Не плачь по мне, Аргентина

Виктор Бурцев, 2008

Ушедшие от возмездия нацистские преступники во главе с безумным оккультным доктором фон Зеботтендорфом, укрывшись в Аргентине, жаждут реванша. На сей раз их оружием стали результаты страшных экспериментов с человеческой психикой, основанные на древней индейской магии. Сотрудник советской разведки Антон Ракушкин и журналист Константин Таманский затевают опасную игру с целью разрушить планы нацистов. Однако противостоять им придется не только тайной полиции и повстанцам-террористам, но и чудовищным существам с противоположной стороны реальности.

17

— Я знаю, что вашим ребятам с нами не по пути, господин Ракушкин. — Рауль Ловега, старик с лицом хитрой обезьяны, которая обставила не одного леопарда, улыбнулся. — Если вы отказались от Че, то и Аргентине ждать нечего.

— Ну, это как сказать. С Кубой…

— Куба крайне выгодно расположена, и поставить на нее ракеты очень заманчиво. Но я бы не желал для Аргентины такой судьбы. Я слишком люблю свою страну.

Антон вытер пот.

После кладбища они направились к Ловеге домой. Теперь Антон и Рауль сидели в маленьком садике, в тени деревьев с широкими листьями. Было жарко. На столике стоял высокий запотевший кувшин, но Ракушкин не пил. Черт его знает, что мог подмешать в сок этот хитрый старичок. Революционеры — народ ненадежный.

— Но вы же понимаете, что… Невозможно добиться успеха, не заплатив за него определенную цену. Мир двуполярен. Так или иначе, но вас вынудят присоединиться к одному из этих полюсов.

Рауль развел руками.

— Да, мир сложная штука. Сложная. Я уважаю Советский Союз, это огромная страна… Надеюсь, мы найдем общий язык. Когда придем к власти.

— Ну, поскольку пока до этого момента еще далеко, может быть, мы обсудим кое-какие общие проблемы?

Рауль налил еще сока и посерьезнел.

— Я могу понять, зачем это нужно нам, но для чего это нужно вам? Раз уж мы планируем сотрудничество, я хотел бы получить ответ на этот вопрос.

— По-моему, это просто. Эта страна похожа на кипящий котел. В этом вареве надо разбираться. Иначе ничего хорошего не выйдет. В сложившемся положении наши интересы совпадают. Я хочу знать, что происходит. Так же, как и вы. Видимо.

— А что вы можете дать нам? То есть я понимаю вашу заинтересованность. — Рауль поставил недопитый стакан на столик. — Но я могу разобраться во всем сам. Или силами… — он едва не сказал «Комитета», но вовремя сдержался, — …силами нашей организации. Для чего мне привлекать иностранцев? Как бы я ни относился к Союзу, но это другая страна.

— Если бы вы могли разобраться, вы бы уже разобрались. А я предлагаю вам опыт и широкий спектр возможностей, которых нет у подпольщиков. К тому же если мы договоримся, я кое-кого вам… отдам. В качестве подарка.

Рауль прищурился. Антон почти слышал, как в голове старика щелкают и переключаются цепи, просчитываются варианты. «Азартный дедушка, — подумал Ракушкин. — Как он с таким характером до такого возраста дожил, непонятно».

— Что за подарок? — наконец спросил Ловега. Его голос дрогнул, будто надломился.

— Поедем, покажу.

Ловега, ни слова не говоря, поднялся. Легко. Кресло, сплетенное из пальмовых веток, даже не скрипнуло.

Через двадцать минут они были в злополучном переулке на берегу Ла Платы. В свете дня — обычный переулок, в меру грязный, в меру запущенный. Таких в Буэнос-Айресе сотни.

— Итак? — с интересом спросил Рауль.

— Тут ее и убили.

— Знаю.

— Человек стрелял с небольшого расстояния. Отсюда. — Антон показал на камни мостовой. — Двигался с той стороны. И…

— У вас есть доступ к полицейским архивам? — насторожился Ловега. — Или это какой-то спектакль?

— Ни то, ни другое. Ни в каких архивах не значится, что убийца окликнул ее по имени, и если бы она не откликнулась, то, возможно, осталась бы жива. А мы с вами познакомились бы при других обстоятельствах.

Рауль сделал несколько шагов в сторону стены.

— Тут, говорите, он стоял? — Его рука нырнула за пазуху.

Антону было жарко, так что свой серый в полоску пиджак он держал свернутым на локте.

— Нет, — ответил Ракушкин. — Чуть дальше…

Когда Ловега обернулся, его рука замерла на полдороге.

— Не стоит, Рауль…

Ему в живот смотрела черная дырочка ствола. Едва приметная из-за накинутого на руку пиджака. Серого в светлую полоску.

— Слишком поспешные выводы могут навредить делу. Так что давайте немного доверять друг другу. — Антон медленно опустил пистолет и через мгновение продемонстрировал пустую руку. Куда делся ствол, Рауль так и не понял. Так же как и откуда он возник в руке у русского.

Ловега вынул из-за пазухи белый широкий платок и утер пот. Криво улыбнулся.

— А вы фокусник, господин Ракушкин. Но пока ваши трюки удивляют меня не сильно. Неужели это все, что вы хотели мне показать?

— Нет, это, так сказать, прелюдия, вступление к основному представлению, говоря языком сцены. Знаете, как барабанная дробь, которая нагнетает атмосферу…

— Ах, это. — Старик засмеялся. — Паба-ба-бам!

— Да-да.

— Ну что ж, я весь внимание.

— Пройдемте. Тут недалеко. — Антон сделал приглашающий жест.

— Нет уж, нет уж, после вас! — Ловега шутливо раскланялся.

— Доверие, доверие! — Антон развел руками. — Больше доверия, друг мой.

И они пошли по переулку рядом.

На полу метался человек.

Запрокинув голову, он катался из стороны в сторону, мыча и брызгая слюной. Замызганная одежда, грязное лицо в разводах от слюны.

— Кто это? — брезгливо поинтересовался Рауль.

— Вообще-то, — Антон привалился плечом к стене подвала, — я предполагал, что это скажете мне вы.

— С какой стати? — Ловега осторожно отошел к двери.

— Не бойтесь. Он сейчас безопасен.

— Сейчас? То есть вы… он у вас уже давно?

— Нет. Недавно.

Рауль как-то странно посмотрел на Ракушкина. Тот поймал его взгляд и хмыкнул:

— Господин Ловега! Вы имеете дело с СССР, а не с нацистской Германией. То, что он в таком состоянии, не моя заслуга. Я не имею к этому отношения. Поверьте, пара ударов по ребрам не сведет с ума даже человека, чрезвычайно склонного к шизофрении. А это именно то, что я мог себе позволить в отношении человека, который застрелил Леонору.

— Он?!

— Он.

Рауль подошел ближе и всмотрелся в сумасшедшего.

— Почему я должен вам верить?

— Ну, могу предоставить вам пистолет. Отпечатки пальцев… Все это очень просто проверить.

— Так же просто, как и сфабриковать.

— У меня есть свидетели, но это вас не удовлетворит, как мне кажется. Однако, увы, больше ничего я вам предоставить не могу. Кроме своего честного слова. Это тот самый человек. Я встретил Леонору там, в переулке. Мне нужна была информация.

— Она не могла быть вашим агентом.

— Она и не была. Но могла бы им стать. Если бы не он. — Ракушкин указал на лежащего.

— А если предположить, что это вы убили Лео, потом свели с ума этого… кем бы он ни был. Или подобрали юродивого, по случаю. А затем разыграли этот спектакль, чтобы…

— Чтобы что? — поинтересовался Антон. — Не слишком ли сложно? Я мог бы предложить вам денег или пригрозить… Или еще что-нибудь попроще.

— Деньги и угрозы хороши на короткий срок, для долговременного сотрудничества необходимо то, о чем вы так много говорите.

Антон вопросительно поднял брови.

— Доверие. — Рауль отошел от заключенного, провел рукой по стенам подвала. — Я знаю этого человека. И когда я видел его последний раз, сумасшедшим он не был. Интересно, господин Ракушкин, что же из нашего сотрудничества выйдет…