Параллели. Мистическая повесть. Книга 1

Анастасия Снегина

Представляю вам первую книгу из повести- трилогии «Параллели» на тему «Жизнь после смерти», номинированную на литературную премию «Писатель года – 2015».

© Анастасия Снегина, 2020

ISBN 978-5-0051-1969-8 (т. 1)

ISBN 978-5-0051-1970-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Несколько месяцев лежал уже Антон в реанимации без сознания. Кома не хотела отдавать свою жертву, которая подвернулась неожиданно и надолго. Врачи приходили, смотрели и покачивали разочарованно головой:

— Бедный парень. Такой молодой, а не жилец, — но от искусственного питания не отключали, давали видно последний шанс.

Антон все видел и слышал, но какая-то неведомая сила сковала все его органы и части тела, да так, что он не мог даже пошевелиться. Отчаяние навалилось на него всей тяжестью, пытаясь задавить, уничтожить и… провал… куда-то в темноту. Антон очнулся. Он очутился на поле или вернее на лугу, в густой высокой траве. Перед ним толпами стояли люди. Мужчина пригляделся и обмер: <Все-мертвые.> Он оглядывал толпу. <Родные, погибшие друзья, умершие соседи и совсем незнакомые лица,> — четко работал мозг.

— Мы все живые, сынок, — услышал он голос отца, а вот и он сам вышел ему навстречу.-Здравствуй, сынок. Вот и твое время пришло. А это не незнакомые, сынок, а твои родные, — бабушки, дедушки, тети, дяди, а это дядя, погибший на войне, — и он показал на мужчину в старой армейской гимнастерке.

Все в толпе улыбались и приветливо махали ему руками.

— Тебя встречают, как дорогого гостя и все тебе рады… Но, нам с тобой пора…

Отец обнял сына за плечи и повел по лугу, оставив всех встречающих позади. Они долго шли по высоким травам, но Антону, казалось, что он парит над землей, так ему было легко и свободно. Вот он споткнулся о какую-то проволоку и нагнулся, чтобы ее разглядеть. Но она сама внезапно поднялась, не знай как, и повисла в воздухе наравне с его грудью.

— Тебе туда, — отец показал на проволоку и махнул вдаль рукой, где кончался луг и виднелись редкие пролески, заросшие непроходимой травой.

Сумрак темный и гнетущий обволакивал мир за проволокой, и навевал неприятные ощущения. По телам прошла нервная дрожь, будоража душу.

— Ты должен пройти Миры скитаний. Каждый из нас прошел свои миры. За прожитые жизни надо отвечать. Я насчитал их двадцать штук.

Антон хотел было возразить, но увидел, как отец замотал головой.

— Назад пути нет и другого пути тоже нет. Иди, сынок, иди. Дай Бог тебе провожатого или хотя бы попутчика. И дай Бог тебе силы выдержать все лишения. А я буду тебя ждать в этом мире. Труднее всего для тебя сейчас перейти границу между двумя мирами. Физический мир должен остаться позади.

Антон собрал всю свою силу, думая, что преграда окажется непробиваемой, но к его удивлению он быстро прошел физический рубеж, только его мотнуло с такой силой, что полетели искры. Он ударился о, что-то невидимое, очень твердое, но выдержал удар. Его замутило, и он немного ослаб. В глазах мелькали черные круги и цветные квадраты, и он никак не мог сосредоточиться. Наконец, он увидел отца, тот все еще стоял на старом месте и тихонько махал ему в след. По щекам его бежали слезы:

— Выдержи, сынок. Выдержи, милый. Только выдержи, — повторял он.

— Успокойся, — только и выдавил из себя Антон, а у самого неприятно засосало под ложечкой, как будто душа предчувствовала, что-то страшное.

Сумрак все сгущался, вокруг становилось все темнее и темнее. <Надо спешить, пока видно куда идти,> — он посмотрел на ведущие вперед дороги, которые расходились в разные стороны. <Куда идти-то?> — хотел спросить Антон у отца, но того уже не было видно. Страх влился в душу ледяной струей. Антон хотел вернуться назад, но уперся в непроходимую стену. Он вспомнил слова отца: <Назад пути нет>. <Ну, если нет дороги назад, значит вперед,> — сообразил он и с готовностью зашагал по еще видимой в сумраке дороге.

Сколько он шел времени не знал, не ведал, сворачивал с дороги или нет, просто шел и шел вперед, и ни о чем не думал. Нигде не мелькнул огонек, последняя надежда путников, и на Антона нашло отчаяние. Он, не останавливаясь, тихо проговорил:

— О, Господи, хоть бы провожатого найти или хотя бы попутчика.

Прямо перед ним вышел из тьмы человек и, увидев Антона, остановился.

— Привет. Слава Богу, теперь я не один, — проговорил он. — Я Виктор.

— Антон.

— Ну, здорово, Антон. Куда путь держишь? Куда идешь?

— Дорога, похоже, тут одна. Ищу миры скитания.

— Значит, и вправду нам с тобой по пути. Я рад встречи.

Виктор заметно обрадовался, да и Антон не скрывал радости.

— Вот, как хорошо, а то все один и один. Куда пойдем?

— Вперед.

Они сделали несколько десятков шагов, как где-то очень далеко впереди вспыхнул маленький огонек. Он пролился бальзамом на души попутчиков, маня их к себе неудержимо, давая им надежду на свет, на счастье.

— Тебе не кажется, что этот огонек на что-то похож? Я его уже где-то видел.

Антон пригляделся.

— Он похож на огонек свечи, которая горит у меня в доме.

— Верно, — согласился Виктор. — Как я сам-то до этого не додумался. Это же светит свеча из моего или твоего дома.

— Да какая разница. Спасибо им большое, не забыли, помогают.

Идти сразу стало веселее, надежда затеплилась в душе, согревая ее. Нежность и благодарность к родне, захватила их полностью. А мужчины все шли вперед, как будто знали, что с этой дороги свернуть нельзя и обойти ее тоже нельзя.

Сумрак чужой, пугающий казался живым существом. Он проникал в человека, в каждую его клеточку, заглядывал в глаза. Антон был не из пугливых, и все таки он чувствовал присутствие чего-то враждебного и опасного. Такое же чувство было и у Виктора, но он решил подбадривать попутчика и поэтому не хотел показывать, что ему жутковато. Он не шутил, но старался отвлечь Антона рассказами. Внезапно он обратил внимание на длинные черные сгустки.

— Смотри, вон там вдалеке что — то черное. Что это такое?

Антон посмотрел туда, куда показывал ему попутчик и обомлел от неожиданности. Справа от дороги, по которой они шли, маячили трехметровые черные столбы. Было видно, что они живые. Они двигались вдоль дороги. Их движения туда-сюда напоминали сущностей с интеллектом.

— Да, влипли, похоже. Не смотри на них. Может, на заметят.

— А ты думаешь, они соображают и видят нас?

— А кто их знает. Но все же лучше подальше от них.

Мужчины прибавили шаг, стараясь уйти от опасности все дальше и дальше. Но далеко им не удалось уйти. На перекрестке дорог они опять увидели столбы, которые маячили, ожидая свои жертвы. Антон оглянулся.

— Может, пойдем назад, — он осекся, когда увидел, что назад пути нет, там стеной стояли черные столбы, не знай откуда взявшиеся в таком количестве.

— Вперед, — скомандовал мужчина, стараясь как можно скорее пройти через сущностей и утонул в черной чернильной массе.

Что-то до боли сжало их, высасывая энергию тела. Ужас каленой иглой прошел по душе, и она похолодела. Люди почувствовали, что слабеют. Перед глазами замелькало последнее предупреждение умирающей души — редкие, желтые, маленькие вспышки света, чуть заметные, очень слабые. <Они нас съедят>, — Виктор собрал последнюю волю, и, преобразовав ее в силу, вытолкнул Антона из черноты. Сам же без сил рухнул на колени, понимая, что ему не спастись.

Антон вылетел пулей и рухнул без сил на землю. В глазах плясала цветная радуга, такая яркая, что невозможно было что-то разглядеть. Не было сил встать, не было и их, чтобы закричать. В глазах стоял Виктор. Антон понял, что рискуя своей жизнью, друг спас его. <Надо вернуться. Надо вернуться,> — твердил воспаленный мозг, но сил не было даже пошевелиться. Казалось, что черные столбы высосали всю силу, и Антон впал в забвение. Сколько мужчина был в таком состоянии, он не знал, а когда очнулся и огляделся, то понял, что столбы исчезли. <Опять я один,> — подумал Антон, пытаясь подавить нахлынувшую тоску, которая обрушилась на него с новой силой.

— Виктор. Виктор. Ну, как же так? Меня спас, а сам, — твердил, не переставая, мужчина, и душа его разрывалась от боли.

Он сделал несколько шагов вперед и, неожиданно для самого себя, остановился. Ему почудилось, что кто-то смотрит ему в след. Мужчина оглянулся, стараясь что-то рассмотреть в сумраке. Ничего, только сумрак чужой и враждебный кольцами ходил около него, высматривая добычу. Вдруг он заметил искорку света. Она была так слаба, угасала, и казалось, что уже никогда не загорится. Но вот опять она заискрилась и светилась несколько мгновений. Она тухла и загоралась снова, и снова, и Антон догадался: <Виктор>. Он сорвался с места и побежал. В темноте различил темный силуэт друга и слабенькую искорку, которая поддерживала его душу. Антон бросился к другу и обнял его, отдавая свою энергетику. Он был готов отдать ему всего себя, всю свою жизненную силу, не думая ни на миг о своей ослабшей душе.

— Лишь бы он жил. Только бы жил, — твердил мужчина.

Вот Виктор открыл глаза и туманно посмотрел вокруг.

— Где мы находимся? И кто вы такой?

Антон обомлел. Виктор ничего не помнил. <Почему они его выкинули? Видно высосали все, что было можно,> — пытался рассуждать он.

— Я ваш друг, — проговорил Антон, пытаясь поднять мужчину. — Мы ищем миры скитаний и нам надо срочно уходить отсюда.

И они медленно, не спеша, отправились вперед в сумрак, который хозяйничал на дороге, ведущей, не знай куда. Отдав часть своей жизненной энергии, Антон тоже ослабел, но был счастлив по — своему. Их опять было двое.