Русская рулетка. Криминальный детектив

Валерий Николаевич Ковалев

Лихие 90-е в России. Война спецназа с криминалом не на жизнь а насмерть. Дела, операции, разработки. Дни поражений и побед. Написана по документальным материалам и воспоминаниям участников. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4. На стрелке

«Призрачно все в этом мире бушующем,

Есть только миг — за него и держись,

Есть только миг между прошлым и будущим,

Именно он называется жизнь.

Вечный покой сердце, вряд ли обрадует,

Вечный покой для седых пирамид,

А для звезды, что сорвалась и падает,

Есть только миг — ослепительный миг…»

наполнял салон, мягко льющийся из магнитолы, голос Олега Анофриева*.

Черный «Гранд-Чероки» уверенно пожирал километры, в салоне сидели четверо: за рулем Кукушкин, рядом двойник Колигова, на заднем сидении пара крепких парней, с упрятанными под куртки десантными автоматами.

— Вот же гад, — думал водитель о настоящем главаре. — Послал вместо себя подсадного. Не иначе чего учуял.

Двойник появился несколько месяцев назад, когда обстановка стала накаляться. Поговаривали, что это брат авторитета, но точно никто не знал. А спрашивать опасались.

Сбросив скорость у нужного указателя, автомобиль свернул с МКАД и запрыгал по колдобинам.

— Тише рули, — пробурчал сзади один из бойцов по кличке «Тунгус», — у меня мозги вылетят.

— Как может вылететь — чего нет? — толкнул его в бок второй, и все дружно загоготали.

Вскоре впереди показалась заброшенная промзона, с торчащей в середине башней.

— Так, теперь внимание, — давнул клавишу магнитолы двойник, в салоне возник шум двигателя. Миновав ряд недостроенных цехов, внедорожник подъехал к башне и остановился рядом, на небольшой площадке. Смеркалось. В другом ее конце, блестел никелем «БМВ», из которого нарисовались четверо.

— Выходим, — сказал двойник (сзади клацнули затворы), все выбрались из машины.

Помахивая рукой и держа вторую в кармане, он вразвалку пошагал вперед — навстречу двинулся главарь коптевских. Охрана сторон, в готовности, осталась у автомобилей. Когда расстояние между идущими сократилось до десятка метров, щелкнул выстрел, и главаря коптевских, с дыркой во лбу, отбросило назад.

— С-суки! — завопил один из его бойцов, хлестнув по курганским из автомата. Тунгус с воплем упал, остальные ответили огнем, а потом кто-то метнул гранату. Воздух колыхнул взрыв, провизжали осколки, свалились еще двое. Оставшихся добили очереди с крыши.

Тишина, кисловатая вонь тротила. На бетоне площадки, в разных местах, подплывали кровью тела бандитов, еще один свесился из передней, открытой двери автомобиля. Затем, словно призраки, из тени появились люди в балаклавах* и камуфляже, держа навскидку автоматы. Бесшумно ступая берцами, осмотрели тела.

— Все чисто, командир! — обернулся назад Гуляев. — Шестеро двухсотых*, один раненый. Без сознания, но дышит.

— Добро. Орлов с Левитиным, подошли к внедорожнику.

— Виктор, ты живой? — присел на корточки майор.

— Вроде того, — глухо донеслось из-под днища, и наружу, с зажатым «ТТ» в руке, выбрался Кукушкин.

— Я ж сказал тебе, лежать и не дергаться.

— Так я и лежал (отряхнул тот колени). Правда, высадил по коптевским одну обойму. Кстати, докладываю, Колигов на эту стрелку не поехал.

— Как так? — выпучили глаза начальники. — Он же среди убитых!

— То двойник.

— Ни хрена себе (переглянулись), а затем прошли к телу, наклонились и осмотрели еще раз. Сходство было поразительным.

— Да, он оказался хитрее, чем мы думали, — хмыкнул полковник.

— Ну что, Алексей, я вызываю следователей? — взглянул на него Левитин.

Тот молча кивнул.

— Второй, второй, я первый, — поднес муровец к губам рацию.

— Первый — я второй, на связи (донеслось сквозь треск ответно).

— Давай на место, прихвати скорую и труповозку.

— Вас понял, исполняю.

Чуть позже, на кольцевую вырулил микроавтобус с тонированными стеклами, взяв курс на столицу.

Когда проехали десяток километров, навстречу, воя сиреной, пронесся милицейский «Форд» с включенной мигалкой, а за ним скорая помощь.

— Быстро они, — сказал кто-то в полумраке салона.

Мягко покачиваясь на сидении, рядом с водителем, подполковник курил сигарету.

Операция, можно сказать, прошла успешно. Новый (седьмой по счету), лидер коптевских приказал долго жить, а курганские, после того, что случилось, постараются им отомстить, что силовикам на руку. Колигова же «со товарищи», они все равно достанут, вопрос времени.

Бандитов, или как те называли себя, «братков», Орлов хронически ненавидел. Когда служил в Афгане, вычисляя караваны с оружием и устраивая на них засады, он понимал душманов. Те сражались за свою землю, уклад жизни и Аллаха.

Эти же «без бога в голове» и для них нет ничего святого, кроме наживы. Причем самыми жестокими средствами — похищением людей, пытками и смертью. Ему припомнился случай годичной давности, когда они захватывали банду отморозков. Та была немногочисленной, но дерзкой и жестокой. Имела на счету убийство полицейского, занималась рэкетом.

Выкрав у московского банкира малолетнюю дочь, держала ее на даче в Балашихе, вымогая у отца крупную сумму в долларах. А чтобы он был сговорчивее, прислали бандеролью отрезанный палец. Жена с инфарктом оказалась в больнице, супруг за ночь поседел, но нашел в себе смелость обратиться в органы.

Путем оперативной комбинации то место установили, дом окружили и бандитам предложили сдаться. Когда же те отказались, пошли на штурм, потеряв лейтенанта Гену Маркина. Рэкетиров положили всех, включая главаря, но девочку не спасли. Бандиты закололи ее финкой.

— Чего молчишь, Алексей Иванович? — прервал размышления Орлова Левитин, сидевший между ним и водителем.

— Вспоминаю, как брали банду Черепа, — смял тот в пепельнице окурок.

— Лучше не вспоминай, крыша поедет. — Ты вот, раньше отправлял на небеса духов*, да ловил шпионов, а я всю жизнь в этом. Кстати, эта тварь, была не самая жестокая. Есть похлеще.

Взять тех же курганских. У них, чтобы войти в доверие, нужно убить кого-либо из друзей. Моему Кукушкину в этом плане повезло. У него, как у «приезжего», в Москве таких не оказалось, обошелся двумя гольяновскими.

Между тем, в салоне, настроение было более мажорным. Старший опер, Вася Нечай, рассказывал анекдот, остальные внимали.

— Было, значит, это, в СССР, при Андропове (пучил черные глаза). Поступает в ОБХСС* заявление бдительных граждан на старика-соседа. Мол, живет не по средствам. Каждый день ужинает в «Арагви», летом ездит на курорт в Крым, а зимой в Юрмалу — просим проверить. Начальник вызывает опера, поручает это дело. Вечером тот идет в «Арагви», все точно. За одним из столиков сидит объект, пьет армянский коньяк, закусывает балыком и черной икрою.

— Разрешите? — подсаживается к нему опер.

— Будьте любезны.

— Тот достает ксиву* — я из обэхээс. На какие деньги гуляем?

— Я заключаю пари и всегда выигрываю, — отвечает дед (мент сомневается).

— Ну что же давайте проверим. Спорим, на сотню, укушу свой глаз?

— По рукам, — кивает собеседник

Дед вынимает у себя один глаз (тот оказался стеклянный), кусает и вставляет на место.

— Ну, хорошо, — отдает сотню опер. — Это все?

— Почему? Могу укусить и второй. Спорим еще на сотню?

«Ну, это ты заливаешь, — думает мент. Ведь не слепой» И вслух, — спорим!

Дед, вынув вставную челюсть, кусает второй глаз (тот в трансе).

— Здорово, — отдает деньги. — А что еще можешь?

— Написать тебе в ладонь, и будет пахнуть «Шипром».

— Врешь!

— Точно.

Короче, спорят еще и идут в мужской туалет, где старик делает «пи-пи» куда следует.

— Что-то «Шипром» не пахнет (нюхает опер).

— Извини, сынок, фокус не удался. Держи сотню.

В салоне грохнул смех, анекдот понравился.

— А вот еще один, — сказал в прошлом боевой пловец, Миша Шутов. — Заходит военный моряк после возвращения из похода в бордель. Снимает девицу, поднимаются в номер, она спрашивает, — где дорогой служишь?

— На атомной подводной лодке.

— Так у вас же там радиация и все импотенты!

— Насчет импотенции брехня, — отвечает тот. — Нам выдают свинцовые трусы, они предохраняют. Потом раздеваются, ложатся на кровать и трахаются. А когда кончают, она глядит — у моряка на ногах нет пальцев

— А это что? — делает круглые глаза.

— Да понимаешь, на моих как-то резинка оборвалась.

Позади снова захохотали, а Левитин с Орловым переглянулись, — веселые у нас ребята.

На въезде в столицу начался дождь, перешедший в ливень. Дворники на лобовом стекле щелкали вверх-вниз, за окнами плыли ряды автомобилей и жилые массивы. Когда въехали на Лубянскую площадь, ливень прекратился, ярче засветились фонари и неоновые рекламы. Обогнув здание ФСБ с правой стороны, автобус свернул в Фуркасовский переулок, где, въехав под арку старинного дома, остановился перед глухими воротами. Металлические створки беззвучно отворились.

В утренних новостях сообщили, ночью, на юго-западе Москвы, произошла очередная бандитская разборка — обнаружено шесть трупов. По данному факту возбуждено уголовное дело.