Убийство в декорациях Чехова

Анна Князева, 2020

Актриса Лионелла Баландовская всегда мечтала сыграть на театральной сцене в постановке Чехова. И вот шанс представился – пьеса «Дядя Ваня», у Лионеллы одна из главных ролей. Однако не все так просто в провинциальном театре, куда пригласили Баландовскую. Небольшую труппу раздирают внутренние конфликты и противоречия, и, конечно, никто из местных не обрадовался приезду столичной звезды. А потом случилось непредвиденное: во время спектакля по гоголевскому «Вию» гроб с панночкой, летающий над сценой, сорвался с тросов и упал, актриса Карина Кропоткина погибла. И это уже не первый трагический случай в театре: за много лет до этого умерла другая служительница Мельпомены, молодая красавица Раиса Снегина. Именно ее призрак, как считают старожилы театра, с тех пор преследует актрис. Муж настойчиво уговаривает Лионеллу все бросить и вернуться домой, но она не намерена отступать и готова принять участие в расследовании и нового, и старого преступления…

Глава 8

Любить не за что

После читки к Лионелле подошла завтруппой Терехина и спросила:

— Вас уже обмеряли?

— Кто? — не поняла Лионелла.

— Костюмеры снимали с вас мерки?

— Нет.

— Почему? — У Терехиной был такой вид, что, казалось, еще немного, и она, как обещал Магит, вцепится зубами в филейную часть Лионеллы.

— А мне никто не сказал, — ответила Лионелла.

— Идите в костюмерную, иначе к премьере останетесь без костюмов.

В костюмерную Лионелла пошла вместе с актрисой Костюковой.

В комнате, где стояли раскройный стол и три швейные машинки, их встретила костюмерша Тамара — бойкая пятидесятилетняя женщина. Она сняла мерки с Костюковой, и та быстро, словно ощущая свою вину, ушла.

Проводив ее взглядом, костюмерша чуть слышно проронила:

— Теперь нескоро отмоется…

— От чего? — поинтересовалась Лионелла. — Она же ни в чем не виновата.

— Виновата не виновата, Кропоткина погибла из-за нее.

— Если бы не погибла Кропоткина, погибла бы Костюкова. Ей просто не повезло.

— Артисты — люди злые, будут травить. — Тамара сняла с шеи сантиметровую ленту и обхватила ею грудь Лионеллы, потом — талию и бедра. — У вас идеальная фигура.

Лионелла усмехнулась:

— Еще добавьте: для вашего возраста. Кстати, какой у меня объем бедер?

— Девяносто три сантиметра. — Тамара взяла листок и записала в столбик все измерения.

— Слышала, что Костюкова часто болеет, — сказала Лионелла.

— Болеет не она, а ее дети.

— Она замужем?

— За местным бизнесменом.

— Богатый человек?

— Не так чтобы слишком, но, судя по машине, квартире и двум загородным домам, на хлеб с маслом хватает.

— И что же… — Лионелла замялась. — В театре у нее нет любовника?

Тамара отмахнулась:

— Какое там! Спектакль только закончится, Костюкова — сразу домой. Еще другие не переоделись, а она уже несет костюмы на склад.

— А мне сказали, что она и Кропоткина не поделили любовника.

Тамара замерла, словно прислушиваясь, потом переспросила:

— Костюкова и Кропоткина?

— Да.

— Быть такого не может.

— Почему?

— Кропоткина спала со всеми подряд. Но Костюкова… Нет. Я про такое не знаю!

— Вот вы говорите, что Костюкову будут травить… Ее не любят в театре?

— А за что ее любить? Дома, дорогая машина, муж, двое детей. — Тамара оглядела Лионеллу. — Думаете, вас очень любят?

— Я здесь недавно. Меня любить не за что.

— На вас кофточка за двадцать тыщ и туфли — за пятьдесят.

— Кропоткину тоже не любили?

— Ну, это другое дело… — заметила костюмерша.

— Другое — это какое?

— Она же была злая как собака. Да что я говорю… Вы сами с ней поругались.

— Вы обо всем знаете! — воскликнула Лионелла.

— А что вас удивляет, дорогуша? Мы с вами в театре работаем.

— Значит, вы считаете, что у Костюковой и Кропоткиной не было ссор?

— Откуда мне знать?

— Ну вы же сами только что говорили.

— Кропоткина с любым могла поругаться. Однажды ударила на сцене артиста Строкова.

— За что?

— С трех раз догадайтесь.

Лионелла предположила:

— У них была связь?

— Перепихнулись несколько раз, но Строков вернулся к Петрушанской.

— Как интересно. Петрушанская и Строков женаты?

— Ах, Лионелла Павловна, не смешите меня, пожалуйста. У Петрушанской муж-профессор. У Строкова есть жена.

— Я поняла: они просто любовники.

— Приехали вместе после театрального училища и уже тогда крутили любовь.

— Кто бы подумал…

— А я видела ваш фильм про Варвару Воительницу.

— Понравилось?

— Очень! Особенно там, где вы в кольчуге и на коне. Костюмы очень тяжелые?

— В кино много бутафории. — Лионелла подошла к закройному столу и взяла рисунок костюма. — Что это?

— Ваши платье и шляпка.

— Кто рисовал?

— Ольшанский. В театре все говорят, что у вас с ним любовь. Это так?

— От вас ничего не скроешь…

— Простите, что брякнула, не подумав, — извинилась Тамара.

— Прощаю. — Лионелла положила рисунок на место. — Я еще нужна?

— Нет. Мы закончили.

* * *

Лионелла вошла в декораторскую, рассчитывая увидеть Кирилла на галерее под потолком. Но он стоял внизу на гигантском куске ткани и рисовал кистью величиной со швабру.

— Кирилл! Можно?

Он оглянулся:

— Стой там. Сейчас подойду. — Кирилл сделал несколько мазков и, оставив кисть на ведре с краской, медленно подошел к Лионелле.

— Видела эскиз моего платья, — нерешительно проговорила она.

— И что?

— Очень понравился.

— И ты пришла сюда, чтобы это сказать?

— Не только.

— Что еще?

— Не хочу потерять твою дружбу.

— Нельзя потерять то, чего нет. — Кирилл недовольно огляделся. — Послушай, мне надо работать.

— А я считала тебя другом, — сказала Лионелла.

— Дружба — это не про нашу историю. Я любил тебя, Машка. А теперь давай… — Он махнул рукой в сторону двери. — Уходи!

* * *

На лестнице Лионеллу догнал следователь Митрошников:

— Вы-то мне и нужны!

Словно не расслышав, она продолжала спускаться вниз по ступеням. Митрошников забежал вперед и перекрыл ей дорогу:

— Вы не слышите?

— Нет, не слышу.

— Бросьте ломать комедию! Наличие богатого мужа не дает вам права пренебрегать интересами следствия.

— Здороваться вас не учили? — спросила Лионелла и обошла Митрошникова.

— Здравствуйте! — гаркнул следователь, и Лионелла тут же развернулась к нему:

— Добрый вечер, Геннадий Иванович. Вам что-то нужно?

— Ну наконец-то! Нам надо поговорить. — Он огляделся: — Сядемте возле гардероба.

Они прошли туда и сели на скамью, повернувшись друг к другу.

— Я не нашел женщину, которая говорила с Кропоткиной, — начал Митрошников. — В труппе таких актрис нет. Никто из них не шел с Кропоткиной через сцену за три часа до спектакля. Никто не говорил с ней про зеркало и человека, которому нельзя отказать.

— А мне зачем об этом знать? — спросила Лионелла. — Это ваши проблемы.

— Сознайтесь, вы мне соврали?

— Нет. Я сказала правду.

Митрошников оглядел ее с ног до головы, и его вдруг прорвало:

— Чего вы крутите хвостом?! Чего вы хотите?!

— Не смейте так со мной говорить. — Лионелла встала и направилась к выходу.

Митрошников засеменил рядом с ней:

— Вы словно бельмо на глазу. Все видели, слышали, знаете, со всеми переругались.

Лионелла шла молча с гордо поднятой головой.

— Ну что вы молчите? — спросил следователь.

— Не считаю нужным говорить в таком хамском тоне.

— Я не хам.

— Вы сказали про хвост…

— Ну, хорошо, Лионелла Павловна. Извиняюсь. Поймите, мне необходимо составить картину в целом.

— Терехина и Магит не вызывали Кропоткину на подмену, — проронила Лионелла.

— Я знаю, но вы-то откуда знаете?

— Спросила, и мне ответили.

— У вас, я смотрю, все очень просто.

Они вышли на улицу и, продолжая говорить, зашагали к гостинице.

— Считаете, что все надо усложнять? — спросила Лионелла. — Лучше разузнайте, кто скрутил крепеж тросов.

— Откуда вам это известно?! — Митрошников схватил ее за рукав и заставил остановиться.

— Теперь и дураку ясно, что это было убийство, — проронила она.

— Откуда вы это знаете?! — рассвирепев, крикнул следователь.

— А говорите — не хам. — Лионелла отдернула свой рукав и направилась дальше.

— Откуда у вас эта информация? — Митрошников в третий раз задал свой вопрос и сам на него ответил: — Да-да… Я все понял. Ваш муж думает, что за деньги все можно купить?

— Он не думает. Он покупает.

— Если бы вы не были женщиной… — Митрошников остановился.

Лионелла прошла несколько шагов и с вызовом развернулась:

— То что?

— Вы бы схлопотали по фейсу.

— У вас не хватило духу сказать слово «морда». Думаю, до драки бы тоже не дошло.

Митрошников тихо выругался и, повернувшись, зашагал назад.

Оставшийся квартал до гостиницы Лионелла преодолела в одиночестве. Вернувшись в номер, она вытряхнула из сумки косметику, открыла окно и, постояв возле него, отправилась в душ.

В половине одиннадцатого ей позвонил муж.

Лионелла глядела на вспыхнувший экран до тех пор, пока звонок не утих, потом отключила телефон и сразу заснула.

Конец ознакомительного фрагмента.