансовая верхушка дарила отставнику его закладные. Всё равно он по ним не заплатит, так уж лучше самому расчистить финансовую книгу.

— Это ты к чему? — Сохраняя на лице тень улыбки.

— Да вот, — изобразил размышления над возникшей дилеммой, — застряли в банке пару-тройку клиентов с обеспечением по кредитам в виде гарантий областного правительства. Сейчас Сладкова попросят на выход, а следующий на его месте может затеять пересмотр всех подобных сделок. Там компании-прокладки, созданные специально для аукционов, у них самих никакого дополнительного обеспечения нет. Вот, прикидываю, во что банку смена главы области обойдётся.

— Тогда тебе имеет смысл поднапрячь весь свой интеллект, чтобы смена областного головы прошла так, как надо. — Вновь нотки наигранного веселья проскочили в голосе моего собеседника.

— У этой медальки есть оборотная сторона.

Мой черёд интриговать. Пусть несколько секунд помучится в догадках.

— Наши потери будут смешными, в сравнение с опорным банком областного Правительства. — Глубокий вдох. — Их вообще похоронят.

От этих моих слов улыбка сползла с лица Бойко. Продолжу его шокировать:

— Может быть, стоит пожертвовать пешками, чтобы расчистить поле от фигур противника? — Теперь уже я наигранно улыбаюсь — Как считаете, стоит игра свеч?

— Любишь шахматы? — Вопрос лишь для того, чтобы оставить за собой право задавать вопросы. — Говорили мне, что ты непредсказуем. — Произнёс едва слышно. — Так чего же ты согласился лететь с нами? — Уже громче спросил, словно ухватился за ниточку, ведущую из лабиринта.

— Кармазин попросил.

— Знаешь, как мы познакомились? Я с Анатоличем.

Никогда не задавался таким вопросом. Воспринимал, как данность, знакомство гендиректора «Химзавода» с мужем финансового директора этого же предприятия. Собирая досье на руководство «Химзавода», не смог прояснить несколько моментов. Один из них, как Ольга Николаевна Бойко — лингвист по первому образованию — смогла возглавить финансовую дирекцию. Похоже, сейчас смогу ликвидировать это белое пятно.

Не давая мне время на то, чтобы замять тему, мой воодушевлённый собеседник начал чуть издалека:

— Тебе не довелось застать конец восьмидесятых. — Нотки мечтательной ностальгии прозвучали в его голосе. — То, что потом вошло в историю под одним ёмким словом «Перестройка»!…

Хотелось мне поёрничать по поводу художеств Горбачёва и его окружения. Но сдержался.

С минуту мой сосед выдавал разные события из того времени, которые, на его взгляд, как нельзя лучше характеризовали то время. Потом резко перешёл к конкретике:

— При исследовательских институтах стали создаваться научно-технические кооперативы. Для ускорения… — Усмехнулся. — Слово тогда было модное: «ускорение». Так вот, для более быстрого внедрения разработок создавали кооперативы. Создали такой и на нашей кафедре. В результате пришли к тому, что по линии научного института покупалось оборудование, которое потом втридорога подавалось заказчику. Он бы рад его где-то ещё купить, но в условиях плановой экономики — негде!

Бойко откровенно наслаждался своим же воспоминаниям. Он, явно, был тогда на коне. Да и молод был, что немаловажно!

— А основным заказчиком наших исследований и разработок был как раз «Химзавод». Мы для них разные датчики поставляли. Целую номенклатуру. Брали на других заводах стандартные, немного дорабатывали, учитывая специфику завода, и продавали. Анатолич тогда снабжением заведовал. Вот мы с ним и сошлись накоротке.

Теперь всё стало на свои места. Снабжение. Расцвет бартерных отношений. Доступ к живым деньгам делал тебя королём положения. А если удавалось что-то продать за валюту в обход официальных экспортных каналов! Дальше я слушал вполуха, лишь иногда поддакивая на риторические вопросы рассказчика.

Через некоторое время Бойко резко замолчал. Так обычно поступают, когда осознают, что сболтнули лишнего. Чего такого, не предназначенного для посторонних ушей, мог сказать он? Да, практически, всё. Вся его история о переходе «Химзавода» из общенародной собственности в частные руки сильно отличалась от официально признанной. Ни в какой разрухе предприятие не лежало, и никакие управленцы новой генерации его не спасали. Вполне себе обычная история, характерная для тех времён, называемых в народе «большим хапком». Но из уст непосредственного участника процесса, его повествование можно было трактовать, чистосердечное признание.

Чтобы как-то успокоить собеседника и снять его возможные опасения, я произнёс с нарочитой небрежностью:

— Да я всё это уже слышал. И не по одному разу. — В ответ на немой вопрос Виктора Петровича, пояснил. — И от самого Анатолича, — как показатель близости, назвал его только по отчеству, — и от Вовчика. Тарасова. — Уточнил то, что не надо было уточнять.

***

Последним пунктом деловой повестки на сегодня было посещение банка. После банка Валя вернулась к детям и дяде Боре, ждавшим её в парке. Сложно было определить по отрешённому выражению лица Бориса его настроение. Но детишкам явно было весело. Как обычно, вместо игрушек были голуби и какая-то дворняжка. Присела на скамейку.

— Как он это делает?

Вопрос Бориса был скорее самому себе, но Валя ответила:

— Мы уже давно не пытаемся понять. — Через несколько секунд, как бы опомнившись, добавила. — У дедушки Джо тоже получалось, но только с малым количеством. Два, максиму три. А Игорёк, мне кажется, может со всего города собрать. — Непроизвольно хихикнула, представляя, как птицы со всего города летят в парк.

— Почему?

— Ему нравится…

–… почему Йозеф оставил вам мальчика? — Борис повернулся вполоборота. На лице не осталось и следа улыбки. — Как он смог решиться передать это чудо? Почему он выбрал именно вас? Если он сам уже не чувствовал сил, то, — замялся, подыскивая подходящее слово, — то… У него были ученики, которые прилетели бы к нему по первому зову. Он мог передать его в любой научный институт мира…

Валентина слегка покраснела, от прилившей к лицу крови. Непроизвольно сжала кулаки. Но в этот момент к ней подбежал Игорь:

— Мам, смотри! — Вытянул руку ладонью вверх в сторону Катюшки.

Девочка стояла, что-то рассказывая на своём языке сидевшей перед ней собачонке, а голуби по очереди перелетали через голову дворняги и пешком обходили Катюшку сзади, чтобы снова встать в очередь для перелёта. Вале не смогла сдержать смеха, чем отвлекла дочку. Та, увидев маму, подбежала к ней.

С улыбкой на лице Валя дотронулась до предплечья Бориса:

— Это не дедушка Джо выбирал, с кем ему оставить Иржи. — Обняла мальчишку и прижала к себе. — Это наш сынулька выбрал, с кем ему оставаться.

Потом встала, подхватила на руки дочку и пошла к остановившимся в недоумении голубям.