Приват для двух бандитов

Бетти Алая, 2023

Один приватный танец сделал меня любовницей двух богатых мужчин. Опасных, властных бандитов, живущих вне закона. К чему приведет эта порочная связь? Учитывая, что у меня самой куча скелетов в шкафу…– Подожди, куколка. Тебе заказали приват, – владелец клуба останавливает меня.– Что?! – округляю глаза, – я же просила дать мне отгул сегодня.– Знаю. Но эти клиенты ждать не будут.– Пусть пойдёт Венни. Она согласилась сменить меня.– Нет, Карина, – босс называет меня полным именем, а значит, он предельно серьезен, – эти мужчины не шутят. И они хотят именно тебя.Однотомник.ХЭ с двумя мужчинами!Внимание! В книге есть:МЖММного очень горячего и порой жесткого секса (без насилия и принуждения)!Героиня с перчинкой и очень наглые бандиты.Ненормативная лексика!Очень эмоционально и откровенно!

Глава 17

Карина

Танец. Точно ли он — моя жизнь? Этой ночью всё изменилось. Тот сакральный момент осознания, что я принадлежу двоим мужчинам. Мой первый анальный оргазм. Первое двойное проникновение.

Теперь всё иначе..

— Быстро дай мне эту сладкую попку, — Яр укладывается на спину, — иди сюда, Карри. Садись…

Всё еще окутанная приятной негой, подползаю. После того, что Акаев сделал со мной, чувствую себя необычно. Заваливаюсь, но темноглазый демон удерживает меня.

— Аккуратнее, перч. Давай…

Они оба сажают меня на Яра. Его член быстро проскальзывает в мою раскрытую дырочку. Боже!

— ААА! — стону, опираясь ладонями на плечи Волкова, — круто… как же это круто!

— Погоди, крошка, — Марат становится между моих распахнутых бедер, — сейчас тебе станет еще круче.

И когда он входит, я улетаю. Мы втроём. Единое целое. Нереальный кайф. Ни один танец не дарил мне подобного чувства. Я зажата между двумя стальными телами.

Мои бандиты одновременно жесткие, гуляющие по грани и нежные, внимательные. Откидываю голову, отдаюсь ощущениям.

— Божеее! Это нереаааально! — кричу, срывая голос.

— Кричи, девочка… вот так… принимай нас обоих, — рычит Яр, крепко стискивая мои бёдра.

— В тебе так узко, перч… пиздец туго…

Марат утыкается лбом в моё плечо. Он весь мокрый от напряжения. А мне хочется слизывать этот пот с сокращающихся мышц его пресса. С каких пор я такой стала?

Мы меняем позу за позой. Кончаем. Любим. Отдаёмся этим тройственным чувствам. Именно сейчас нет ничего нормальнее этой любви…

Шорох в спальне возвращает меня в утреннюю реальность.

— Иди сюда, девочка, — Яр просыпается первым, — вернись в постельку.

Покорно шлепаю назад, укладываюсь под мощный бок своего голубоглазого бандита.

— Уделали парня, — показываю на Марата, блаженно пускающего слюнку.

Волков улыбается.

— Яр, — шепчу.

— М? — он обнимает меня еще крепче.

— Что у него… у вас случилось? В прошлом?

Тело Волкова напрягается. Ему явно не хочется вспоминать…

— Сам расскажет, — целует меня в макушку.

— Ну да… ладно, а какая у нас сегодня программа?

— Насыщенная. Это же остров свободы, — лыбится Яр, — как твоя попочка?

Смущение алым румянцем разливается под кожей. Волков встает и голышом уходит в ванную. Боже, какая же у него задница… любуюсь.

— Ты могла меня спросить… — слышу сзади голос Марата, — о прошлом.

— Прости, — разворачиваюсь к нему, — женское любопытство. И постоянное чувство, что я делю тебя с кем-то…

— Вот как, — он начинает перебирать мои пальцы, целует, — тогда я расскажу тебе. Чуть позже. Но слово даю: я целиком твой.

— Надеюсь, — глажу его по лицу.

Дело точно в женщине. Перед глазами всё ещё стоит фотка, которую я обнаружила в интернете. И та блонда, по-хозяйски обнимающая моих мужчин. Неприятное чувство саднит в области сердца.

Колющее, едкое. Нужно ли мне вообще знать о том, что случилось между ними тремя? А что, если правда мне не понравится?

— О чем задумалась, перч? — спрашивает Марат, когда мы завтракаем на веранде.

Утро нереально красивое. Солнце еще не жарит, но нежно ласкает кожу. Оба мужчины пристально смотрят на меня.

После этой ночи внутри меня что-то надломилось…

И вдруг в душу пробирается страх. А что, если меня бросят? Я влюбилась без оглядки. Стала уязвимой. Позволила разрушить внутренние стены, защищающие меня все эти годы.

— Ни о чем, — отворачиваюсь.

— Не ври, — жестко говорит Яр, — в чем дело?

— Просто… наши с вами отношения… — беру салфетку, сминаю её в руке.

— А что с ними?

Волков, как всегда, прямолинеен.

— Они вроде как перешли на другой уровень, — краснею.

— Но тебя что-то смущает? — допытывается Яр.

Марат молчит.

— Просто я становлюсь… в общем, зависимой. И мне это не нравится.

— А что в этом плохого? Мы уже всё обсудили, Карина.

— Да, но…

— И тебе не нужно ничего решать, обдумывать, — Яр злится, — мы все сами сделаем. Дай нам быть мужиками, в конце концов!

Он очень зол. Упс! Смотрю на Марата в поисках защиты. Кажется, что разъяренный взгляд Яра сейчас прожжет во мне дыру.

— Что ты хочешь знать? — вдруг спрашивает Волков, — давай уже этот ебаный вопрос решим и дальше будем отдыхать?

— Кто она? — шепчу, — девушка… я видела на фото с вами блондинку.

— Это Яна, — говорит Яр, — девочка, прибившаяся к нам с Маратом в детдоме.

— Вы детдомовские?! — мои глаза лезут на лоб.

— Да.

Им, должно быть, многое пришлось пережить.

— И вы с ней были близки?

— Да. Особенно Марат, — Яр взглядом указывает на друга, — мы через многое вместе прошли, это оставляет отпечаток, но…

— Но это в прошлом, перч. Яна кинула нас. На бабки, на доверие. И её больше не существует, — вздыхает Акаев.

— Ты любил её, да?

— Было дело, — горько усмехается темноглазый, — но мы оказались для неё лишь ступенькой. Нашла себе хер потолще, подлиннее. Кошелек потолще. И свалила.

Ничего себе! И подумать не могла.

— Ещё вопросы? — Яр выгибает бровь, — или пойдем наконец гулять по Гаване?

— А ты? — не могу не спросить, — любил её, Яр?

— Скорее, уважал. Но наши отношения зашли дальше дружбы, — он пристально смотрит на меня своими голубыми глазами, — ты — совсем другое, Карина. В тебя я всем сердцем влюблен.

— Мы оба. Перч… Яна — ошибка молодости. Мы перешагнули через это. Не беспокойся, даже, если она вдруг объявится, я лично спущу ее с лестницы. Не посмотрю, что тёлка.

Марат очень зол. Так его чувства — это обида и ярость. Значит, я поняла правильно. Они не навредят мне. Но вот возможность возвращения бывшей любовницы — перспективка не из радужных.

Ладно.

Не буду думать об этом сейчас. Эта ночь была прекрасна, утро замечательное. Не хочу портить наш короткий отпуск. Улыбаюсь и хлопаю в ладоши.

— Так, ну показывайте мне свою Гавану.

— Серьезно? Мы поедем на этом? — выгибаю бровь.

Мои бандиты привели меня в гараж, где стоят две ретро-машины. Ярко-красная Шевроле Импала 1959 года выпуска в идеальном состоянии вызывает у меня детский восторг. А рядом чёрный хромированный «Мустанг» того же года.

— Красивая… вы откуда её откопали? — верчусь рядом, осматриваю блестящие детали, — и эти крылья… я такое только в старых фильмах видела.

— Вот перч, — Марат хлопает по крыше, — наша гордость.

— Кое-что мы, конечно, подкрутили, — говорит Яр, внимательно осматривая машину, — но она на ходу. Отлично бегает. Самое то, чтобы таких сладких крошек возить.

От его комплимента я широко улыбаюсь.

— Ты в этом поедешь? — Волков хмурится.

— А что не так? — осматриваю короткие джинсовые шорты и белый кроп-топ.

— Она ещё спрашивает, — бросает Марату, — хочет, чтобы мы всем мужикам там глаза повыдавливали.

— Ну, я готов к этому, — Акаев грозно сверкает глазами, хрустит костяшками.

— Да ладно вам…

— Ты бы хоть лифчик надела, — продолжает негодовать Яр, — у тебя соски стоят.

— Ну это же всё для вас, мои ненасытные мальчики, — подхожу, обвиваю руками сильные шеи и целую мужчин по очереди в их небритые щеки.

— Безжалостная перчинка, — темноглазый щиплет меня за сосок, — наша девочка. Но учти, что на тебя будут пялиться, а мы этого ох как не любим.

Вздыхаю, затем, пока мужчины выгоняют машину, иду и надеваю спортивный лифчик. Ведь знаю, что эти двое слово сдержат и устроят побоище. Мимоходом гляжу на себя в зеркало. Я изменилась.

Останавливаюсь, смотрю. В глазах появился блеск, кожа посвежела, на губах улыбка.

Как-то давно мама говорила, что влюбленную женщину видно сразу. Так вот, теперь я понимаю, что она имела в виду. Это было до того, как она променяла меня на штаны отчима.

Стряхиваю плохие мыслишки, спускаюсь к воротам.

— Ого! Как блестит! — офигеваю.

— А то! — выпячивает грудь Марат, — мы эту красотку на аукционе урвали два года назад. Холили и лелеяли специально для тебя.

— Ой, да не заливай, — хихикаю, — боюсь представить, сколько она стоит…

— И не представляй, просто наслаждайся, — Волков подходит сзади, обвивает ручищами мою талию, — смотрю, ты меня наконец-то послушалась. Мне это нравится, Карри.

От его томного шепота я снова растекаюсь лужей.

— Так… — Яр снова смотрит с укором, — а шляпа где? Жара на улице.

— Купим в городе! — говорит Марат, — поехали уже.

Акаев открывает мне дверь. Забираюсь на заднее сиденье. Блиин! Круто! Новенькая кожа, даже кондиционер. Прохладненько.

Яр за рулем, Марат на пассажирском.

— ВАААУ! — восклицаю, когда мы въезжаем на оживленную улицу столицы.

— Мы в старой Гаване, детка! — объявляет Акаев, выпрыгивает из машины и открывает мне дверь.

Выхожу, он тут же притягивает меня к себе.

— Бульвар Прадо, девочка, — Волков осматривается, — начнем с покупки шапки.

— А то напечет, — мурчит Акаев.

Мужская забота — это что-то с чем-то! Так приятно! После непростого утреннего разговора я и правда стараюсь расслабиться, перестать анализировать. Быть любимой девушкой — охрененно круто!

В ближайшем местном магазинчике у улыбчивой женщины мне покупают милую панамку.

— Охренеть! — восклицаю, глядя на точную копию американского Капитолия прямо в центре города.

— Мы только начали, куколка! — Марат хватает меня за руку.

— Машину оставим здесь, — говорит Яр, — погуляем пешком. Если устанешь, сразу говори.

— Мы тебя на ручки возьмем, — хихикает Марат.

— Кто первый еще устанет! — возмущаюсь, — я спортсменка, между прочим! И выносливая, в отличие от вас. Как вы вообще свои кубики накачали? Как ни погляжу, вы курите или пьете. Завтра бегать пойдем!

Акаев стонет, Волков закатывает глаза. Затем шлепает меня по заднице.

— Пошли, Карина.

Гуляем мы очень долго. Вдоль главной улицы, обходим Большой театр. Невероятная красота!

Народу достаточно много, но мужчины крепко держат меня за руки, не отпускают ни на минуту.

— ВООТ ОНИ, ДЕТОЧКИИИ! — Марат с детским восторгом в глазах указывает на большую стоянку винтажных машин, — такую красотку можно и в аренду взять.

Я словно попадаю в прошлое. Эти машины выглядят совсем новыми. Винтажные «красотки» 30-х годов и позже. Яркие, блестящие! Здесь даже «Чайка» советская есть!

— ОФИГЕЕЕТЬ! — захлебываюсь от эмоций, — нереальная атмосфера!

— То ли еще будет, перч! — подмигивает Акаев.

Идем вдоль набережной. Вокруг полно улыбающихся местных. Но кое-что слегка омрачает мою радость. КАЖДАЯ встречная женщина строит глазки моим мужчинам.

Еще бы… высокие, широкоплечие, татуированные. Тьфу!

— Ты чего надулась, девочка? — Яр крепче сжимает мою ладонь.

— Вас хочет трахнуть вся женская половина этого города… — недовольно фыркаю.

— Ты преувеличиваешь.

Мы идем мимо высокого здания, на котором во весь рост красуется лицо Че Гевары. Вся Гавана пропитана историей, буквально каждый кирпичик.

Мы гуляем, шутим, целуемся. Рядом с моими бандитами я чувствую себя самой счастливой на свете.

Они очень много знают, рассказывают мне исторические факты, забавные истории, связанный с тем или иным местом.

Ближе к вечеру от моих ножек остается лишь воспоминание. Я совсем их не чувствую.

— Вот мы и пришли, — Яр вдруг хватает меня на руки, — устала, сладкая?

Мурчит, как кот. Размякаю в его сильных объятиях. Приятно, черт возьми! Подходим к открытой кафешке.

— Успеваем? — спрашивает у Марата.

Тот глядит на часы.

— Даже раньше пришли.

Эм, а о чем они?

— Отлично, пока покормим её. Пусть отдохнет.

— А где мы? — глазею по сторонам.

Никого вокруг будто не смущает, что Яр несет меня на руках. И тут до ушей доносится зажигательный мотив. Прямо на улице в пространстве между столиками танцуют люди. Поодиночке, парами.

— Латина! — восклицаю, но тут же морщусь от боли в ногах.

Как же хочется на танцпол! Тело рвётся туда.

— Привет, Елена! — Марат улыбается подошедшей женщине в ярком платье, с волосами, собранными под таким же цветастым платком.

Она загорелая и очень подтянутая, несмотря на полноту. Аппетитные формы, которые она совершенно не скрывает. Большая грудь. Блин. Чувствую неприятный укол зависти.

— Наш столик свободен? — спрашивает Яр.

— Да, мальчики, — говорит она на русском, — красивую девочку привели.

— Наша девочка, — Марат обнимает меня.

Елена мне подмигивает, а я мгновенно краснею. Мы размещаемся за столиком на улице, в прохладной тени. Я не спускаю взгляда с танцующих. Кажется, что их всё больше и больше.

— Что пить будешь, перч? Тут отличный ром. Кубинский. Лучший в мире! И сигары.

— Ей нельзя, — отрезает Яр.

— Эй! — восклицаю, — ну блин, Волков!

— Чего? — он пристально смотрит на меня, — нехер девушке пить и курить.

— Ты сам меня поил! — парирую.

— Это другое, — невозмутимо заявляет мужчина.

— Охренеть, — надуваюсь.

— Думаю, от одной затяжки и глотка классного рома нашей перчинке ничего не будет, — Марат хлопает друга по плечу, — не жести так, Яр. Даже, если она беременна, это качественный продукт. Всего один раз.

— Эй! — возмущаюсь, — я не беременна!

Яр вздыхает.

— Ладно. Но лишь одна затяжка и один бокал рома, Карри.

— Да, пап, — огрызаюсь, и мой ходячий лёд мгновенно закипает.

— Прости, — нежно целую его в щеку, затем с благодарностью чмокаю Акаева.

Мы делаем заказ. Темнеет. Танцы набирают обороты. Меня нестерпимо тянет туда. Елена приносит деревянную коробочку с кубинскими сигарами.

— Партагас, — Акаев раскуривает её, затем протягивает мне, — окунись в мир роскоши, детка.

Беру её в руку. Приятненько. Смотрю на Марата.

— Расслабься, киска. Главное, не затягивайся. Чувствуй вкус, его переливы. Как он раскрывается. Попробуй!

Делаю то, что говорит мой темноглазый демон. Прикрываю глаза, пускаю клубы ароматного дыма в рот. И… он попадает в легкие, я начинаю кашлять.

— Так всегда бывает в первый раз, — смеется Марат.

Вкус табака очень необычный. Я пару раз в юности курила сигареты. Так вот, это — небо и земля. Сигары действительно очень приятны. Эти крепкие, но даже за этим я ощущаю приятные ореховые нотки с привкусом карамели.

— А теперь держи ром, малышка, — Марат протягивает мне бокал.

Выпиваю залпом. Вкусно, блин! А тело мгновенно расслабляется. И ноги будто бы уже не так и болят. И вообще мир вокруг играет новыми яркими красками.

Музыка манит меня, зовёт. Блииин! Просто не могу усидеть на месте. Подскакиваю, слегка пошатываясь.

— Мальчики! — объявляю, — я хочу танцевать!