Самородок в чулке

Борис Бабкин, 2009

Золото. Таежное золото. Из-за него кипят нешуточные страсти в Москве и Питере. Им пытаются завладеть и мафиози, и внешне законопослушные бизнесмены, и нечистые на руку банкиры и чиновники. Неизвестно, кто из них окажется опаснее в этой борьбе. Указать путь к этому сказочному богатству, спрятанному в таежной глуши, может только Иван Фролов – простой геолог, обладающий подлинным талантом отыскивать новые золотые месторождения. Сейчас ему удалось открыть настоящее сибирское Эльдорадо. И охотники за золотом уже заранее планируют, что пустить в ход, чтобы вынудить его «поделиться» информацией, – подкуп или ложь, шантаж или угрозы?

Москва

— И долго еще ждать будем? — посмотрев на часы, недовольно спросил Овод. — И так уже торчим…

— А ты куда спешишь, Слепень? — усмехнулся Маркин. — Пей чаек и не раскрывай рот, а то обжечься можешь.

Смерив его недовольным взглядом, Овод промолчал.

— А в натуре, Спортсменка, — посмотрел на вошедшую Людмилу Шар, — чего ты нас тут паришь? Я поканал. — Он поднялся.

— Сиди! — вошел в комнату Дмитрий.

— Опачки, — усмехнулся Швед, — какие люди! Выход маэстро, как всегда, неожиданность.

— Так… — Дмитрий разложил на столе карту. — Через трое суток из Балашихи в Королев повезут деньги. Сумма приличная…

— Приличная — это сколько? — перебил его Шар.

— Около двухсот тысяч евро.

— Нормалек, — буркнул Шар.

— Давай без комментариев. Машина — патрульный джип темно-зеленого цвета. Номер здесь записан. В машине будут четверо вместе с водителем. Вооружены, но в охране ничего не понимают. Стрелять умеют, но не думаю, что очень хорошо. Пройдете дорогу от Балашихи до Королева и выберете место. Потом сравним. — Дмитрий замолчал.

— Слышь, Интеллигент, — сказал Овод, — а ты что-то мутишь. То берешь бабки, то нет.

— На этот раз возьму. Это последняя репетиция, а потом дело, ради которого все и затевалось. Вы в крови, я тоже. Сейчас организатор получает не меньше, чем…

— Организаторам пожизненное не дают, — усмехнулся Маркин.

— А я не думаю о том, — ответил Дмитрий, — что мы попадемся. Если возьмете джип с евро, там даже легче будет. Время и место я пока не знаю, но…

— Стоп-стоп! — усмехнулся Маркин. — Выходит, над нами еще кто-то стоит? Не много ли вас?

— Он о вашем существовании даже не догадывается, — ответил Дмитрий. — Просто за наводку получит определенную сумму.

— И какова эта сумма? — спросил Маркин.

— Десять процентов.

— Так, — усмехнулся Маркин. — Десять ему, тебе сколько?

— Пятнадцать. Десять ей. — Дмитрий указал на Спортсменку.

— Итого тридцать пять, — усмехнулся Маркин. — Нас пятеро. То есть каждому по тринадцать. Но, — он покачал указательным пальцем, — мы полезем под пули, сами будем убивать. Тебе не кажется, что расклад не совсем справедлив?

— Но там будут большие деньги.

— Маркин верно базарит, — вмешался Шар. — Ей, к примеру, за кой хрен? За то, что ты ее трахаешь? Потом, — не обращая внимания на вскочившую Людмилу, продолжил он, — тебе тоже многовато. А этот гребаный наводчик…

— Наводчик рискует, — перебил его Маркин. — Ведь хозяева бабок начнут вычислять, кто мог навести. Так что за риск ему вполне причитается такой процент. Короче, вот что, Интеллигент, — твердо проговорил он, — тебе пять и ей пять.

— Верно, — буркнул Шар.

— Самое то, — поддержал такое решение Овод.

Швед, достав сигарету, молчал.

— А ты чего скажешь? — посмотрел на него Овод.

— Десять на двоих многовато, — спокойно ответил Эдгар. — Пять ему, — посмотрел он на Интеллигента, — и три ей.

— Да если бы не мы, — возмутилась Людмила, — вы вообще бы ничего не сумели сделать!

— Ну, положим, мы что-то брали бы, — спокойно отозвался Маркин. — А вот насчет вас я в большом сомнении. Короче, Интеллигент, или восемь на двоих, а кому сколько, сами разберетесь, или мы вообще отваливаем.

— В натуре, — кивнул Шар.

— Я тоже уйду, — проговорил Овод.

— А я один, увы, — улыбнулся Швед, — на четверых не полезу. Конечно, замочить их можно: взорвать или из автомата расшмалять, но бабки взять я не смогу. Так что извини, Лещин, — он поднялся, — но разойдемся, как в море корабли.

— Ладно, — недовольно бросил Интеллигент, — согласен.

— Тогда работаем, — кивнул Маркин. — Я думаю, господа уголовнички со мной согласны? — посмотрел он на Шара и Овода.

— Все путем, — ответил Шар.

Овод молча кивнул.

— А ты? — спросил у Шведа Интеллигент.

— Я вообще человек компанейский. Значит, джип работаем по новым расценкам. Но я вот что подумал. Ты говорил, в джипе будет около двухсот тысяч евро. Это в рубликах примерно…

— Семьдесят «лимонов», — сказала Людмила.

— То есть по шесть миллионов на каждого из нас, — усмехнулся Герман. — И я не думаю, что кто-то пойдет на дело, пока не потратит эти миллионы.

— А что такое миллион? — насмешливо спросил Швед. — Это пару раз в кабаке посидеть с женщиной, свозить ее на неделю в Сочи. И то еще мало будет.

— Да ну на хрен, — вздохнул Шар. — Запросто можно тысяч за сто в деревушке домик купить очень приличный.

— Вот и пожалуйста, — усмехнулся Маркин. — Один сразу же уедет в деревню. Другой в какой-нибудь районный центр. — Он посмотрел на Овода. — Я правильно говорю, Слепень?

— Овод я, — недовольно поправил его тот.

— Овод — герой положительный, а ты бандит с большой дороги. Кулацкая жилка твоя на налет посылает.

— Ну и чё? — заорал Овод. — Да, моих предков раскулачили суки коммунисты. Я хотел получить назад дом прадеда, он до сих пор…

— Теперь вопрос, — усмехнулся Маркин. — Зная о судимостях этих внуков кулацких, менты наверняка спросят, откуда дровишки. И еще один тревожный фактор. Наверняка кто-то из них, а скорее всего и тот, и другой по пьяному делу начнут рассказывать о своих подвигах. Ну может, не сразу, но как только появятся приятели, которые будут заглядывать им в рот, они наверняка…

— Да ты что? — зло перебил его Шар. — За черта меня держишь?

— Черт наш хозяин после кончины, — улыбнулся Маркин. — Просто ты уже прикинул вариант, как потратить деньги и потихоньку жить. Но через месяц, а то и раньше ты по бухе все расскажешь своим обожателям, которых у тебя появится предостаточно. Поэтому я предлагаю все деньги никому не выдавать. А после главного дела…

— А если на этом главном деле убьют? — перебил Швед. — Короче, вот что, рассудительный ты наш, делаем дело, каждый получает свое, и там кто что хочет, тот то и делает. Например, я готов на что угодно, сколько бы денег у меня ни было. А эти кулацкие потомки просто прогуляют некую сумму и тоже будут в деле.

— В натуре, — кивнул Шар. — Что за базар туфтовый?…

— Так, — Дмитрий посмотрел на часы, — расход. Не забудьте проверить трассу и наметить место. Джип и четверо вооруженных бра… — Осекшись, он кашлянул. — Ну, бродяг с пушками.

«Братков, ты хотел сказать, — мысленно усмехнулся Швед. — Значит, что-то из общака или кому-то грев хороший едет. А мне без разницы…» Он покачал головой.

— Ты чего, — покосился на него Шар, — башкой мотаешь?

— Да что-то в ухе стрельнуло, — ответил Швед.

— Машину надо для проезда брать не паленую, — предупредил Интеллигент. — И…

— Ты кого учишь?! — недовольно оборвал его Маркин.

— А ты почему такой грустный? — спросил Швед Виталия.

— Мать в больнице, — вздохнул тот. — И все боится, что я во что-то вляпаюсь. Чувствует, что ли…

— А тут как раз по телевизору показывают тех, кого мы сделали. Но трупа там два, водитель тоже…

— Значит, ты его уж слишком приложил, — насмешливо посмотрел на Шведа Маркин. — Жаль бедолагу.

— Жаль, — хмуро согласился Швед.

— Твою мать, — щелкнув взведенным курком нагана, процедил Степан, — кого такого настойчивого принесло? — Он осторожно вышел в прихожую.

— Вам кого? — послышался вопрос брата.

— Николая Зорина, — ответил хрипловатый мужской голос.

— Где-то я слышал этого хриплого, — нахмурился Степан.

— Значит, это ты, сучий потрох, — произнесли за дверью, и послышался вскрик Николая. — Слушай сюда, стервятник, альфонс недоделанный, я тебя, козленыша, кастрирую, если ты еще раз к Вике подойдешь. Все понял, хрен хорьковый?

— Хрен хорьковый? — усмехнулся Степан. — Медвежатник! — Он открыл дверь. — Привет, таежный бродяга!

Держа прижатого к стене Николая за горло, Афанасий Петрович обернулся.

— Зоркий? — удивленно пробормотал он. — Пиленый и рубленый лес. — Он отпустил Николая. — Жив, бродяга!

Мужчины обнялись. Николай откашливаясь, присел.

— Ты, сучонок, — Степан схватил брата за шиворот, — а ну-ка в норку! Я что-то не въехал, эта чува кто тебе?

— Внучка, — вздохнул Петрович.

— Внучка? — удивился Степан. — Вообще ни хрена не понимаю. Тебе примерно пятьдесят два, а этой шкуре…

— Вике семнадцать, — перебил его Петрович. — Дочери тридцать четыре. Пелагее, когда она родила дочь, шестнадцать было, а мне семнадцать. Мы все ранние.

— Заныривай, Медвежатник, а то тут соседи суки. — Петрович вошел. — А ты давай за водярой дуй. — Степан сунул деньги младшему. — «Путинку» бери, пару пузырьков. А вообще-то цепляй пять. Пивка побольше и закусон приличный. И в темпе. А мы пока вспомним годы лихие. Ты в столицу-то зачем прикатил? Хотя что это я?… Выходит, доченька твоя из новых русских? Я тут навел справки и понял, что не след бабу обижать. Этот сучонок решил за счет ее дочери к бабкам ее подобраться. Я ему попробовал втолковать, что так мужики не поступают, но сейчас их только дубиной убедить можно. Что, блин, за порода пошла!… Ну а ты-то чем занимаешься? Живешь чем?

— Да в тайге в основном. Охотой живу, со старателями иногда. Когда я освободился, домой вернулся, дочь уже в первый класс пошла. И я зарок себе дал — с законом больше никаких шуток. Да и тогда просто поддатый крепко был. А тут эти милиционеры, едрена корень, и тоже под мухой. Ну и всыпал я им. Двоих в больницу увезли, а тот, который мне в ляжку пулю ввалил, успел удрать. Я видел его. Вышибли его из органов. В общем, все, я в ментовку больше не попадал. А ты, похоже, все тем же занимаешься? — кивнул он на правую руку Степана.

Тот сунул револьвер под подушку на диване.

— Да я вот отпуск себе устроил и решил у брата отдохнуть, — сказал Степан. — Ему старики наши квартиру оставили. Я срок тянул, когда они померли. Я старше Коляна на двадцать два года. Парень ни рыба ни мясо — ни украсть, ни покараулить, альфонс хренов. Убил бы сучонка! Скорее всего так и будет. Тут за базаром пику в него кинул. Ништяк в последний момент рука дрогнула и в косяк нож всадил. Уезжать надо, но тут дела тоже есть.

— Криминал?

— А что же еще? Пора бы и подвязывать, полтинник отметил. А если по новой на нары, там и крякну.

— А ты что, киллером, что ли, стал?

— Нет, конечно. Просто должок старый получить хочу. Вот и жду, пока нарисуется эта сука.

— Я его знаю?

— Даже если бы знал, не сказал бы я тебе. А то вдруг он курковаться стал бы, а я бы на тебя подумал. Должок старый за ним, и получу я с него за все.

— Видно, серьезно он тебя достал.

— Очень серьезно.

В комнату вошел Николай с большой сумкой и двумя пакетами в руках.

— Фуу, — выдохнул он, — еле допер.

— Короче, вот что, братишка, — сказал Степан, — чтоб об этом больше не базарить. К девке ты ни на полшага. Усек?

— Да, — кивнул брат.

— Давай посуду неси и чем закусывать.

— Я консервов взял и колбасы с ветчиной, — сказал Николай.

— Так не в ШИЗО мы, чтоб пальцами жрать, — усмехнулся Степан.

— Я позвоню своим и скажу, что на ночь у приятеля останусь. — Петрович достал сотовый. — Черт, — буркнул он, — надо нажать, чтоб имя высветилось, а потом на какую-то хреновину. А вот куда сначала, забыл.

— Дай, — забрал у него сотовый Степан.

— Я надеюсь, все будет в порядке? — нервно спросила Зоя. — И ответь, пожалуйста, папа, что за друг у тебя объявился в Москве?

— Да сидели мы вместе, — послышалось в ответ. — И виделись два года назад. Короче, ты не волнуйся, Зайка, все нормально. Кстати, этот альфонс — брат его. Но больше не будет этот сучо… — Петрович кашлянул. — Ну, в общем, все нормально. Приеду завтра с утречка.

— Антонина Ефимовна и Вика будут дома. Ты только там не натвори ничего, хорошо?

— Да все будет как на рыбалке, а рыбалка шума не любит.

— Да есть там золото, — вздохнул плотный мужчина в камуфляже. — Там диких старателей гоняют. Они-то моют на лоток. И кстати, продают не очень дорого, я узнавал. Там грузины золотишко скупают. Скорее всего у них кто-то из начальства милицейского на крюк посажен, вот и живут спокойно. Надо послать туда знающего человека, и если он подтверждает, что золото есть, купим участок. Но надо торопиться, там уже лазают люди Червонного из Питера. И если он сумеет договориться с Царем, Гиви Бурджишвили, то все, нам там делать нечего. А золотишко там высшей пробы! — Он вытащил из кармана пузырек. — Вот, можете убедиться, я взял щепотку. Проверьте на пробу и поймете…

— Успокойся, Крабин, — сказал Жигунов, — чего ты так нервничаешь? Ты лучше укажи, где это. — Он развернул карту.

— Да вот тут, — показал Крабин. — Якутия. Точнее, граница Якутии около реки Хайм. Я к приятелю в Айхал летал. Вот он и сказал, что на границе Красноярского края и Иркутской области на реке Хайм, если поставить промывочный прибор, можно озолотиться за пару сезонов. Я не поверил, и мы туда слетали на вертушке. У Пашки Глухова есть вертолет, он оленей держит, и охотничья артель у него имеется. Живет кучеряво. Он меня туда оттащил. И я понял, что золото там есть. Нужно спецу посмотреть. Вы говорили, у вас есть такой. Вот и надо послать его туда с тройкой парнишек охраны. Но таких, которые тайгу знают, и лаборанта для исследования почвы. А кроме того, найти тех, кто с лотком управляться умеет, чтобы…

— Да есть такой, что и лаборант не нужен, и с лотком он на ты, — перебил его Рокин. — Но он не поедет, детей усыновлять собрался…

— Так ведь этим вполне может заняться его жена, — сказал Жигунов. — Поговорить с ней, конечно, придется, да и заплатить. С пацаном вопрос почти решен, а с девчонкой…

— Он хочет взять их сразу, — вздохнул Рокин, — чтобы вместе к нему пришли.

— Тем более, когда он приедет, все уже будет готово. А он еще и заработает прилично. Да и если задержится, то его жена…

— Но ты же прекрасно понимаешь, что она не согласится, — покачал головой Рокин.

— Деньги уговорят, — усмехнулся Жигунов. — Ты уверен, Роман, что там все на мази?

— Да зуб даю! — ответил Крабин. — Мамой клянусь, честное пионерское! — засмеялся он. — Вы что, мне не верите? Я предлагаю: все расходы за мой счет. В случае, если там ничего не будет, деньги потеряю только я. Так пойдет?

— Так без вопросов, — в один голос отозвались Жигунов и Рокин.

— Значит, я поговорю с Фроловой. — Жигунов посмотрел на Рокина. — Она сама предложит работу мужу, и он наверняка поедет. Правильно?

— Если она согласится на детей, он, разумеется, поедет. Он фанат этого дела и делает его очень хорошо.

— Тогда давайте подсчитаем, сколько все это будет стоить, — предложил Крабин.

— Да ладно, — переглянувшись с Жигуновым, сказал Рокин. — Он поедет за наш счет.

— Я тоже так думаю, — поддержал его Жигунов. — А вот мне, похоже, вам, ребята, придется доплачивать. Легче в клетку к голодному тигру войти, чем говорить с этой двуногой хищницей.

— А ножки у нее хороши! — засмеялся Рокин. — Да и вообще она…

— О ком это вы? — спросил Крабин.

— О супруге специалиста, — ответил Рокин. — Я тебе все объясню за ужином. Мы же должны отметить твой приезд… и новость, надеюсь, хорошую.

— А может, пригласить их? — предложил Крабин. — Там и уговорим.

— Нет, — возразил Рокин, — с этой стервой надо говорить наедине. Слушай, — посмотрел он на Жигунова, — а может, доверим это нашему адвокату? Кстати, с ней только он и сможет договориться.

— Она этого не знает и примет за провокацию. Рисковать нельзя. Надо, чтобы в течение трех суток Фролов улетел в Якутск. Там его встретят и проводят до нужного места. Я сумею уговорить Марину Сергеевну.

— Да поможет тебе Бог, сын мой! — торжественно произнес Рокин.

— А если не получится, — спросил Крабин, — тогда что?

— Получится, — успокоил его Жигунов. — Я поеду на встречу с ней. Тебе сообщу куда, — посмотрел он на Рокина. — А ты пошли туда Краймана. И мы как будто случайно встретимся в ресторане. Но сначала ты объясни Якову Моисеевичу его задачу.

* * *

— Добрый день, — сказал по телефону Иван. — Это Фролов.

— Что-то случилось? — спросила Маргарита Павловна. — Дети вас ждут…

— Понимаете, у меня появилась срочная работа. Мне придется на некоторое время уехать. Я пытался объяснить начальству, что сегодня я не могу, но они… — Фролов вздохнул.

— Успокойтесь, Иван Михайлович, я объясню детям, они поймут.

— Спасибо вам, Маргарита! Вы чудо, а не женщина. Огромное вам спасибо. Я обязательно позвоню вам.

— Подождите… — удивилась Марина. — Кто это говорит?

— Тот, кого вы возненавидели после разговора о детях, — ответил Жигунов.

— Господин Жигунов, если не ошибаюсь!… Чему обязана?

— Необходимо с вами поговорить. Вы можете заработать и решить свои проблемы.

— Вот как? — усмехнулась Марина. — Ну хорошо. Когда и где?

— Все будет в лучшем виде, — заверил Рокина импозантный мужчина средних лет. — Задачу понял. Куда мне отправляться для нечаянной встречи с Жигуновым? Только вот боюсь, господин Жигунов с его прямотой может все испортить. Кстати, она не мегера? Я имею в виду внешние данные.

— Увидишь — обалдеешь! — подмигнул ему Рокин. — Сейчас Сашка должен позвонить, он скажет, куда тебе ехать. Надеюсь на тебя, Яков Моисеевич.

— Не подведу, — улыбнулся тот.

Прозвучал вызов сотового. Рокин поднес телефон к уху.

— «Космос», — послышался голос Жигунова. — Она обещала быть в два. Но скорее всего опоздает минут на десять. Пусть Крайман подъезжает и держит нас в поле зрения. Когда я уроню зажигалку, пусть он появится.

— Ну вот!… — Алеша чуть не заплакал.

— Это, наверное, из-за меня, — не по-детски серьезно проговорила русоволосая девочка.

— Перестаньте! — Нажав под столом вызов на номер Фролова, Маргарита, немного подождав, отключила телефон. — Я уверена, что он на работе. У него очень важное дело сегодня, и он все вам расскажет. Ну хватит, — она обняла детей, — вот увидите… — Неожиданно прозвучал телефонный вызов. Маргарита увеличила громкость и поднесла телефон к уху. — Детский дом, — официально заговорила она. — С вами говорит Маргарита Павловна Сазонова, директор…

— Здравствуйте, Маргарита Павловна, — ответил Фролов. — Вы не могли бы позволить моим детям поговорить со мной?

— Да это же папа! — радостно закричал Алеша и протянул руку. — Дайте, пожалуйста, поговорить с ним.

— Ну хорошо! — Пряча улыбку, Маргарита протянула ему телефон. — Поговори.

— Папа! — закричал мальчик. — Это я! А почему ты не приехал? Аленка говорит…

— Я был очень занят, — ответил Фролов. — Но скоро и ты, и Аленка будете жить со мной. Я надеюсь, Аленка станет тебе хорошей сестрой.

— Я буду самой лучшей сестрой! — со слезами закричала девочка. — Я очень хочу, чтобы у меня были папа и мама! Очень-очень!

— Скоро мы будем вместе, — сказал Фролов.

— Скорей бы! — в один голос крикнули дети.

И директор дома, красивая, сильная и властная женщина, поспешно отвернулась и заплакала от радости.

— Вы умеете выбирать вино. — Марина сделала глоток из бокала.

«Чертова кукла, — улыбаясь, думал Александр. — Кажется, я переоценил свои возможности».

— Значит, я должна отпустить Ивана на работу в Якутию, а сама усыновлять этих детдомовцев?

— Ну да! — Он выпил рюмку водки. — И вам за это заплатят две тысячи евро. Вы можете потянуть время, в конце концов заболеть. Но Иван Михайлович должен уехать, будучи твердо уверенным, что вы займетесь этим делом…

— Секунду, Жигунов. А деньги я получу сразу или после того, как заберу детей?

— Черт! — Жигунов уронил зажигалку. Поднял ее и вдруг крикнул: — Яшка!

— Кого я вижу! — Широко улыбаясь, к столику подошел Крайман. — Жигунов, кто эта прелестная дама? — Марина с любопытством посмотрела на него. — А я вас разыскиваю, Александр Викторович. На звонки вы не отвечаете. Хотя я вас понимаю! — Улыбаясь, он взглянул на Марину. — С такой женщиной все остальное кажется несущественным, даже полумиллионный контракт.

— Черт, — буркнул Жигунов. — Я действительно забыл. Впрочем, — он посмотрел на часы, — я успею. Разумеется, при условии, что Марина Сергеевна отпустит меня.

— Если мадам позволит, — сказал Яков, — я возьму переговоры на себя. Суть я знаю и думаю, что мы сумеем принять правильное решение. В этот момент у включившегося на связь сотового Жигунова прозвучал вызов.

— Да, — ответил он.

— Послушайте, Александр Викторович, — он специально не убрал громкость, прорычал мужской голос, — я понимаю, вы деловой человек, но позволю вам заметить, что я тоже не подметаю по утрам тротуар!

— Еду, Евгений Потапович, — виновато отозвался Жигунов. — Простите, ради Бога, Марина Сергеевна, дела, черт бы их побрал. Но я думаю, вы не станете возражать, если разговор продолжит Яков Моисеевич.

— Ни в коем случае, — улыбнулась она. — Скажу даже больше: с вами разговаривать было не очень приятно. Вы резки, и у нас совершенно разные точки зрения на большинство вопросов.

— Отлично, — облегченно вздохнул Жигунов. — Кстати, я от вас тоже не в восторге, — не удержался он и, кивнув, быстро пошел и выходу.

«Ну и стерва, — подумал Жигунов. — Когда я говорил, что она сможет обмануть мужа, взяв дело об усыновлении на себя, такой сволочью себя чувствовал… А ведь она скорее всего так и сделает. — Остановившись, он оглянулся. Марина и Яков оживленно разговаривали. — И Яков подскажет наиболее подходящий вариант обмана. Черт возьми, неудобно чувствовать себя сволочью. Но бизнес есть бизнес. Нам еще надо твердо встать на ноги. Так что Фролов не первый да и далеко не последний…»

— Подождите, — покачал головой Фролов, — это, конечно, очень заманчиво. Я давно мечтаю побывать в Якутии. И я бы с радостью принял ваше предложение, но не могу. Вы знаете ситуацию с детьми. Я не могу оставить их там, так что извините, но я не могу.

— Очень жаль, — проговорил Рокин. — Мы на вас рассчитывали. Но, как говорится, на нет и суда нет. Тем более усыновление — дело святое. Ну что ж, буду искать вам замену. Равноценную, конечно, не найдем, но что-нибудь придумаем.

— Я с великим удовольствием отправился бы туда, но дети для меня сейчас важнее всего.

— Понимаю, Иван Михайлович. Это вы нас простите, мы должны были подумать об этом. Наш адвокат займется вашим делом, и, надеюсь, все будет быстро и хорошо. Конечно, усыновление Алексея можно было бы ускорить и…

— Я хочу забрать обоих сразу.

— Разумеется. Удачи вам и до свидания. — Фролов крепко пожал ему руку. — А силенка у вас ой-ой-ой! — потряхивая ладонью, улыбнулся Рокин.

— Стараюсь поддерживать форму. До свидания, и еще раз извините. — Фролов вышел.

— Иван Михайлович! — крикнул Рокин. — Подождите! Я совсем забыл… — Выйдя из-за стола он протянул Фролову большую куклу и гоночный автомобильчик. — Это вашим детям.

— Спасибо, — растерянно проговорил Фролов.

— Значит, на вас можно рассчитывать? — улыбнулся Крайман.

— Конечно, — улыбнулась и Марина. — Спасибо вам, вы не знаете, как помогли мне.

— Ловлю вас на слове! — Яков поцеловал ей руку. — И в знак благодарности вы должны отужинать со мной в прекрасном и очень уютном…

— Позвоните мне в пять, — не дала договорить ему Марина.

* * *

— Привет, Зубов! — проговорил дежурный капитан милиции. — Вернулись все?

— Все, — кивнул рослый молодой мужчина в камуфляже. — У вас тут как?

— Пестунова убили позавчера, на МКАД ночью застрелили. Кто, пока не знаем. И майора Субботина посадили.

— Понятно, давно пора. А так все спокойно?

— Тебе скорее всего всучат дело о разбойниках.

— Уже знаю.

— Дома был?

— Нет. Да, собственно, вся моя семья здесь. — Зубов засмеялся. — Домой потом, сейчас отчитаюсь — и все: ванна, отдых и звонок любимой женщине.

— А она замуж не вышла?

— Неудачно шутишь, Копин. Моя не такая.

— А почему тогда предложения не делаешь? — протянул ему руку подошедший подполковник.

— Да тут чисто материальные дела, — ответил Зубов. — Вот когда повысят нам зарплату, то, может быть…

— Во-первых, когда это случится!… — засмеялся подполковник. — Во-вторых, она все равно будет богаче тебя в разы.

— Повысят перед выборами, — сказал Зубов. — Но вдруг выиграю миллион?! — рассмеялся он.

— Выиграешь, как же, — проворчал подполковник. — Самому смешно стало.

— Простите меня! — Фролов обнял детей. — Работа задержала, а работать надо, не могу же я нищим быть с вами.

Аленка разглядывала куклу, Алеша изучал пульт машинки. Стоящая у двери кабинета Маргарита Павловна, улыбаясь, смотрела на них. Вздохнула и вошла в кабинет.

— А когда мы будем у вас? — тихо спросила Аленка.

— Не у вас, а у тебя, — улыбнулся Иван. — Не будешь же ты папу звать на вы. Очень скоро. Я хочу сразу забрать вас обоих, чтобы вы вместе пришли к себе домой. Правильно? — посмотрел он на Алешу.

— Правильно. Аленку без меня обижать будут. А почему мама не приходит?

— Она очень занята и передает вам привет. Это, кстати, она купила, — кивнул он на куклу.

«Простите меня за обман», — подумал он, увидев счастливую улыбку Аленки.

— Все прекрасно, — сообщила по телефону Марина. — Мне подсказали, как все устроить. Он уедет зарабатывать деньги. Ну а когда вернется…

— Тогда все ему и объясним, — усмехнулся бритоголовый.

— Я люблю тебя, Артур.

— Я тоже без ума от тебя, милая.

— Ночью на Кольцевой завалили мента, — проговорил Интеллигент. — Сейчас милиция на взводе, проверяют почти всех. За своего менты землю рыть будут. Твою мать, не вовремя это. Как бы Маркина…

— А ты думаешь, все получится? — спросила Людмила.

— Уверен. Правда, не совсем вписывается в это дело Швед, и я чуть было не…

— Да никто этого не заметил.

— Швед заметил, я это по его глазам понял.

— И черт с ним. Но как бы действительно после получения денег Шар и Овод не уехали.

— Да никуда они не денутся. Прежде всего они боятся, что их возьмут. За Шаром два убийства, и за Оводом труп. Не считая трех или двух грабежей. Им документы нужны, и они сделают все, что надо, лишь бы им состряпали документы, а я им обещал. А вот в Шведе я не уверен, хотя как к бойцу к нему претензий нет.

— Тогда чего ты беспокоишься? Мавр сделает дело и может уходить!…

— Он уголовник, у них есть свои блатные законы. Вот я и…

— И зря. Он гастролер и не имеет никаких контактов. В зоне, может, и ведет себя соответственно, но сейчас он живет для себя, и плевать ему, кого и где грабить. Я вот заметила, что он повелся, когда узнал, что убил водителя в Зеленограде. Теперь ничего не изменишь, но все-таки…

— Это даже к лучшему, что на нем висит труп. В общем, надеюсь, скоро мы станем богатыми.

* * *

— Артур Константинович, — заглянула в кабинет миловидная молодая женщина, — к вам из Астрахани от Амфибии.

— Я ждал их, зови. И приготовь все соответствующее, Лера.

— Конечно, шеф! — Она отступила в сторону.

— Серьезно у тебя, Берг, — входя, проговорил полный мужчина в темных очках. — И барышни ничего. Позабавиться с ними нельзя?

— Для забав существует другая категория, — усмехнулся Артур.

— Да я не обожаю путан. А вот с такой, как она, — он кивнул головой на дверь, — чувствуешь себя совсем…

— Хватит, Георгий, — остановил его второй, усатый мужик. — Давай к делу. Ты нам обещал выплатить…

— Секунду, Матрос, — сказал Артур, — я не понимаю твоих претензий. Мне казалось, с Амфибией все вопросы решены и…

— Короче, вот что, — не дал договорить ему Матрос. — Правила изменились. Мы тебе товар, ты сразу бабки. И без всяких там реализаций.

Артур взглянул на Георгия.

— Но ведь с Амфибией…

— Ты слышал, что я базарил? — перебил его Матрос. — И за продукты, которые менты…

— Коньяк! — В кабинет вошла Лера.

— Потом, — буркнул Артур.

— Неси, красавица, — кивнул Георгий. — А ты засунь свое жало обратно, — добродушно посоветовал он Матросу. — Базар был только про долг. Бабки уже на месте, мне Амфибия звякнул, так что закрой рот.

— Да ты чего, Кок? — Матрос ожег его взглядом.

— Умри, сука! — рявкнул тот.

Матрос мгновенно замолчал и плюхнулся в кресло.

— Извини, красотуля, — ласково обратился Георгий к вздрогнувшей от его рыка Лере, — все путем. Просто он место свое забыл. Еще раз загрубишь, домой приедешь кусками. Все путем, Артур. Мы хотели должок с тебя стрясти, но Амфибия цинканул по мобиле, что все путем. Наливай, крошка! — Он слегка похлопал Леру по заду. — И будь любезна, куколка, — кивнул он на окно, — там в тачке парнишки скучают. Вынеси им пойла какого-нибудь и хавки.

— Извините, — Лера растерянно посмотрела на Артура, — хавка — это…

— Жратва это! — хохотнул Кок. — Их там шесть харь, мы на двух тачках прикатили. Менты, блин, задолбали, особенно перед столицей. А ваша МКАД гребаная вся забита, от Каширского до Ярославского три часа катили. Да еще там какие-то работы. Нашли время. — Кок взял у Леры рюмку с коньяком, понюхал. — Ништяк пойло! — Он залпом выпил. — Ты про парнишек не забыла?

— Им уже все отнесли, — ответила девушка.

— Шустро тут у тебя все делается, — взглянул на Артура Кок. — Ну давайте вмажем за все хорошее и чтоб нас менты не хапнули, — подмигнул он насупившемуся Матросу. — Ты, бродяга, не парься, придет время — в люди выбьешься. Годков десять оттянешь в зонах, там из таких, как ты, людей делают. И поймешь, что рычать надо, когда не понимают по-хорошему. А наезжать сразу — себя не уважать.

— Так, — сказал Артур, — останетесь здесь. Я вам покажу ночную Москву и…

— А ты чё, — усмехнулся Матрос, — думаешь, мы не видели ночью твоей столицы гребаной? Знаешь, сколько тут лохов…

— У нас разные понятия о ночной Москве, — улыбнулся Артур.

— Ты чё, — Матрос приподнялся, — крутой, что ли?

— Не умеешь ты мужиком быть! — Кок плеснул коньяк в лицо Матросу. Схватившись за глаза, тот взвыл. — Иди умойся. А ты, девушка, покажи ему, где спать.

— А он приставать не будет?

— Запросто, — усмехнулся Кок. — Пусть кто-нибудь из мужиков проводит.

— Милый, — Марина встретила Ивана у двери, — тебе звонили из компании.

— Знаю, — буркнул Иван. — Они хотят, чтобы я поехал в Якутию на месяц или, может, чуть больше. Я бы с большим удовольствием поехал. С детства мечтаю там побывать. Кто-то мечтает о необитаемых остротах, о сокровищах пиратов или еще о чем-то, а я всегда хотел побыть в Якутии. В центре Якутии я был. А тут как раз далеко от обжитых мест и…

— Почему ты не согласился? — перебила его Марина.

— Дети. Не могу же я их обмануть. Конечно, вроде бы можно было и по возвращении все оформить, усыновление Алеши уже почти готово. Но я хочу забрать сразу обоих. Чудная девчонка Аленка, она спрашивала о маме. Мне Рокин дал для нее куклу, а Алешке машинку гоночную. Я сказал, что кукла от мамы. Она очень обрадовалась. Плохо, что ты не…

— Вот что, Иван, я сегодня разговаривала с адвокатом, и он сказал, что все оформить могу и я. Ты просто напишешь согласие на удочерение этой девочки. Я объясню комиссии, что ты уехал в командировку, и теперь этим будем заниматься мы с адвокатом. К твоему возвращению все будет готово, мы встретим тебя втроем.

Иван недоверчиво смотрел ей в глаза.

— Ты серьезно?

— Вполне. В конце концов, девочка и мальчик — это здорово. Я была не против Алеши, но боялась, что ты совсем меня забудешь. И так со своей работой ты меня почти не замечаешь. А когда я узнала, что ты хочешь взять еще и девочку, то обрадовалась. Я стану хорошей матерью! — Она обняла его.

— Что с тобой? — удивленно спросил Иван. — Я тебя совсем не узнаю.

— Ну вот… — Вздохнув, она разжала объятия. — Я думала, ты обрадуешься.

— Да я просто счастлив! Ей-богу! — Он неумело перекрестился. — Милая моя, я… — Не находя слов, он поцеловал жену.

«Значит, Интеллигент решил бросить каких-то братков, — сидя за столиком в баре, думал Швед. — Знает примерную сумму и откуда и куда везут. Он не скрывал, что есть наводчик. Так… — Взяв кружку с пивом, он сделал несколько глотков. — Если все получится, то опасаться уже надо будет не столько ментов, сколько хозяев бабок. Хотя в гробу всех я видел. Я сам по себе живу, никто ничего мне предъявить не может. Если за это дело хапнут, то будет пожизненное, а там предъяв не бывает. Ходишь вверх жопой, и руки, как ласты, назад и вверх. Я не дамся живым. Пожизненное не для меня. Лучше себе пулю всажу, если успею. — Он усмехнулся. — Надо еще учитывать, что могут взять неожиданно. Менты сейчас этому научились. Значит, нужна лимонка, взорвать себя я успею. — Он закурил. — А зачем я себя раньше времени приговариваю? Надо как-то Таньке сказать, что я на работу устроился и деньги будут, и что я люблю ее, и что очень рад ребенку. А как сказать? — Тряхнув головой, он вздохнул. — Она меня просто пошлет. Черт, а ведь она мне нужна. И пора завязывать. Я за эти дела взялся не от желания миллион хапнуть, а от обиды. Первый раз за чужое похмелье трояк получил. Обида замучила. Да и жизнь…»

— Швед, — послышался удивленный голос. Он спокойно взял кружку и стал допивать. — Швед! — К нему подошел коренастый мужчина. — Не узнаешь?

— Вы мне? — взглянул на него Эдгар. — Я русский.

— Да хорош тебе! — Тот сел. — Я Жорка Цыган. Мы с тобой…

— Послушайте, я сейчас вызову милицию.

— Неужели, блин, ошибся? — поднимаясь, удивленно проговорил Цыган.

— Именно так, — спокойно ответил Эдгар.

— Ну, извиняй, мужик, — пробормотал Цыган и, оглядываясь, пошел к выходу.

«Цыган, — мысленно усмехнулся Эдгар. — Киллер-любитель из Курска. Наняли его, и он сразу влип. Трубой хотел неверного мужа одной богатенькой барыни жизни лишить. А у того два охранника. Самому Цыгану чуть башку не размолотили. Но он одного из охраны покалечил и тому фраеру все-таки челюсть свернул. С ментами еще схватился. И получил шесть лет. Выглядит неплохо. Чувствуется, что при деньгах. Значит, сумел что-то в жизни сделать… Позвонить Таньке или не надо? — Он достал сотовый. — Пока не стоит. Еще не ясно, как там выйдет. Надо дорогу проверить и место наметить, а ментов кругом полно, товарища их убили. А завтра надо ехать. Маркин что-нибудь придумает. Но ствол возьму с собой. На пожизненное я не пойду. Да мне уже и без трупа лет двадцать светило бы. А это то же самое. Только в зоне как-то повеселее!…» Он налил себе водки.

* * *

— Да все будет нормально, — сказал по телефону Маркин. — Никто ничего не понял. А если и поняли, что из этого? Главное, чтобы сразу не испугались. Когда дело? Или ты меня на… — Замолчав, он стал слушать Интеллигента. — Ладно, все будет как надо.

— Слышь, Пашка, — обратился к Шару Овод, — а может, действительно деньги возьмем и свалим? Шесть «лимонов», — мечтательно проговорил он. — Даже не верится, что я миллионером буду. А ты…

— Да я бы тоже ушел на хрен, — ответил Шар. — Но ксивы нужны, без них нас с ходу повяжут. Как ксивы будут, исчезаем. Да и ништяк, что еще делюга будет. Там тоже не меньше чем по «лимону» возьмем на каждого. Так что до ксив никуда не дергаемся.

— Знаешь, а я чего-то боюсь. Не этих, которые на джипе «лимоны» повезут, а потом. Что-то там неясно. И чувствуется, что бабок чуть ли не вагон будет. Если государственные, то, прикинь, ФСБ на уши все поставит.

— Не боись, — успокоил его Шар. — На государство Интеллигент не позарится. Ему тоже на хрен это не нужно. Скорее всего какой-то новый русский с бабками поедет, вот его мы и тряханем. Когда все узнаем, тогда и решать будем. Например, я на Шведа ориентируюсь. Он не то, что Маркин, он свое мнение имеет и на дурочку тоже наверняка не подпишется. В общем, видно будет. А на крайняк свалим раньше. Главное, сейчас дело гладко сделать.

— Я же говорила, — покачала головой Татьяна, — мне больше не звони. — Отключив телефон, она тяжело вздохнула. — Я думала, ты обрадуешься. А получается, что я стану матерью-одиночкой. Ну и черт с вами со всеми. Я буду очень любить тебя. — Она погладила упругий гладкий живот. — А Эдгар… Просто придумала я себе настоящего мужчину, который станет любящим мужем и заботливым отцом. Но наверное, таких не бывает. Я рожу сына и назову его Эдгаром. А если девочка? Люба, как напоминание о несчастливой любви. Я же в первый раз по-настоящему влюбилась. Кем бы он ни был, что бы с ним ни случилось, я бы ни за что его не оставила. Романы были, но быстро кончались. В моей жизни были два мужчины. Первый — Ленька Жердин, хороший парень, наверное, все бы у нас с ним получилось, если бы он не погиб. Но я его просто держала рядом. А вот Эдгар…

— Подождите, — удивился Рокин, — вы согласны? А как же…

— Жена все сделает, — отозвался Фролов. — Она чудо. Я, честное слово, не ожидал от нее такого.

— Извините, Иван Михайлович, но я вас выслушаю в другой раз. Дело в том, что мы уже нашли другого кандидата. И я сейчас же позвоню и дам отбой этому товарищу. Разумеется, если вы…

— Да-да, — поспешно проговорил Фролов. — Я готов выехать немедленно.

— Отлично. Завтра в девять часов утра за вами приедет машина, и мы все решим. Значит, вы согласны?

— Да, — ответил Фролов.

«Он меня так не целовал, — думала Марина. — Я сегодня имела двух мужчин. Думала, с Ванькой буду просто изображать страсть, а он неожиданно завел меня. А Яшка… Правда, с ним только поцелуй на прощание. Зато Артур в постели просто…»

— Мариночка, — позвал ее Иван, — помоги мне собрать вещи. Утром я заеду в детдом. Детям, конечно, ничего говорить не стану, а вот Маргарите Павловне ситуацию объясню. Поэтому лучше все приготовить заранее.

— Подожди, ты думаешь, что завтра уже…

— Конечно. В тех местах могут появиться люди другой компании, поэтому все нужно делать очень быстро. Спасибо тебе, милая, — он поцеловал ее, — ты великолепная женщина и прекрасный человек.

–…стоял впереди Магадан, — нестройно пели Афанасий и Степан, — столица Колымского края.

— Кто это? — тихо спросил открывшего дверь Николая длинноволосый парень.

— Брат с кентом лагерным, — зло ответил тот. — Помнишь Вику?

— Еще бы такую шкуру не запомнить, — усмехнулся длинноволосый.

— Дед ее с моим братом в зоне вместе чалились. И этот старый козел пришел мне голову откручивать. А брат поддержал его. А ведь все было так близко. Я бы сделал Вике ребеночка и стал бы зятем ее мамки и имел бы и квартиру, и машину. И принес черт этого старого козла!…

— Сказал бы нам, мы бы его…

— Лучше не надо, Степка мне тогда такое устроит. Оказывается, этот дедок тот еще зверюга. Помог брату два года назад, когда Степка в Хабаровск ездил, дела у него там какие-то были. В общем, спас его или что-то в этом роде. Хрен с ней, с Викой, найду еще какую-нибудь телку с богатыми предками. Но желательно без пахана. И мамашу, тещу будущую, можно ублажить. В общем, не пропаду. Правда, тут вариант был стопроцентный, и вдруг облом.

— Кто? — спросила Вика.

— Позови маму, — ответил ей мужской голос.

— Сейчас. Мама! Тебе с работы звонят по домашнему телефону!

— Иду! — Зоя вышла из кухни и взяла трубку.

— Здравствуй, Зойка, — сказал ей Зубов.

— Володя! — обрадовалась Зоя. — Ты вернулся? С тобой все в порядке?

— Жив-здоров и хочу тебя видеть.

— Зубов! Господи, как я по тебе соскучилась! Ты где?

— У магазина напротив, — ответил Владимир. — Мой сотовый приказал долго жить, а номер…

— Я иду! — Положив трубку, она бросилась к двери.

— Ты куда, мама? — спросила выглянувшая из своей комнаты дочь.

Зоя, не отвечая, выскочила из квартиры.

— Куда это она? — испуганно спросила Вика Антонину Ефимовну. — С дедушкой что-то случилось?

— Да вон взгляни, — ответила женщина.

Вика посмотрела в окно и увидела мужчину в камуфляже с букетом роз.

— А-а, — вздохнула Вика, — Зубов вернулся. Ай да мама, целоваться будет у всех на виду!…

— Что тут такого, коли любят они друг друга? Владимир стесняется, что он беднее Зои. А так давно уже поженились бы.

— Мое мнение, значит, никого не интересует? — насмешливо спросила Вика.

— Да уж негоже тебе мать попрекать, не мешай ей.

— Я так соскучилась, — счастливо улыбаясь, прошептала Зоя, — ужасно. А ты почему не писал и не звонил?

— Не хотел. Да и некогда было. Я приехал, и вот ты. А слышать твой голос и знать, что не смогу обнять тебя, — это слишком.

— Куда пойдем? — после долгого поцелуя спросила Зоя.

— Ко мне. Надеюсь, Вика не устроит скандал?

— Сейчас нет. Отец приехал. Правда, я немного боюсь вас знакомить.

— Знаю я его отношение к милиции, — рассмеялся Зубов. — Но все равно знакомиться придется.

— А ты когда на мне женишься? — Зоя посмотрела ему в глаза. Он вздохнул. — Володька, ты ведь не станешь богаче, а я не брошу свое дело. Решайся, капитан, или я найду себе другого.

— Убью его сразу. Отсижу срок, выйду нищим и устроюсь к тебе в охрану. Поехали! — Он повел Зою к своей «десятке».

Она повернулась к дому и помахала рукой.

— Ну чисто девчонка! — улыбнулась Антонина Ефимовна. Вика молчала.

— Ну все, — кивнул Рокин, — Фролов едет. И кстати, в Москве сейчас находится Афанасий Петрович Мишин. Надо с ним встретиться и предложить поехать с Фроловым. Они уже три раза работали вместе, и Фролов единственный, кто ладит с Петровичем. Ты, — посмотрел он на плотного мужчину, — найдешь Петровича и поговоришь с ним. Впрочем, искать его не надо, Петрович у своей дочери, Зои Афанасьевны Мишиной. Да-да, — увидев, что сидящие за столом переглянулись, кивнул он. — Она хозяйка салона «Российские меха». Зоя Афанасьевна сама добилась своего теперешнего положения. А начинала она с крабовых палочек. — Он засмеялся. — А тебе отдельное спасибо за Марину Сергеевну, — он взглянул на Краймана, — я не думал, что у тебя что-то получится.

— Подставили Фролова, — проворчал Жигунов. — Он нам этого не простит.

— Секунду, Александр Викторович, — улыбнулся Яков. — А при чем тут мы? Мы только предложили работу и взяли на себя переговоры с его супругой, а она твердо пообещала, что сделает все необходимое. В случае если госпожа Фролова обратится к нам, наши адвокаты и я поможем. Но если говорить откровенно, я не думаю, что она обратится. Да и вообще в большом сомнении, что она будет что-то делать. Кстати, разговор с ней начали вы, Александр Викторович. — Жигунов негромко выругался. — Я не понимаю ваших эмоций. Бизнес есть бизнес, а кроме того, мы действительно хотим помочь Фроловым. Но если супруга против, не можем же мы насильно…

— Почему не можем? — перебил Жигунов.

— Вы ведь понимаете, что для усыновления необходимо согласие обоих супругов.

— Но когда Фролов это начал, значит, она не была против.

— Если Фролова будет заниматься усыновлением, мы ей поможем, — прекращая разговор, сказал сидящий во главе стола полный мужчина с седым ежиком. — Что у нас есть по Хабаровску?

— Месторождение для тех мест большое, — ответил Рокин. — Сейчас добыча золота ведется с помощью проходнушки. Мониторы пока установить не удалось — дожди.

— Черт вас всех возьми, — процедил седой ежик, — кто там у руководства?

— Сергеев, — ответил Жигунов. — Но ваш племянник, Илья Андреевич, ему мешает…

— Чтоб завтра же племянника там не было.

— Есть, Илья Андреевич! — гаркнул Рокин.

«Господи, — думала лежавшая на кровати Зоя, — как хорошо, когда он рядом. Сейчас он возится на кухне. Скорее всего готовит свое фирменное блюдо — картошку с колбасой. И довольно вкусно! — Она засмеялась. — Представляю, что сейчас думает Вика».

Зубова Зоя встретила три года назад. Тогда она уже преуспевала. От мужчин держалась на расстоянии письменного стола. Только деловые встречи. И вот однажды она на старой «восьмерке», своей первой машине, столкнулась с навороченным «мерседесом». И хотя было очевидно, что в столкновении виноват водитель «мерса», он и двое его дружков с матом набросились на Зою. Угрожали сжечь ее вместе с этой рухлядью, изнасиловать на капоте отечественного хлама. Вызвать милицию ей не дали. Привыкшие не вмешиваться москвичи и гости столицы просто не замечали женщину, окруженную тремя здоровяками в кожанках. И тут появился какой-то человек. Он подошел и мгновенно схватил поднятую для удара руку одного, отбросил его в сторону. И довольно быстро управился с остальными. Представился ее спаситель просто — Зубов. Зоя уехала. Через два дня зазвонил телефон, Зою спросили, не хочет ли она как-то отблагодарить Зубова. Зоя резко ответила, что она пришлет ему ящик водки, и отключила телефон. Через три дня Зубов встретил ее возле дома и серьезно спросил, где обещанный ящик водки. Зоя повела его в магазин и купила ящик водки. Зубов вынес его в соседний двор. Зоя заглянула туда и увидела, что он разбивает бутылки над контейнером для мусора, а четверо бомжей слезно умоляют оставить хоть бутылочку. Зубов разбил последнюю, дал им денег и посоветовал купить еды. Зоя остановила проходившего мимо Зубова и попросила прощения. Далось ей это с большим трудом. Зубов пригласил ее на день рождения друга. Она неожиданно для себя согласилась. На дне рождения она узнала, что капитан Зубов — инспектор МУРа. После Владимир объяснил, что свидания наедине он боялся, учитывая ее сволочной характер. Зоя рассмеялась. Они стали встречаться. О том, что Зоя успешный предприниматель, Зубов узнал через месяц и пропал. Зоя пыталась разыскать его. Только после того, как она обратилась к его приятелю, на чьем дне рождения они были, она узнала, что Зубов уехал на Кавказ в отряде милиции. Его не было три месяца, и Зоя поняла, как ей нужен этот человек. Она привыкла к тому, что за все платит Зубов, к тому, что ни в коем случае нельзя делать ему дорогих подарков и не покупать на свои деньги продукты. Она понимала, что его тяготит то, что она богата. Тему материальных благ они не затрагивали вообще. Зубов не был женат, родители его погибли в авиационной катастрофе за четыре года до их знакомства. Из родственников у Зубова был только двоюродный брат, участковый инспектор в Саратовской области, и все.

Зоя вздохнула.

— Я люблю тебя, капитан, — прошептала она, — но твоих дурацких принципов не принимаю. И как тебя переубедить, я не знаю.

— Сейчас будет ужин при свечах, — вошел в комнату Зубов. — Шампанское под столом, фужеры на столе. Закуска — фрукты. Как здорово, что ты у меня есть! — Он сел рядом и поцеловал ее.

— Женись на мне, Зубов, — прошептала Зоя.

— Давай об этом чуть позже, — виновато попросил он.