Курортно-детективный роман, и прочие неприятности

Вера Анатольевна Прокопчук (2024)

Оказать подруге «пустяковую услугу», а за это получить возможность отдохнуть на море? Почему бы и нет — но для Вали Тишковой это оборачивается чередой приключений — иногда комических, иногда драматических. Сможет ли Валя выкрутиться из той щекотливой ситуации, в которую попала, благодаря тому, что ее подставила коварная подруга, и встретить свою настоящую любовь?

Глава 3.

Про Данку надо рассказать отдельно. Выросшая в богатой… нет, не так: в очень богатой семье, лиха не хлебавшая, была она немного с придурью, если честно. Прожив всю жизнь в роскошном доме своих предков, как в башне из слоновой кости, она не вполне осознавала реальность, витая в каких-то фантазиях.

Одной из ее фантазий стало то, что она, «золотая девочка», неожиданно решила завести дружбу со мной, девушкой из скромной интеллигентной семьи. Она была весьма настойчива. Она то приглашала меня в гости в свой роскошный дом, то тащила в дорогие кафе, оговорив заранее, что платить будет сама. Что ее привлекло во мне, я не знала, но объяснила себе это так: девочки из богатых семей часто бывают неприкаянными: родителям, занятым бизнесом, явно не до них, а девочкам-то одиноко…

Но однажды она предложила мне впрячься в авантюру совершенно нелепую.

— У тебя получится! — уверяла она. — Ты вон какая, к тебе все клеятся… вся в кавалерах!

Преувеличивала подруженька, ох, преувеличивала. А мне не хотелось честно признаваться, что я-то, несмотря на то, что парни ко мне клеятся, я-то сама понятия не имею, что с этими приклеенными дальше делать и о чем говорить. Все свое детство я прожила в облике тощей очкастой отличницы-зубрилки. Неожиданные перемены во внешности, которые случились со мной после восемнадцати, застали меня врасплох. Мне словно подарили безумно дорогой, и столь же бесполезный подарок, с которым я не знала, что делать.

Однако взяла я себя в белы рученьки, научилась ходить не сутулясь, головушку в плечи боязливо не втягивать, как прежде-то, в школьные годы, в ожидании щелбана по затылку. И походняк от бедра отрепетировала, и одеваться научилась так, как оно красавице видной положено. Даже в кружок бальных танцев записалась, чтобы научиться двигаться пластично! Одного преодолеть не сумела: страха нутряного стихийного перед каждой мужской особью. Вроде как недостойна я, ботанка очкастая, этого распрекрасного короля королевишного… ой, подождите, я ведь уже не та очкасто-заморенная, я ж вроде как гурия райская, но как себя уговорить-то в это поверить?

— У тебя получится, — с энтузиазмом повторила Данка, показывая мне фотографии красивого видного мужчины, — Игорь Витальевич точно на тебя клюнет; я уже с гадалками своими советовалась, они сказали — все точно выгорит.

— Какими гадалками? — не врубилась я, уставившись во все глаза на узенькое, веснушчатое Данкино личико.

— Ну, у меня есть две постоянных, берут, правда, дорого, одна на картах Таро гадает, а другая на хрустальном шаре. И всегда все правильно предсказывают. Ты его, главное, в себя влюби, а уж дальше мы придумаем.

— Да зачем тебе это надо? — попыталась разобраться я.

— Да затем, что нафиг маме этот альфонс! — прошипела она, понизив голос, — этот Моравецкий, он же на все готовенькое прилетел, что маме по наследству после папы осталось. И разорит он ее дотла, помяни мое слово — разорит… Влюби так, чтобы он на тебе жениться захотел!

— А почему не подсунуть лучше какого-нибудь красавчика твоей маме, чтобы она сама с ним расстаться захотела…

— Не выйдет. — Данка погрустнела. — Она в него просто втрескалась, как в свой последний шанс. Замуж за него собралась, прикинь?! Он ее высосет, как паук муху…

— Какой ужас, — вздохнула я.

— Поэтому ты его влюби, — продолжила Данка.

— А если он меня в постель потащит? — усомнилась я опасливо.

— Ну и потащит, тебе что? Он красивый…

— Ну, спасибочки! Ты за кого меня?!… Я еще ни с кем, между прочим…

Данка хлебнула воздух и уставилась на меня как на чудо-юдо.

— Да ты что! Да при твоей внешности…

— А при чем тут моя внешность?

— Да при твоих возможностях…

— Дана, — рявкнула я, — знаешь анекдот про верблюда? Его можно привести к водопою, но пить он должен сам, а если ему не хочется, он и не будет. Вот и я. Водопой у меня может, и обильный, только жажды никакой…

— Ну ладно, — махнула рукой Данка, — в конце концов, придумаешь что-нибудь. Главное, я тебе оплачу дорогу и путевку в тот же отель, в котором он отдыхает. А если выгорит и он маму ради тебя бросит — то я плачу тебе, — и она подвинула мне бумажку с цифрами, от которых мне стало жарко.

— Откуда у тебя такие деньжищи?!

— Ну, кое-какое наследство мне все же досталось от папеньки, — пожала плечами она, и скривилась, как от лимона. — Так согласна?

Я замялась.

— Ну, Ва-аля, ты же моя подруга, — протянула Данка. — Подруги должны помогать друг другу, верно?

Короче, Данка давила на все кнопки и клавиши моей души…

И вот тут-то устоять бы надо было мне, проявить гордость, честность и принципиальность. Но как представила я себе, что вернусь я из Москвы на каникулы в родной городишко к папе и маме, что проведу очередное лето в душном городе, в квартире родительской, и вид из окна на пыльную дорогу, по которой грузовики едут потоком нескончаемым — проявила я малодушие. Судите меня, все те, кто устоял пред соблазном. А меня море голубенькое с прибоем белоснежно-кружевным так поманило, что силушки устоять не было никакой.

Только спросила на прощанье:

— А почему бы тебе просто не поговорить со своей мамой? Она же разумная женщина…

— Была, — ответила Данка коротко и мрачно.

— Ты же ей сердце разобьешь, если он ее бросит…

— Зато разум на место верну, а он ее и так бросит — и останется она и с разбитым сердцем, и без денег, когда он все израсходует…

— А он много тратит?

— Да почем я знаю. Но ведь не за бесплатно он с ней живет, верно?

— А может, по любви?

Данка презрительно расхохоталась.

— По любви? Да он моложе ее на семь лет. Мог бы себе молодую девушку найти, но ему же надо упакованную!

— Верно, — согласилась я задумчиво. — Но если для него деньги важнее всего, то с чего он на меня клюнет? Вдруг дело не выгорит?

— А вдруг выгорит? В любом случае у тебя будет прекрасный отпуск, — пожала Данка плечами, — но помни, у тебя на его обработку всего четыре дня, потом к нему мама подъедет, как только свои дела тут закончит.

— Четыре дня?! — возопила я. — Да как же я успею что-то за четыре дня…

— Ну, гадалки же мне сказали, что все получится, значит, так и будет, — решительно заявила Данка, — короче, не тушуйся — вперед!

И вот итог: я здесь — полная неумеха в делах сердечных, призванная исполнить роль роковой соблазнительницы.

Конечно, шансов у меня ноль, это сразу понятно. Но я Данку предупреждала! Поэтому я честно постараюсь отработать программу и представлю Данке аккуратный отчет. Соблазнять старалась столько-то раз, такими-то методами. Результат эксперимента нулевой, ну что же, не все от меня зависит.

Или все же хоть малюсенький шансик у меня есть? Не совсем же я безнадежна в этой роли? Этот вопрос меня приятно возбуждал…

Первый день я потратила на слежку за объектом. Игорь Витальевич, надо признать, был педант в вопросах распорядка дня. Рано утром, еще до завтрака, он шел купаться. После завтрака загорал у бассейна, совершал променад по набережной, неспешно обедал и удалялся вздремнуть в свой номер. Вечером шел в бар, пил коктейль у стойки. Затем снова прогуливался по набережной, заглядывал в ресторан, где играла музыка и на танцполе топтались несколько пар, но сам не танцевал, а посиживал в кресле, лениво наблюдая за танцующими и медленно поглощая один коктейль за другим.

Я обдумала все имеющиеся данные.

И, поразмыслив, решила утонуть.