Медь и компания. Сборник возмутительных рассказов

Анна Медь, 2023

Сборник возмутительных рассказов о семейных отношениях, о любви, терпении и прощении

Чудовище за окном

Мы жили в небольшой деревушке чуть северо-восточнее Казахстана. Я был совсем мальчишкой, когда в нашем поселении стали происходить странности.

Все началось с моей спальни. Я никогда не был особо впечатлительным, не смотрел ужастики (да их и не было у нас в то время), а к страшилкам относился скептически. Наверное, все мои друзья были такими. Мы проводили дни во дворе, бегали, размахивая деревянными мечами, и воображали себя воинами или странниками. Не было ни единой причины, чтобы моя фантазия разыгралась настолько, чтобы напугать меня до смерти.

И тем не менее одной жаркой летней ночью я услышал стук в окно. Он был размеренным и отчетливым. Сначала я решил, что это ветка качается на ветру или птица ищет кров, и не придал этому значения. Следующим утром я рассказал все родителям, но они списали это на богатое детское воображение. Возможно. Тем более что в деревнях разум человека не замутнен городской суетой и часто видит всякое. Но повторюсь: у меня не было причин видеть мистику, которой не было. Я отчетливо слышал то, что слышал!

Следующей ночью стук повторился. Я был уверен, что никто из моих друзей не мог так хулиганить, да такое даже в голову не могло прийти. Это повторялось несколько ночей. В этом звуке была своя мелодика, ритм. То, что его издавало, знало, что делает. Теперь было ясно, что это не ветер и не птица, и от этого осознания мне стало страшно. Каждую ночь я слышал странный стук в окно и, так как был совсем ребенком, не отважился даже носа высунуть из-под одеяла.

Я окукливался, как гусеница, несмотря на невыносимую жару.

Самое страшное произошло, когда однажды я забыл плотно занавесить шторы и, едва стук послышался снова, взглянул на окно. Боже, лучше бы я этого не делал! С улицы на меня смотрели два гигантских, размером с самовар, миндалевидных глаза. Они светились настоящим золотом. Когда это существо поняло, что я его вижу, оно издало такой кровожадный рык, что у меня и теперь кровь стынет в жилах всякий раз, когда я его вспоминаю.

Клянусь, это не было моей фантазией, я не спал, а ясно, как наяву, видел и слышал это нечто. Но сколько бы ни рассказывал родителям, взрослым в деревне или соседским ребятам, мне никто не верил. Все говорили, что мне просто приснилось или почудилось. Все так считали, пока не случилось нечто необъяснимое.

Однажды к моему отцу прибежал сосед. Дядя Игорь был охотником и человеком не из пугливых, но в тот день он был белее снега, и нечеловеческий ужас застыл на его лице. Он позвал моего отца с собой в сарай. Увидев приятеля в таком состоянии, отец не на шутку испугался и велел нам с матерью сидеть дома и не выходить наружу без его позволения.

Видимо, их общие эмоции подействовали и на нас. Мы заперли дверь и сели в комнате, дожидаясь возвращения папы. Я был уже порядком напуган ночным гостем, постоянно не высыпался и вообще чувствовал себя скверно. Казалось, от недосыпа уже перестал различать реальность и сон. Помню, как малодушно трясся, прижимаясь к маме, а она крепко обнимала меня в ответ, и было слышно, как тревожно колотится ее сердце.

Мы ждали отца будто бы целую вечность. Когда он вернулся, мы сорвались с места и побежали в сени. Он затворил двери на тяжелый массивный засов, который стоял в углу и никогда не использовался. Его глаза были ледяными, а брови хмуро сдвинулись поближе друг к другу.

— Господи, что случилось? — произнесла мать дрожащим голосом.

Я ничего не понимал, но при виде взволнованности родителей мне хотелось разрыдаться от бессилья. В детстве родители кажутся самыми сильными, умными и всемогущими, и когда ты видишь их слабость, кажется, что мир вот-вот рухнет. Мы обречены.

Отец взял меня за руку, отвел на кухню и усадил за стол.

— Расскажи-ка еще раз, что ты видел, — произнес он самым суровым тоном из всех, что я когда-либо от него слышал. Его лицо было необычайно серьезным. Сидя прямо перед ним и глядя ему в глаза, я задрожал пуще прежнего.

— Я слышал стук, — кое-как выдавил из себя я. — И желтые глаза. Гигантские.

— На что они были похожи? Это могли быть фары?

— Это были глаза. Вот такие, — я развел руки и показал примерный размер. — И оно рычало.

Отец кивнул и отвел мать в сторону, оставив меня одного.

Весь день меня не выпускали на улицу. Родители орудовали молотками, пока я в непонимании сидел в своей норке и листал журналы. Стук дерева и гвоздей заполонил улицу, и я выглянул в окно. Люди в соседних домах и дальше по улице заколачивали окна и заборы. Меня обдало холодом.

Той ночью я проснулся от скрежета когтей. Кто-то или что-то скреблось в заколоченные окна и недовольно рычало. Слезы паники подкатили к глазам. Я неслышно выполз из кровати, боясь даже дышать, и на цыпочках побежал в спальню родителей, но когда мы втроем вернулись в мою комнату, звук прекратился. С тех пор я остался спать с ними.

Утром отец взял ружье и повел меня в школу. Проходя мимо окон моей спальни, мы отчетливо увидели следы огромных когтей на деревяшках, закрывавших окно. Я боялся представить, что было бы, если бы оно смогло до меня добраться. Папа ничего не сказал. Сколько бы я ни спрашивал о том, что случилось, и том, кто мог тревожить мое окно, он ничего не отвечал.

Но слухи в деревне распространяются быстро, и я все узнал. Когда дядя Игорь тем утром зашел за скотиной, чтобы вывести ее на выпас, выводить было уже некого. Какой-то невиданной силы зверь порезвился в коровнике.

Ситуация вскоре повторилась. С тех пор никто не выходил из дома поодиночке. Взрослые мужики сопровождали детей и женщин и носили с собой оружие. Каждый раз, когда смеркалось, я молился о том, чтобы пережить очередную ночь. Я боялся оставаться один. Люди стали ночевать по несколько семей в одном доме и назначать караульных.

Вся деревня пропиталась страхом перед незримой опасностью. Наверняка, взрослые предпринимали какие-то попытки изловить или прогнать монстра, но детям никто об этом не говорил. Мы с мальчишками прятались в углу и шушукались, строя различные теории, правдоподобные и совсем сказочные.

— Это дух леса. Кто-то его очень сильно разозлил, и теперь он мстит нашей деревне.

— Брехня! Тысячу лет тут жили, и все его устраивало, а тут ни с чего взял и разозлился?

— А вдруг кто сделал что-то ТАКООООЕ!

— Нет. Это стая голодных шакалов. Наверное, в лесу кончилась еда, вот они и вышли к людям.

— Ага, и в окна тоже они скребутся?

Мы без конца спорили о природе незримого гостя, но это все были лишь детские фантазии.

Однажды посреди одного из таких споров нас прервали звуки с улицы. Незнакомый голос завывал какие-то песни на чужом языке, тарахтели трещотки, бухтели барабаны. Мы с друзьями переглянулись и побежали к источнику звука. Выглянув в заколоченное окно большой комнаты, где между досок была щель, мы увидели выряженного в тряпки смуглого мужичка.

Он был маленького роста, отплясывал посреди улицы между домами и бил в барабан. На его высоких тряпичных сапогах висели бубенцы и бодро позвякивали.

— Это что, шаман?

Ряженый одарил наш дом чудным танцем и продолжил ритуал дальше по улице. Очевидно, он продвигался от самого начала деревни и до леса. Я не верил в то, что это поможет. Настолько привык жить в ужасе и страхе, что уже не мог представить себе другой жизни. Однако тень надежды на лучшее все же в душе поселилась. Я представил, как мы с друзьями снова сможем играть на улице, бегать, как ночью можно будет спокойно спать и не бояться неведомой чертовщины.

Тем же вечером после того, как ушел шаман, наша семья и еще две соседских сидели в большой комнате и ужинали. Смеркалось. Двери были плотно заперты на тысячу засовов, окна заколочены. А внутри так уютно и тепло. Мы беседовали о чем-то отвлеченном, смеялись, как вдруг снаружи, где-то далеко раздался пронзительный вой. Это было похоже на леденящий душу крик, пронзительный и отчаянный, но его издавал далеко не человек.

Разговор моментально стих, все замерли, я прижался к маме, не в силах пошевелиться. Тишина. Время будто замерло в преддверии чего-то сокрушительного. Взрослые смотрели то на двери, то на окна, то друг на друга. Мой отец и дядя Игорь встали со своих мест, взяли ружья и подошли к окну. Они долго неподвижно стояли, вглядываясь в сгущающиеся сумерки, но ничего не происходило.

Выйти наружу никто не отважился. Весь оставшийся вечер мы просидели в напряженном ожидании. Ничего. Родители отправили нас спать, а сами остались дежурить в комнатах и у входа.

Той ночью ничего не произошло. Было на удивление тихо и спокойно. Самая обычная летняя ночь в деревне. Стрекочущие сверчки, ухающие совы и шелест листьев на ветру. С тех пор странности прекратились. Спустя месяц все расползлись по своим домам. Я остался в своей комнате один и чувствовал себя незащищенным — настолько привык к большому количеству людей вокруг.

Вскоре с окон сняли доски, а нам разрешили играть на улице. Только в школу детей все еще сопровождал кто-нибудь из мужиков с ружьем. Жизнь возвращалась в свое русло.

Потом наступили девяностые — годы больших перемен. Не знаю, как так вышло, но из деревни мы уехали. Родители так ничего и не рассказали мне о том, что же там на самом деле произошло. Что это было за чудовище, стучавшееся в мои окна и издавшее тот страшный прощальный вопль? Держу пари, они знали куда больше, чем могли рассказать, но либо не хотели меня пугать, либо сами боялись настолько, что старались все забыть. Дядя Игорь точно что-то знал!

Я вспомнил об этой истории сегодня за завтраком, когда моя дочь зашла на кухню вся сонная и отекшая.

— Что, не выспалась? — спросил я ее. — Кошмары?

— Нет, — она потерла глаза. — Кто-то полночи стучал в мое окно. Ворона, наверное.

Мое сердце подскочило к горлу. Мы живем в густонаселенном мегаполисе на двенадцатом этаже.