От самого темного сердца

Виктория Селман, 2022

МГНОВЕННЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР SUNDAY TIMES. От специалиста по криминальной психологии и профайлингу. Он – монстр, которого ненавидят все. Кроме нее… Когда Софи было восемь, в ее жизни появился обаятельнейший Мэтти Мелгрен – новый мужчина ее матери Амелии-Роуз. Он заменил девочке отца. Софи с мамой наслаждались его любовью и добротой несколько лет, даже не подозревая, что Мэтти и терроризирующий Северный Лондон серийный убийца по прозвищу Тень – один и тот же человек. Не насторожило их даже то, что все жертвы маньяка были поразительно похожи на Амелию-Роуз… Мэтти поймали и осудили на пожизненное, но у многих остались сомнения в его виновности. Он стал настоящей знаменитостью. А вот жизнь его несостоявшейся семьи оказалась полностью разрушена. Теперь, двадцать лет спустя, Софи получает письмо из тюрьмы Бэттлмаут, в котором сообщается, что Мэтти умирает от рака и хочет встретиться. Может быть, Софи наконец-то получит ответы на вопросы, так мучившие ее всю жизнь. Вот только освободит ли ее эта правда – или станет последним, смертельным ударом?.. «Абсолютно поглощающая закрученная история. Явный претендент на звание "Лучший триллер-2022"». – Джон Маррс «Дико захватывающе, изощренно, пугающе». – Крис Уитакер «Невозможно отложить». – Алекс Михаэлидес

Глава 11

Теперь, оглядываясь назад, учитывая все, что мне сейчас известно, легко решить, что убийства стали моим наваждением. Можно подумать, я только и смотрела новости да вызнавала подробности местных происшествий.

На самом деле все эти ужасы происходили на задворках нашей обычной будничной жизни. Во всяком случае, поначалу.

Но женщины продолжали пропадать, и по округе пополз страх. Об убийствах толковали в очередях. Домохозяйки перешептывались у школьных ворот. Даже учителя без устали твердили нам о том, как важно проявлять бдительность и осторожность. Насчет избегания незнакомцев инструктировали теперь не только малышню.

Маньяк предпочитал хрупких брюнеток с вьющимися волосами, но нападал, только если подворачивалась удобная возможность. Он не выбирал жертв по каким-то признакам — ничто не имело значения, только доступность. Специализировался на тех, кто оказался ночью на улице без сопровождения.

Люди вооружились свистками, носили их с собой повсюду. Перед выходом звонили домой предупредить, что идут. Подходили к двери уже наготове, зажав в руке ключи. Тем не менее, несмотря на все предосторожности, убийца нападал вновь и вновь.

Если б он орудовал в конкретном районе или охотился только на определенных людей, полиция, как мне представляется, давно вышла бы на него. Но он был умен и никогда не охотился в одном и том же месте, а на бродяжек нападал не чаще и не реже, чем на респектабельных дам. Любая, окажись она не в том месте и не в то время, могла стать очередной жертвой. В их числе мама — судя по фотографиям потерпевших, убийца предпочитал именно таких.

— Возьми лучше такси, — наставляла Линда. — Одной ходить небезопасно. Особенно сейчас, когда рано темнеет.

Мама только отмахивалась от таких разговоров и отвечала, что не готова вечно трястись за свою жизнь.

Когда в лесопарке неподалеку от Лорд-Крикет-Граунд в Сент-Джонс-Вуд, в пруду на Хэмпстед-Хит и в луже крови на спортивной площадке в Тоттеридже обнаружили еще три трупа молодых женщин, полиция, как обычно бывает в таких случаях, не спешила раскрывать детали убийств. Однако в прессу просочилась одна маленькая подробность: на нескольких местах преступлений остались следы босых ног. Выяснилось еще кое-что.

Жертву, найденную в пруду, опознали как Бренду Марш, шестнадцатилетнюю девушку, которая три недели назад сбежала из дома и пропала. Чтобы тело ушло на дно, маньяк затолкал ей в горло и вагину камни. Он становился изобретательнее и, по утверждению криминологов, не испытывал ни малейшего раскаяния.

— Кто на такое способен? — спрашивала мама у Мэтти, бросив на меня быстрый взгляд.

— Просто невероятно, да? — чуть ли не с гордостью ответил он. Или мне это сейчас только чудится…

Тем утром мне вручили подарок на день рождения, тот самый, о котором они с мамой шептались на диване. Сюрпризом оказался не велосипед, а белая мышь. Мне было одиннадцать, и я не придумала ей имя оригинальнее, чем Снежок.

Мэтти, улыбаясь, следил за тем, как мышка залезала по моей руке под свитер и выбегала из другого рукава.

— В детстве у меня тоже была мышь, малюсенькая-малюсенькая.

Мама странно на него посмотрела, велела отпустить Снежка и задуть свечи.

— Все правильно, тыковка. Ты же не хочешь подпалить ему шерстку? А теперь загадывай желание.

Когда полиция прочесывала канал, мы с Мэтти развлекались. Он завязал мне глаза платком и спросил, умею ли я играть в жмурки. Повязка оказалась слишком тугой и пахла приторно-сладкими дешевыми духами. Я попробовала ее ослабить, но Мэтти запретил подглядывать. Он раскрутил меня на месте, а затем отпустил:

— Поймай нас!

У меня кружилась голова, тело не слушалось, я сильно ударилась о ножку стола и вскрикнула.

— Ты сделал ей больно!

— Боже, Эми, я же не специально…

Я тщетно стягивала повязку; она давила так, что в глазах сверкали искры. Мама принялась развязывать узел сзади.

— Что за идиотская игра…

— Расслабься, Эми. Давай повеселимся.

— Ничего страшного, — сказала я, отворачиваясь от мамы. — Мэтти, раскрути меня еще.

На этот раз я не проронила ни звука, когда снова ударилась.

Тем вечером, набегавшись и наевшись конфет, я не могла уснуть. Лежала и думала, не пойти ли к ним и пустят ли меня с ними посидеть, когда что-то в доносившихся голосах прервало мои размышления.

Мэтти говорил по обыкновению спокойно, а мама, казалось, нагнетает обстановку. Раздражаясь, Мэтти становился очень тихим, включал все свое самообладание. Как родитель обращается к своему несмышленому чаду, говорил терпеливо и сдержанно. Изо всех сил старался не вспылить.

Я никуда не пошла и осталась подслушивать, злясь на маму, что целого дня ей было мало и она продолжает наезжать на Мэтти. Неудивительно, что он нас уже видеть не хочет, подумала я и вспомнила об отце. Где он сейчас? Почему ушел? Непонятно…

— Ты прекрасно знаешь мое отношение к браку, — объяснял Мэтти.

— Мне уже тридцать, мама совсем меня замучила, я хочу показать ей…

— Я думал, что встречаюсь с тобой, а не с твоей мамой.

— Ты же меня любишь?

— Конечно, люблю. Разве я это еще не доказал?

— Тогда в чем проблема? Ты понятия не имеешь, каково мне. Что думают люди?

— Так это из-за людей нужно жениться? Из-за того, что они думают? Ты меня удивляешь, Амелия-Роуз.

Амелия-Роуз? Раньше он ее так не называл.

Мне было слышно, как Мэтти прошел к выходу, как щелкнул замок. Он не кричал, не хлопал дверями. Просто ушел.

Тогда мама бросила чем-то об стену. Разрыдалась. И с грохотом захлопнула дверь своей спальни.