От самого темного сердца

Виктория Селман, 2022

МГНОВЕННЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР SUNDAY TIMES. От специалиста по криминальной психологии и профайлингу. Он – монстр, которого ненавидят все. Кроме нее… Когда Софи было восемь, в ее жизни появился обаятельнейший Мэтти Мелгрен – новый мужчина ее матери Амелии-Роуз. Он заменил девочке отца. Софи с мамой наслаждались его любовью и добротой несколько лет, даже не подозревая, что Мэтти и терроризирующий Северный Лондон серийный убийца по прозвищу Тень – один и тот же человек. Не насторожило их даже то, что все жертвы маньяка были поразительно похожи на Амелию-Роуз… Мэтти поймали и осудили на пожизненное, но у многих остались сомнения в его виновности. Он стал настоящей знаменитостью. А вот жизнь его несостоявшейся семьи оказалась полностью разрушена. Теперь, двадцать лет спустя, Софи получает письмо из тюрьмы Бэттлмаут, в котором сообщается, что Мэтти умирает от рака и хочет встретиться. Может быть, Софи наконец-то получит ответы на вопросы, так мучившие ее всю жизнь. Вот только освободит ли ее эта правда – или станет последним, смертельным ударом?.. «Абсолютно поглощающая закрученная история. Явный претендент на звание "Лучший триллер-2022"». – Джон Маррс «Дико захватывающе, изощренно, пугающе». – Крис Уитакер «Невозможно отложить». – Алекс Михаэлидес

Глава 7

— Не похоже, чтобы…

Мама беседовала по телефону с бабушкой. Я подслушивала по второму аппарату, ловя обрывки разговора о кошмарах, которые преследовали меня с тех пор, как мы переехали в Лондон. Поначалу мама разрешала мне спать с ней, однако когда Мэтти оставался на ночь, мне в ее спальне места не было.

— В кровати втроем тесно.

Мэтти подвинулся, чтобы я могла лечь.

— Да ладно, Эми. Я потеснюсь.

Мама была непреклонна:

— Софи уже большая, ей нужно спать отдельно.

— Я буду вести себя тихо-тихо, ну пожалуйста…

— Нет. Я сказала, марш в кровать.

— Но мне одной страшно…

— Хочешь, я посижу с тобой, пока ты не уснешь? — предложил Мэтти, уже вставая.

— Споешь «На Рэглан-роуд»?

Ирландская народная песня о заколдованных тропах и смелости перед лицом опасности. Когда-то давно, в Ньютоне, мне пел ее дедушка.

— Конечно. Поверь, ты даже не заметишь, как засопишь.

— Я не соплю.

— Твоя мама тоже так говорит, а сама храпит громче, чем надвигающийся поезд.

–…Кошмары снятся, когда мозг борется со страхом, — говорила в трубке бабушка. — Софи что-то напугало?

Что-то в ее тоне меня задело, но я не могла понять, что именно.

Мама начала было отвечать:

— Нет, конечно, нет… — Она оборвала себя на полуслове. — Софи Бреннер, ты опять подслушиваешь?

— Нет.

— Положи трубку. Сейчас же.

Той ночью кошмар повторился. Подземелье. Дракон. И никого, кто услышал бы мои крики.

Я проснулась, сердце бешено колотилось, пижама промокла от пота. Темнота в комнате искажала очертания предметов, так что кошмары становились явью. Ветка за оконным стеклом превратилась в скрюченный ведьмин палец. Сваленная на стуле одежда казалась сгорбившимся чудовищем.

— Это просто дерево. А это всего лишь стул, — шепотом повторяла я по ночам, как мантру.

Но как проверить, что под видом обычных вещей не скрываются монстры?

Не хватало воздуха, меня трясло.

— Просто дерево. Просто стул. Просто…

Я замерла, затихла, как неживая, вся обратившись в слух.

Что это?

Шорох за дверью. Кто-то очень старался двигаться бесшумно.

Сердце забилось громче, как и доносившийся из коридора звук. Я хотела к маме, в тихую гавань ее объятий. Но как добраться до нее и не угодить в лапы чудовищ?

Господи…

Я сделала глубокий вдох, заставила себя подойти и приоткрыть дверь. Мышцы напряжены до предела, адреналин зашкаливает.

— Это ты?

Плечи у меня безвольно опустились, тело обмякло и налилось свинцом. В носу что-то защекотало, предвещая подступающие слезы.

Мэтти скрючился у окна; рукава рубашки закатаны до локтя, в неверном свете уличных фонарей виднелась глубокая багровая царапина.

— Ты поранился?

В воздухе послышался едва уловимый запах одеколона. Такого не случалось ни до, ни после. Он никогда не пользовался парфюмом.

Мэтти приложил палец к губам.

— Не рассказывай маме, чтобы не переживала.

Я закатила глаза. «Еще бы!»

— Ей только дай повод поволноваться.

Было приятно знать, что у нас есть от мамы секрет. В нашем тайном клубе было всего два посвященных.

— Принести пластырь?

— Возвращайся лучше в кровать. Не будешь спать — не вырастешь, тыковка.

Я совсем забыла об этом случае, пока четыре года спустя полицейские не принесли фотографии. К тому времени секрет Мэтти уже перестал быть секретом.