Параллели сплетутся

Владимир Иванович Иванов (2023)

В спокойную жизнь семьи Крюковых «ворвались» выборы. Неординарные решения Владимира, необычные способности Игорька, надежный тыл — три слагаемых успеха…Лобачевский в теории прав,Только в жизни иные законы.Свой суровый судьба явит нравИ поблекнут эвклиды-ньютоны.Параллели сплетутся в клубок —друг за другом идущих последствий.Лишь за печкой премудрый сверчокНам на скрипке сыграет, как в детстве…

14

Часто, осознание того факта, что рабочий день пятницы закончился, а завтра суббота, гораздо приятнее прихода самой субботы. Как когда-то я, Джозеф и Иржи ждали Валю после работы в парке, так и сегодня Валюша, Игорь и Катюшка встретили меня на нашей лавочке. Игорёк с важным видом прохаживался туда-сюда вдоль незримой игровой площадки, перебрасывая с руки на руку цветной мячик. На него возложена самая важная обязанность — контроль ситуации. Валя принялась рассказывать мне последние новости о наших общих знакомых, не очень знакомых и совсем не знакомых.

Приблизительно минут через двадцать к нашей лавочке подошёл мужчина лет тридцати пяти в темно-сером костюме.

— Крюков? Владимир, если не ошибаюсь.

Где-то я его видел совсем недавно…

— Майор Остапенко! — Привычным жестом продемонстрировал своё служебное удостоверение. — Следственный комитет. Мы могли бы…

— Ах, да! — Вырвалось у меня. — В форме на записи Вы кажетесь внушительней. Поэтом не сразу признал. — Выдохнул с облегчением. — Что-то хотели?

— Мне необходимо… — Замялся в нерешительности. — О какой записи идёт речь?

Я встал и сделал несколько шагов в сторону от лавочки. Майор последовал за мной.

— Ну, это же Вы руководили операцией по налёту на мой кабинет в банке? — Улыбнулся улыбкой человека, посвященного в тайну.

Прошло более суток, поэтому Остапенко уже отложил тот свой провал в далёкие уголки памяти. Моё напоминание задело его самолюбие. Он слегка растерялся, не зная в каком тоне продолжать беседу.

— Так по какому Вы делу? — С лёгкой ноткой нетерпеливости. — До понедельника не потерпит?

Намеренно задавал вопросы, пусть и лишённые какого-то смысла. Эффект от неожиданного появления, на который, возможно, рассчитывал майор, был окончательно нивелирован.

— Осталось несколько неясностей в деле покушения на вашего коллегу, Добавкина Сергея Алексеевича. — Я бы хотел, чтобы…

— На изъятых больничных записях никого не рассмотрели? — Намеренно перебил майора. Да ещё и таким надменным тоном. — Даже не знаю, чем тогда могу быть полезен следствию.

Остапенко сдержался, хотя, по выражению его лица было видно: это далось ему с трудом.

— Когда Вы видели Добавкина в последний раз?

— Утром. На совещании у Председателя Правления.

— А после?

— А после я уехал на встречу с ключевым клиентом банка.

— Дальше. — Похоже, былая уверенность понемногу возвращается к майору.

— Дальше, больше! Присылайте официальный запрос, распишу свой вчерашний график с точность до минуты. — Вопросительно посмотрел на собеседника: «а ты как хотел?». — Только не затягивайте, а то могу что-то и забыть.

Неторопясь побрёл в сторону лавочки.

— Одну минуту! — Окрикнул Остапенко.

Я остановился и повернулся к нему, ожидая, когда он приблизится.

Нарочито вальяжно подходя ко мне, майор понизил голос:

— Зачем тебе это? — Не давая опомниться. — Зачем ты лезешь, куда не надо. У тебя такая милая жена, такие прелестные дети. Подумай!

На секунду смутило слово «прелестные» в устах этого негодяя. Он мне угрожал. В голове пронесся ураган мыслей. Хотелось показать свою осведомлённость про запись в больнице. Но, слава богу, сдержался. Даже улыбнулся в ответ. А Остапенко также неторопливо пошёл к выходу, видимо, ожидая призывного окрика с моей стороны. Но я позвал Игоря.

— Этот мужчина, — присел на корточки рядом с подбежавшим сыном, — только что угрожал нашей семье. Можешь отправить его на больничную койку недели на две?

Игорь кивнул. Бросил мячик вослед уходящему майору. Отправился за мячом, не добежав до Остапенко шага три. И вернулся ко мне. А в это время мужчина в темно-сером костюме схватился за сердце и плавно осел на асфальт. Мимо проходящая женщина подбежала к нему, пытаясь помочь. Именно она вызвала скорую помощь. Но я не видел подробностей происходящего. Мы мило болтали, сидя на своей лавочке, перед которой Катюшка играла с голубями.

— Я требую продолжения банкета! — Решительно заявила Валя, после того, как скормила малышке полбутылочки смеси. — А не поехать ли нам к цыганам?

В нашем варианте это означало отправиться на набережную, где в летнее время с вечера пятницы по вечер воскресенья функционирует множество палаток с различными вкусняшками, уличные музыканты устраивают импровизированные концерты, а толпа городского народа, бесцельно шатающегося вокруг, лишь дополняет атмосферу табора.

Домой вернулись в сумерках. Катюшка уснула ещё в машине. Сидя на кухне за поздним ужином, Валя пересказывала вкратце новости, которыми с ней поделилась встреченная на набережной знакомая. Игорь в полусонном состоянии терпеливо её ждал. А я, глядя на этого девятилетнего мальчика, пытался представить, как будет вести себя Игорь при встрече с другими «плохими» людьми. Что его сдержит от желания наказать этих «плохих»? А если решит наказать, как далеко будет готов зайти?

У меня не было ответов.