Самородок в чулке

Борис Бабкин, 2009

Золото. Таежное золото. Из-за него кипят нешуточные страсти в Москве и Питере. Им пытаются завладеть и мафиози, и внешне законопослушные бизнесмены, и нечистые на руку банкиры и чиновники. Неизвестно, кто из них окажется опаснее в этой борьбе. Указать путь к этому сказочному богатству, спрятанному в таежной глуши, может только Иван Фролов – простой геолог, обладающий подлинным талантом отыскивать новые золотые месторождения. Сейчас ему удалось открыть настоящее сибирское Эльдорадо. И охотники за золотом уже заранее планируют, что пустить в ход, чтобы вынудить его «поделиться» информацией, – подкуп или ложь, шантаж или угрозы?

Московская область

— Здесь, по-моему, самое то, — остановил «шестерку» Маркин.

— А мне без разницы, — отпив пива из бутылки, отозвался сидящий рядом Швед. — Хоть у поста ГИБДД, хоть у МУРа.

— Тебе все равно, влипнем или уйдем? — посмотрел на него Маркин.

— Не влипнем, точно. Правда, есть одно пожелание.

— Какое? — помолчав, все-таки спросил Маркин.

— Работать вдвоем плюс Спортсменка и Таксист. Не нравятся мне эти кулацкие потомки.

— Да хорош тебе, — сказал Маркин. — Сейчас надо брать этих братков и…

— Стоп. Ты сказал то, что не договорил Интеллигент. Ты с ними в одной упаковке?

— Просто я понял, как и ты, что не договорил Интеллигент. Но мне все равно, кто повезет деньги, в том числе и мои «лимоны». А тебе?

— Мне все без разницы. Я вообще против всяких законов, государственных и воровских. Я живу по своим принципам и понятиям, они только кое в чем совпадают с так называемым воровским законом. Ты ведь понимаешь, что братва будет нас искать, а это в отдельных случаях хуже, чем ментовский розыск…

— Хрен с ними, через недельку, может, через пару, сделаем главное дело и разбежимся, каждый сам на сам. Что меня сдадут, не боюсь. Я надеюсь, денег будет достаточно, чтобы купить себе новую жизнь где-нибудь за границей. В России рано или поздно менты выйдут на тех, кто взял джип. А узнает ментовка, узнает и братва, так что я сразу уеду за бугор. А ты…

— Давай без планов на будущее.

— Значит, здесь, удобно, — вернулся к делу Маркин. — Домов рядом мало, и два поворота впереди. Удобно. Машина выскочит оттуда и блокирует дорогу, сзади тоже подопрем каким-нибудь грузовиком и…

— Мы будем в камуфляже и масках, — перебил его Эдгар. — Братки подумают, что это ОМОН, и за стволы не схватятся. Поэтому потерь не будет.

— Верно. А ты умеешь находить неожиданные решения.

— Однажды так уже было.

«Так у тебя еще не было, — мысленно усмехнулся Маркин. — Точнее, не будет».

— Они уехали, — сообщил по телефону Интеллигент.

— Ты уверен в них? — спросил мужчина.

— Абсолютно.

— Надеюсь, ты не обманешь моих ожиданий.

— Черт возьми, — обрадовался Фролов, — это хорошо, что едешь ты. Честное слово, если бы знал, что ты будешь, не стал бы дергаться.

— Да я сам только что узнал, что еду, — сказал Афанасий Петрович. — Но деньги не помешают, да и соскучился по работе. А с кем-то другим никакого желания нет. Последний раз был с двумя придурками в Красноярском крае. Предупредил — костер разводить только там, где укажу, кругом сухая трава и деревья усохшие. Искра, и все запылает. Так они развели костерок под деревом, чайку захотели. И запылало, едрена корень! Хорошо, рядом ручей был. Еле потушили. Я чуть обоих не пристрелил по закону военного времени, мать их в кочерыжку! — Он плюнул. — А другие…

— Идите выбирать то, что возьмете с собой, — улыбаясь, прервал его молодой мужчина.

— Пошли, Петрович, — сказал Фролов. — А обо всем расскажешь вечерами у костра в Якутии.

— Ой и много же я тебе баек припас! — подмигнул ему Петрович и посмотрел на троих крепких парней в камуфляже. — Как я понимаю, эти орелики с нами? — спросил он Жигунова.

— Да. Начальник вашей охраны Алик Судин, — представил тот худощавого мужчину.

— Ну, прямо скажу, не Геракл, — взглянул на него Петрович.

— Спасибо за оценку, — улыбнулся тот.

— Не обидчивый, и то слава Богу. — Петрович усмехнулся.

— Когда они вылетают? — спросила по телефону плотная женщина.

— Сегодня, — тихо ответил мужчина. — В одиннадцать…

— В Якутске их будут встречать?

— Не знаю.

— Постарайся узнать, — недовольно проговорила она. — И желательно собери сведения обо всех. Понял?

— А где Афанасий Петрович? — спросил Зубов.

— Папа улетел, — вздохнула Зоя, — его неожиданно вызвали.

— Он кое-что просил передать. — К нему подошла Вика. — Надеюсь, вы помните меня? — протянула она руку. — Я…

— Да уж не забыл! — Шагнув вперед, Зубов полуобнял ее. — Здравствуй, Виктория. Что велел передать дед?

— «Если ты их обидишь, — посмотрев на мать, Вика улыбнулась, — я с тебя сниму шкуру и уложу на муравейник. И чтоб, когда я вернусь, ты был вполне законным зятем». — Она засмеялась. — Слово в слово.

— Да, есть над чем подумать. Без кожи на муравейнике! — Зубов передернул плечами. — Сразу видно, старый таежник. Обидеть я вас никогда не обижу. А насчет зятя… — Он вздохнул. — Надеюсь, это решится очень скоро.

— Банк ограбите? — спросила Виктория.

— Скорее всего да. Иначе где я…

— Но за вооруженное нападение на банк дадут самое малое лет десять, — перебила девушка.

— Хватит! — сердито остановила ее мать.

— Ты мне нравишься, — сказал Вике Владимир.

— Вы позволите называть вас папой, хотя бы при людях? — неожиданно спросила она. — А то я завидую тем, у кого есть папа.

— Хватит, я сказала, — недовольно повторила Зоя. — Пойдем к столу.

«Была бы она продавщицей в магазине, — подумал он, — я бы на ней женился сразу же, как встретил».

— Мама, — тихо сказала Вика, — а он действительно хороший. Ты хочешь, чтобы он женился на тебе? — Зоя вздохнула. — Так заставь его, роди ему ребенка.

— Все, — услышал Интеллигент голос Маркина, — место нашли. Возьмем. Кстати, Швед не так прост, как кажется, идейку подкинул классную.

— Значит, ты уверен, что получится?

— На все сто. Когда сделаем, все будет так же?

— Не ускоряй события, впереди очень серьезное дело.

— Помню. Поэтому и спрашиваю. Все так же?

— Разумеется. Завтра заедешь, расскажешь, что там творится.

— А ничего бабенка! — Петрович посмотрел вслед стюардессе.

— Да ты, Афанасий, никак донжуаном стал, — засмеялся Фролов.

— Просто ценю красоту. А эти дисциплинированные. — Петрович махнул рукой назад. — И ружьишки у них серьезные. Когда в багаж сдавали, я видел. Знать, разрешения имеются. А я привык к свой пукалке, никакой другой мне не надо.

— Я оружие не то чтобы не люблю, просто не понимаю. А знаешь, я скоро отцом стану, — улыбаясь, сообщил Фролов.

— Давно пора. Тебе-то уже больше сорока, а все сиротой ходишь. Я в семнадцать уже заделал Зойку. И не жалею. А вот у нее не все хорошо на семейном фронте. Я только сегодня новость узнал, что ее хахаль — капитан МУРа. Любовь у них. Когда я узнал, прямо оторопел. Но он не женится на Зойке, так как она зарабатывает больше, чем он. Представляешь? Это ж надо! Меня воротит от тех, кто на шее жены сидит. А таких сейчас полно. И я не знал, что он мент.

— А ты не торопись. Ну и что, что мент? Хоть сейчас и говорят о милиции больше плохого, чем хорошего, но ведь случись что, в милицию бегут. И далеко не каждый милиционер оборотень. А он чем в милиции занимается?

— Инспектор уголовного розыска, капитан. В Дагестане был, там сейчас что-то вроде Чечни начинается. Ну пока не так, но взрывают и стреляют, никак не уймутся, мать их так. У кого-то родных побили, а к тому же еще этот, который у них вместо Аллаха стал, ваххаб какой-то. Но ведь и мусульман взрывают и убивают.

— Хватит, Петрович, мне сейчас не до этого.

— Да оно и понятно. Когда моя Пелагея на сносях была, я жутко переживал…

— Да не беременна моя Маринка, а берем из детского дома сына и дочку. Им по пять с небольшим…

— Ну это ты зря. Кто знает, что из них вырастет. Хотя, конечно, от воспитания все зависит. Только знаешь, Ванька, что я тебе скажу: не по нраву мне твоя Марина. Ты уж извиняй, но не умею я вилять, как есть, так и говорю. Хитрая она какая-то и себе на уме.

— Да я тоже последнее время от нее не в восторге был. Вроде с мужчиной ее видели, но сейчас все выяснилось. Она мне призналась — обидно ей стало, что я на нее мало внимания обращаю да еще сына хочу из детского дома взять. Она думала, что я вообще перестану с ней общаться. А Алешка говорил мне о девочке… — Иван стал рассказывать дальше.

— Да они ничего вроде мужики, — тихо проговорил Алик.

— Борода уж больно выделывается, — сказал крепкий парень со шрамом на левой скуле.

— Характер такой, дремучий таежник. А дочь у него крутая, у нее салон «Российские меха». А второй — специалист высокого класса. За него, если с ним что-то случится, запросто башку оторвут. Он, говорят, золото находит, не выходя из кабинета.

— Да ну? — не поверил светловолосый атлет. — А чего ж тогда в Якутию летят?

— Проверять. Кто там был? — спросил Алик.

— Я, — отозвался скуластый парень. — В Якутске и в Алдане. По тайге и по сопкам, правда, не бродил. Народ там неплохой. Якуты к русским хорошо относятся. Лагерей там много. Два года назад зимой шум большой был. Из лагеря зэк сорвался, а он людоед. Ну, то ли уже людей ел, то ли его этому учили. А какой-то козел, чтоб бабу свою угробить, вертолет взорвал или вертолетчика отравил. Народу погибло много. А баба того чертилы жива осталась. Людоед ее вроде и вывел. Что дальше было, не знаю.

— Полно сказок в тех краях, — усмехнулся рослый.

— Это верно, — кивнул второй. — Про зэка-людоеда в газетах писали. Приедете, спросите.

— А нас встретят? — спросил Алика смуглый парень.

— Да, — кратко ответил тот.