Гнездовье котов

Влад Костромин

Рассказы, написанные на конкурсы сайтов «Квазар», «Бумажный слон», «ЛитКульт», «Колфан», «Табулатура», «Библиотека «Солнца», а также ряд новых рассказов.

Братья по разуму

Рассказ написан на II тур Девятого Чемпионата Прозаиков ЛитКульта

Был опубликован в №9 за 2019 год журнала «Испытание рассказом»

Наступал ранний вечер. Грузный мужчина преклонных лет и парень в бейсболке шагали по коридору к лифту.

— Оно ведь как, Юрьевич, — Гена смотрел жалобно, как приговоренный к кастрации кот, — пятница сегодня.

— Ну? — Юрьевич поправил очки с толстыми стеклами.

— Выпить бы… святое же дело…

Вошли в лифт.

— Алкоголь вреден для функционирования организма, — нажал на кнопку 1.

Лифт, обреченно словно услышавший о повышении пенсионного возраста вздохнув, потащился вниз.

— Мы по капельке… пивка возьмем… расслабимся мальца…

— Ладно, — двери нехотя открылись, — у меня как раз банка сока и два бутерброда есть. Не домой же нести. — Юрьевич и Гена вышли в вестибюль. — Уговорил.

— Сок какой? — облизнулся Гена.

— Томатный.

— Отлично, можно водки взять и «Кровавую Мэри» заделать.

— Посмотрим.

Вышли на улицу и застыли. Напротив висела летающая тарелка. Небольшая такая, но вполне себе реальная.

— Модель, — Гена поправил бейсболку с надписью «Россия, вперед!», — наверное…

— Какая же это модель? Там метра два в поперечнике.

— Да каких два?

— Это ты, вьюнош, масштаб не прикидываешь. Ты по окнам в доме посмотри.

— Ну… — почесал подбритый затылок с модной татуировкой.

— Вот тебе и «ну».

Тем временем вокруг собралась небольшая толпа зевак.

— НАТО…

— Опыты проводят…

— Рекламная акция…

— Инопланетяне прилетели — чемпионат смотреть, — неслось отовсюду.

— Надо бы полицию вызвать, — кашлянул осторожный Юрьевич, — пускай разберутся. Вдруг провокация?

Тарелка, словно засмущавшись, встала на ребро и скользнула в раскрытую дверь подъезда.

— Ого, — удивился Гена, — воно как? — вопросительно посмотрел на старшего.

— Факт, — веско подтвердил Юрьевич.

— Юрьевич, пошли посмотрим, а? — неожиданно предложил Гена. — Хоть одним глазком поглядим? Пока дверь не закрылась. Такое же раз в жизни бывает.

— А и пошли, — внезапно согласился Юрьевич.

Отделившись от возбужденной толпы, перешли улицу и юркнули в подъезд. Осторожно поднимались по стертым ступеням.

— Стыдно перед гостями, — Юрьевич пнул гору окурков, — грязно тут.

На пятом этажа дверь в одну из квартир была гостеприимно распахнута.

— Ловушка? — прошептал Гена, сделав страшные глаза. — Заманивают?

— А и бог с ним! — решительно сказал Юрьевич, резонно рассудивший, что после повышения пенсионного возраста терять уже нечего. — Пошли!

— А вдруг?..

— Хуже не будет! — решительно ухватил коллегу за плечо и поволок в квартиру, будто паук спеленатую муху.

В прихожей было сыро и сумрачно, стоял тяжелый липкий запах и тишина… Капнула капля в раковине в ванной и снова тихо. Мужчины переглянулись.

— Кто-то сдох? — прошептал Гена, покрутив головой.

— Вот тебе и пенсионный возраст, — непонятно ответил Юрьевич.

На цыпочках, насколько было возможно при массивной фигуре, прокрался вперед. Из комнаты выглянула коричневая перепелка с встопорщенными перьями и уставилась на мужчин немигающим змеиным взглядом.

— Пришелец… — побледнел Гена.

Юрьевич оглянулся на парня и покрутил пальцем у виска. Сделал еще шаг, поравнявшись с кухней. На диванчике, уронив рыжую голову на лежащие на столе руки, сидел мужик в растянутой майке неопределенного цвета. Пол предательски скрипнул под ногами. Мужик поднял голову и пьяно улыбнулся:

— О, брат по разуму! Иди сюда, — замахал рукой.

Юрьевич нехотя вошел в кухню. Гена, не рискуя остаться с перепелкой один на один, потрусил следом.

— Ого, вас много, — обрадовался мужик и протянул руку к стоящей на столе возле трехлитровой банки с солеными огурцами большой бутылке с желтоватой жидкостью. — Прилетели, касатики! Мир вам! Садитесь: пить будем, гулять будем!

Мужчины снова переглянулись.

— А это что? — Гена робко показал на бутылку.

— Это самогон, сам на травах гоню, на перепелиных яйцах настаиваю.

— Ну, — парень с сомнением посмотрел на Юрьевича, — может того?..

— Гулять, так гулять! — Юрьевич плюхнулся на кривобокий табурет и достал из сумки сок и бутерброды. — Мы не с пустыми руками.

— Молодцы, — хозяин смахнул слезу, — со своей закуской прилетели, — набухал в стаканы, которых на столе было почему-то четыре. — Ну, за прилет! — быстро чокнулся с гостями и хлопнул в себя. — Как вам наша земная?

— Ничего так, — Юрьевич осторожно выпил.

— Внушает, — кивнул Гена.

— Ой люли! — обрадовался хозяин и схватив бутерброд, откусил половину. — Колбаса совсем как у нас, — сделал вывод, пожевав.

— Белка у него, — прошептал Гена, заговорщицки подмигнув Юрьевичу.

— Наверное, — Юрьевич налил себе сока, солидно запил.

— Огурцы берите, вкусные. Теща моя, Лукерья Григорьевна, светлая ей память, делала.

— Давно? — Гена взял вилку с отломанным зубцом и, просунув в банку, хищно вонзил в беспечный огурец.

— Почитай годика за два перед кончиной. Или за четыре? — озадаченно почесал затылок. — Не упомнишь уже, но до кризиса дело было. А у вас тещи бывают?

— Была, — Юрьевич поморщился, словно от зубной боли.

Гена помотал головой.

— Совсем как у нас, — хозяин расцвел щербатой улыбкой, напомнив пробившийся сквозь асфальт мятый одуванчик.

— А жена где? — осторожно спросил Юрьевич.

Как разведенный такие моменты он переживал остро.

— Бог ее знает, — отмахнулся рыжий, — в деревню уехала и носа сюда не кажет. Или к дочке в Питер? — пожал плечами. — Не помню. Я Вовка. А вас как величать?

— Игорь Юрьевич.

— Геннадий.

По очереди пожали похожую на куриную лапку сморщенную ладонь хозяина.

— Ух ты, совсем как у нас имена. А вы откуда? — показал на потолок.

— С «Кассиопеи» мы, — Гена не кривил душой.

Хозяин и правда обозвал фирму «Кассиопея».

— Круто! — Вовка наполнил стаканы. — Я в детстве кино смотрел, советское еще, «Москва — Кассиопея» и все мечтал к вам полететь, а вы вон сами сюда раньше добрались. Накатим!

Хлопнулись стаканами, выпили.

— Как вам у нас? — зажевывая пожелтевшим пером лука, спросил Вовка.

— В целом прилично, — Юрьевич снял и протер очки.

— Но?.. — уловил недосказанность рыжий.

— Понимаете, Владимир, это повышение пенсионного возраста, как бы сказать… — Юрьевича забрало крепкое пойло.

— Вот! — Вовка хлопнул по столу. — До чего же они людей допекли, что даже с Кассиопеи прилетели! Выпьем!

Выпили.

— Жалко, гитары нет, — сказал Юрьевич.

— Гитары да, гитары не держу. А вообще у нас хорошо, — Вовка широко развел руки, будто стремясь обнять Вселенную, булькнул, откинулся на спинку дивана и захрапел.

— Пора и честь знать, — решил Юрьевич.

Взяв бутылку, разлил по стаканам остатки. Выпили и, покачиваясь, вышли в коридор. Перепелка все также смотрела на них.

— Как чучело, хи-хи-хи, — пьяно захихикал Гена и присев, попытался погладить птицу, за что схлопотал клювом в палец.

— Не трогай птичку, — Юрьевич протер очки, — ее жалко, — всхлипнул. — Пора, труба зовет.

Будто в подтверждение в ванной загудела труба. Вышли, не забыв плотно прикрыть дверь, спустились. Улица встретила приятной прохладой. Шли по тротуару под цветущими липами, пытаясь петь то гимн СССР, то «Интернационал».

— Граждане, прошу предъявить документы, — из вечернего воздуха соткались три крепких фигуры в серой форме.

— Нет у нас документов, — пьяно сказал Гена, — нетути!

— Нехорошо, гражданам положено иметь документы, а вот нарушать общественный порядок не положено. Пройдемте, составим протокол, — продолжил сержант.

— Позвольте, — Юрьевич «пустил петуха», — на каком основании?

— Пройдемте, там разберемся.

Фигуры раздвинулись, охватывая пьяных полукольцом.

— Не пойдем, — Гена покачнулся. — Мы пришельцы.

— С Кассиопеи, и-к, — подтвердил Юрьевич.

— Точно? — прищурился сержант.

— Точно, — глаза Гены засияли ярким золотым светом, — точнее не бывает.

— И вы пришелец?! — сержант посмотрел на Юрьевича.

— И я, — вздохнул и лицо его стало синим, а уши формой и цветом напомнили два перезревших помидора.

— Так бы сразу и сказали, — сержант приложил руку к кепи, отдавая приветствие. — Учитывая, так сказать, космические обстоятельства… идите домой, братья по разуму.

Кожа полицейских вдруг покрылась зеленоватой чешуей, а лица заострились в морды ящеров.

— Только порядок не нарушайте, землянам спать не мешайте.

— Хорошо, и-к, — закивал Юрьевич, — мы тихонько.

Представители инопланетных цивилизаций разошлись в ночи, и больше никто не тревожил сон землян кроме землян.

— Юрьевич, что же ты не сказал, что наш?

— А ты чего молчал, Гена?

— Кто же мог подумать?

— Вот и я так же. Ну бывай, до завтра.

— До завтра.