Перепутье: Начало после конца

Антуан Винорадо

2114 год, эпоха Изобилия оканчивается высвобождением великих сил: древних богов и первородных энергий, меняющих привычный мир до неузнаваемости.Адам, ставший свидетелем катастрофы, пробуждается от долгого прозябания и стремится отыскать свою горячо любимую жену, однако у судьбы на него имеются особые планы. Невольно он оказывается вовлечённым в игры высших сил и вынужден не просто адаптироваться в новом мире, а адаптироваться и следовать пути, обозначенному судьбой.

Глава 6: Соседство

За мутными окнами выл ветер. Его порывы заставляли скрипеть и качаться не только одну старую дверь, а казалось, что и всю «мельницу». Откуда-то из-за стен доносился вой неизвестных существ, порождений ночи, а внутри, свернувшись калачиком, мирно спал человек. Дверь в очередной раз качнулась, позволив легким отблескам камина отвоевать жалкие дюймы у ночной темноты. Затем качнулась снова, стараясь вернуться в исходное положение, однако в этот раз что-то задержало ее. Причиной оказались длинные черные, покрытые обгоревшими угольными наростами пальцы неизвестного существа. Оно осторожно отодвинуло ветхую преграду и ступило на скрипучие половицы. Все тело существа имело черный окрас, и было покрыто такими же угольными наростами, как и пальцы. Передвигалось оно на четырех конечностях, изредка останавливаясь и присаживаясь на массивные задние лапы. Голова в наростах, без волосяного покрова, без выделенных органов для дыхания, слуха и речи. Ее удерживала мощная шея, переходящая в широкую черную спину.

Существо обошло комнату по периметру, после чего остановилось у камина. Играющие в темноте языки искусственного пламени привлекли его. Пламя было ярким, с насыщенными красными и рыжими красками. Оно плясало, резвилось, не ведая усталости. Этот танец захватил внимание ночного зрителя настолько, что тот потерял настороженность и не услышал, как старая петля двери не выдержала веса и сдалась. Дверь упала на запыленный пол с оглушающим хлопком. Этот звук и последующее за ним движение кого-то живого в кресле сильно напугало существо. Оно отпрыгнуло в тень и затаилось.

Адам чувствовал себя изможденным. Он услышал, как что-то ударилось об пол, но усталость была такова, что даже грохочи здесь канонада, она бы не смогла заставить его открыть глаза. Ему все еще было тепло и уютно. Он перевернулся на бок, не имея ни единой мысли о том, что в старой мельнице обитает теперь не только он.

Ветер за стенами усилился. Через образовавшийся проем его рьяные порывы выдували тепло, заставляли жаться и вздрагивать. Адам видел сны. Они тревожили его разум так же, как холод будоражил его тело. Не в силах больше бороть и то, и другое он открыл глаза. Языки пламени все так же резвились на старом экране, однако в этот момент они почему-то нагоняли скуку. Мужчина потянулся и сел. Тяжелые мысли поселились у него в голове. Он гадал, где он находится, пытался найти объяснения разноцветной траве и повсеместной опустошенности. Даже этот дом под видом старой мельницы, ведь в нем когда-то жили люди и жили хорошо. Почему же они забросили его, как вообще можно было довести свой дом до такого ужасного состояния?

В кухне, во тьме что-то пришло в движение. Сначала Адам не обратил особого внимания на скрип половиц, но когда звук приблизился, мужчина обернулся.

Перед ним предстало нечто из кошмаров. Оно медленно, прижавшись всем телом к полу, ползло к нему. Ни глаз, ни рта, ни носа — вместо лица сплошное черное полотно, испещренное наростами. Сердце вздрогнуло. Адам попятился, споткнулся и упал. Казалось, что длинные конечности существа уже тянутся к нему. Еще немного, они схватят его за ногу и утащат в преисподнюю. В последнем не было сомнений. Только дети ада могли иметь такой вид, только они могли вселять такой ужас. Рука нащупала ножку стула, пальцы сжались на ней. Стул взмыл в воздух и улетел в направлении существа, но то ловко отпрыгнуло и застрекотало. Это был самый страшный звук. По спине побежали мурашки, сердце забилось в угол грудной клетки и застучало так, словно пыталось проломить ее, выпрыгнуть из груди и сбежать.

Адам не помнил, как выбежал из дома. Он был в сотне метров от него, когда в первый раз обернулся. Силуэт существа, подсвечиваемый отблесками камина, виднелся в дверном проеме. Оно стояла на задних конечностях и, если бы могло смотреть, то смотрело бы ему вслед. Прыжок, и темнота ночи скрыла в себе его черное, как уголь, тело.

Новая порция страха добавила сил, мышцы снова напряглись. В голове не было места мыслям, там звучал голос. Он повторял одно и то же: «бежать, бежать еще быстрее! Как можно дальше! Куда угодно, главное чтобы быстрее и дальше!».

Под ногами мялась трава и земля, камни улетали в темноту от кратких встреч с ботинками. Адам бежал как никогда до этого. Он бежал от страха, от ночи, от самой смерти, чье дыхание чувствовал у себя за спиной. Он сбавил ход только лишь когда от частого дыхания начала кружиться голова. Легкие болели от недостатка кислорода, тело горело, виски пульсировали. Даже голос в голове утратил былую силу и теперь, если и говорил, то шепотом, прося, а не требуя. И без того истощенный до пределов организм забирал в пользование крохи, что остались от последних ресурсов.

Признаков преследования не наблюдалось, хотя Адам запросто мог их не заметить. Доверять своим глазам он не мог, они слишком плохо видели в темноте. Он чувствовал сердцем, что опасность где-то рядом и продолжал идти в сторону от нее. Ради чего он это делал, ради чего насиловал себя и свое тело? Он это делал потому, как должен был. Ему необходимо было выжить сейчас, выжить после, выбраться в цивилизацию и каждому показать, что он смог. А дальше сказать Аннет, что он любит ее, послать куда подальше неблагодарную работу и уехать, как они с женой и планировали — на море. Все остальное было неважно, все остальное слишком давило.

Как назло, путь стал сложнее. Трава алого цвета, различимого даже в ночи, приобрела размеры и густоту, все чаще попадалась мелкая поросль. Обессиленные ноги спотыкались чаще прежнего. Было уже трудно понять, это они тащили тело за собой или сами тащились за ним. Сколько прошло времени, много или мало, Адам не знал. Лес вокруг появился, будто сам по себе, в один момент. Ветер сталкивал ветви деревьев, напевал гудением и воем душевную песню его проклятых дней. Вместе с воем пришел запах. Тонкий, едва уловимый запах надежды — запах человеческой еды. Сквозь редкую поросль он заметил мерцание костра. Там, совершенно точно, были люди. Вот она — цивилизация, путь и не в идеальном для нее виде! Он спасен, осталось только дойти и не распугать туристов.

До костра оставалось всего метров десять. Глаза уже различали тело спящего у него мужчины, два огромных рюкзака и походную утварь, оставленную на камнях у огня. Вдруг, что-то тупое и твердое ударило в голову. Перед глазами пробежали круги, а после них пришла тьма. Тело обмякло и упало на мягкое покрывало лесного мха.