По дороге из детства

Анна Морозова

История девочки, переехавшей со своей семьёй из Крыма в Сибирь. Цепочка коротких рассказов переводит в детство 90-ых. Туда, где прилавки наполняются китайским ширпотребом, западными новинками, а карманы родителей пусты. История дружбы, любви к людям, животным и природе, раннее взросление детской души. История одной жизни, в которой вы обязательно вспомните и себя, потому что все мы шагаем по одной дороге – «По дороге из детства».

Пять лет

Мне пять лет, брату тоже. Сегодня как раз именины.

В дом нет-нет и приходят гости, их много. Некоторых дядь и тёть, кажется, я видела впервые.

Мама с самого утра нарядила меня в летнее белое платье с короткими рукавчиками. И в гольфы. Хороший наряд, меня вполне он устраивал. Андрею папа смастерил телефон из двух бумажных стаканчиков и длинной нитки. Они сидели и переговаривались друг с другом, как маленькие. Я тоже попросилась с ними играть, но что-то ничего не услышала в «трубке».

— Ну и игра… Ей-богу! — произнесла я, взяла в руки подол коротенького платья и ушла в кухню «помогать» маме.

В квартире очень вкусно пахло жаренной на сковороде курицей. Сковорода была накрыта тарелкой, а сверху водрузилась кастрюля с водой — это гнёт, что я прекрасно знала, ведь так мама готовила курицу на каждый праздник. На плите в огромной кастрюле находилось картофельное пюре, крышки почему-то не имелось, поэтому видно было, как валит пар, не дым, в пять лет я это уже тоже знала.

Мама вдруг протянула мне толкушку, которой только что мяла картошку. Я моментально облизала её. Картошки прилипло мало, и мама макнула её в кастрюлю ещё раз и снова вернула в мои руки.

— О-о-о-о-о, а так можно? — удивилась я и с благодарностью принялась лизать гладкое дерево этой кухонной утвари.

— Можно, сегодня вам всё можно! — снисходительно ответит мама. — Платье-то опусти.

— Какое?

— Своё. Зачем подол так подняла? Некрасиво! Как маленькая, ей-богу!

Платье опустилось, толкушка облизалась.

Крёстная брата, Тётя Таня, что-то помогала маме. Значит я была пока не нужна, можно и отдохнуть, совсем что-то замоталась.

— Смотри, как ноги выгибает, — обратилась вдруг к Тёть Тане мама и оба взгляда уставились на мои коленки. Звонкий хохот оглушил квартиру, что даже я звонко залилась с ними.

— Ну, надо же, какая гибкая! — одобряюще произнесла тётя Таня. Мои ноги специально выгнулись ещё сильнее, но уже никто не стал смотреть. Скоро это наскучило, и я направилась выгибаться в зал, болтая в руке чистенькой толкушкой.

— Света, Свет, оставь дверь открытой, жарищЕ! — мимоходом сказала мама моей крёстной, входящей в квартиру. Та настежь открыла дверь в наш общий дворик. Февраль, 27 число — светило солнце, ни намека на снег. Тогда для меня это было дело привычное. Снег — экзотика! Когда он падал, многие специально выходили из дома, чтобы поглазеть. Через полгода мы переедем жить в Сибирь. Навсегда. На всю жизнь я запомню этот свой день рождения, эти пять лет.

Жизнь в том 93-м году поменяется кардинально, словно разделившись на до и после. Из тепла — в стужу. Из горожан — в сельчан. Значит, так и должно было произойти. Именно с этого времени будто впервые шире откроются глаза на мир. Больше всё начнёт запоминаться, вплоть до запахов. Двадцать лет я буду мучиться вопросом, нюхая бутылёк с йодом — вспоминать, где я могла ещё ощущать этот запах. И только через 20 лет, в 2013 году, вернувшись погостить в Крым, тогда ещё в Украину, пойму, что так пахнет неспелый грецкий орех. Это такая мелочь, маленькая загадка, но её отгадка, настолько взбудоражит сознание, что я снова вернусь мыслями в то пятилетнее детство, где я не стыжусь ещё задранного платья и выгибаю ноги, ловя на себе заинтересованные взгляды взрослых, стараюсь, пыхчу и гну, гну ещё сильнее эти тонкие как спички ножки. Где мама всегда рядом и всегда даст чего-то вкусненького, необычного, как толкушку, например. А папа снова придумает какую-нибудь игру, а потом сядет рядом, возьмет мою маленькую ладошку и примется разглядывать эти пальцы. Самый любимый — мизинец.

— Какой же он маленький у тебя! — удивится он и крутнёт его пару раз в своих пальцах. Долго ещё он будет поражаться мизерности моего мизинца, открою секрет: вплоть до сегодняшнего дня…

«Как хорошо, когда все рядом, когда дома, вот такой по-доброму шумный праздник!» — будет думаться мне, стоя в зале с толкушкой в руке.

— «Как же хорошо отмечать свой день рождения, а заодно и брата тоже! Кстати, а чем он там без меня занимается, надо проверить!» — я убегу из зала в детскую и даже забуду отдать маме облизанную толкушку.